"Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица" - читать интересную книгу автора (Асс Павел Николаевич, Бегемотов Нестор...)

ГЛАВА 13. ГЕРИНГ И ВКП(Б)

Геринг, как верно просчитал Штирлиц, был совершенно не причастен к снятию отпечатков пальцев в аппаратах CC и Гестапо. Он даже и не думал об этом. Геринг, который давно уже понял, что война проиграна, сидел у себя в кабинете и кормил русской селедкой любимую собаку, облизывая свои нежные, корявые, жирные пальчики. Несчастный Геринг, которого вчера на совещании у фюрера мерзко оскорбили, думал о том кошмаре, ожидавшем его, когда в Берлине начнет громыхать русская канонада. Геринг решил спасаться. Он давно предполагал, что Штирлиц — переодетый русский шпион. Более того, он точно знал, что не кто иной, как полковник Исаев, может помочь ему спасти свою шкуру. «Если Штирлиц — русский резидент, — размышлял Геринг, — а русские вот-вот будут в Берлине, то нет ничего проще, как вступить, пока не поздно, в их чертову партию. Сейчас или никогда!! Война проиграна. Лучше быть коммунистом, а не собачкой на побегушках у этого шизофреника». И он решил провести совещание среди офицеров, которым особенно доверял.

Когда все были в сборе, он решил отложить в сторону все нацистские словечки и без предисловий начал проводить первое, среди офицеров такого ранга, партийное собрание:

— Товарищи! — все были ошарашены. — Да, вы не ослышались — то-ва-ри-щи! Сейчас, когда ясно, что Германия со всеми ее шизофрениками и идиотами выходит из игры, а фанатик Гитлер утратил свое влияние в народе, я не вижу другого выхода, как сложить с себя всякие полномочия и вступить в нашу родную, ленинскую, народную партию!

В кабинете, где проходило совещание, прошел шорох волнения и недопонимания. Некоторые офицеры тут же покончили жизнь самоубийством. Послышались робкие крики:

— Это… предательство!

— Я, — спокойно продолжал Геринг, — как истинный патриот, и в душе с рождения коммунист, конечно же не могу прямо заявить о своем выходе из игры. Но, мои дорогие товарищи и друзья, если не сегодня — завтра будет поздно. По моим тайным каналам нам стало известно, что Борман собирается переправить все золото партии в свои надежные банки в Швейцарии, — послышались еще выстрелы и крики отчаяния. Геринг был непробиваем: — И нет никакой возможности воспрепятствовать этому. Товарищи, Борман слишком глуп для бегства из Германии, когда в нее войдут русские танки и слишком умен для того, чтобы мы могли его одурачить! Денег нет! Продолжать борьбу — полная бессмыслица! Быть верным идиоту и импотенту фюреру — значит стать таким же как он! Бежать из Рейха — догонят и, мало этого, изуродуют физиономию. В этой ситуации предлагаю следующее. Первое. Связаться со штандартенфюрером, простите, товарищем Исаевым (только дурак его еще считает офицером CC — каждому здравомыслящему солдату Германии давно ясно, что он никто иной, как советский шпион, простите, наш товарищ по партии). Второе. По моим каналам, из Москвы были переданы бланки заявлений для вступления в члены ВКП(б), мы размножили их. Я думаю, хватит на всех, — и, посмотрев на несколько наповал убитых офицеров, добавил: — И даже еще останется. Да, я предлагаю всем вступить в ленинскую гвардию, чтобы хоть на время спасти наши, давно никому ненужные, жизни.

Речь Геринга была равносильна ночному кошмару. Но те офицеры, которые решили сохранить себе жизнь, покорно взяли бланки заявлений и принялись их заполнять. Среди них был и сам Геринг. Когда все бланки были сданы, Геринг с важным видом встал и, как на торжественных коммунистических собраниях, четко проговорил:

— Товарищи! Поздравляю вас со вступлением в ленинскую партию, партию мира и труда! Предлагаю выдвинуть в качестве кандидатуры на пост первого секретаря партийной ячейки нацистской коммунистической партии труда (НКПТ) себя. Будем голосовать или как?

Все офицеры хором ответили: «Или как!»

— Какие будут вопросы? — голосом бюрократа спросил Геринг.

Молоденький офицер поднял руку, встал и недвусмысленно спросил:

— Товарищ Геринг, я насчет партийных взносов. Зарплата, наверняка, будет маленькая, а платить, как я слышал, надо рублями, а нашими марками обклеиваются городские сортиры. Как быть?

— В свое время, мы подумаем и об этом, — пробурчал Геринг, махнув на всех рукой, давая понять, что партийное собрание окончено.

После долгих, продолжительных аплодисментов, все разошлись по домам.