"Прикладная философия" - читать интересную книгу автора (Георгий Михайлович Герасимов)

Возникновение новых этносов

Крестовый поход в значительной мере определил культурно-нравственный и экономический рисунок Европы и всего будущего мира вплоть до настоящего времени. Во-первых, это Западная Европа, центр Реформации. Здесь в результате сложился самый свободный режим, способствующий быстрому развитию экономики. Практически полная свобода, т. е. низкая нравственность в смысле механизмов дележа общественного богатства. Сюда перекочевала большая часть жидов из Константинополя, неся инвестиции и стимулируя перемещение и развитие новых технологий. Здесь же возникли самые нейтральные варианты Христианства, меньше всего вмешивающиеся в частную жизнь людей, позволяющие все, что угодно за плату, и в принципе почти не затрагивающие внутренний мир человека. Здесь в результате всего этого развился и максимальный эгоизм, в свою очередь стимулирующий технический и экономический прогресс, при наименьшей духовности.

Второй культурно-нравственный регион, Православный мир, фактически весь оказался представленным Россией. Здесь в значительной степени сохранились традиции старого русского Христианства, но подвергшиеся очень мощному целенаправленному давлению Западной культуры. Поэтому, с одной стороны, здесь не было технического и культурного отставания от Запада в образованной среде, с другой стороны, беднейшие слои, оторванные от этой западной культуры, в значительной степени сохранили собственные традиции и культуру прежних времен, имеющую элементы архаичности и одновременно черты высокой нравственности. Поэтому народная традиция – жизнь сообща, сильная установка на общественные интересы, общественная дисциплина, как вариант, даже самопожертвование в общественных интересах. Высокая нравственность, низкий эгоизм. Аскетическое, дисциплинирующее Православие. Органическая неприязнь к власти и одновременно сильная подсознательная надежда на доброго царя, оставшаяся с прежних, доромановских, времен. Низкая предпринимательская активность, неумение работать самостоятельно. Широко распространенная безысходность.

Строго говоря, эти особенности русского народа, только отчасти происходят из глубокой древности. Так называемая соборность, жизнь сообща, крестьянская община, а потом колхоз, это не просто русская национальная традиция, на которую упирают славянофилы, а специально создаваемый государством инструмент для взимания сверхвысоких налогов, когда недоимки некоторых, а их всегда много из-за завышенных налогов, покрывают остальные члены общины. Эта форма уравниловки, как и ряд других, отработанных в русской истории, снижает заинтересованность людей в труде, делая его менее эффективным. Во-первых, работа на себя без особого интереса, спустя рукава, потому, что придут «большевики» и произведут продразверстку. Во-вторых, барщина, когда отбываешь повинность, а до результатов труда нет никакого дела. В-третьих, работа на «стройке коммунизма» или на казенном Петровском заводе.

В-четвертых, коллективная ответственность для простых людей при выплате налогов, выполнении повинностей или в бою, и здесь же коллективная бюрократическая безответственность чиновников. Весь этот комплекс вариантов авральной, мобилизационной и одновременно централизованной бюрократической экономики тянется в Русской истории с Петровских времен, создавая своего рода нравственные и культурные русские традиции, указанные выше.

Третья культурно-географическая зона – Исламский мир. Он возник первоначально, как вариант Древнерусского Христианства в его мобилизационной форме, для повышения иммунитета против еретической заразы во время Крестового похода (Второзаконие). Отсюда еще больший аскетизм, воинственность, непримиримость к другим верованиям, предельный догматизм. Его отличия от Древнего Христианства первоначально были вызваны тем, что руководил Крестовым походом представитель кочевой (тюркской) знати, и состав больше был из кочевников. Это определило, в частности, разрешение иметь гаремы, что в общем-то для родовой формы жизни при абсолютной власти главы рода было достаточно естественно. После победы Реформации и прихода на Руси к власти нелегитимной династии, большинство осколков Монгольской империи, особенно где жили кочевники, примкнула к этому, оставшемуся в прежней традиции имперскому центру. Соответственно первоначальный ареал распространения Ислама географически совпал с ландшафтами, подходящим для кочевников. Культурные традиции вышли из родовых отношений и Древнерусского Христианства: еще большая дисциплинированность, чем в Православном мире, очень сильная центральная власть, религия, регулирующая все стороны светской жизни, т. е. гораздо большая регламентация жизни людей, чем в Православии, религиозные государства. Технический прогресс еще медленнее, за счет религиозных ограничений.

Четвертая – Восточная и Юго-Восточная зона Евразии. Это территории, которые к моменту Монгольского завоевания вероятно не имели оформленной государственности (городов). Местные культурные традиции корнями уходят в земледельческую догосударственную эпоху. Минимальный эгоизм, почти полное отсутствие агрессивности. Соответствующие религии: Индуизм, Буддизм, Даосизм, мирно уживающиеся рядом. В человеческой традиции преобладает мирный спокойный индивидуализм свойственный доисторической эпохе, в отличие от агрессивного корыстного индивидуализма Западной Европы. Монгольское завоевание принесло диктуемые устройством общества традиции: дисциплину, послушность властям, определенные тенденции к коллективизму, но большая часть культурных традиций досталась от аборигенов, среди которых завоеватели постепенно ассимилировались.

Победа Реформации приводит к возникновению новых этносов в Европе. В большинстве случаев это происходит далеко не сразу, а спустя некоторое различное время, но все же для возникновения почти всех европейских национальных этносов можно выделить повторяющиеся черты. Первоначально в государстве уживаются два этноса, аристократия – осколок русского древнего Христианского этноса, уже ставшая национальной аристократией с удлиненной фальсифицированной историей родов, удлиненной фальсифицированной историей всей нации и простолюдины, которые постепенно усваивают эту фальсифицированную историю нации, привыкают к ней, начинают мыслить соответствующими категориями. Первый этнос продолжает загнивать, нравственно разлагаться, второй напротив набирается сил, в нем растет самосознание, которое цементирует его в единую общность, что в результате и станет позже этническим принципом, по которому будет происходить деление на свой-чужой.

Как правило, тот или иной кризис, который усугубляет и так обостренное противостояние этих двух этносов, приводит к их последней схватке. Достаточно распространенным, но далеко не обязательным, побочным эффектом этого бывает то, что королям рубят головы. Но непременным результатом становится то, что аристократическая система управления обществом упраздняется, что означает полное уничтожение осколка русского этноса, и окончательное оформление национального, что соответствует этнической стадии формирования. Устранив прогнившую аристократическую систему управления, общество заменяет ее на новую демократическую, несущую свободу, равенство, братство, и совершенно неожиданно получает не то, чего желали. Начинается необычайный разгул безнравственности, всплеск жидовства, сопровождающийся переделом собственности. Этот период сопряжен с определенным риском дальнейшего существования этноса. Он может распасться на куски, а в случае внешней агрессии вообще исчезнуть, поскольку в руководстве этноса в это время в основном собираются национальные жиды, способные только воровать и предавать национальные интересы, у основной массы нации после революционной эйфории наступает период релаксации, происходит опускание рук от полной безысходности. Этнос на это время становится беззащитным. В большей или меньшей степени через это прошли все страны, пережившие в полном объеме буржуазно-демократические революции. Если в такой момент к власти удается прийти высоконравственной силе, способной навести порядок в стране, то национальный этнос оказывается на нравственном подъеме и, вступая в фазу распространения, может творить чудеса.

Во Франции после революции, разгула безнравственности, к власти пришел национальный герой, установивший диктатуру. Этот результат был поддержан практически всем народом. Нравственность теперь качнулась в другую сторону, произошел резкий подъем национального самосознания (Жидовская власть развращает, а национально патриотическая нравственно поднимает народ). Наполеон исключительного таланта человек, но я не стал бы переоценивать эту сторону дела, потому как в России он в конечном итоге потерпел поражение от среднего военачальника Кутузова. Главное в том, что произошло, была его армия. Встречаясь с соизмеримым по численности противником, он имел уже изначально огромную фору в качестве войска, его коллективности, готовности солдат к самопожертвованию ради общего дела. А талант Наполеона проявлялся в том, что он этой скрытой форой грамотно пользовался. Как только в страну, с уровнем технического развития, соответствующему хорошему западному уровню, вносится повышенная нравственность, сразу становится реальным говорить о мировом господстве.

Но речь может идти только о господстве в Западном мире. Столкновение с Исламским миром или Православным для такого государства чревато, особенно если нет заметного технического превосходства. В России французская армия столкнулась с другой армией, не уступавшей ей по нравственным качествам. Не оказалось той форы, к которой привык Наполеон, и гениальность не помогла. Национал социализм в Германии также внес в технически развитую западную страну высокую национальную нравственность после безнравственности Веймарской республики (опять тот же переходный процесс). Сразу реально возник вопрос о германском мировом господстве. Западная Европа, как и в случае с Наполеоном, почти без сопротивления оказалась побежденной. А противником, способным противостоять нацистской нравственности, оказалась Россия, древний мировой центр нравственности.