"Танец дождя. По ту сторону психотерапии, или Книга о магической силе" - читать интересную книгу автора (Эрнест Цветков)

ЧАСТЬ III
ПРИТЧИ. ДИАЛОГИ. МАКСИМЫ.
Страх и Бытие.

– В конечном итоге нас не будет. Но пока мы есть, давайте подумаем, почему мы есть и почему нас не будет.

– А для чего нужно думать над этим? Я лично предпочитаю не думать, а просто быть. А уж тогда, потом, когда меня не будет, я дам себе волю подумать, почему меня нет и почему я был.

– А разве не страшно осознание того, что мы есть и нас не будет?

– Страшно? Все существование человека зиждется на страхе. Именно страх - прародитель пещеры, шкуры, огня. И с тех пор человек окружает себя всевозможными ухищрениями, техническими и умственными, эдакими оболочками иллюзий, чтобы не сталкиваться только лицом к лицу с Бытием - опысным, таинственным, неведомым, несущим смутную угрозу. Ведь пониятие Бытия смыкается с понятием Беспредельности. А что такое Беспредельность как не высшая степень Неопределенности? Это-то и порождает ужас перед существованием.

– Да, всеми достижениями нашей цивилизации мы обязаны страху. Самые головокружительные траектории духа берут начало в мощном и самодовлеющем инстинкте самосохранения.

– Род человеческий окружен рамками, в которых и уютно, и тесно, и хочется выглянуть за ограду, и боязно. В коллективный разум врезалась идея границы - магнетизирующая и пугающая, манящая и отталкивающая. И власть этого представления столь же неотвратима, сколь и неоспорима.

– Таким образом, выходит, что сознание Хомо Сапиенс оказывается изначально амбивалентным?

– Человек по сути своей, по природе своей и по развитию своему насквозь амбивалентен. Душа постоянно мечется между порывом и косностью, между стремлением и устремлением. Устремление и порыв завершаются Прорывом. Прорывом к Бытию. Подобный прорыв есть трагедия, но трагедия питает душу, давая ей возможность обретения сверхзнания. Бытовое знание переходит к осознаванию Бытия. И, если душевная организация оказывается достаточно сильной, чтобы пережить эту драму, это разрушение стереотипа, то само существование становится сущностью и сутью, неся в себе самом коренной смысл. Жизнь тогда теряет ориентиры, но становится потоком. Сознание спонтанно расширяется, устремляясь к Беспредельности, оно растворяет в себе знание и узнавание, становится постоянным осознаванием своего тотально растущего Я.

– Но в этом и фарс заключается - душа бессмертна, а человек смертен. Однако, жизнь проживает не душа - человек. Всякое индивидуальное самоосознание сводится к самоосознанию своего тела. "Я есьмь человек" означает ничто иное как "Я есьмь организм". И этому организму призущи и желания организменные - есть, пить, спать, совокупляться.

– И, если не исполнится хоть одно из них, включается агрессивный механизм самозащиты, возникает ощущение дискомфорта, опасности - и выползает затаившийся страх. Ибо в мире только сила наслаждения способна одолеть силу страха. И когда эта сила по каким-либо причинам ослабевает, тут же активизируется вся исполинская мощь инстинктивного страха. Весы реагируют чутко и моментально.

– Страх - как вероятностный прогноз угрозы организму?

– Совершенно верно. Но не только. Страх можно рассматривать как уникальный резервуар энергетической активности, задействуя который, организм способен перейти на более мощный режим функционирования. Страх не только предупреждение, но и - источник силы. Все зависит от того, как мы станем реагировать на его проявление. Поэтому он имеет и определенный позитивный смысл.

– Но для кого он имеет этот смысл? Ведь, исходя из опыта познания, можно выделить два начала человеческого существования - спиритуальное, или абиотическое и организменное, или биотическое. Именно второе начало является самозначимым синонимом жизни. Ведь именно биос в обыденном сознании воспринимается как жизнь. И ежедневно мы наблюдаем медленную и быструю гибель этого биоса, его разложение и нивелирование, в то время как бессмертный Ноос является нам в виде некой абстракции. Он бессмертен - а значит его нет. Ведь все то, что существует - смертно. Смертна жизнь, следовательно, смертен и страх. И если душа не знает страха, значит, ее нет, а если и она испытывает страх, то это не душа.

– Но с другой стороны Нет необязательно тождественно Не. А Небытие вовсе не означает Не бытие.

Впрочем, давайте на этом закончим свой подступ к проблеме, потому что дальше лежит то, что не может быть выражено словами, но только молчанием.