"Сакральное Руси" - читать интересную книгу автора (Ю.П.Миролюбов)

казалось им враждебной магией, против которой они могли защититься лишь магией ведической. Но до прихода ведийцев в долину Инда у них не было понятия о демонах. Правда, Индра боролся против врагов своих и ведийских, но это были Тьма, Смерть, Ночь, Сушна (Засуха), Солнце, сжигающее травы, разливы рек и землетрясения, бури и ураганы, т.е. все явления природы, против которых человек не имел защиты и бороться с которыми мог только Индра. А здесь были силы неведомые, тайные, шедшие от Шивы. Против них можно было бороться лишь при помощи экзор-сизма.
Западные ученые занимаются стилем Вед, их метрикой, метафорами, всем внешним, что в них есть. «Атхарва-Веда», или «А.В.», служит им в этом отношении больше «Риг-Веды», где стиль еще примитивен. В «Атхар-ва-Веде» наоборот техника стиха уже употребляет аллитерации, диссонансы и консонансы. Мы не станем заниматься «падами» или отрывками в VIII или XII слогах, не будем говорить о ямбах потому, что если все это и представляет интерес, то лишь с точки зрения литературной, а не религиозной или философской.
В отношении образа нас интересует, как ведийцы представляли себе чисто зрительно свои божества. Конечно, это видно из метафор. Так ветер дует сквозь пространство, «как дикий зверь, ищущий добычи в вересках («Риг-Веда», VII, 87, 2). Реки, встречая потоки, «лижут друг друга, как две коровы их теленка» («Риг-Веда», III, 33, 3). «Бог Савитар поднял высоко свое сиянье, как горячий воин поднимает знамя» («Риг-Веда», IV, 13, 2). «Как под дуновеньем ветра озеро в лотосах дрожит и движется, да, движется и выйдет из тебя зародыш десяти месяцев!» (Молитва при мучительных родах, «Риг-Веда», V, 78, 7).-«Мы приходим под твое покровительство, как идут в тень от жгучей жары» («Риг-Веда», VI, 16, 38). «Враги не пройдут, как не пройдут глубокие воды люди, не имеющие корабля» («Атхарва-Веда», XIX, 50, 3). «Обойди нас, о проклятие, как пожар обегает водяные пространства, ударь клянущего, как небесная молния бьет дерево» («Атхарва-Веда», VI, 37, 2). «Я режу корень болезни, как корень тыквы» («Атхарва-Веда», VI, 14, 2). О Солнце Веда говорит как о «Золотой Качели». Гроза есть «океан» или «корова», реки — «юные женщины». Эти метафоры имеют значение. Празднества в честь Индры, например, сопровождаются сравнением последнего с быком. В «Брахмана» сказано: «собственная форма Индры - бык». Гимны варьируют основную тему: Индра -бык, Сома - бык, или теленок, Агни - лошадь. Соответствие образа с его содержанием вдет очень далеко. Так, при молитве об унятии кашля последний сравнивается со стрелой. Это сравнение употреблено потому, что при экзорсизме болезни (кашель) употребляется стрела в качестве духовного

инструмента, которым уничтожается болезнь («Атхарва-Веда», VI, 105, 2). Слова заклинания только тогда достигают цели, если им придана конкретная форма в виде предмета, инструмента, изображения. Эта манера экзор-сизма идет из неолита, когда человек перед охотой заклинал зверей, чтобы они шли к нему (доисторические рисунки в пещерах Пиренеи в Испании и т.д.)
Эта конкретизация может перейти в гиперболизацию: молоко, например, становится Коровой, потому что оно происходит от Коровы; вода становится Океаном, Рекой, кусок дерева, бросаемый в жертвенный огонь, становится Деревом и даже Лесом. Символика идет дальше: так нитка может изображать Узы, Одежду, Привязанность, Соединение, особенно, если образ кого-то связывается при ее помощи с образом другого, этим они связываются вместе. Отсюда же идет обычай при браке в православном обряде связывать руки брачующимся, заставлять их пить из одного корца вино, надевать им брачные кольца на пальцы и ставить их со свечами в руках на один и тот же коврик. Все эти мелочи обряда подчеркивают основное действие, символизируют брак. Соединять Сому с Коровами - это значит подчеркивать единение Бога-Сомы с Небесными Коровами. Таким образом обеспечивается плодородие, Дождь и Зеленая Трава. Если Заря есть Корова, то Облака - Твердыни. Это проистекает из мифа Индры, освобождающего Украденных Коров пли развязывающего Удержанные Воды. Символика Вед тысячи лет говорит об одном и том же разными словами, такими образами, «как мудрые называют многими именами Единое Существо». Так Пуриша-Чернозем, служащий при постройке алтаря, становится Жи-воносным Источником, Солнечные Лучи - Бороздами или Бозжами, стебель Священной Травы Сомы - Лучом или Пальцы жреца - Лучами Солнца.
Западный ученый теряет голову, изучая Веды, ибо не знает, где прямое значение слова, а где Слово, изображающее Символ.
Однако, если молитва есть в определенном случае Корова, Стрела, Колесница, Корабль, то молящийся имитирует действие, относящееся к данному понятию, делает жесты «дойки», «метания», «вращения колес», «волно-вания» или издает мычание, делает жест «строгания» (Символ снятия с человека тяготеющего на нем обвинения) и так далее.
Все это — идеотворение, а Веды написаны языком идеословесным и изображения идеографичны. Так бык-Индра является идеографическим изображением божества, как дающего Пищу и Силу.
Таким образом у каждого слова образуется второй смысл и наконец третий, еще более распространенный. Отсутствие систематизма у ведийцев виной тому, что третий смысл слова не вошел повсюду в практику. Между

Юрий Миролюбов

тем, казалось бы, достаточно и первого распространительного толкования слова. Такое положение совершенно несомненно указывает на древнейшие документы ведизма, которые были неизбежно иероглифическими, как китайские, и только эволюция ведического языка заставила священников и жрецов ввиду того, что одни и те же слова в просторечье (все-таки еще санскритском!) произносились уже иначе и иной раз совершенно иначе, искать фонетическую запись. Этих документов мы либо вовсе не имеем, либо их еще не прочли и не перевели. Таких непереведенных книг в санскритских записях существуют тысячи! Потребовалась поездка индийских ученых в Европу в 1952 г. после открытия среди санскритских записей описания аэроплана, чтобы наконец привлечь внимание европейских университетов к санскритологии! Однако, до учреждения санскритских семинаров еще далеко!
Но вернемся к идеографическому изображению моления. Так Жертва есть Агаи или Телега. Молящиеся — быки и лошади, тянущие Телегу Молитвы, Жертвы, но если Слово есть Стрела, то Бык, несущий во рту Стрелы, будет значить: Жертва, Передающая Моление Богу. Этими двойными и тройными значениями слов поэты Вед передают тысячи тончайших понятий, многие из которых даже чужды европейскому мышлению. Загадочная фраза о враге, приносящем жертву, где говорится о «струне лука - молении, откуда летит неожиданно пронзающая стрела» , но на самом деле поэт произносит слова: «Коровы, целующие дерево и поющие, подбрасывая таковой, знающий тростник!» («Атхарва-Веда», I, 2, 3).
Бергень говорит, что ведийцы создали как бы «таблицу химических элементов, которые смешивают в разных отношениях». Действительно, если бы не было доведических идеограмм, иероглифов, такая складка религиозной мысли в Ведах была бы необъяснимой.
Первопричина, конечно, заключается в иероглифах, бывших до ВЕДИЗМА, а затем, когда была создана фонетическая запись, иероглифы были использованы священниками для своих, литургических и догматических целей. Не все можно было открыто сказать профанам. С другой стороны, Библия тоже говорит параболами. В ведизме парабола стала параболой понятия. Такое ее превращение было бы опять-таки невозможным, если бы не было предыдущих фонетическим записям иероглифов.
В «Риг-Веде» говорится (X, 79, 3) о действии земного огня на огонь Небесный, «ищущий спрятанное убежище своей матери»: «он нашел как спящий, блестящее варево, которое сосало от груди обмана» . Расшифровка этой фразы дает: «Сома одновременно является Теленком и Молоком Варе- ным, и Блестящим, «сырой» Коровы. Время, которое он проводит в спя-

щем виде, ошибочно (обманно), потому что там злые силы удерживают сокровище Неба».
В «Атхарва-Веде» это основная почва, на которой развиваются длинные гимны, заканчивающиеся в «Упанишадах».
Многие места, касающиеся Сомы и Агни, полны таких темных метафор. Чтобы их понять, нужно время, изучение, а главное — знание.
Вот почему Веды значат прежде всего «Знание».
Чтобы их читать, надо предварительно знать, как их читать.
Такая предосторожность была не лишней, ибо к тому времени образовались уже если не касты, то некоторое подобие их, и была, конечно, священническая каста, или каста браминов, впоследствии. Головоломный стиль Вед был предметом изучения, посвящения, а также испытаний для обычных браминов, желавших идти выше по кастовой лестнице. Объяснение стало очень важным для верующих, а вместе с тем сама каста объяснителей стала необходимой для них. Таким образом, брамины укрепили свое положение, может быть, даже не ища подобного закрепления своих прав. Вся тенденция ведизма вела к этому тысячелетиями. В этих запутанных идеографических метафорах вкладывается содержание «Атхарва-Веды» и «Упа-нишад», как на орнаменте изображение. С точки зрения художественной этот метафорический стиль есть словесный и мистический орнамент религии, которая впоследствии стала называться браманизмом.
Переходя к текстам Вед, нужно отметить, что наибольшее количество образов и лирических обращений посвящено Заре. Величание Зари — один из самых ярких моментов ведизма. Это уже не просто Заря, а Торжественная Аврора, перед которой останавливается в экстазе человек!
«Завернуть» в метафоры эти места священники не успели, и это дает нам ключ, ибо мы видим, что созданию метафорических текстов предшествовало установление действительной таблицы, содержащей образы в вертикальном и горизонтальном порядке, прекращение которых создавало новый образ. Но Заря-Корова является ключом к этой таблице, и существует ли таковая или мы лишь думаем, что она есть, а на самом деле она отсутствует, все равно. По Заре-Корове, Индре-Быку, Соме-Телеге мы распутываем все нагромождение метафор и приходим к «прямому тексту».
Если же Сома - бык, то «давление» будет его «мычанием», и «сок», который вытекает из сжигаемой жертвы или из растения, из Сомы-Жертвы, сам Сома будет «Золотым Рогом Быка».
В предыстории арийцев есть идея быка-бога. В горах к югу от Памира или в Гималаях, точно не известно, существует еще народ, верующий в бога-быка. Об этом народе, сохранившемся от влияния нивелирующей цивилизации, говорит в одной из своих книг Блаватская. Что этот народ имеет


отношение к праведницам, кажется неоспоримым. К югу от Самарканда есть горное племя, кажется, по имени «гальча», голубоглазое и светловолосое Возможно, что именно оно и является тем народом, религия которого обожествляет быка.
Бык был в Ассиро-Вавилонии символом божества. Иератическая поза его, сидящего наподобие сфинкса, с крыльями на спине, повторяется в самом сфинксе и православной иконописи: один из Апостолов изображается с быком. Зигмунд Фрейд относит эти священные изображения животных к тотемизму. Во всяком случае, они идут из палеорелигии, т.е. из глубочайшей древности.
Символика слова на Западе совершенно не изучалась, так как издавна .Египет, Греция и Рим знали фонетическую систему записей. Между тем в Китае, где идеографическая сущность письменности осталась до наших дней, изучение каждого знака в отдельности требует времени, и грамотный человек учится всю жизнь и зачастую умирает, так и не закончив своего учения! Между тем на Западе человеку нужна неделя, другая, чтобы уметь читать и кое-как писать. В китайской же письменности идет изучение не только знака, что он значит, но и философского содержания понятия, связанного с ним. Это налагает особую печать на китайское мышление. Грамотный кнта-ец — большой философ. Грамотный европеец может быть просто банальным человеком.
Возвращаясь к Заре в Ведах, мы можем отметить, что временами она, «помазана лучами», является «на своей Сверкающей Колеснице». В другой раз она «несет с собой взгляды божеств» («Риг-Веда», I, 123, 7 и VII, 77, 3), и тогда наступает мир, когда «вот видны пути, ведущие к божествам (VII, 76, 2), и «все, что движется, склоняется перед ее взглядом» («Риг-Веда», I, 48, 8). «Прекрасны и удобны Твои дороги в Горах, и без (малейшего) ветра Ты переходишь через Воды» («Риг-Веда», VI, 64, 4). В другом месте Заря названа «желанной Женщиной» («Риг-Веда», I, 123, 10, 11):
«Как девица, показывающая красоту своего тела, ты идешь, о Богиня, к Богу, который хочет Тебе служить: смеющаяся Юная Женщина, Ты откоы-ваешь перед Ним Твои груди, когда Ты сияешь.
Прекрасная для взгляда, как Юная Девушка, украшенная своей матерью, Ты позволяешь видеть Твое тело: сияй счастьем, Заря, сияй и дальше еще, чтобы другие Зори не могли Тебя достигнуть (с Тобой сравняться)».
В другом месте Поэт называет Зарю «Работницей-Ткачихой» («Риг-Веда», III, 61, 4 и V, 79, 9):
«Как Женщина, которая распарывает шитье (Тьмы), Заря является, благородная, хозяйка Пастбища. Творя Солнце, она легла, счастливая, славная, до краев Неба и Земли.

Сияй, о Дева Небес, не вытягивай Твоей работы в длину, дабы Солнце не обожгло Тебя своими лучами, как Оно жжет хитрого вора (Ночного Демона, укравшего Свет), о Благородная Заря, давшая (нам) в дар Лошадей! »
Но Заря все же, каждый раз являясь юной, заставляет людей стареть на один день («Риг-Веда», I, 92, 10 и 124, 2):
«Древняя и всякий раз возрождающаяся, украшенная прежними красками, как ловкий игрок, берущий ставку противника, Богиня старит человека, уменьшая долготу его жизни.
Она, которая не мешает Законам божьим, мешает возрасту человека, Заря, она блистала, последняя среди тех, которые ушли, первая среди тех, что придут».
Дальше можно видеть, сколько причин преклонения перед Зарей высказывает ведиец («Риг-Веда», Гимн I, 113). В этих словах много красивого, поэтического, рисующего все мировоззрение человека того времени: