"О поврьяхъ, суевріях и предразсудкахъ русскаго народа" - читать интересную книгу автора (В.И.Даль)
Вдьм удается иногда осдлать человка, и онъ, увлекаемый чарами ея, везетъ ее на себ черезъ трубу и возитъ по свту до упаду. Есть и обратные примры, то есть, что осторожный и знающій человкъ вызжалъ на вдьм, какъ мы видимъ изъ разсказовъ Гоголя. Все это приближаетъ вдьму къ разряду знахарокъ, ворожей и колдунов, давая ей иное значеніе, чмъ поврьями дано прочимъ баснословнымъ лицамъ. Вдьма есть олицетворенное понятіе о злой и мстительной старух, и злыя бабы пользуются суевріемъ людей. Много было примровъ, что вмсто мнимой вдьмы ловили злую сосдку на томъ, какъ она перевязываетъ вымя у коровы волоскомъ, или выходитъ ночью въ одной рубах, безъ опояски, босикомъ, распустивъ космы, пугать, съ какимъ либо намреніемъ, суеврныхъ. Много страшнаго разсказываютъ о послднемъ смертномъ час вдьмъ, и въ этомъ отношеніи, он также сравниваются со знахарями и кудесниками: душа не можетъ разстаться съ тломъ, и знающіе люди принимаютъ тутъ различныя мры – вынимаютъ доску изъ потолка, раскрываютъ уголъ крыши. Есть также поврье, что вдьмы встаютъ и бродятъ посл смерти, какъ и колдуны; что вдьму можно приковать къ мсту, притянувъ тнь ея гвоздемъ; что ее должно бить наотмашъ, т. е. отъ себя, оборотивъ ладонь, и наконецъ поврье смшиваетъ вдьмъ иногда съ упырями, извстными исключительно на Украйн и у южныхъ славянъ, и говорятъ, что вдьмы также по смерти сосутъ кровь изъ людей или животныхъ и этимъ ихъ морятъ. Для этого съ ними поступаютъ также, какъ съ колдунами: перевертываютъ въ могил ничкомъ и пробиваютъ насквозь осиновымъ коломъ между лопатокъ. Вдьму отчасти смшиваютъ также съ вовкулаками или оборотнями, разсказывая, что она иногда подкатывается подъ ноги клубкомъ, или перекидывается въ собаку, волка, свинью, сороку, даже въ копну сна. Вдьмы же и сами портятъ людей и длаютъ изъ нихъ оборотней. Есть разсказы о томъ, что, снимая шкуру съ убитой волчицы или съ медвдицы, къ общему изумленію людей, находили не волчью тушу, а бабу въ сарафан, или въ юпк и запаск. Если найти черную кошку, безъ единаго благо волоска, сварить ее и выбрать вс кости, то можно найти кость-невидимку, которая служитъ вдьм: сядь противъ зеркала и клади сподрядъ вс косточки поперемнно въ ротъ; какъ попадешь на невидимку, такъ и самъ исчезнешь въ зеркал. Иные велятъ вмсто этого просто варить кости черной кошки по ночамъ, покуда вс истаятъ, а одна только невидимка останется.
Извстны неистовства, которыя въ прежнія времена происходили по случаю обвиненія какой либо бабы въ томъ, что она вдьма; это въ особенности случалось въ южной Руси. Нтъ той нелпицы, какую бы не придумывали люди, отъ злобы, глупости, съ отчаянья или съ хитрымъ умысломъ, для искорененія вдьмъ и для исправленія настроенныхъ ими бдъ. Встарину народъ врилъ, что вдьмы, или другаго рода колдуньи могутъ держать обиліе, т. е. заключать въ себ и хранить огромные запасы денегъ, жита и даже зврковъ, доставлявшихъ промышленникамъ богатый пушной товаръ; на Украйн подобное суевріе встрчается иногда понын, въ особенности же относительно дождей и урожая.
Трава чернобыльникъ, по народному поврью, противна вдьмамъ и охраняетъ отъ нихъ дворъ и домъ.
Общее и единогласное поврье утверждаетъ, что въ Москв нтъ сорокъ. По этому поводу ходитъ много разныхъ преданій: говорятъ, что сорока выдала боярина Кучку, убитаго въ лсу на томъ мст, гд теперь Москва, и что сорока за это проклята была умирающимъ; другіе разсказываютъ, что митрополитъ св. Алексій запретилъ сорокамъ летать на Москву, потому именно, что подъ видомъ сорокъ залетали туда вдьмы; и наконецъ, есть преданіе, будто он прокляты за то, что у одного благочестиваго мужа унесли съ окна послдній кусокъ сыра, которымъ онъ питался.
Таинственныя псни вдьмъ, состоящія изъ вымышленныхъ, безсмысленныхъ словъ, находятся въ извстномъ изданіи г. Сахарова. На Украйн же переходитъ по преданію счетъ, будто бы употребляемый вдьмами: одіонъ, другіанъ, тройчанъ, черичанъ, подонъ, лодонъ, сукманъ, дукманъ, левурда, дыкса; одино, попино, двикикиры, хайнамъ, дайнамъ, сповелось, сподалось, рыбчинъ, дыбчинъ, клекъ.
X. Порчи и заговоры.
Если мы затмъ, независимо отъ сказаннаго, разберемъ нкоторыя поврья о порч и сглаз, то найдемъ, что они принадлежатъ вовсе къ иному разряду, и именно, къ поврьямъ, гд, какъ объяснено было выше, полезный обычай усвоилъ себ силу закона, посредствомъ небольшаго подлога.
Напримръ: новорожденное дитя безъ всякаго сомннія должно держать первое время въ тепл, кутать и сколько можно оберегать отъ простуды; существо это еще не окрпло; оно должно еще научаться дышать воздухомъ и вообще витать въ немъ. Но такой совтъ не всякимъ будетъ принятъ; ничего, авось и небось – у насъ великое дло. Что же придумали искони старики или старухи? Они ршили, что ребенка до шести недль нельзя выносить, ни показывать постороннему, иначе-де его тотчасъ сглазятъ. Это значитъ, другими словами: дайте новорожденному покой, не развертывайте, не раскрывайте, не тормошите и не таскайте его по комнатамъ, а накрывайте слегка совсмъ, и съ головою. Вотъ другой подобный случай: не хвалите ребенка – сглазите. Неумстная похвала, изъ одной только вжливости къ родителямъ, безспорно, балуетъ ребенка; чтобы хозяину разъ навсегда избавиться отъ нея, а съ другой стороны уволить отъ этого и гостя, не совсмъ глупо придумали настращать об стороны сглазомъ.
Средства, употребляемыя знахарями отъ сглазу или порчи, относятся большею частію къ разряду тхъ поврьевъ, гд человкъ придумываетъ что нибудь, лишь бы въ бд не оставаться празднымъ и ускокоить совсть свою поданіемъ мнимой помощи. Прикусить себ языкъ, показать кукишъ, сплевывать запросто или въ важныхъ случаяхъ, съ особыми обрядами, слизывать по три раза и сплевывать, нашептывать, прямо или съ воды, которою велятъ умываться или даютъ ее пить, надвать блье на-изнанку, утаивать настоящее имя ребенка, называя его другимъ, подкуривать волосомъ, переливать воду на уголь и соль, отчитывать заговоромъ и пр., – во всемъ этомъ мы не можемъ найти никакого смысла, если не допустить тутъ, и то въ весьма рдкихъ и сомнительныхъ случаяхъ, дйствіе той же таинственной силы, которая могла произвести самую порчу. Вспомните, однако же, что безсмысленное, въ глазахъ просвщенныхъ сословій, нашептываніе на воду, которой долженъ испить недужный, въ сущности близко подходитъ къ магнетизированію воды, посредствомъ придыханія, чему большая часть ученыхъ и образованныхъ врачей врятъ, приписывая такой вод различныя, а иногда и цлебныя, свойства.
Относительно порчи вообще, уроки, извода, изуроченья, притки – должно сказать, что простолюдинъ всякое необыкновенное для него явленіе надъ человкомъ, какъ напр., падучую болзнь, пляску св. Вита, параличи разныхъ родовъ, косноязыкіе, дрожаніе членовъ, малоуміе, нмоту и пр., называетъ порчей или изуроченьемъ. Не зная причины такихъ припадковъ, не постигая ихъ и отыскивая, по природному побужденію, ключъ къ загадк, народъ все это приписываетъ вліянію злыхъ духовъ или злыхъ людей. Но поврье, что въ человка заползаютъ иногда гадины, зми, лягушки, жабы – поврье это, какъ въ послднее время дознано вполн положительными и нисколько несомнительными опытами, не есть суевріе, а основано на довольно рдкихъ, истинныхъ случаяхъ. Я имлъ случай наблюдать сходное съ этимъ явленіе: солдатъ проглотилъ дв или три піявки, напившись ночью изъ какой-то лужи, и эти животныя спокойно жили, вроятно, въ желудк человка, нсколько недль, покуда ихъ не извели ложкою соли, и ихъ выкинуло рвотой. Нсколько лтъ тому, не говоря о множеств другихъ примровъ, въ Ораніенбаумскомъ госпитал пользовали человка, наблюдая за нимъ строжайшимъ образомъ, и болзнь кончилась тмъ, что его, въ присутствіи постороннихъ свидтелей, вырвало змей, которая, вроятно, до сего дня сохраняется въ спирт; весьма недавно въ Кіевской губерніи одинъ жидъ, напившись болотной воды, сталъ чувствовать различные припадки, впродолженіе нсколькихъ мсяцевъ; страшную боль въ живот, движеніе, царапанье въ желудк и пр., а между тмъ животъ вздувало. Наконецъ, отъ постояннаго употребленія простокваши и скипидара, въ теченіе трехъ мсяцевъ вышло рвотой 35 лягушекъ, разной величины и всхъ возрастовъ; свидтелей было при этомъ много, неоднократно, и между прочимъ самъ врачъ. Лягушки принадлежали къ одному обыкновенному виду, но отличались блдностью и нжностью кожи.
Заговоръ отъ крови, отъ поруба, или врне, отъ кровотеченія, по моему мннію, объясняется всего проще тмъ, что почти всякое кровотеченіе изъ кровяной (не боевой) жилы, изо всхъ подкожныхъ и вообще мелкихъ сосудовъ, останавливается черезъ нсколько времени самою природою, и что это именно длается тогда, когда на рану ляжетъ кровяная печенка, а подъ нею клейкая пасока, которая, сгустившись, затянетъ всю поверхность раны. Опасно только кровотеченіе изъ разрзанныхъ крупныхъ боевыхъ сосудовъ, кои вообще лежатъ довольно глубоко и потому рдко подвергаются такому насилію. Изъ нихъ алая кровь брызжетъ перемежающеюся струей, согласно съ ударами сердца. Кто не знаетъ этого во всей подробности, у кого нтъ въ этомъ дл достаточной опытности и врнаго взгляда – тотъ въ испуг готовъ врить, что каждая рана угрожаетъ смертельнымъ кровотеченіемъ, а потому онъ и готовъ приписать чудесному средству обыкновенную и естественную остановку крови. На это можно только возразить, что многіе, свдущіе и опытные люди, хотя можетъ быть и негласно, утверждаютъ, будто они сами были свидтелями успшнаго заговора крови; но мы все-таки еще въ прав, вполн довряя ихъ добросовстности, не доврять однако же ихъ опытности и врности взгляда. Впрочемъ, если допустить, что глазъ, придыханіе, извстное движеніе рукъ или пальцевъ и сильная воля человка могутъ возмутить равновсіе или вообще направленіе жизненныхъ силъ другаго, то не вижу, почему бы считать положительной сказкой примненіе магнетизма и къ этому частному случаю, т. е. къ кровотеченію? Я не утверждаю, чтобы это было такъ; я даже думаю, что нужно еще много добросовстныхъ и весьма затруднительныхъ розысканій на дл, для ршенія этого вопроса; но я предостерегаю только отъ лжепросвщеннаго отрицанія всезнайки, которое всегда и во всякомъ случа вредно. Не врю, покуда меня не убдятъ; но самую возможность отрицать не смю. Я съ крайнею недоврчивостью буду слдить за дйствіями знахаря, заговаривающаго кровь; но не мене того, буду наблюдать и розыскивать, полагая, что предметъ этотъ достоинъ вниманія и розысканія.
Есть также поврье, что при сильномъ теченіи изъ носу, должно взять замкнутый висячій замокъ и дать крови капать сквозь дужку: кровь должна остановиться. Это, вроятно, придумано, чтобы успокоить человка, дать ему боле терпнья, давъ забаву въ руку, и усадить спокойно на одно мсто. Другіе совтуютъ, вмсто того, взять въ каждую руку по ключу и по куску млу и стиснуть кулаки; или подсунуть кусочекъ бумажки, или дробинку подъ языкъ и проч. Кажется, все это придумано для того, чтобы не быть въ это время безъ дла и безъ совта, а подать хотя мнимую помощь; равно и для того, чтобы угомонить человка и успокоить его. При кровотеченіи изъ носу, длаютъ также слдующее: рукою противной стороны, изъ которой ноздри идетъ кровь, достаютъ, подъ локоть другой руки, поднятой къ верху, мочку уха; вскор, какъ увряютъ, кровь останавливается. Само собою разумется, что вс средства эти тогда только могли бы быть признаны дльными, если бы они, при опасныхъ или продолжительныхъ кровотеченіяхъ, оказались дйствительными, въ чемъ конечно нельзя не усомниться.
На заводахъ уральскихъ есть особый способъ заговаривать кровь, если во время работъ кто нибудь по неосторожности бываетъ сильно раненъ. Способъ этотъ относится до извстныхъ во всей Европ симпатическихъ средствъ, о коихъ частію будетъ говориться ниже, а частію уже говорилось выше. Если кто порубится или поржется сильно при работ, то на заводахъ есть для этого такъ называемая «тряпка»: это простая, блая ветошка, напоенная растворами нашатыря; ее немедленно приносятъ, напояютъ кровью изъ раны и просушиваютъ исподоволь у горна или печи, на огн. Какъ тряпка высохнетъ, такъ, говорятъ, и кровь должна остановиться. При этомъ наблюдаютъ только, чтобы сушить тряпку не круто, чтобъ съ нея паръ не валилъ: иначе-де рана будетъ болть, разсорится.
По случаю этого станнообразнаго средства, нельзя не вспомнить поврья нашихъ предковъ, которое творило разныя чудеса и чары надъ человкомъ, посредствомъ крови его, волосъ, или другихъ частей. На этомъ основано и у насъ поврье, особенно въ простонародьи, чтобы волосъ своихъ никогда и никому не давать и даже на память не посылать. Волосы эти, какъ говорятъ въ народ, могутъ-де попасться во всякія руки. Иные даже собираютъ во всю свою жизнь тщательно остриженные волосы и ногти, съ тмъ, чтобы ихъ взять съ собою въ гробъ, считая необходимымъ имть все принадлежащее къ тлу при себ; иначе потребуется въ томъ отчетъ. Суеврные раскольники длаютъ это и съ другою, еще боле безсмысленною цлію, о коей будетъ говориться въ своемъ мст. Врачи прежнихъ временъ предостерегали, не ставить кровь, посл кровопусканія, на печку, или на лежанку, утверждая, что тогда жаръ или воспаленіе въ больномъ усилится. Я впрочемъ и нын зналъ образованнаго и опытнаго врача, который былъ того же мннія и уврялъ, что длалъ неоднократно опыты, которые его въ истин этого дла вполн убдили. Понын извстнымъ и общепринятымъ законамъ природы, все это ни съ чмъ не вяжется и не можетъ быть допущено. Въ наше время кудесничество этого рода также извстно кой-гд въ народ, и именно въ сверныхъ губерніяхъ: Архангельской, Вологодской, Олонецкой, Пермской, Вятской; оно едва ли не перешло къ намъ отъ Чуди, отъ финскихъ племенъ, кои сами въ теченіе вковъ обрусли. Тамъ безпрестанно слышишь о чудесахъ, о порч, по злоб или мести, посредствомъ клока остриженныхъ волосъ или чаръ надъ поднятымъ съ земли слдомъ человка или надъ частицею крови его.
Близко къ тому поврье, или врне суевріе, заключается въ залом или закрут хлба на корню. Эту штуку злаго знахаря, длаемую изъ мести, не должно смшивать съ заломомъ травы, для заговора червей, о чемъ уже говорено было на своемъ мст. Злой знахарь беретъ въ руку горсть стеблей хлбныхъ и, произнося заклятіе на хозяина этой нивы, ломаетъ хлбъ въ правую сторону, а закручиваетъ его въ лвую. Обыкновенно въ самомъ узл залома находятъ немного золы, которая берется изъ печи того же хозяина; иногда кладутъ подъ закрутъ, кром золы, также соль, землю съ кладбища, яичную скорлупу, распаренныя хлбныя зерна, уголь. Закрутъ можетъ быть разведенъ, по суеврью народа, только хорошимъ знахаремъ; въ противномъ случа хозяина нивы постигнетъ всякое бдствіе: домовины вымрутъ, домъ сгоритъ, скотъ падетъ и проч. Въ особенности опасно, по мннію народа, сорвать или скосить закрутъ; если его недосмотрятъ во время и это сдлается, то бда не отвратима. Мн самому случалось успокоивать мужика, на нив коего сдланъ былъ закрутъ; я взялъ на себя развести его, увривъ испуганнаго мужика, что знаю это дло хорошо, а когда я вырвалъ весь кустикъ и зарылъ въ землю золу, уголь и соль, то все кончилось благополучно. Если не кому развести закрута, то осторожные хозяева обжинаютъ его.
Заговоры отъ ружья, отъ орудія вообще не могутъ заключать въ себ никакого смысла. У стрлковъ, ловцовъ, у охотниковъ есть однакоже, какъ у всехъ промышленниковъ, особаго рода пріемы и поврья, кои довольно трудно изслдовать, потому что сущность ихъ обыкновенно скрываестя подъ какимъ нибудь гаерствомъ. Травой Адамова голова окуриваютъ, въ Великій четвертокъ, силки и сти, коими ловятъ птицъ и самое ружье окуриваютъ травою клюквы (или колюки), увряя, что оно тогда не боится заговора или порчи. Капканы вытираютъ дегтемъ или конскимъ навозомъ, съ разными наговорами – и если въ этомъ пошептываніи нельзя признать толка, то навозъ и деготь безспорно служатъ къ тому, чтобы зврь не причулъ человческаго духа. Не только простолюдины, но люди образованные разсказываютъ иногда, какъ очевидцы, престранныя вещи, близкія къ предмету настоящаго нашего разсужденія; напримръ: у одного грека землепроходца, путешествовавшаго, по словамъ его ко Св. мстамъ, была какая-то ладонка, спасавшая отъ всякой пули. Надвъ на себя, онъ вызывалъ присутствующихъ офицеровъ стрлять по немъ; а когда никто на это не согласился, то онъ надлъ ладонку на лошадь, просилъ стрлять по ней и отвчалъ хозяину цну лошади. И на это не согласились, а избрали жертвою птуха. Затмъ, птуха привязали и сдлали по немъ, почти въ упоръ ружья, около десятка или боле выстрловъ дробью и пулей: птухъ вскрикивалъ, подлеталъ, метался, но на немъ не было крови; онъ издохъ уже въ слдующую ночь, а ощипавъ его, нашли, что онъ весь покрытъ сине-багровыми рубцами.
Охотники и промышленники въ Сибири, въ особенности на выздахъ, боятся недоброй встрчи. Если кто, не пожелавъ охотнику добра, проговоритъ встртивъ его: детъ попъ, не стрлецъ – несетъ крестъ, не ружье, – то уже никакой удачи на промысл не будетъ. Поэтому тамъ всегда вызжаютъ тайкомъ, до свту, и прячутъ ружье. Самъ скажи о томъ, что ружье бываетъ съ чортикомъ; это значитъ, какъ станешь цлиться, такъ нечистый стоитъ прямо передъ тобой и держитъ утку за крылья, растопыривъ ихъ врозь; выстрлишь, убьешь – онъ броситъ и пойдетъ себ своимъ путемъ. Вообще заговоръ отъ ружья бываетъ различный; одинъ спасетъ человка отъ всякаго оружія, другой портитъ извстное оружіе, лишаетъ только то или другое оружіе средства вредить, длаетъ его негоднымъ. Въ числ множества разсказовъ объ этомъ предмет, находимъ между прочимъ также объясненіе, для чего заговоры эти такъ многословны; нкто заговорился отъ ружья, отъ пули свинцовой, мдной, желзной, чугунной, стальной, крылатой, пернатой – а отъ серебряной и золотой позабылъ, что узнали, да и убили его серебряной пулькой. Излишне кажется упоминать здсь, что заговоръ ружья или пистолета фигляровъ состоитъ въ томъ, что они искусно подмниваютъ оружіе, или вынимаютъ изъ него зарядъ. Если также поврье, что отъ пули, облпленной воскомъ, никто заговориться не можетъ.
Заговоръ змй, вроятно, объясняется тмъ, что сказано объ этомъ выше, если только справедливо, что сила ясеневаго дерева, листа, коры и золы дйствуетъ описаннымъ образомъ на змю. Если это такъ, то едва ли это средство не можетъ служить намекомъ на ршеніе загадки, относительно нкоторыхъ другихъ; он точно послушались его и прыгали со всхъ сторонъ въ миску. Но этотъ ларчикъ открывается очень просто и всякій можетъ сдлать тоже: чувствуя издали теплоту, блохи полагаютъ, что это должно быть животное, спшатъ со всхъ ногъ на него взобраться и попадаютъ въ просакъ. Это для нихъ хорошая ловушка.
Заговоръ и нашептываніе употребительны при вывихахъ, переломахъ и многихъ болзняхъ. Тутъ также досел еще вовсе ничего не изслдовано, въ какихъ случаяхъ это только обманъ съ одной стороны, а легковрное воображеніе съ другой, и въ какихъ случаяхъ кроется что нибудь боле: т. е. дйствительное вліяніе физическихъ или животныхъ силъ. Это такое дло, которое уже явно смшивается съ народнымъ врачеваніемъ и потому только косвенно касается нашего предмета. Но весьма не рдко мы находимъ, подъ видомъ и названіемъ заговора отъ болзни, врачебныя средства, коимъ народъ охотне вритъ подъ таинственной личиной заговора: напримръ, отъ криковъ младенцевъ, должно вытряхнуть изъ маковки вс зерна, налить туда теплой воды, взять ребенка, отнести его на чердакъ, подъ насстъ, гд сидятъ куры, нашептать заговоръ, перевернуть ребенка черезъ голову, воротиться и дать выпить воду. Явно, что здсь ребенку дается легонькій сонный напитокъ; а чтобы онъ не перестоялся и не сдлался слишкомъ крпкимъ, то придумали опредлить время прогулкой на чердакъ, подъ насстъ и обратно. Собственно отъ вывиховъ и переломовъ конечно подобныя штуки представляютъ самую ненадежную помощь – и если съ заговоромъ не соединяется работа костоправа, что не рдко бываетъ – то нашептыванія эти приносятъ конечно много вреда, оставляя людей безъ помощи или устраняя всякое разумное пособіе.
Заговоры отъ зубной боли принадлежатъ къ числу весьма распространенныхъ и находятъ много заступниковъ, кои, по словамъ ихъ, столько разъ на себ испытали силу ихъ, что готовы положить за правду эту голову на плаху. Скажемъ то же, что о такъ называемыхъ симпатическихъ средствахъ вообще: если тутъ кроется что нибудь, то ученые наши объяснятъ это современемъ, причисливъ сія явленія къ животному магнетизму. Я бывалъ свидтелемъ тому, какъ заговоренная бумажка, или нашептываніе, или наложеніе руки на щеку мгновенно укрощали боль; но собственно на меня это не дйствовало и жестокая зубная боль продолжалась. Бабы говорятъ, что если кто разувается, всегда начиная съ лвой ноги, то у него никогда не будутъ болть зубы; цлый рядъ подобныхъ поврьевъ помщенъ нами, ниже въ разрядъ шуточныхъ. Къ числу средствъ, кои даются отъ зубной боли съ наговорами, но помогаютъ иногда по естественнымъ причинамъ, прнадлежитъ слдующее: положить на больной зубъ два обрубка круглаго корешка или прутикъ обыкновеннаго корня дикой земляники, и держать ихъ стиснувъ легонько зубы, чтобы палочки лежали одна на другой и не перекатывались. Усиліе это и однообразное напряженіе нердко доставляютъ скорое облегченіе. Иные врятъ что должно задушить крота двумя пальцами, или же вымазать пальцы кровью чернаго крота, чтобы пріобрсти силу исцлять зубную боль однимъ прикосновеніемъ руки. По опытамъ моимъ, это не подтвердилось.
Заговоры разнаго рода на пчелъ, относятся до, такъ называемаго, пчелинаго знахарства, изложеннаго довольно подробно у Сахарова. Но объ одномъ предмет можно бы написать цлую книгу, въ коей дльныя замчанія, основанныя на многолтнемъ опыт, но укутанныя въ таинственные и суеврные обряды, путались бы поперемнно съ затйливыми или вовсе глупыми вымыслами празднаго воображенія. Есть, между прочимъ, поврье даже о томъ, что можно длать пчелъ, наклавъ всякой всячины въ закупоренную бочку и поставивъ ее, съ извстными обрядами, на зиму въ омшеникъ.
Весьма близки, по значенію своему, къ заговорамъ, а часто вовсе съ ними сливаются, и притомъ не боле ихъ изслдованы, такъ называемыя симпатическія средства. Сюда же принадлежатъ подвски, привски, подвязки, талисманы, амулеты, ладонки и проч. Суевріе объ особенномъ значеніи и сил каждаго изъ самоцвтныхъ камней перешло къ намъ съ Востока, изъ области поэзіи. Конечно, не можетъ настоять въ томъ никакого сомннія, что большая часть поврій этого разряда также пусты и вздорны, какъ мнимое волшебное дйствіе самоцвтныхъ камней; но съ другой стороны, нельзя произнести приговоръ этотъ надъ всми сюда относящимися поврьями, хотя мы и не всегда находимъ удовлетворительное объясненіе загадки. Нкоторыя изъ сихъ средствъ только по странности своей и причудливому способу употребленія принадлежатъ, съ виду, къ симпатическимъ средствамъ, между тмъ какъ самое ихъ дйствіе основывается на давно извстныхъ законахъ природы. Такъ, напримръ, повязки на рукахъ и ногахъ, отъ лихорадки не только признаны дйствительными, но даже употребляются иногда врачами. Помощь ихъ основана, повидимому, на законахъ обращенія крови: повязки на рукахъ и ногахъ останавливаютъ возвратъ крови къ сердцу черезъ поверхностные кровеныя жилы (вены), и кровь не можетъ скопляться, во время озноба, во внутренностяхъ, отчего и происходитъ переломъ болзни. Для этого берется обыкновенно красная тесьма или гарусъ, коего девять нитокъ на ше служатъ также предохраненіемъ для дтей отъ скарлатины и краснухи. Есть ли тутъ еще и своеродное дйствіе собственно краснаго гаруса, который преимущественно для сего употребляется въ этомъ, конечно, должно усомниться. Я зналъ человка, который раздавалъ привски отъ лихорадки, нашептывая ихъ напередъ, и хотя он мн самому и нкоторымъ другимъ не помогали, но за то, подъ личнымъ моимъ наблюденіемъ, много разъ немедленно прекращали болзнь, по-крайней-мр, упорная лихорадка безъ всякихъ видимыхъ причинъ, съ того же дня, какъ таинственная ладонка была прившена, не возвращалась. Это былъ корень неизвстнаго растенія, указанный знахарю, по словамъ его, однимъ ссыльнымъ, которому онъ на пути слдованія оказалъ какую-то услугу. Замчательно было для меня вотъ что: испытавъ нсколько разъ силу этого корешка надъ больными и призадумавшись надъ нимъ по невол, я могъ искать разршенія загадки въ одномъ только воображеніи больныхъ. И такъ я взялъ другой, первый попавшійся мн корешокъ, и сталъ его прившивать, выдавая за полученный отъ знахаря, къ лихорадочнымъ. Я повторилъ это, какъ нахожу въ запискахъ своихъ, на пяти различныхъ больныхъ, но безъ всякаго успха; вс они неохотно и безъ довренности дозволили повторить опытъ, привскою настоящаго корня; посл чего у двухъ изъ нихъ лихорадка немедленно отстала. Когда же у меня у самого была лихорадка, то мн не помогла ни яичная пленка, ни привски, хотя я бралъ ихъ непосредственно отъ знахарей, исполняя строго вс ихъ предписанія. Привска отъ лихорадки нетопыри, лягушки и проч., вроятно, дйствуетъ наиболе посредствомъ настроеннаго воображенія, надобно одолть обычное отвращеніе отъ этихъ тварей, и нравственное волненіе также производитъ физическій переломъ. Привска написанныхъ на клочк бумажки таинственныхъ словъ, или абракадабры, или пріемъ бумажки этой внутрь, въ вид пилюль, если только лихорадка испугается этого и покинетъ больнаго, по всей вроятности, также обнаруживаютъ силу свою посредствомъ воображенія, этого довольно могучаго рычага. Не иначе дйствуютъ, кажется окачиванія холодной водой черезъ оглоблю, или въ лсу черезъ березку; привска птичьяго гнзда, бечевки, на которой удавлена собака; послдовательный пріемъ, прямо съ рки и на-тощакъ, нсколькихъ ложекъ воды, начиная въ первый день съ одной; также пріемъ замятой въ хлбномъ мякиш вши; впрочемъ наскомое это, какъ увряютъ, дйствуетъ врачебно и употребляется также для понужденія послда, посл родовъ. Варятъ также въ моч больнаго три куриныя яйца, выносятъ ихъ, съ горшкомъ, въ муравейникъ, разбиваютъ и зарываютъ все вмст. Когда муравьи уничтожатъ яйца, то лихорадка должна пропасть. Или больной долженъ проносить нсколько хлбныхъ зеренъ въ рукавиц, на голой ладони, во время приступа; потомъ сютъ ихъ, а когда взойдутъ, больной долженъ ихъ раздавить и растоптать. Завязываютъ въ лсу надъ головой больнаго два сучка березы, приговаривая: покинешь – отпущу, не покинешь – сама сгинешь. Пишутъ на бумажку абракадабра, извстнымъ треугольникомъ, или имя больнаго, молитву, или другія таинственныя слова и прившиваютъ къ больному; или остригаютъ волоса и ногти больнаго, просверливаютъ въ осин дыру, затыкаютъ ее этимъ и заколачиваютъ камешкомъ; нечаянно, съ молитвой, окачиваютъ во время озноба водой, сажаютъ лягушку за пазуху и проч. Отъ судорогъ носятъ въ карман мдный грошъ, кусочекъ сры и ржанаго хлба, или зашиваютъ въ подвязку срый цвтъ.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |