"Волшебники" - читать интересную книгу автора (Эшли Майк, Тем Стив Резник, Люпофф Ричард А.,...)

Тим Пратт Ведьмин велосипед

Даже ее велосипед олицетворял собой воплощенное зло.

Тяжелая черная цепь, продетая сквозь раму и переднее колесо, приковывала велосипед к фонарному столбу перед лавкой «Антиквариат и редкости» — маленьким, до отказа забитым старинными вещицами магазинчиком в центре города. Казалось, велосипед натягивает цепь, словно изголодавшийся грейхаунд, тощий и свирепый. Это был тяжелый старомодный велосипед, переживший свою молодость в пятидесятых годах. Рама темно-красного цвета — цвета рубинов из древней сокровищницы. Руль напоминал бараньи рога. Фара на передней стойке поблескивала в лучах полуденного солнца, и россыпь ярких солнечных зайчиков замерла на тротуаре. Сиденье было обтянуто черной кожей, ярко блестели сияющие хромированные спицы. Педали — зубчатые, чтобы лучше сцепляться с полотнами ботинок, — не сулили ничего хорошего ступням глупца, вздумавшего прокатиться босиком.

Из антикварной лавки вышла хозяйка велосипеда. Ее волосы и платье оказались такого же темно-красного цвета, что и рама велосипеда, напоминая увядшие алые розы. Черный кожаный берет гармонировал с сиденьем, на пальцах дамы поблескивали хромированные кольца. Пока глаза дамы не скрылись за солнечными очками, они отражали свет и сияли ярко, как фара велосипеда. Женщина несла полиэтиленовый пакет, и в нем что-то гремело и дребезжало. Конечно же, нечто старинное и потускневшее, ибо куплено оно было в лавке «Антиквариат и редкости» — «Саргассовом море» антикварной торговли, месте, где встречались самые страшные и таинственные обломки прошлого.

Дама сняла цепь с велосипеда и повязала ее себе на талию наподобие пояса, закрепив кодовым замком с невообразимой комбинацией чисел. Бросила пакет в хромированную багажную корзинку позади сиденья и села на велосипед. На ногах красовались кожаные ботинки с хромированными пряжками. Она ворковала со своим велосипедом, успокаивала его, словно он был живым существом, а не механизмом. Женщина напевала, и, казалось, гул тщательно смазанной цепи и шелест толстых шин по тротуару вторили ей.

Пела она песню «Что зовется любовью?».[8]

А позади нее, в корзинке, содержимое пакета перемещалось и клацало вовсе не в такт мелодии.

Кори сидел за школой и скрашивал ожидание автобуса, бросая камешки в ограду. Школа была переполнена, поэтому автобусы ходили по двум отдельным расписаниям. Первый, набитый до отказа, отправлялся сразу после занятий. Второй прибывал каждые сорок минут и увозил оставшихся школьников. Почему-то класс Кори придерживался второго расписания, и теперь ему приходилось маяться и впустую тратить свободное от учебы время. На следующий год просто необходимо обзавестись автомобилем или, на худой конец, подружиться с кем-нибудь, кто уже водит машину. Вероятно, ребята, которые поедут в этом автобусе вместе с ним, сейчас покуривают анашу за спортивной площадкой. И даже они не хотят иметь с ним ничего общего. По крайней мере они просто глупцы, а не бандиты. Не то что…

— Поглядите, кто здесь! — раздался слева приторно-сладкий голосок.

Кори втянул голову в плечи. Занятия начались всего лишь три недели назад, но он уже возненавидел этот голос. Он даже не знал имени парня, главаря свирепой шайки из трех человек. Никаких общих с троицей уроков у Кори не было, и неудивительно, что в школе с двумя тысячами учеников днем они не пересекались. Но этот парень — обладатель удивительно приятного голоса, похожий на омоложенную и дурашливую версию Эдварда Дж. Робинсона, поэтому про себя Кори называл его Рокко, — этот парень ездил в одном из автобусов по второму расписанию и, очевидно, в эти никчемные сорок минут после школы не мог найти лучшего занятия, чем поиздеваться над кем-нибудь. Парочка его приятелей — их Кори прозвал Ангелом и Курчавым, по именам прихвостней Рокко из фильма «Кей Ларго»[9] — обычно околачивалась около автоматов с газированной водой и чипсами, карауля новеньких, появлявшихся после занятий. Как-то раз Кори столкнулся с троицей и вышел сухим из воды, отделавшись лишь тычками и пинками, и с тех пор он, когда читал в дальних уголках школы или за ее пределами, всегда старался ускользнуть, заслышав их приближение. Дела обстояли не так уж и скверно — во многих школах поножовщина и перестрелки были обычным делом, и мама говорила, что эта школа числилась на хорошем счету и находилась в благополучном районе; значит, троица может его просто избить, отчего он, скорее всего, не умрет.

Очевидно, детки у автомата стали осторожнее. Троице надоело их караулить, парни отправились на поиски новой жертвы и оказались здесь. А Кори так увлекся, бросая камешки, что даже не заметил их появления.

Рокко уселся рядом с Кори и положил руку ему на плечо. Кори проигнорировал его, и Рокко рассмеялся приятным, легким смехом:

— Значит, кидаешь камешки, да? Хочешь, устроим маленькое состязание по метанию камней?

Кори попытался было встать, но Рокко схватил его за рукав и дернул вниз. Кори попробовал высвободить руку, но парень держал его крепко и даже не сдвинулся с места.

— Просто дружеская игра, — проговорил он.

Кори взглянул на приятелей Рокко. Ангел и Курчавый слонялись рядом с кабинетом естествознания, поглядывая на него и насмехаясь. Ангел был негр. Курчавый — латиноамериканец. Рокко можно назвать кем угодно, только не расистом. Коль скоро какой-то парень был в достаточной мере наделен подлостью и раболепием, ему обязательно нашлось бы местечко в шайке Рокко.

— Нет, спасибо, — отказался Кори. — Играть мне не хочется.

Рокко словно не услышал его ответа:

— Знаешь, кидать камешки в ограду слишком просто. Ничего сложного в этом нет, так? Вот если бросаешь камни в человека, который пытается увернуться, — это дело! Как думаешь?

Кори ушам своим не верил.

— Однако нам понадобятся камни побольше, — произнес Рокко задумчиво.

Кори опять дернул рукой, и на этот раз ему удалось освободиться.

— А, ты уже собрался сбежать? — поинтересовался Рокко.

— Почему ты такой? — спросил Кори, хмуро вглядываясь в лягушачье, расплывшееся в ухмылке лицо. — Зачем ты так поступаешь?

— На мой взгляд, жизненные ситуации напоминают собачье дерьмо. Вляпавшись в дерьмо, очищаешь ботинок, верно? Вот я смотрю на тебя и вижу дерьмо, но не могу от тебя избавиться, ты все время… где-то бродишь поблизости, глаза мне мозолишь. А если я не могу избавиться от тебя, то но крайней мере я могу убедить тебя в том, что ты — дерьмо, так? Постараюсь сделать так, чтобы ты никогда об этом не забывал.

Кори во все глаза смотрел на него. Он и раньше сталкивался и с проявлениями насилия, и с хулиганами, которые всегда оказывались отчаянными глупцами, нуждавшимися в поддержке себе подобных дружков. Но слова Рокко звучали на удивление рассудительно.

— Вот взять хотя бы то, — продолжал Рокко, — как ты ходишь: весь скукоженный и всегда с таким видом, словно завоняло. Я вижу тебя таким в коридорах, и это омерзительно. — Он пожал плечами. — Вероятно, поэтому я так и поступаю. К тому же мой психиатр говорит, что сейчас я нахожусь на стадии исследования, выясняю границы дозволенного, стремлюсь к самоопределению.

Кори сделал шаг назад. Куда бы ему удрать? Школа не слишком велика, и в любом случае придется вернуться на остановку, чтобы сесть в автобус. Если троица приняла решение преследовать его, избавиться от них не удастся.

— Так вот, — вновь заговорил Рокко, — до переезда сюда я жил в районе, где вооруженные металлоискателями охранники школ сновали повсюду, из-за буйной толпы в коридорах им приходилось по нескольку раз закрывать классы, а замки снова и снова вышибали. А здесь — никаких полицейских, ничегошеньки! До сих пор не могу в это поверить, в то, что они не просто бродят где-то, а их на самом деле нет! Так что, думаю, я действительно… исследую границы дозволенного.

Рокко поднялся со скамьи. Когда он оказался на ногах, Ангел и Курчавый едва заметно подобрались, словно хорошо выдрессированные собаки.

— Я не собираюсь убивать тебя или что-то в этом роде, — проговорил Рокко. — Но… видишь ли… впереди такой длинный год. Никто не знает, что может случиться. — Он перевел взгляд на Ангела. — Сколько там осталось до автобуса?

— Пятнадцать минут, — тут же подал голос Ангел, который вовсе не обладал ораторскими способностями Рокко: его надтреснутый голосок звучал, словно визг бедолаги, упавшего в лестничный пролет.

— Надо бы мне купить хоть плохонькую машинку, — изрек Рокко, покачивая головой. — Просто кошмар какой-то. Но придется ждать до следующего года, пока мне не стукнет шестнадцать, представляешь?

— Всегда можно обзавестись велосипедом, — сказал Кори. Почему — он и сам не знал, само собой вырвалось.

— Что мне, десять лет, что ли? — осведомился Рокко.

— Давай-ка надерем ему задницу, — предложил Курчавый. — Все эти разговоры просто чушь.

— Разговоры вовсе не чушь, — отрезал Рокко. — Но на данный момент их время истекло. У вас десять минут, парни. Развлекайтесь.

— Мы совсем не такие, как он, — прорычал Курчавый, приближаясь. — Никаких границ мы не исследуем.

— Ага, — подтвердил Ангел.

Рокко уселся у обочины дороги и с виду совершенно не обращал внимания на неминуемое насилие, а просто собирал камешки и разглядывал их.

Кори ничего не оставалось, как попытаться удрать. Может, кое-кто из преподавателей еще задержался в учительской, и, если положение действительно окажется безвыходным, ему удастся проскочить туда и спрятаться до прихода автобуса. Все решат, что он трус, но уж лучше пусть его высмеют, чем изобьют. Кори пятился, стараясь не упустить тот момент, когда придет пора улепетывать со всех ног. Надо добежать до темного крытого перехода между спортивным залом и кабинетом естествознания, который все называли туннелем, затем пересечь внутренний двор и попасть в главное здание. Может, его и не поймают.

— Что тут у вас происходит? — Девичий голос доносился со стороны туннеля.

Ангел, Курчавый и Кори разом обернулись.

Девушка оказалась высокой брюнеткой с небрежно собранными в хвост волосами. Она была в форме игрока хоккея на траве, к коленям прилипла трава. На ее плече уютно покоилась клюшка, и на какое-то мгновение девушка показалась Кори эдаким сугубо атлетическим воплощением Смерти, вооруженной неким деревянным аналогом косы.

— Ждете автобуса? — спросила она, воплощенное простодушие.

— Да вот как раз тебя поджидали, крошка, — широко ухмыльнулся Курчавый, шагнув к ней.

Кори расслабился, ибо теперь не он являлся объектом внимания троицы, но тут же устыдился этого. Теперь девушке грозит опасность, причем он ничего с этим поделать не может, — а почему, собственно, он должен избегать опасности ценой ее спокойствия?

— Говорят, что все девушки, которые играют в хоккей на траве, — лесбиянки, — все еще улыбаясь, продолжай Курчавый. — Не хочешь ли разубедить меня?

Девушка тряхнула волосами.

— А-а-а. — Голос ее поскучнел. — Я и не думала, что вы подонки, иначе бы даже не стала разговаривать с вами.

Тут Ангел захохотал.

— Исчерпывающее замечание, — бросила она, скользнув по парню взглядом.

— Сука! — процедил Курчавый. — Знаю, что…

— Эй, эй, — вмешался Рокко, поднимаясь с обочины дороги. — Незачем так разговаривать с леди.

— Это я не позволю ей так разговаривать со мной! — ощетинился Курчавый. — Никто не смеет так со мной разговаривать!

— Клюшки и камни поломают кости славно, — сказал Рокко. — А ты, вероятно, заметил, что у нее есть клюшка, а у тебя — кости.

Курчавый злобно фыркнул:

— Черт! Ну и что ж она собирается сделать?

Девушка улыбалась. Она носила ортодонтические скобы, но все же ее улыбка показалась Кори прекрасной, разве что чуточку угрожающей. Девушка все так же спокойно держала клюшку, не сжимая и не перекатывая ее в ладони, — ничего подобного, она просто стояла и улыбалась.

— Черт! — опять сплюнул Курчавый. — Не стоит возиться с гнусной сучкой.

Он развернулся и пошел прочь. Ангел взглянул на Рокко и отправился вслед за Курчавым по направлению к месту обычной дислокации шайки.

Девушка внимательно оглядела Кори:

— Ты что-то неразговорчив. Что, хозяин этого цирка?

— Нет, хозяин — я, — пояснил Рокко. — Надеюсь, ты меня за них не осудишь. Хорошие помощники на дороге не валяются.

— Так что ты тогда здесь делаешь? — спросила девушка Кори, проигнорировав реплику Рокко.

— Просто… жду автобуса, — ответил он.

— И я тоже, — кивнула незнакомка. — Впервые придется ехать так. Раньше я ездила с подругой, но сейчас начались практические занятия… — сказала она, пожав плечами.

Кори никогда не удавалось поддерживать связную беседу с людьми, особенно с девушками, и тем более на глазах у Рокко.

— Да он не стоит того, чтобы терять с ним время, — не отставал Рокко. — В лучшем случае он задает идиотские вопросы…

— Думаю, твои дружки заждались тебя, — отрезала девушка, мельком скользнув по Рокко взглядом. — Иди-ка лучше проследи, не заблудились ли они, не потерялись ли.

Рокко, нахмурившись, откинул с лица темные волосы.

— Каким автобусом ты поедешь?

— Это тебя не касается.

Рокко сощурился:

— Просто хотел поинтересоваться, не ездим ли мы одним и тем же.

В ответ девушка лишь смерила его холодным взглядом.

— Хорошо, увидимся, — проговорил он. Затем обратился к Кори: — А ты — ну с тобой-то уж я точно увижусь. — И Рокко медленно двинулся прочь.

— Вот дрянь, правда? — Девушка смотрела, как Рокко шагает прочь, затем посмотрела на Кори. — Меня зовут Хетер.

— Кори.

— Здорово достают тебя эти парни?

Кори замялся и пожал плечами:

— Не то чтобы очень. Время от времени.

— Девчонки обычно просто перемывают друг другу кости. И порой это отвратительно, поверь мне. Но никто не пытается… так задеть друг дружку за живое. Сочувствую тебе.

— Ничего. Переживу.

— Конечно, — согласилась она, и хотя Кори был готов услышать сквозящие в ее словах сарказм и презрение, таковых он в ее голосе не обнаружил. — Каким автобусом ты едешь?

— «Двести двадцать восьмым».

— Ну надо же, и я тоже. А где ты живешь?

— В районе под названием Наперстянка.

— Здорово, мы только что туда переехали. Мы живем в последнем доме в конце улицы, прямо рядом с лесом. И по соседству я не встречала никого нашего возраста.

Глядя на дорогу, Кори опять пожал плечами. Он никак не мог разобрать, обрадовался он или наоборот, услышав, что Хетер — его соседка.

— Там и правда нет наших ровесников, только несколько малышей, и все.

— Давай вместе играть в баскетбол? Папа повесил кольцо на гараж.

— В баскетбол я играю не очень.

На это Хетер лишь пожала плечами:

— Ну так потренируйся со мной, и станешь играть лучше!

— Да, ты права.

Хетер выглядела как настоящая спортсменка. Она непременно обставит его в баскетболе. Что же тут хорошего? Если она пока над ним не смеялась, то вскоре будет. Все рано или поздно начинали высмеивать Кори.

Из-за спортивного зала показались наркоманы, а минуту спустя подъехал автобус.

«Пережил еще один день, — подумал Кори. Взглянул на Хетер. — Спасен девчонкой».

Он вошел в автобус и, сев на свое обычное место посредине салона, уставился в окошко на автомобильную стоянку.

Хетер плюхнулась рядом с ним:

— Не занято?

Ей захотелось сесть рядом с ним? С чего бы это?

— Да нет.

— Ты не против, если я сяду с тобой? Конечно, вокруг полным-полно свободных мест и все такое, но так скучно сидеть одной.

— Пожалуйста, садись, конечно.

— Расскажи, чем ты занимаешься в свободное время, как развлекался? — Она прислонила хоккейную клюшку к спинке впередистоящего сиденья.

— Я смотрю фильмы. У отца огромная коллекция.

— Здорово! На прошлой неделе я смотрела «Горящую ведьму» — ты видел?

Кори покачал головой. Это был фильм ужасов. Из анонса следовало, что некая особа могла поджигать всевозможные вещи силой мысли, но потом подростки ее победили. Полная чушь.

— Нет, не видел. Обычно я смотрю старые фильмы. Черно-белые.

— Да? — удивилась Хетер. — Вроде фильма «Эта замечательная жизнь»?[10]

— Нет… Вроде «Большого сна»,[11] «Леди в озере»[12] и «Тонкого человека»…[13] — (Девушка беспомощно смотрела на него.) — Ну, «Касабланка»,[14] слышала? «Мальтийский сокол»?[15]

— О да, знаю, — кивнула она наконец. — Ух ты! Тебе нравятся такие фильмы?

Выражение лица Хетер вовсе не было презрительным, это точно, просто… удивленным.

— Ну да, мой отец тоже их любит, и мы часто вместе смотрим кино. Ему очень нравится Хамфри Богарт и Лорен Бэколл. Пару недель назад мы смотрели фильм «Кей Ларго», там есть парень по имени Рокко, и на него так похож… — Тут Кори запнулся.

— Похож кто?

Кори вздохнул:

— Похож тот парень из школы.

— То есть Рокко из фильма похож на лягушку с улыбочкой во весь рот?

— Ну да, — засмеялся Кори.

Он посмотрел на нее: она классная. Совсем непохожа на большинство других девчонок, вечно отыскивающих что-то смешное в его облике: обувь, волосы, манеру ходить и разговаривать. Не важно, что именно, но они всегда находили, над чем бы поглумиться. А те немногие, которые не дразнили его, просто игнорировали.

— Не могу сказать, что я разбираюсь в старых фильмах. Может, как-нибудь посмотрим вместе?

Да отец так задразнит его, если Кори приведет девушку в дом! Конечно, папа проделает это весьма добродушно, но Кори непроизвольно содрогнулся от одной только мысли об этом. Однако… Если Хетер считает, что посмотреть вместе старые фильмы — здорово, то насмешки ничто по сравнению с этим.

— Конечно. С удовольствием. — Кори протянул руку и коснулся хоккейной клюшки. — Разве обычно они не хранятся в школе?

Хетер закатила глаза:

— Предполагается, что я буду тренироваться дома и попытаюсь, как говорит тренер, лучше контролировать ситуацию. У меня есть своя собственная клюшка, но ее еще не привезли из Калифорнии. У родителей набралось столько всякой всячины, целых два огромных контейнера. С последним мой отец как раз и должен вернуться на этой неделе.

— Так ты из Калифорнии?

— Из Монтерея. Я там всю жизнь прожила.

Весьма странно.

— Из Калифорнии, да в Северную Каролину? Похоже на шаг не в том направлении.

Хетер лишь пожала плечами:

— Все зависит от людей, верно? Если я смогу найти настоящих друзей, то здесь мне будет ничуть не хуже, чем дома.

И Хетер улыбнулась ему такой чудной улыбкой, обнажившей ортодонтические скобы, что Кори понял: ради нее он готов на все.

Рокко с окаменевшим лицом смотрел вслед удаляющемуся автобусу под номером 228. Оба его дружка куда-то подевались, наверное, пошли покурить в туалете. Рокко вернулся и сел на ограду. Подобрал камешек и держал его на свету, наблюдая, как ярко на солнышке вспыхивают его грани. Ему хотелось кого-нибудь распотрошить.

Внезапно перед ним оказался велосипед, на котором сидела женщина с темно-красными волосами под черным кожаным беретом. Явно не юная, но и до средних лет ей, казалось, довольно далеко. В длинном платье и лосинах она походила бы на хиппи, если б на ее ногах не красовались байкерские ботинки и на пальцах не сияли бы хромированные кольца. С высокого сиденья велосипеда женщина смотрела на юношу сверху вниз. Казалось, велосипед во всем дополнял свою хозяйку, и Рокко обратил внимание на то, что его цвет в точности повторяет цвет волос женщины.

— Рокко, — позвала незнакомка, и голос ее напоминал нечто среднее между мурлыканьем и скрежетом.

Он нахмурился:

— Леди, меня зовут по-другому.

Не нравилось ему сидеть здесь и снизу вверх смотреть на нее: он ощущал себе лягушкой в кювете, поэтому решил встать.

— «Лягушка в кювете». Достойная метафора, Рокко. Теперь придется оценить, как себя чувствует обездвиженный проколом спинного мозга.

И он действительно замер, не успев подняться, зад завис в нескольких дюймах от бетонного блока. От напряжения тут же задрожали ноги, поддерживающие туловище в необычном положении. Рокко чувствовал, что сердце продолжало биться, но ни моргнуть, ни двинуться не мог. Как у спинальной лягушки, которую физиолог обездвижил, проткнув спинной мозг препарировальной иглой, его спинной мозг пронзил металлический стержень, отключив все физические функции организма, кроме самых основных. Даже страх приобрел некий обособленный характер, казалось, он присутствует лишь на уровне разума, лишенным эмоциональной составляющей. С клинической точки зрения его занимал вопрос, работают ли надпочечники, вырабатывается ли адреналин. Он предполагал, что нет.

— Можешь сесть, — позволила женщина, и зад Рокко мгновенно опустился на бетонную ограду. Незнакомка наклонилась, и рыжая завеса волос почти коснулась его лица. — Я называю тебя Рокко, потому что тот Мальчик звал тебя именно так.

Рокко слышал, как женщина сделала ударение на слове «мальчик», и понял, кого она имела в виду.

— Речь пойдет о тех Мальчике и Девочке, поэтому я стану называть тебя так же, как и они.

Рокко пытался пошевелить руками. Он испытывал острое желание наброситься на нее, заехать посильнее в сплетение ног, юбки, хрома, цепи. Вспомнил о своем психиатре, об исследовании границ — да, никогда не было у него столь жестких рамок, скрытых в его же теле.

— И тебе место в данном действе тоже найдется, Рокко. Ты можешь стать Соперником. Ведь она тебе нравится, не так ли? Та Девочка?

Рокко зарычал, по крайней мере попытался. Но не издал ни звука.

Незнакомка засмеялась:

— Она пренебрегает тобой, верно? И из-за этого ты ненавидишь того Мальчика без всякой другой причины.

Без всякой причины? У Рокко всегда находилась причина!

Что? Да тот парень, Кори, вечно что-то читает, болтается без дела, от него за версту несет трусостью, к тому же он думает, что лучше других… Ну вот. Причин хоть отбавляй. Целый воз причин.

Ну а девушка… Она особенная. Без сомнения, она пустила бы в ход клюшку, если бы понадобилось. Она хорошенькая, при этом не высокомерная, не боится вспотеть и играть с полной отдачей. Совсем не такая, как Кори, который, наверное, ни разу в жизни не вспотел.

— Да, — кивнула женщина. — Ты можешь стать Соперником. Ты и есть Соперник.

Затем согнула палец крючком, отчего Рокко моментально оказался на ногах, словно вокруг груди обвилась веревка, рывком поставившая его на ноги.

«Да она ведьма», — подумал Рокко все с тем же самым рассудочным страхом.

— Ты хочешь убить Мальчика и отвоевать Девочку? — спросила женщина.

Убить?! Конечно, определенная заинтересованность в этом деле у Рокко была, но убить — такая грязь. Так же как и избить — сам процесс не доставлял ему удовольствия, зато нравился результат. Именно потому столь часто возникали проблемы: чтобы достичь желаемого, приходилось прибегать к нелицеприятным действиям. Если бы он мог избежать промежуточных проволочек, взмахом руки заставить кого-то умереть или корчиться от боли у его ног…

Рокко смотрел на женщину (выбора не было, поскольку он даже моргнуть не мог, а теперь смотрел). Не говоря ни слова, ей удалось, словно лягушку, обездвижить его, и Рокко подозревал, что для общения с ней ему даже говорить необязательно, — ведь незнакомка могла читать его мысли. Возможно, это искусство впоследствии можно будет у нее перенять. А еще научиться могуществу достигать желаемого без грубых, безвкусных методов.

— Убить? — спросил Рокко, теперь голос повиновался ему. Мысль об убийстве также оказалась лишенной эмоциональной окраски. Если бы подобное отсутствие эмоций посетило его в момент убийства, то никаких проблем не возникало бы. — Конечно. Можно и убить.

Ухмылка искривила губы женщины.

— Желание убивать — это замечательное стремление. Оно означает, что последнее слово всегда останется за тобой. Но в действительности ты только хочешь заполучить Девочку, верно?

Рокко хмыкнул. Очевидно, что ему вовсе не хотелось, чтобы эта девушка считала его ничтожеством, и он совершенно не мог выносить того, что она рядом с таким дерьмом, как Кори.

— Итак, лучше всего будет унизить Мальчика так, чтобы она узнала об этом. Быть может, даже проделать все это у нее на глазах. Тогда Девочка поймет, что он ничтожество, а ты умен, смел и заслуживаешь внимания. Так?

Рокко чувствовал, как глаза женщины, скрытые темными солнечными очками, словно пробуравливают его насквозь.

— Да. Да, именно так, — ответил он.

— Ведь ты вместе с друзьями сможешь придумать что-нибудь, верно? Придумаешь что-нибудь достойное?

— Что-нибудь достойное такого слизняка, — проговорил Рокко, которому в голову уже пришла мысль. Ну конечно же. Всем рано или поздно приходится зайти в туалет, верно?

— Вот и славно, — одобрила женщина. — Для начала это даже лучше, чем убийство. Если тебе никогда не приходилось избавляться от тела убитого, то сложно себе даже представить, насколько это хлопотно.

— Кори! — послышался зов мамы. — К тебе гости!

Кори оторвался от домашнего задания — скучной работе по экологии — и нахмурился. Кто бы это…

Ой. Он напрягся. Может, пришла Хетер? Неужели так скоро?

— Иду! — отозвался Кори.

Замешкавшись перед зеркалом, он запустил пальцы в лохматые каштановые волосы, пытаясь придать им опрятный вид. Затем передумал и бросил это никчемное занятие. С Хетер они познакомились в один из самых мерзких моментов его жизни, и, кажется, он все равно понравился ей.

И Кори поспешил вниз.

Где едва ли узнал девушку, стоящую в гостиной. Та Хетер, с которой он познакомился нынче днем, была потной, извалявшейся в траве, раскрасневшейся девчонкой с неопрятной прической. А эта юная особа легко вошла бы в число самых красивых девушек школы. В волосах голубые ленты, белая блузка заправлена в шорты цвета хаки. И даже кроссовки оказались чистые, а не замызганные, как раньше. Под футболкой девушки он заметил едва различимое кружево бюстгальтера, отчего, зардевшись, сразу опустил взгляд.

— Хетер говорит, что вы сегодня познакомились в школе, — улыбнулась мама.

— Да, — подтвердил Кори. — Она только что переехала и живет с нами по соседству.

— Добро пожаловать в наши края, Хетер. Мне бы очень хотелось познакомиться с твоими родителями.

— Конечно, — ответила девушка. — Только папа еще не приехал, он сейчас перевозит еще один контейнер с вещами. И будет только на следующей неделе.

— Очень приятно было бы познакомиться, — заключила мама. — Если захотите перекусить, то на кухне есть шоколадные пирожные с орехами. Может быть, ты останешься на ужин, Хетер?

Девушка посмотрела на Кори. Тот пожал плечами. Хетер взглянула на него и закатила глаза:

— С удовольствием, спасибо за приглашение.

— Не буду вам мешать, — сказала мама и поглядела на сына с еле уловимой загадочной улыбкой, которая всенепременно обещала ему последующие расспросы о милой незнакомке.

Мама отправилась на кухню.

— Твоя мама печет пирожные и готовит обед? — Удивлению Хетер не было конца. — Тебе что, повезло выиграть «мамную» лотерею? Мы дома обычно заказываем еду из китайского ресторанчика или пиццу.

— По мне, так пицца и китайская еда — это здорово. Мама — помощник юриста, поэтому она часто работает дома. А когда она дома, всегда готовит что-нибудь на обед.

— Почему же тогда она не забирает тебя из школы?

Кори пожал плечами:

— Мама говорит, что если она дома, то это вовсе не означает, что ей не нужно работать.

— Ну что ж. Значит, тебе придется составить мне компанию и ездить на автобусе, — улыбнулась Хетер и закружилась, словно балерина. — Как я выгляжу?

Так близко с девушками своего возраста Кори не общался никогда. Как же ответить на вопрос? Если он скажет, что она выглядит чудесно, то что же Хетер об этом подумает? Что нравится ему? А так ли это?

— Ты хорошо выглядишь, — ответил он осторожно.

— Ну и зануда же ты! — засмеялась девушка, но слова прозвучали добродушно. — Вообще-то я собиралась прийти к тебе в чем была, но моя мама говорит, что на людей надо производить хорошее впечатление и не следует в первый раз приходить к соседям замарашкой. Она причесала меня и заставила переодеться — вообще-то мама хотела, чтобы я надела платье! Но я и в церковь-то платье надеваю через силу.

Если бы Хетер появилась у него дома в платье, то Кори не знал бы, что подумать, и уж всенепременно почувствовал бы себя неловко, ведь он был в джинсах и футболке.

— Хочешь, я покажу тебе свою комнату? — предложил он.

— Конечно. — И Хетер стала подниматься вслед за ним по ступенькам. — Надо будет тебе прийти ко мне в гости и поглядеть на лес, что за домом. Он такой замечательный.

— На самом деле я там часто брожу. И очень люблю некоторые укромные, тихие уголки. Лес — он огромный, гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.

— Ты не боишься заблудиться?

Кори помедлил с ответом — всегда не хочется показаться глупым.

— Однажды я потерялся. Но в конце концов выбрался из леса где-то около мили вверх по шоссе. По нему я и добрался до дому.

— Пока я не заходила вглубь леса настолько далеко, чтобы заблудиться, но уверена, что обязательно зайду.

Казалось, Хетер смаковала пришедшую ей в голову идею и рассматривала ее скорее как приключение, а не как затруднение. Наверное, для нее так оно и было. И если бы вместе с ней пошел Кори, то, возможно, тоже захотел бы потеряться и видеть в этом именно приключение.

Он показал Хетер новый компьютер и постер Богарта — подарок на Рождество. Ей ужасно понравился микроскоп, пылящийся на полке, — девушка заинтересовалась им куда больше, нежели он сам когда бы то ни было.

— Боже мой, какие книги! — воскликнула Хетер, просматривая стоящие в ряд томики Чарльза де Линта и Орсона Скотта Карда. Коснулась пальчиком корешка «Игры Эндера». — Эту книгу я прочла в прошлом году, в той школе. — Потом достала с полки одну из книг о Песочном Человеке. — Никогда не читала. Интересно?

— Очень страшно.

— Можно взять почитать? Ну и ты, конечно же, тоже можешь опустошать мои полки сколько душе угодно.

— Спасибо, с удовольствием.

Ничего страшного в том, что вкус на фильмы у нее не очень. Зато в книгах она хорошо разбирается.

Они еще немного поговорили о книгах, потом поиграли в видеоигры. Хетер лучше убивала зомби, зато Кори превзошел ее в гонке по разрушенным городам на футуристических автомобилях.

К ужину с работы вернулся отец Кори. С Хетер он был очень мил, впрочем, он всегда и со всеми вел себя крайне любезно. За ужином родители обращались в основном к Хетер, расспрашивали о ее родном городе, о родителях. Таким образом Кори много узнал о девушке, которая вела себя совершенно непринужденно. На ужин был цыпленок с сыром пармезан, салат и гренки томатного хлеба. Про себя Кори подумал, что вряд ли он сегодня так вкусно поужинал бы, не приди к нему в гости Хетер.

После еды ребята вышли во двор.

— Извини, мои родители совсем тебя замучили расспросами.

— Ничего страшного. На то они и родители. Думаю, когда ты придешь ужинать ко мне, тебе предстоит пережить то же.

Кори было хорошо. Впервые за последнее время его посетила мысль о том, что учебный год обещает быть не таким уж скверным. Возможно, Хетер встретится с другими учениками, поймет, что Кори далек от вершины социальной лестницы, и ускользнет… Но может, она будет поблизости и станет его другом. И тогда школьная жизнь окажется гораздо лучше, пусть даже никаких общих уроков у них не будет.

— Хочешь, пойдем в лес до того, как окончательно стемнеет? — спросила Хетер. — Всего в пяти минутах ходьбы от моего дома есть чудное местечко рядом с ручьем.

Девушка совершенно естественно взяла его за руку и потянула за собой. Ее ладонь оказалась теплой, и Кори был готов не выпускать ее всю жизнь.

Дом Хетер находился в конце улицы, и, пока они шли туда, навстречу им выехала женщина на велосипеде: двигалась она медленно и вихляла от одной стороны улицы к другой, поэтому практически не продвигалась вперед. У дамы были длинные рыжевато-красные полосы, темные очки и настолько длинная юбка, что Кори даже призадумался, как же ей удается крутить педали и ехать, ведь, по идее, ткань должна была застревать в цепи. Замедляя движение, женщина приближалась, внимательно рассматривая детей. Мимо них она проехала настолько медленно, что, казалось, ее велосипед чудом удерживался в вертикальном положении. Цвет рамы и юбки полностью совпадал, а туфли казались частью педалей — у Кори зарябило в глазах. Его посетило странное чувство, которое он с трудом мог объяснить даже самому себе: сложно было сказать, где кончается женщина и начинается велосипед, словно они вместе являли собой единое существо из хрома и плоти, волос и кожи.

Хетер крепче сжала руку Кори, и они остановились, пока незнакомка проезжала мимо, едва не задев их. Она усмехнулась, и на миг зубы сверкнули, словно хром. Женщина поехала дальше, а в сумке позади нее что-то гремело, словно бруски металла лязгали, ударяясь друг о друга.

Кори и Хетер смотрели, как она удаляется.

— Что, она живет где-то поблизости? — поинтересовалась девушка.

— В первый раз ее вижу.

— Чудеса, — промолвила Хетер, затем решительно сжала руку Кори, и они зашагали дальше.

Кори внезапно проснулся среди ночи. Сбитый с толку, сел на постели. Что-то разбудило его, но он не понял что. Может, доносящийся снаружи шум? Кори подошел к окну взглянуть на задний двор.

Кто-то ездил по кругу на велосипеде, какая-то девочка в длинной ночной рубашке. Неужели… Хетер? Похоже на то, в косу все еще вплетен голубой бант. Кори нахмурил брови, размышляя над тем, что ей здесь понадобилось в такой час и стоит ли ему самому спуститься к ней. А она все продолжала кататься на старомодном велосипеде, двигаясь против часовой стрелки вокруг кизилового деревца в центре двора.

Кори сунул ноги в кроссовки, схватил куртку и тихонько пробрался вниз по ступенькам, все еще продолжая хмуриться. Интересно, с Хетер все в порядке? Что за полуночное приключение?

Кори осторожно вышел через заднюю дверь, аккуратно прикрыл ее, спустился по ступенькам и пошел по траве к Хетер.

— Эй! — негромко, чтобы не разбудить родителей, окрикнул он ее.

Когда Кори оказался в нескольких футах от границы ее круга, то понял, что это вовсе не Хетер. И никак не мог понять, как же он мог так ошибиться: велосипедистка была вовсе не в ночной рубашке, к тому же она была взрослой женщиной. И тогда ему в голову пришло, что, может, это все же сон.

Затормозив, велосипедистка остановилась перед ним. Кори испуганно отступил назад, потому что перед ним стояла именно та женщина, которую они вместе с Хетер видели вечером. Та самая, которая, казалось, была единым целым со своим велосипедом.

— Здравствуй, мой милый Мальчик, — сказала женщина, смешно выделяя ударением последнее слово.

— Вы не должны находиться здесь, — отчеканил Кори. — Это частная собственность.

— Я пришла, чтобы помочь тебе. Но если хочешь, я уйду… — Пожав плечами, незнакомка поставила ногу на педаль.

— Что вы имеете в виду?

Несмотря на теплую куртку, Кори замерз: ночной ветер продувал его насквозь. Если это сон, то разве можно чувствовать холод?

— В твоей школе есть мальчик, — на этот раз она никак специально не выделила слово «мальчик». — Ты его зовешь Рокко, не так ли?

Кори кивнул. Должно быть, это сон, но от этого не легче.

— Так вот, Мальчик мой, завтра он собирается проучить тебя. Он терпеть тебя не может, но ничего необычного в том нет — такие вечно полны ненависти. Правда, я думаю, что он будет похуже прочих хулиганов. А сегодня к тому же он приревновал тебя — ему нравится та же Девочка, что и тебе. И ревность его для тебя гораздо опаснее ненависти. Он обязательно захочет воплотить свою ревность в действие, как-нибудь унизив тебя.

— Откуда вы все это знаете? И как вы узнали, что я зову его Рокко?

— Потому что я добрая волшебница, Мальчик мой, и хочу помочь тебе победить Соперника. — Женщина улыбнулась, и что-то упакованное в сумку, лежащую в корзине позади сиденья велосипеда, с лязгом переместилось.

— Что у вас в сумке? — поинтересовался Кори.

Женщина обернулась назад, затем взглянула на Кори:

— Вскоре ты узнаешь об этом. Потерпи. Завтра ничего из этой сумки тебе не понадобится. А нужно тебе будет лишь немножко волшебства, совсем капельку… некое преображение. Я научу тебя этому. Для начала понадобится немного крови, но за этим дело не станет — держу пари, что кровь завтрашним днем как раз будет! — и если ты замешкаешься, то прольется твоя собственная кровь. Как только ты увидишь кровь, останется лишь сделать некий жест, и сказать слово, и привести мысли… в определенное состояние. Я тебе покажу. — Она протянула руку к лицу Кори, но он отпрянул назад. — Ну-ну, ш-ш-ш, Мальчик мой.

Кори хотелось развернуться и убежать, несмотря на то, что дама назвалась доброй волшебницей — ничто в ней не вызывало доверия, она вовсе не казалась доброй.

Однако он не мог пошевелиться и, как ни странно, не испытывал страха. Страшные мысли роились в его голове, не вызывая паники. Волшебница коснулась лица мальчика пальцами, унизанными хромированными кольцами:

— Ничего из этого ты помнить не будешь, Мальчик мой. Вспомнишь только завтра, когда понадобится.

На следующий день школьные занятия проходили как обычно, все было довольно просто, за исключением урока биологии, где Кори пытался понять, что же такое делает митохондрия и с какой стати ему надобно знать об этом. С Хетер они договорились встретиться внизу, у учительской, когда у нее закончатся занятия. Последним уроком у Кори была биология, и мечты о скорой встрече с Хетер мешали сосредоточиться на «экологии микрокосма», о которой говорил учитель.

Весь день Кори даже не вспоминал о Рокко, пока не открыл книгу, закончив занятия. Он сел рядом с учительской на скамейку и начал читать «Добрые предзнаменования»,[16] размышляя о том, как было бы здорово обладать способностями Адама из книги. В книге говорилось и о хулиганах тоже, но они были какие-то совсем безопасные — не чувствовалось, что ребята действительно волновались за свои жизни, опасались Жирного Джонсона, как Кори боялся Рокко и Курчавого с Ангелом. Может, это оттого, что действие книги происходило в Англии, а там, за океаном, люди, наверное, не были столь жестокими.

Кори сунул книгу в рюкзак и побрел по холлу по направлению к туалету.

Как только он вошел туда, кто-то грубо схватил его и с силой швырнул о стену. Ангел и Курчавый схватили его за руки. Не успел Кори подумать о том, как вырваться, а оба парня уже наступали ему на ступни, прижав ноги так, чтобы он не мог брыкнуться.

— Ага, — ухмыльнулся Курчавый. — Сегодня никакая девчонка не ворвется сюда и не спасет твою шкуру, да?

— А мы по-прежнему не исследуем границы дозволенного, — подал голос Ангел. — Так что и за это не волнуйся.

Из кабинки туалета медленно вышел Рокко.

— Уж и не чаял, что ты зайдешь пописать, малыш, — сказал он, застегивая молнию на брюках. — Я решил, что туалет самое то место для такого дерьма, как ты, но ты заставил себя ждать. А я человек занятой. Это неправильно — мне ждать тебя.

Кори вспомнил любимые старые фильмы, воссоздал в воображении легкий апломб Богарта и то, как он небрежно обезоруживал банду негодяев в «Мальтийском соколе». Но даже Богарту порой доставалось, особенно когда на него нападали двое-трое парней одновременно. А Кори — не Богарт. Вот бы плюнуть прямо в лицо Рокко… Но что если они хотели просто припугнуть его? И если Кори плюнет, то они решат сделать с ним кое-что похуже?

Курчавый посильнее надавил ногой на подъем ноги Кори, которому все же удалось не вскрикнуть от боли. По крайней мере надо постараться не заплакать как ребенок.

Рокко взглянул на часы:

— Ну что, дерьмо собачье, ты встречаешься с подружкой после уроков?

— Оставь ее в покое! — не раздумывая брякнул Кори.

Курчавый вместе с Ангелом расхохотались прямо в оба уха Кори.

— Думаю, он влюбился, — заключил Ангел.

— Скорее, просто хочет трахнуть ее, — глубокомысленно заявил Курчавый.

— А я думал, что это ты хотел, — усомнился Ангел.

— Точно, и я тоже, — согласился Курчавый.

— Думаете, что, когда вы втроем нападаете на одного, вы крутые, да? — спросил Кори.

— Нет, — ответил Ангел. — Просто так веселее, к тому же я всегда чувствую себя весьма крутым в любом случае. Думаешь, я бы не смог надрать тебе задницу в одиночку? — И он еще сильнее надавил ногой, и Кори уже не смог сдержать стона.

— Ну что ж, мы вовсе не собираемся лишать тебя возможности сходить на свидание с мисс Хоккейная-Клюшка-и-Солнечный-Свет, — проговорил Рокко. — Так что, как только покончим с одним маленьким дельцем, отпустим тебя на все четыре стороны. — Рокко выдержал паузу. — А ну-ка, врежьте ему для начала по мочевому пузырю пару раз, посмотрим, описается ли он.

Кори стиснул зубы. Курчавый ударил его в живот и попал как раз над тазовой костью. Хотя Кори пронзила острая боль, ему удалось не потерять контроль над мочевым пузырем.

— Кажется, ты ударил что-то слишком близко от его члена, парень, — прокомментировал Ангел.

Курчавый нахмурился.

— Ладно, хватит, — вмешался Рокко. — Не это гвоздь программы. Тащите его сюда. — И Рокко направился к дальней кабинке, в которой унитаз вечно был засорен и не работал. Толкнул дверцу, и оттуда хлынуло ужасающее зловоние. — Горшок мы наполняли по очереди, — продолжал Рокко. — Там и дерьмо, и моча, и еще дерьмо.

И тут Кори начал бороться, изо всех сил пытаясь высвободиться. Курчавый с Ангелом, крепче схватив его за руки, с усилием тащили Кори по направлению к вонючей кабинке. Поняв, что ему не вырваться, Кори разинул было рот, чтобы закричать, но Рокко пихнул туда комок свернутой туалетной бумаги, заставив его замолчать.

— Заткнись, — спокойно сказал Рокко. — У меня есть способ заткнуть тебе пасть, верно? Никто не придет тебе на помощь. Я собираюсь вытащить у тебя изо рта этот кляп, но если ты попытаешься укусить меня, то я сделаю с тобой кое-что похуже того, что планировалось. — Ухмылка искривила рот Рокко. — Мне бы хотелось, чтобы рот твой оставался пуст, дабы ты мог отведать моего дерьма и мочи, но, если ты меня вынудишь, придется снова заткнуть тебе пасть. Только следующий комок туалетной бумаги я сперва намочу в унитазе. Ну что, будешь вести себя тихо?

Испуганный и беспомощный, Кори кивнул. Рокко протянул руку, чтобы достать кляп.

«Кровь», — пронеслось в уме Кори. Слово всплыло в мозгу само собой, без всякого контекста, без мысленных советов, но он стал действовать в соответствии с ним и укусил Рокко за палец.

Зашипев, Рокко резко отдернул руку, и Кори увидел на его указательном пальце крошечные ручейки ярко-алой крови.

— Ты просто дерьмо! — заорал Рокко. — Будь ты проклят. За это я проучу тебя по-настоящему!

Что-то нахлынуло на Кори, когда он увидел кровь: слова, которые следует сказать, определенные движения пальцев, которые необходимо сделать, — эдакий странный поворот сознания. Он не понял, откуда пришли эти импульсы, но следовал им, поскольку знал, что его спасение именно в этом.

Очертания окружающих предметов стали нечеткими. Зрение затуманилось, и Кори показалось, что он летит вниз, в шахту лифта, а мимо него на огромной скорости проносятся события. «Преображение», — подумал он. Некоторое время спустя — он не мог точно сказать, как долго, — когда Кори очнулся, положение дел изменилось с точностью до наоборот.

Над зловонным засорившимся унитазом на коленях стоял Рокко, его голова оказалась погруженной в вонючую жижу, а нога Кори придавила шею противника. Кори отшатнулся — что такое он натворил? Ведь все, чего он желал, — это просто вырваться!

Курчавый и Ангел прислонились к стене, их разбитые губы кровоточили, на ногах они стояли нетвердо.

— Вот блин, — еле различимо выдали расквашенные губы Ангела. — Да это какое-то неведомое кунг-фу.

Голова Рокко вынырнула из унитаза, он обернулся и взглянул на Кори. Измазанное нечистотами лицо противника ужаснуло Кори, и ему ничуть не было легче оттого, что эта троица собиралась макнуть в унитаз его самого, это дела не меняло.

— Схватите его! — прорычал Рокко. — Схватите и убейте его!

— Ну уж нет! — возразил Ангел. — Видел, что сделал этот сукин сын?! Не хочу с ним связываться!

Курчавый кивнул в знак согласия, и они оба, пошатываясь, вышли из туалета.

— Как тебе удалось сотворить такое? — мягко спросил Рокко, все еще стоя на коленях возле унитаза. — Ну что, маленький ублюдок, ведь это не кунг-фу, это вообще черт знает что такое.

— Просто оставь меня в покое! — прохрипел Кори. Он чувствовал себя на редкость отвратительно и совсем не был уверен в том, что сможет сдержать слезы. Он попятился к выходу. — Не лезь ко мне, я не хочу тебе зла, просто оставь меня в покое!

Кори стрелой вылетел из туалета и, спотыкаясь, побежал к учительской. Он замедлил бег и попробовал глубоко вдохнуть несколько раз, Рокко не погонится за ним, нет, только не сейчас — сначала ему надо умыться. Что же все-таки произошло? Как мог он сделать… то, что сделал?

«Преображение», — подумал он. Это слово всплыло в голове, сказанное сиплым женским голосом, что тем не менее ничуть не прояснило ситуацию.

— Кори! — окликнула его Хетер. — С тобой все в порядке?

Кори покачал головой:

— Я… Рокко с приятелями опять пытались приставать ко мне там, в туалете.

— Ты в порядке? — переспросила озадаченная Хетер.

— Да. Я вывернулся. — Вдаваться в детали не хотелось, и не только потому, что он не помнил подробностей. — Все в порядке.

Хетер положила руку ему на плечо, и Кори понял, что трясется.

— Успокойся. Все будет хорошо. Пойдем к автобусу.

— Да. Хорошо. Только…

— Дело в адреналине, — объяснила Хетер. — Из-за него ты никак не успокоишься. Скоро тебе станет лучше. Пойдем.

— Ну что, все испортил, да?

Рокко резко распрямился, оторвавшись от раковины, где в десятый раз пытался отмыть лицо. Он посмотрел в зеркало, но никого позади себя не увидел. Тогда Рокко развернулся на сто восемьдесят градусов: перед ним стояла та женщина, вчерашняя ведьма. Стояла, причем с велосипедом, у одной из кабинок туалета.

На секунду Рокко призадумался, в себе ли он. Потому что ведьмы вместе с велосипедами устрашающего вида обычно не встречаются в школьных туалетах. Интересно, что сказал бы его психиатр, если б услышал об этом?

— У этого куска дерьма в запасе оказалась достойная уловка! — процедил Рокко сквозь зубы.

— Однако сейчас ты напоминаешь кусок дерьма.

Рокко было с угрозой двинулся к обидчице, но, вспомнив вчерашнее чувство от невозможности шевельнуться, остановился.

— Но тем не менее еще не все потеряно, — продолжала женщина. — Ты попытался унизить его, но не сложилось… Все обернулось иначе, на самом деле тебя унизили.

— И что же вы можете предложить? — спросил Рокко, пытаясь оставаться хладнокровным. — Что-то ваш последний совет не особо мне помог.

— Как я говорила вчера, желание убивать — превосходное чувство. Тем не менее не следует делать этого здесь, в школе… Ведь мы не хотим, чтобы тебя исключили.

— Итак?

Женщина пожала плечами:

— Возможность всенепременно представится, Рокко. Так происходит всегда. Удобный случай обязательно подворачивается.

— И чем я его должен буду убить?

— Вот этим, — ответила женщина и достала из корзинки багажника сумку. Открыла ее, чтобы Рокко смог заглянуть внутрь.

— Весьма странно, — подумав немного, сказал Рокко.

— Тем не менее никто не подумает, что подобное оружие мог использовать девятиклассник, маленький мой Соперник. У тебя никогда не было ничего подобного, к тому же вещицу типа этой невозможно приобрести в скобяной лавке, и вряд ли это оружие наведет на твой след. Конечно же, при том условии, что ты не оставишь отпечатков пальцев и избавишься от него, когда дело будет сделано.

— Вам-то что до всего этого? Зачем вам это?

— Я добрая волшебница, к тому же я безоговорочно верю в силу истинной любви. Думаю, вы с той Девочкой просто созданы друг для друга, конечно, если на пути не будет стоять Мальчик.

Рокко ни секунды не верил ей, но это не имело значения. Раньше он не собирался убивать Кори, даже в мыслях у него такого не было. Но теперь, после происшествия в туалете…

— Можете вы сделать так же, как вчера? Чтобы я… когда буду совершать это… ничего не чувствовал? — спросил Рокко.

— Ох, маленький мой Соперник, — вздохнула ведьма. — Мне кажется, что кое-что тебе следует научиться делать самому. Может быть, ты даже можешь научиться получать удовольствие от убийства.

Рокко это обдумал. Да, она права. Совершить задуманное он сможет вне зависимости от того, получит ли он удовольствие или ничего не почувствует, да что бы то ни было!

— Я не смогу вынести это из школы, — кивнул Рокко на сумку. — Нельзя сказать, что вещица неприметная.

— Если я скажу, что она будет под рукой, когда понадобится, ты поверишь мне?

Секунду Рокко смотрел на нее, затем кивнул:

— Да. Вам я поверю.

По дороге домой Кори и Хетер опять сели в автобусе вместе.

— Ты занимаешься у мистера Траблестона? — спросила девушка.

— Да, седьмым уроком у меня занятия по биологии.

— И я тоже, но пятым уроком. Вам задана микроэкологическая работа?

— Ага. Похоже, задание простое.

— Простое, но скучное. Я подумала, что было бы здорово написать работу, взяв материал из реального мира.

— Например?

— Ну, например, про ручей позади моего дома. Там живут стрекозы и лягушки, растет камыш и даже плавают маленькие рыбки… — Хетер пожала плечами. — Вот я и подумала, что мы могли бы понаблюдать там. Ты же знаешь, мистер Траблестон вечно рассказывает о натуралистах прежних времен, рисует картинки животных и растений и все в таком духе. Держу пари: если мы исследуем ручей, напишем о его экологии, то получим хорошую оценку. И это будет куда как интереснее, чем просто читать про все такое.

— Звучит заманчиво. Тебе и правда стоит так поступить.

— Нам стоит так поступить. Держу пари, что он разрешит нам работать вместе, поскольку мы собираемся сделать не просто доклад: у нас будут и рисунки, и журнал наблюдений, и еще что-нибудь. — Не глядя на Кори, девушка вновь пожала плечами. — Конечно, если тебе это интересно. — Она постаралась придать голосу спокойную отстраненность.

«Да она боится, что я посмеюсь над ней! — догадался Кори. — Боится, что я подниму ее на смех или подумаю, что она урод какой-то!» Это было настоящее откровение — осознать, что Хетер может опасаться чего-то такого с его стороны, и от этого она понравилась Кори еще больше.

— Здорово, — одобрил он подругу. — Вместе с тобой делать этот доклад будет гораздо интереснее.

Хетер просияла и добавила:

— Надеюсь, ты ничего не имеешь против того, чтобы немного запачкать нос в глине.

— Не страшно. Бывает и похуже.

Ближе к вечеру они дошли до ручья и уселись на берегу, глядя на бегущую воду. Осуществить задуманное было бы легче весной, когда подрастали головастики, но и сейчас можно найти много интересного для наблюдений и доклада. Хетер и Кори сидели рядышком и бросали камешки в воду, им было удивительно легко и спокойно вместе.

— Этой ночью мне приснился странный сон, — начала рассказывать Хетер, опираясь на локти и глядя в кружевную листву над головой. — Про ту женщину, которая вчера ехала нам навстречу на велосипеде. Во сне она держала портновский сантиметр, кружила вокруг меня, просила вытянуть то одну руку, то другую и снимала с меня мерки. Сказала, что я вполне подойду. А когда я спросила, собирается ли она сшить для меня платье, женщина лишь рассмеялась. Сказала, что это я сошью ей. — Девушка нахмурила брови. — «Нет, — говорила она, — ты станешь отличным платьем для меня, просто тютелька в тютельку». — Хетер тряхнула головой. — Так странно. Сон рассердил меня, сама не знаю почему. И испугал тоже, я даже проснулась.

Кори ничего не сказал на это, потому что начал вспоминать собственный сон, — или все же то был не сон?

— Мне она тоже снилась ночью.

Хетер с удивлением перевела взгляд на Кори:

— Неужели? Правда?

— Ну да, — кивнул он. — Мне снилось, что она ездит вокруг дерева на нашем заднем дворе. То есть вначале она не была той женщиной. — Он чуть было не сказал «той волшебницей». Называла ли она сама себя волшебницей, доброй волшебницей? Он никак не мог припомнить.

— Не была? А кто же тогда был вместо нее?

— Там… Сперва я подумал, что это ты, но потом оказалось, что это она. — От произнесенных им же самим слов Кори прошиб озноб, словно он опустил свое сердце в холодный осенний поток, струящийся у них под ногами. Началось с Хетер, которая превратилась в ту ведьму, — ужас какой!

Но Хетер усмехнулась:

— Да я тебе во сне являюсь, вот как?

Кори сначала покраснел, потом рассмеялся, забыв о своих страхах:

— Вообще-то да, но это был плохой сон, так что не особо радуйся.

— С того самого момента, как я встретила тебя, я знала, что ты просто замечательный! — воскликнула Хетер. — Что ж, мне пора идти — ужин скоро. Хочешь опять вернуться сюда завтра и по-настоящему начать работу над нашим проектом?

На следующий день была суббота.

— Конечно. В котором часу мне зайти?

— Да когда хочешь. Обычно по субботам родители устраивают долгий завтрак, но не знаю, как на этот раз поступит мама, ведь папа все еще не вернулся. Но чтобы наверняка, приходи, скажем, в десять.

Они наскоро попрощались, и Кори пошел дальше через лес, направляясь в сторону своего дома.

В кустах что-то двигалось. Кори замер и прислушался. Возможно, в кустах бродила чья-то собака, но порой попадались олени, а Кори всегда был рад вновь и вновь любоваться ими. Спрятавшись в густых зарослях подлеска, он вглядывался в ту сторону, где заметил движение.

Что-то продиралось сквозь заросли плюща и спутанные ветви — что-то красно-черное и хромированное.

Велосипед, ведьмин велосипед прокладывал себе путь через лес. Многогранная, похожая на глаз стрекозы фара словно сканировала его.

Но самой ведьмы нигде не было видно.

Кори, испугавшись, казалось бы, без особой причины, развернулся и со всех ног бросился прочь из леса, мечтая скорее добраться до дому.

Той ночью, пока и Мальчик, и Девочка, и Соперник спали беспокойным сном, ведьма разъезжала на велосипеде поблизости. Скверные сны распространялись от нее, словно испарения; она распевала песню «Любовь — это так прекрасно»,[17] и шуршание шин вторило ей. День накануне переселения в другое тело всегда пробуждал в ней романтический настрой, потому что как иначе она смогла бы сохранить вечную молодость без любви, без древнейшего танца под названием «юноша-встречает-девушку»?

Ведьма ехала по двору Девочки, и ее велосипед все так же быстро катился по траве, не сбавляя скорости, лавируя среди деревьев с выключенной фарой. Ведьме свет не требовался: и она, и велосипед отлично видели в темноте.

На этот раз на ней не было черного берета и она вплела в волосы голубую ленту. В остальном облик ведьмы оставался неизменным, она еще не была полностью готова расстаться со сходством с велосипедом во имя полного отождествления внешности с Девочкой. Подождет до завтра, когда ее разум совсем ослабнет.

Ведьма изучила ручей. Место было выбрано воистину великолепно: когда эта небольшая драма разыгрывалась впервые во времена ее девичества, декорациями к ней служили темный густой лес и небольшой ручей вроде этого. Ее юный возлюбленный (имя его она за давностью позабыла и называла просто Первым Мальчиком) бился с Соперником за нее, а сама она стояла чуть поодаль и в ужасе наблюдала за этим зрелищем широко раскрытыми глазами… тем не менее плененная происходящим. Оба юнца стащили боевые мечи отцов и решили сражаться за честь назвать ее своей, словно взрослые. Битва началась, и вдруг меч Соперника, скрестившись с клинком Первого Мальчика, сломался пополам. Мальчик поразил внезапно разоруженного противника прямо в сердце… И, увидев кровь, Девочка, впоследствии ставшая ведьмой, поняла: данное убийство во имя женщины было не отдельным случаем, а звеном в древнем, повторявшемся из века в век действе. И оно непременно должно обладать необычайной силой, она точно знала это. Могущество, накопленное в бесчисленных повторениях кровопролитий, можно пробудить, овладеть им и заставить работать на себя — путем очередного кровопролития.

Ведьма взяла из корзины багажника сумку и раскрыла ее. Достала меч Мальчика и воткнула острием в землю рядом с деревом: боевой клинок, старинный, но только что наточенный. Не один век искала она подходящее оружие. Затем ведьма достала и меч Соперника, такой же, как и первый. Вынула из сумки напильник и уселась на землю, положив меч Соперника на колени. Тихонько бормоча, надпилила клинок посредине. Велосипед стоял поблизости словно настороже, и, хотя подножка не была опущена, он держался строго вертикально.

Да, она открыла секрет вечной молодости, во всяком случае один из секретов; она предполагала, что существует много возможных путей для желающих следовать тропами тьмы. Ведьма жила очень долго, омолаживаясь вновь и вновь, воссоздавая тот первый поединок своей молодости, когда была юной девой на заре женственности. Волосы ее ни разу не тронула седина, а в последнее время она постоянно разъезжала на велосипеде, чтобы не потерять форму и выглядеть молодо. Велосипед служил ей так долго, что кровь и магия впитались и в него тоже, превратив в нечто большее, нежели просто средство передвижения: велосипед уподобился живому существу и стал почти что ее близким другом. Она и сама походила на велосипед, одевалась в тон с ним, и это еще больше запутывало вопрос о ее индивидуальности. Завтра ведьма выпьет снадобье, ослабляющее ее разум и нити, связывающие дух с телом. Она вплетет в волосы голубую ленту и оденется так, чтобы походить на новую Девочку.

Но это не более чем подготовка. Суть ее личной магии требует наличия других людей: молодых людей и молодой крови. Раз за несколько десятилетий она находила новых Мальчика, Девочку и Соперника и претворяла свою мистерию в жизнь. Она убеждалась в том, что Мальчик с Девочкой встречаются, видела, как унижен Соперник, и доводила его до желания убивать. Мальчик сходился с Соперником в поединке и убивал его у Девочки на глазах. Когда проливалась кровь, чары вступали в силу, и ведьма становилась новой Девочкой, легко проникая в молодое тело и вытесняя разум его предыдущей обладательницы, занимала ее место в новой вариации старинной драмы любви и смерти. Сверхъестественная сила удивительного подобия, магия повторяющихся ситуаций — она станет такой же молодой, как в день первого поединка, состоявшегося из-за нее. А покинутое тело останется лежать в лесу и вызовет преизрядный переполох, когда его обнаружат, но тайна так и останется покрыта мраком.

Ведьма перевернула меч и надпилила другую сторону лезвия. Надо будет измазать клинок грязью, чтобы никто ничего не заметил. Конечно же, когда она вселится в новое тело, ее ждут некоторые неприятности. Ей будут недоступны воспоминания девочки, доступ к ее изгнанному разуму — он отправится туда, куда попадает вытесненный разум в подобных случаях, возможно, пропадет вовсе, канет в Лету. Также предстоят сложности с родителями Девочки. Раньше ей приходилось убивать родителей, но теперь все стало намного легче. Сейчас достаточно рассказать кому-нибудь из представителей властей, что родители скверно с ней обращаются, приглашают своих приятелей, дабы обидеть ее. Ведьма может приложить зажженные сигареты к юному телу и показать ожоги учителям или полиции — любое недоверие будет разрешено в ее пользу.

Ведьма весело мурлыкала песню себе под нос и в такт водила напильником. Удовлетворенная полученным результатом, убрала напильник обратно в сумку. Подпиленный меч она измазала в глине на другом берегу ручья и укрыла в кустах: это окажется весьма живописно, если противники будут стоять на противоположных берегах и вести поединок над бегущей водой! Интересно, упадет ли Девочка в обморок при виде крови. Предыдущая именно так и сделала, отчего переход в ее тело прошел гораздо легче. Со стороны той Девочки ведьма не встретила вообще никакого сопротивления. Лишь изгнала ее разум.

Ведьма села на велосипед и поехала в гущу леса, в темную глушь. Завтра она опять станет юной. Как долго ждать! И так было всегда.

Субботним утром Рокко пробудился от ночных кошмаров, в которых пытался сразить мечом юношу в поединке подле небольшого лесного ручья, а темноволосая девушка беспомощно смотрела на них широко раскрытыми глазами. Во сне он ощущал в себе небывалую силу могучего завоевателя, но тут же видел себя истекающим кровью, струей лившейся в бегущие воды ручья, окрашивая их алым…

Страшный сон разбудил Рокко, и он, дрожа, проснулся.

Родители все еще спали. Хорошо. Он тихонько проскользнул в кухню, достал из холодильника печенье и съел. Затем оделся, его не покидала мысль о Кори и о том, когда следует разделаться с ним.

Рокко вышел через боковую дверь и обнаружил ведьмин велосипед, прислоненный к стене дома. Осторожно приблизился к нему, но с виду велосипед казался совершенно безопасным. Коснулся изогнутого руля. Обычный металл. Оглянулся в поисках ведьмы, но ее нигде не было.

— Ведь ты знаешь дорогу к его дому, верно? — спросил у велосипеда Рокко.

Ответа не последовало.

Тогда Рокко взялся за руль и вывез велосипед во двор. Сел на него и поехал куда глаза глядят, гадая о том, как же узнать верный путь.

Руль сам повернул влево, и Рокко ничего не оставалось делать, как подчиниться воле велосипеда. «Словно самостоятельно движущаяся под моими пальцами планшетка на спиритической доске», — подумал он.

Рокко вовсе не принадлежал к тому типу людей, которые распевают вслух, но вдруг он поймал себя на том, что по пути во все горло поет «Пусть любовь твоя будет нежна».[18]

А где-то через милю ему уже не надо было крутить педали, велосипед ехал сам.

Не переставая думать о снах, привидевшихся этой ночью, Кори шел к Хетер, зажав под мышкой тетрадь для записей. Девушка перед домом размахивала клюшкой, загоняя мячи в переносные сетчатые воротца. На ней были джинсы и голубая рубашка навыпуск, волосы спутаны, а лицо разрумянилось от напряжения. Хетер была прекрасна.

— Хочешь ударить пару раз? — спросила девушка, увидев Кори.

— Может, в другой раз.

— Всегда пожалуйста. Пойдем к ручью? — И Хетер подняла с клумбы сумку.

— Конечно.

— Мама сказала, что приготовит для нас ленч. Хочет с тобой познакомиться.

Эта новость и порадовала Кори, и вместе с тем обеспокоила его.

— Ты рассказала маме про меня?

Хетер рассмеялась:

— Должна же я была что-то сказать маме, когда пошла к тебе в гости. Она даже причесала меня, помнишь?

— Точно, точно.

Они углубились в лес. Хоккейной клюшкой Хетер подцепляла шишки.

— Этой ночью тебе…

— …снились странные сны? — закончила начатую Кори фразу Хетер. — Да. Никакой ведьмы не было, но мне снились двое неизвестных парней, пытавшиеся поубивать друг друга.

— А мне снилось, что я пронзил кого-то клинком. Еще там была девушка… которая подошла к убитому юноше и внимательно смотрела, как кровь струится из его жил и бежит в воды ручья. Казалось, она едва ли замечала меня, хотя я и стремился привлечь ее внимание.

— Вот так сон!.. — проговорила Хетер. — Странный и неприятный.

— Вчера я кое-что видел…

— И что же?

— Я думаю… думаю, вчера я видел в лесу велосипед той странной дамы. Именно не саму женщину, а ее велосипед, причем на нем никого не было. Но ведь это невозможно. Да?

— Не знаю. Но мне бы хотелось, чтобы эти непонятные сны поскорее прекратились. Иначе я стану бояться ложиться спать.

Они добрались до ручья и принялись обсуждать свою работу, довольные, что у них есть занятие, способное отвлечь их от дурных сновидений.

Велосипед привез Рокко в район, находящийся в полутора часах езды от его дома. Он надеялся, что домой получится вернуться таким же способом, потому что дороги он не запомнил.

— Уж лучше бы меч оказался здесь, — сказал велосипеду Рокко, когда тот сбавил скорость и медленно подкатился к лесу позади домов. — Не говоря об этом дерьме Кори.

Велосипед не удостоил его ответом, въехал в лес, остановился и потерял равновесие. Рокко соскочил с него, замер на месте и прислушался. Он услышал журчание воды и, кажется, какие-то голоса. Неужели у Кори есть друзья? Да это просто невозможно! Но если есть… что же, тогда он осуществит задуманное, когда представится удобный случай. А он, как известно, неизменно подворачивается.

Сквозь лесные заросли Рокко пробирался на звук голосов… и увидел, что прямо напротив, отделенные от него лесным ручьем, стоят Кори и Хетер.

Ну надо же, там Хетер, вот черт! Рокко никак не ожидал увидеть девушку здесь, И все же… может, это не так плохо, как показалось на первый взгляд. Наверняка Кори рассказал ей, как поглумился над ним, как выставил дураком перед друзьями и макал головой в загаженный унитаз. И они смеялись над ним, тогда как смеяться она должна была над Кори.

Ну что ж, теперь он ей покажет, это точно. Покажет, что нельзя его безнаказанно мешать с грязью. Она увидит.

Рокко огляделся вокруг. Меч оказался рядом, лезвие глубоко ушло в мягкую землю. Юноша поднял оружие и сжал рукоять: ладонь уверенно сжимала меч, столь естественно, словно оружие было создано для него.

Рокко напомнил сам себе: «Никаких чувств. Просто выполняй то, что следует» — и шагнул к ручью.

— Ты ничего не слышала? — спросил Кори.

— Нет, а… — начала было Хетер.

Но тут события стали разворачиваться с невообразимой скоростью.

Из кустов на противоположной стороне ручья вышел Рокко, в правой руке он держал что-то длинное — уж не меч ли? Он вовсе не хмурился, и не ругался, и не улыбался, а просто торопливо шагал по направлению к ручью с полным решимости лицом. Кори инстинктивно шагнул вперед и встал между Рокко и Хетер, загородив девушку собой.

— Ты что, с ума сошел?! — отступая назад, крикнула Хетер.

Кори не понял, к кому из них двоих она обращалась.

Кори тоже отступил назад, наткнулся локтем на дерево, взглянул туда — и увидел меч, воткнутый в землю рядом со стволом дерева.

Вот теперь ясно, что надо делать. Ведь прошлой ночью, во сне, он уже совершил это!

Кори вытащил меч из земли и встал в стойку. Раньше он никогда не держал меч, но сейчас все вышло будто само собой, на редкость естественно, оружие стало словно продолжением его руки.

На другой стороне ручья стоял Рокко.

— Ты оскорбил меня, придется тебе поквитаться за это, — сказал он, потом кивнул на Хетер. — А еще за Девочку.

— Ее ты не получишь, — твердо заявил Кори, сам не понимая, откуда берутся подобные слова. — Сначала тебе придется сразиться со мной.

— Да будет так, — заключил Рокко и перепрыгнул ручей.

Кори ожидал противника в позиции en garde[19] и на удивление совсем не выглядел озадаченным. Казалось, все, что происходит, вовсе к нему не относится — просто кое-какие необходимые формальности.

Рокко поднял меч, и его лицо наконец-то обрело выражение — вихрь сконцентрированной и всепоглощающей ярости.

И тут Хетер треснула по мечу Рокко хоккейной клюшкой, отчего клинок сломался надвое. По лицу Рокко разлилось выражение комического изумления, он обратил взгляд на Хетер, которая, вновь взмахнув клюшкой, ударила его плашмя по голове сбоку. Он одеревенело качнулся назад и полетел в ручей, все еще сжимая в руке рукоятку сломанного меча.

— Господи, — тяжело дыша, проговорила Хетер.

И тут из кустов неподалеку послышался вопль ведьмы.

Что такое натворила Девочка?! Она должна была стоять в сторонке и ужасаться кровопролитию, ей вовсе не следовало вмешиваться! Ведьма ослабила связи своего разума, надела джинсы и голубую рубашку, чтобы быть похожей на Девочку, вплела в волосы голубую ленту. Она была готова стать Девочкой и ждала, когда Мальчик прольет кровь Соперника, чем воспламенит чары, — а теперь все пропало!

С пронзительными воплями она выскочила из скрывавших ее зарослей:

— Сука! Маленькая шлюшка! Дрянь негодная!

Может, еще не слишком поздно. Если бы только она смогла пустить Сопернику кровь! Кажется, такой нежданный поворот весьма близок к изначальному сценарию и властное подобие ситуаций не претерпело безвозвратной неудачи. Но она находилась слишком далеко, ей никогда не добраться до него, чтобы вовремя убить, особенно если Девочка так и будет стоять на пути, свирепая, словно амазонка, сжимающая клюшку твердой рукой.

Но велосипед — он-то ближе к цели.

Оглушенный, Рокко попытался приподняться, сел, увидел, как выскочила вопящая ведьма, перевел взгляд на зажатый в руке обломок меча и пусть не в деталях, но все же внезапно осознал суть сложившейся ситуации.

Ведьма подставила его. Рокко предстояло умереть здесь, поэтому именно ему предназначался никуда не годный меч. И за невероятной ловкостью, силой и скоростью реакции Кори при стычке в туалете тоже, вероятно, стояла она.

Да Рокко убьет ее! Он с трудом поднялся на ноги.

И увидел, как на него несется готовый напасть велосипед. Рокко замер, объятый ужасом.

Велосипед выехал из-за деревьев, сначала двигаясь тяжело и медленно, затем все набирая и набирая скорость. Изумленный и испуганный, Рокко смотрел на приближающийся велосипед, не в силах сдвинуться с места. Хетер держала наготове хоккейную клюшку, но смотрела она не на Рокко, а на жутко ухмыляющуюся ведьму, одетую точь-в-точь как она сама.

Велосипед без седока должен был промчаться мимо Кори. Мальчик видел, как изогнутый в форме рогов руль повернулся так, чтобы оказаться нацеленным вперед, словно у готового атаковать быка. И эти рога запросто пронзят Рокко, кровь его прольется в ручей, окрасив алым бегущую воду…

Недолго думая, Кори с мечом в руке метнулся к велосипеду, воткнул клинок между спиц. От вращения колеса меч стукнулся о раму, застрял между погнутых спиц и лишил колесо возможности крутиться. Ведьма опять закричала, велосипед затрепыхался, по инерции пролетел несколько футов и упал в ручей, у ног Рокко.

Рокко проводил взглядом велосипед, затем посмотрел на ведьму, которая рвала на себе волосы, выкрикивая непонятные слова.

Рокко недобро ухмыльнулся, нагнулся и вытащил застрявший среди искореженных спиц меч. Колеса закрутились, но самостоятельно встать вертикально велосипед не смог. Кори тихонько выругался. Теперь Рокко набросится на него, а на этот раз Кори безоружен. И даже не сможет убежать, потому что в этом случае Хетер останется в руках Рокко и ведьмы.

Рокко поднял меч и издал воинственный клич. На этот раз лицо его выражало целую гамму чувств: и ярость, и наслаждение, и бешенство.

Но он бросился не на Кори. Он пронесся мимо Хетер, прямиком к ведьме, которая едва ли видела угрожающую ей опасность, — она не отрываясь смотрела на девушку, рвала на себе волосы и рыдала.

Рокко вонзил меч по самую рукоятку ведьме в живот, толкнул ее рукой в грудь. Тело соскользнуло с лезвия и упало навзничь. Рокко замахнулся и отсек ведьме голову.

Затем он воткнул меч в землю почти лак же, как он стоял до того, когда Кори нашел его. Тяжело дыша, Рокко смотрел на Кори и Хетер остановившимся взглядом.

— Не подходи к нам! — подвигаясь ближе к Кори, крикнула Хетер, половчее перехватив клюшку.

— Черт, — хриплым голосом сказал Рокко, — да не нужны вы мне оба. Я совершил то, что должен был сделать. — Он нахмурился. — Ну а теперь…

Рокко шагнул в их сторону, и Хетер встала перед Кори, защищая его, а он тоже сделал движение, желая закрыть ее собой.

Но Рокко не стал подходить близко к ним, а двинулся в сторону ручья и велосипеда, с такими словами:

— Эта штуковина… Не знаю, в чем секрет, но она наделена собственным разумом. Может, даже ее разумом. — Он бросил взгляд на Хетер. — Попробуй вдребезги разломать эту штуку своей клюшкой, а? Я возьму камень.

— Он прав, — вмешался Кори. — Не пойму, как это может быть, но… велосипед — часть всей этой истории. Нам надо сломать его.

— Не приставай к нам! — с угрозой в голосе опять процедила Хетер. — Не лезь к Кори.

В ответ Рокко пожал плечами:

— Он доказал, что кое-чего стоит. Он спас мне жизнь. — Рокко горько усмехнулся Кори. — Но если бы Хетер не напала на меня с клюшкой и если бы не мой сломанный меч, я бы непременно прикончил тебя.

— Mы уже имели честь лицезреть твои способности, — отрезала Хетер, указав на обезглавленное тело ведьмы.

Рокко тоже взглянул в ту сторону и кивнул:

— Ну да. Здесь я перешагнул границу, верно? Интересно, что бы сказал мой психиатр, если б я поделился с ним тем, что убил женщину за то, что она ведьма?

Кори и Хетер промолчали и принялись усердно трудиться над велосипедом, клюшкой и камнями и для начала разбили фару, потом прекратили колеса в бесформенную массу. Рокко колотил по ним, пока они не оторвались от рамы. Пока дети всецело отдавались разрушению велосипеда, послышались шаги и крики.

— Кто?.. — насторожился Кори.

— Взрослые, — проворчал Рокко, — которые устанавливают границы. Наверное, услышали крики. Давайте покончим с этим, пока они не добрались сюда.

Они удвоили усилия, и, когда закончили, от велосипеда остались лишь куски старого железа, мерцавшие на дне ручья.

— Мы преуспели в деле микроэкологии, — ухмыльнулась Хетер. — И теперь вода здесь будет отравлена навечно.

На поляну выбежала женщина, за ней другая, и еще мужчина.

— Хетер! — вскрикнула первая. — Что… — Тут она увидела тело ведьмы. — Боже мой! — выдохнула она, прикрыв рот обеими руками.

— Я убил ее, — сказал Рокко, выступив вперед. Через плечо он взглянул на Кори, потом наградил Хетер улыбкой. Повернулся ко взрослым. — Я ее убил, потому что она — ведьма.

Взрослые переглянулись.

Хетер схватила Кори за руку и крепко сжала его ладонь. Он ответил ей сильным рукопожатием. День обещал быть долгим, а впереди еще череда долгих-долгих дней… Но, с другой стороны, может, ему удастся все так же держать Хетер за руку.