"Эффект Этоса" - читать интересную книгу автора (Модезитт Лиланд Экстон)

Глава 5

После того как «Фергус» разместился в шлюзе Готландской Орбитальной Станции, Ван приступил к наиосновательнейшей проверке всех систем корабля. На это ушли часы. Затем командир одобрил график ремонтных работ и отпусков на станцию для экипажа. Затем, удалившись к себе в каюту, написал заметки по поводу требуемого для ремонта. Держа их в руке, он встретился с Дрисколлом, и они сообща решили, что, в сущности, можно сделать, чтобы привести в порядок преобразователь и щитовой генератор за время нахождения на станции и ожидания любых новых приказов, которые им могут направить. Ни один такой приказ не поступил в течение следующего дня. Но почти весь день ушел на выслеживание местного уполномоченного по контрактам на ремонт, и еще полдня на выработку соглашения. Затем, после того как они уладили все мелочи, Ван с Дрисколлом вернулись на «Фергус», и командир начал писать отчет о своих требованиях касательно ремонта, который ему надлежало отослать в Штаб РКС. В Штабе будут не особенно довольны предполагаемыми расходами на ремонт, но им ничего не останется, кроме как все одобрить, ведь, случись что с «Фергусом», никто не захочет признаваться, что в ремонте было отказано. Ван проработал менее часа, когда его снова отвлекли.

— Сэр, здесь командир Байле, желает вас увидеть, сэр, он командир РКС, сэр. — Это сообщила Шеннен, старший техник по связи, которая несла вахту на шканцах.

— Сейчас буду. — Ван закрыл небольшую панель в углу каюты, его спальни и кабинета одновременно, и встал, чтобы направиться к выходу.

— Я скажу ему, сэр. — Голос Шеннен звучал нежно, как музыка. Не то, что у Парнелла, который вечно говорит в нос, или у громыхающего Дрисколла.

— Спасибо. — Чего хочет этот командир? Ван даже не догадывался, что в системе Скандья присутствует хоть какой-то командир РКС, если только он не является случайно военным атташе Тарского посольства. Байле, разумеется, не мог быть командующим корабля РКС «Ахерне», курьера, который только что пришлюзовался на станции и, предположительно, имеет приказы для «Фергуса». Пилоты курьеров всегда либо старшие лейтенанты либо субмайоры, и обычно женщины. Ведь курьер — это корабль с экипажем из двух человек, пилота и техника, куда еле-еле можно взять одного-двух пассажиров. Их снабжают особо мощными двигателями, позволяющими развивать высокое внутрисистемное ускорение и с высокой точностью совершать гиперпространственные прыжки. Ладненькие пилоты-женщины, как правило, легче выносят большое ускорение и тесноту на борту, чем мужчины.

Ван выскользнул из каюты и устремился назад по десяти метрам главного прохода, мимо кают-компании и камбуза на два квадратных метра шканцев, в сущности, выгородки перед помещением для команды.

Командир, который ждал вместе с Шеннен, был опрятен, на полголовы ниже Вана, с великолепными седыми волосами. Лицо его было худым, но без единой морщины, а глаза казались почти молодыми.

— Командир, — приветствовал его Ван.

— Командир Джеймс Байле. — Гость наклонил голову. — Нам надо поговорить.

— Пройдемте ко мне.

Байле кивнул.

— С удовольствием.

Пока они шли, Байле добавил:

— Я только что прибыл на «Ахерне».

Внутренности Вана сковал холод.

— То есть вы знаете, что здесь случилось?

— Я читал по дороге ваш отчет о битве. Маршал подумал, что мне нужна подробная инструкция.

Это понравилось Вану еще меньше, и он ничего не говорил, пока не задраил люк своей каюты. Командир не потрудился предложить гостю стул, ибо стул был лишь один.

— Что я могу для вас сделать?

— Я тот, кому поручено передать вам приказы.

— Приказы? — Для Вана есть приказы, которые передаются лично? С чего бы? Из-за того, что он уничтожил неизвестный крейсер? Да как могла хоть одна душа в Штабе РКС пронюхать об этом до прибытия его почтовой торпеды? Как они умудрились все переиграть примерно за сорок восемь стандартных часов?

Байле протянул ему стандартный темно-серый конверт.

— Вы должны прочесть это до того, как мы поговорим.

Ван взял конверт, сломал печать и приступил к чтению. Прочел до конца, перечел и, наконец, сосредоточился на ключевых словах.

…Временная обязанность осуществлять связь между РКС и послам Тары в Скандье на Готланде… приступить немедленно… ориентировочная продолжительность исполнения поручения не свыше двенадцати стандартных месяцев…

И вот, наконец, Ван взглянул на пожилого командира.

— Вы случайно не знаете…

— Почему Шеф назначает младшего командира военным уполномоченным к послу, в то время как старший командир перенимает у него командование? — Байле горестно рассмеялся. — А должно быть наоборот, верно?

— Не знаю, что и думать. — У Вана появилось немало предположений за этот краткий миг, но ни одной из пришедших на ум мыслей он не желал обнаруживать. — Вы не можете хотя бы подсказать мне, что к чему?

— У меня для вас есть еще мнемокуб. Мне незнакомо его содержание. Я располагаю лишь скромным предположением… — Байле скривил губы. — В этом секторе создалась высокая напряженность. На «Фергус» напали. Мы не можем позволить себе разместить эскадру близ Скандьи, да и скандийцы нам здесь базироваться не разрешат. Учитывая отсутствие свидетельств опасности, не считая показаний детекторных экранов «Фергуса» и почтовой торпеды, которую вы послали, что случится, если ревяки, арджики или кельты заявят, что вы на них здесь напали?

Самая мысль о нападении старенького «Фергуса» на кого бы то ни было показалась Вану смехотворной, но выглядящее абсурдным с кокпита далеко не всегда видится таковым различным правительствам Рукава.

— Они могут заявить, что вы атаковали торговое судно или корвет, приближавшийся с мирными намерениями.

— И поэтому меня сменяет более опытный офицер?

— Вот именно. Мое присутствие имеет двойной смысл, командир. Во-первых, это способ красноречиво намекнуть, что Новый Ойсин признает вашу правоту, а во-вторых, доверив «Фергус» более старшему офицеру, Космофлот показывает, что не намерен отступать.

— И маршал также может утверждать, что РКС, разумеется, не желают эскалации насилия, и поэтому командование «Фергусом» принял более старший и опытный.

— Именно.

— А почему меня назначают офицером связи?

— Опять же я осмелюсь лишь предположить…

Ван сомневался, что собеседник хоть что-то предполагает, но такая оговорка позволит потом все отрицать.

— Во-первых, потому что вы с Сулина и говорите на староангле, а ревенантский и кельтский мало чем от него отличны. Вы также бегло говорите на эспине. Во-вторых, вы неизвестны за пределами РКС. И ревенантцы, и арджентяне ведут досье на офицеров, которые могут получить командование важными кораблями или дипломатические назначения. В-третьих, вы выглядите моложе своих лет. В-четвертых, вы черный тарянин.

Вану показалось, что хоть какой-то смысл имеет лишь первый довод, и это его еще больше обеспокоило.

— А вы? Разве вы не говорите на староангле? — То был риторический вопрос, ибо на староангле говорили все офицеры РКС, равно как и большинство граждан Республики. Вопрос больше предназначался для того, чтобы выплеснуть раздражение.

— О, да. Я с Уите, а где еще лучше наберешься староангла? — Байле подтверждал то, что само собой разумелось.

— Я полагаю, вас прислали сюда с оперативными приказами, командир? — спросил Ван.

— Да, они у меня есть. Они запечатаны. Я узнаю, каковы они, после того как отпущу вас.

Ван медленно кивнул, пытаясь скрыть изумление. Обычно офицер, принимающий команду, полностью проинструктирован.

— Меня досконально проинструктировали по тактическим, техническим и стратегическим вопросам касательно действий в системе Скандья и вокруг, — объяснил Байле, — но сказали, что приказы для меня включены в командокуб.

— Понятно, — ответил Ван. Вот оно что: Шеф не желает, чтобы кто-либо знал о приказах, пока новый офицер не примет командование, даже сам принимающий.

Байле прочистил горло.

— Да, командир? — спросил Ван.

— Отсюда вы спуститесь на челноке в Вальборг, покинув станцию через четыре стандартных часа.

Это означало ни больше ни меньше, как немедленное увольнение с корабля. Ван кивнул:

— Я буду готов.

— Я вернусь примерно часа через два. Тогда можете проинструктировать меня насчет чего-нибудь срочного.

— Да, сэр.

После того как командир Байле покинул каюту, Ван принялся собирать пожитки. А еще ему надо было рассказать все Форгайл и остальному экипажу.