"Лисьи листы" - читать интересную книгу автора (Боровинская Юлия)

Глава 3

Бывают недели, которые тянутся мучительно и нескончаемо, как дорога в летнюю жару через залитую солнцем пыльную площадь. Сквозь них тащишься, стиснув зубы, заранее набравшись терпения и только иногда поднимая взгляд, чтобы убедиться, что желанная цель — тенистая аллейка — почти не приблизилась. Другие недели утекают водой — вяло и незаметно, сливая один день с другим в монотонном журчании, и лишь необходимость купить новую программу телепередач вдруг напомнит тебе: да, неделя прошла.

А мои семь дней до встречи со стариком выкипели стремительно, как вода из кружки. Казалось бы, я никуда не торопилась, не суетилась, на часы поглядывала редко — и всё равно за это время умудрилась сделать больше, чем за предыдущие полгода. Я купила себе джинсы, записалась в автошколу, устроила генеральную уборку в квартире, вытянув пылесосом из углов последние следы тоски и безысходности, дважды сходила поплавать в закрытый бассейн, с наслаждением проехалась по магазинам в поисках хорошего кофе… Ну да, у меня в кои-то веки завелись деньги, а значит, целая куча мелких радостей, о которых я привыкла даже и не мечтать, внезапно оказалась в моем распоряжении.

Но главным было не это. Каждый вечер в сумерках я выходила из дома, переходила через дорогу и шла вдоль бетонного забора ботанического сада, пока, наконец, не оказывалась перед небольшой дырой, в которую вряд ли смог бы протиснуться и ребенок. Беглый взгляд по сторонам, мгновенное расслабление, толчок — и вот в моем распоряжении уже четыре лапы, хвост и огромное безлюдное пространство, наполненное деревьями и травой, красками и запахами, шелестом и шорохом. За свою человеческую жизнь я настолько привыкла быть слабой и неловкой: задыхаться на подъемах, уставать  от ходьбы, бояться поскользнуться, оступиться, запнуться, что только сейчас открывала для себя радость бега, счастье напряженной работы мышц, свободу полного дыхания. В этом было что-то близкое к сексу, когда каждое движение, каждый взгляд, каждое ощущение приносит удовольствие. Я растворялась в мире, и мир радостно принимал меня — затягивающее чувство, посильнее любого наркотика…

Впрочем, я прекрасно понимала, что это ощущение счастливой новизны вскоре схлынет и станет привычным. Просто еще одна жизненная радость… Но между прочим, это ровно на одну радость больше, чем есть у обычного человека!

Накануне вторника и очередной встречи с алхимиком будильник я заводить не стала (мне ведь никто не назначал точное время!), но всё же проснулась необычно рано для себя: уже часов в 10 утра. И хотя обычно, уходя из дома, я просто захлопываю дверь, на сей раз я отчего-то не поленилась тщательно запереть оба замка, словно уже не планировала вернуться сегодня. И в общем-то не ошиблась.

— Замечательно! Совсем другой взгляд! — приветствовал меня Лао, — Готова к путешествию?

— Что, прямо сегодня? — растерялась я.

— А чего тянуть? Или ты надеялась, что я тебе предварительный курс лекций полгода читать буду?

— Просто как-то неожиданно…

— Не трусь, задание легкое. Выпей пока чаю, а я тебе всё объясню.

Я опустилась на небольшой пуфик, который на сей раз, видимо, специально для меня стоял у чайного столика (старик предпочитал сидеть прямо на ковре) и взяла тонкую чашечку.

— Значит так. Мир, куда ты отправляешься, во многом похож на наш. К чужакам там относятся спокойно, так что не пытайся сойти за местную: иностранка — это нормально. Дверь выведет тебя на окраину города. Доберешься до центра и найдешь там аптеку, которая называется «Зеленая жизнь». Там работает провизор Крент, Айя Крент — я тебе здесь записал, чтобы не забыла. Передашь ему привет от меня — мы много лет не виделись, но он должен помнить. И скажешь, что мне срочно необходимо 15 растений элацим робарис — это я тоже записал. Он их у себя во дворе выращивает. В местной фармакопее это растение считают бесполезным, красотой оно тоже не отличается, но Айе нравится запах, так что отыскать этот цветок можно либо у него, либо в горах, до которых довольно далеко.

— А что за запах-то? — поинтересовалась я.

Лао вместо ответа извлек откуда-то из кармана небольшой пакетик  с сушеной травой и протянул мне. Аромат действительно был приятным: озон, арбуз, мята и неожиданно приплетающаяся к ним мускусная струйка — во всяком случае это то, что я смогла различить своим человеческим носом.

— Оставь себе, — посоветовал алхимик, — На всякий случай. Мне этой щепотки всё равно мало, а тебе может пригодиться. У оборотней, в отличие от людей, элацим прекрасно снимает усталость, отгоняет сон, ну, и вообще тонизирует. Просто втянешь в случае чего понюшку носом, ну, как нюхательный табак, знаешь?

— Ага, как кокаин! — не удержалась я. — Подсаживаете, дедушка?

— А как же! И на жасминовый чай — тоже! Мне без сотрудников-наркоманов, ну, просто никак…

Я отметила мельком, что жасминовый чай нравится мне всё больше и больше, и нужно бы по возвращении купить себе пачку.

— До двери довольно далеко, а водить ты пока не умеешь, так что придется отправить тебя с шофером. Хотя по моим расчетам, ты и за пару часов можешь справиться, но на всякий случай он будет ждать тебя — двое суток, не дольше, так что уж постарайся к этому времени вернуться. А это местная валюта — на мелкие расходы. Пообедать, поужинать, парочку сувениров прикупить… — и старик протянул мне небольшую пачку банкнот, — Всё. Джип ждет внизу.

Я уже поднялась было, но тут же спохватилась:

— Стоп-стоп. А на каком языке я там изъясняться буду?

— На родном. Я зыки скрытых областей, как правило, совпадают с нашими. Ну, бывают легкие вариации, но понять можно. То есть если дверь, к примеру, в Великобритании, то и говорят за ней, скорей всего по-английски…

— А я-то раскатала губу на загранпоездки! Черт! После автошколы придется еще и на языковые курсы записываться. На какие, кстати?

— Суахили, вьетнамский и язык аборигенов Огненной Земли! И хорошо бы тебе еще в бизнес-санскрите поднатаскаться! Всё, топай отсюда, а то я подумаю, что ты так боишься, что специально время тянешь!

Я? Боюсь? Вот еще! Из кабинета я вылетела энергичными шагами, спустилась на лифте и устремилась во двор в поисках «своего» шофера. Им оказался невзрачный мужичонка лет 50, который глянул на меня довольно кисло и заявил:

— Сейчас, только в магазин заедем. Вдруг и правда двое суток тебя ждать придется — жрать-то что-то надо!

Против магазина я не возражала, тем более, что отправляться в неизвестные края с единственной полупустой пачкой сигарет мне вовсе не улыбалось.

Больше мы с шофером не разговаривали, хотя ехать действительно пришлось далеко за город — почти полтора часа по шоссе и еще минут 20 по колдобистой степной дороге. «Нужно себе плейер завести — вот что! — решила я, — И по иным мирам шляться веселее будет. Хотя, может, это там не принято…»

Джип, наконец, резко тормознул, и водитель выжидающе уставился на меня:

— Всё. Приехали, — после чего достал из бардачка роман с дюжим автоматчиком и окровавленной блондинкой на обложке и демонстративно уткнулся в него.

Я вышла из машины и огляделась в поисках двери. Она обнаружилась метрах в десяти — точно такая же серая занавеска, как и там, на улице. Ну… Сигаретку что ли выкурить? Нет, действительно, нефиг время тянуть! Не боюсь. Покурить и там можно будет.

И я решительно дернула полотнище тумана в сторону.

Открывшаяся моим глазам местность город не очень-то напоминала. Деревню, впрочем, тоже. Конечно, окраина есть окраина, и на небоскребы здесь рассчитывать не приходится, но похоже, что домов выше одного-двух этажей тут принципиально не строили, зато каждое здание окружал глухой, выше человеческого роста забор. И, как и все заборы в мире, эти были испещрены разнообразными надписями, правда, странноватой, на мой взгляд, тематики. Чаще всего здесь встречалось слово «Дом» в самом разнообразном исполнении — от корявых царапин, до вычурных графитти с буквами метровой высоты. Менее лаконичные надписи гласили «Жака и Премс — в одной квартире!», «Приходите в гости к Моке!» и даже «У Лебса синий диван!» Всё это вполне можно было бы принять за рекламу не то агентства по продаже недвижимости, не то мебельного салона, если бы не явная самодельность этих корявых фраз, идущих вкривь и вкось, иногда перекрывая друг друга.