Малая война партизанство и диверсии

Колонка редактора

В книгах «Нужная работа» (1994) и «Вымысел исключен» (1996) я попытался в весьма сжатой форме привлечь внимание общественности к проблеме «Малой войны», проанализированной М. Дробовым в 1931 году в работе с одноименным названием.

С тех пор прошло почти 70 лет, отгремели Вторая мировая война, Великая Отечественная война нашего народа против фашизма, война между Северной и Южной Кореей, война во Вьетнаме, уходит в прошлое почти десятилетнее пребывание и участие советских войск в боевых действиях в Афганистане. Незаживающими ранами отзывается в наших сердцах бессмысленный конфликт в Чечне. Мелкими эпизодами представляются сегодня другие локальные конфликты, вспыхивающие в течение двадцатого столетия в Латинской Америке, Африке, странах Юго-Восточной Азии и бассейна Тихого Океана.

С момента выхода в свет книги М.А.Дробова весьма существенно изменился мир, средства, формы и методы разрешения конфликтов. Конфликты и войны не возникают сами по себе. Они всегда являются следствием организованного и управляемого кризиса. И большие, и малые войны всегда создаются умышленно и конкретными людьми, сознательно финансируются для смены правительств и установления нового мирового порядка. Трагедия, переживаемая сегодня нашей Родиной, при внимательном рассмотрении представляется результатом допущенных ошибок руководством страны, умелым использованием этих просчетов оппонентами в своих интересах.

Привлекая внимание к определенным историческим событиям XIX и XX веков редакция альманах «Вымпел» полагает, что читатель сумеет сопоставить отдельные из них с современностью и сделать свои выводы.

Отклики читателей будут весьма полезны при подготовке к изданию последующих выпусков альманаха «Вымпел», затрагивающих различные стороны проблем национальной безопасности России.

Ю. Дроздов.

Генерал-майор в отставке.

Председатель редколлегии альманаха «Вымпел».

Хорошо известно, что в мире книг лишь очень малое число исследовательских работ сохраняют свою актуальность в течение определенного времени после выхода. Еще реже встречаются книги, актуальность которых со временем возрастает. Такая редкостная участь выпала на долю работы М.А. Дробова «Малая война: партизанство и диверсии».

С возникновением ядерного оружия многие исследователи проблем вооруженной борьбы связывают ход и исход возможной мировой войны с его применением. С другой стороны определенная часть виднейших политических деятелей мира считает, что ядерное оружие является сдерживающим фактором в глобальном столкновении. Трагедии Хиросимы и Нагасаки, а также целого ряда техногенных катастроф на объектах ядерной энергетики убедительно показали возможный Апокалипсис в результате ядерной войны. Мировое сообщество сделало немало в целях снижения ее потенциальной угрозы. Позитивные усилия в этом направлении продолжаются.

На фоне теоретических исследований и дискуссий о потенциальной угрозе «большой войны» (глобальной) общественное внимание к проблемам «малых войн» резко снизилось, оставаясь предметом изучения лишь узкого круга профессионалов. Не вдаваясь в сравнительную характеристику оценки важности и взаимозависимости проблем «глобальных» и «малых» войн отметим, что «малые войны», в современной терминологии известные больше как «горячие точки», стали реальностью геополитического характера. Эта угроза возрастает и ширится в силу субъективных и объективных причин. Следовательно, и общественное мнение должно на это реагировать адекватно.

Заметим, что в связи с глобальностью проблем «горячих точек» история и теория «малых войн» сегодня уже интересует не сколько как форма достижения целей в вооруженной борьбе, сколько как геополитическая проблема предотвращения и сдерживания процессов возникновения и развития партизанско-повстанческих движений экстремистского характера, ведущих к дестабилизации обстановки в отдельных регионах и мире в целом. Таким образом сама современность актуализировала исследование Дробова.

Работа «Малая война: партизанство и диверсии» (далее «Малая война») была написана в 1929 году. Появилась она в свет небольшим тиражом в 1931 году. Автор, исследуя эволюцию малых войн, обосновал и изложил свои взгляды на:

1. Причины возникновения малых войн в истории XIX и начале XX веков.

2. Источники и движущие силы малых войн.

3. Этапы развития малых войн от возникновения до их окончания.

4. Природу партизанства и ее роль в вооруженной борьбе.

5. Сущность переходов малых войн из одной формы в другую.

6. Принципы политического, военного и экономического руководства в малых войнах.

7. Цели и задачи, решаемые партизанскими войнами в различных условиях вооруженной борьбы.

8. Причины и условия вырождения партизанства в партизанщину.

9. Формы преодоления негативных последствий партизанщины, основанные на опыте гражданской войны.

10. Возможную роль и место партизанства в будущих войнах.

Перечень проблем, систематизированный в приведенном виде, следует воспринимать как неполный. Но и он показывает, что труд историчен и многогранен. Основная цель предисловия, и это хотелось бы подчеркнуть особо, дать не столько аннотацию «Малой войне», сколько показать ее историческую и практическую полезность для задач государственного управления применительно к регионам чреватым в определенных условиях возникновением повстанческо-партизанского движения. Последствия ошибки в принятии решения о начале военных действий, если эта ошибка своевременно и профессионально не поправлена, как известно, трагичны во всех отношениях.

Редакция при переиздании «Малой войны» внесла по содержанию два дополнения, поставив к работе эпиграфом слова генералиссимуса А.И. Суворова: «Без светильника истории и тактика потёмки». Его надо понимать так, что если опыт прошлого не изучен и не используется, то вероятность совершения ошибки поджидает в любом вопросе, на каждом шагу, в самом простом деле. Автор едва бы решился дать к своей работе такой эпиграф. Альманах, отдавая себе отчёт в серьезности такого шага, осознанно взял на себя такую ответственность.

Второй эпиграф взят из творческого наследия видного теоретика партизанской борьбы минувшей войны П.П. Вершигоры. Его содержание свидетельствует о подходе в отечественной практике к использованию своего исторического опыта примененного к данной проблеме. Он в комментариях не нуждается.

В период выхода «Малой войны» из печати в стране было большое количество видных политических, общественных и военных деятелей, которые совсем недавно вышли из гражданской войны, имея опыт руководящей и боевой деятельности. Тема партизанской борьбы была не только близка им по духу, но и являлась предметом их гордости и славы. Характеристика «красный партизан» была высшей и ценнейшей оценкой при кадровой аттестации того периода.

Безусловно автор предвидел, что оппонентская среда обширна, активна и разнополярна. Представляя «Малую войну» на «суд» такой общественности, он делал ставку на аргументацию своих позиций, не сглаживая при этом имевшие место противоречия во взглядах на теорию и практику в вопросах партизанской войны того периода.

Партизанские авторитеты опубликовали сотни книг, тысячи журнальных и газетных статей преимущественно мемуарного характера. В них отражался живой организационный и боевой опыт применительно к партизанскому движению конкретной местности, а чаще всего партизанского отряда.

Другая сторона, а именно Белая, находясь в эмиграции, опубликовала не меньшее количество литературных источников с воспоминаниями об этом периоде. В них нет места пафосу. Над авторами довлел тяжкий груз политического и военного поражения. Не обошлось без поиска виновных, отступников, предателей и т. п. Однако в своих работах они давали обширный фактический материал по повстанческо-партизанским силам, подвергали анализу допущенные ошибки и просчеты. Известно, что определенная часть этих работ и сегодня является ценным историографическим материалом исследования периода Гражданской войны в России.

Следует заметить, что литература Белого движения приобреталась за рубежом максимум в 2–3 экземплярах преимущественно для целей контрпропаганды. Купленная там, как теперь говорят, на «развалах» она засекречивалась, а по миновании надобности уничтожалась. В силу этого очень редкий исследователь-соотечественник мог в ту пору ознакомиться с такой литературой. Дробов такую возможность, как видно, имел, используя ее для целей раскрытия исследуемой проблемы, а не контрпропаганды. Книга задержалась с выходом в свет на целых два года. Видимо, не в последнюю очередь из-за отмеченной выше особенности.

Библиографический перечень использованных работ внушителен — 372 источника. Из них много работ на немецком, английском и французском языках. В действительности перечень ещё шире. К примеру, автор приводит выдержки из работы Дениса Давыдова «Опыт теории партизанских действий», а в библиографии ее нет. Давыдов — виднейший авторитет, теоретик партизанской борьбы. Дробов полагал, что упомянутый выше труд должен являться настольной книгой каждого, кто занимается проблемами партизанства.

Автор широко использовал рукописный фонд ГлавПУра[1] Красной Армии. Часть литературных источников, на которые он ссылается, современный исследователь найти не сможет. Они по разным причинам не сохранились даже в единичных экземплярах. Большая часть источников — раритеты.

Для раскрытия темы автор избрал преимущественно период первой мировой войны и годы Гражданской войны в России. Исторический же экскурс охватывает события со времен Наполеона. Таким образом «Малая война» — не мемуарная книга, а аналитическое исследование с привлечением громадного фактического материала по эволюции развития форм партизанства. В этом коренное и существенное отличие труда Дробова от всех тех работ, которые были написаны до него, начиная с упомянутой выше работы Дениса Давыдова, в которой была дана формула партизанской войны, сохраняющая свое значение по сегодняшний день.

Термин «малая война» вышел из активного употребления еще до начала второй мировой войны. Его сменили: партизанская война, повстанчество, национально-освободительное движение, движение Сопротивления, полувоенные операции и т. п. В известной степени об этом можно сожалеть. Понятие «малая война» с методологической точки зрения могло бы выполнять роль общего по отношению к другим формам, которые можно бы было характеризовать как особенное и единичное.

«Непопулярность» понятия «малая война» объяснима. Известно, что многие бывшие колонии добились своей независимости не в последнюю очередь через партизанские войны. Естественно, что метрополиям развитие такой теории было совсем не нужно. Даже вредно и опасно. Роль национально-освободительного движения не только принижалась, но и намеренно искажалась.

Если взять нашу страну, то на этой проблеме лежит печать трагизма Среди теоретиков и практиков малой войны были видные октябрьские и после октябрьские политические деятели. В тридцатые годы все они, за малым исключением, оказались «врагами народа». Их судьба известна. Но всё то, что было связано с их именами, в первую очередь их литературные труды, предавались забвению через уничтожение. Подобная участь постигла и книги, в которых эти авторитеты упоминались в связи с прошлыми партизанскими заслугами. В их число попал и труд Дробова. Автор не только упоминал эти авторитеты, но и ссылался на них.

В 1974 году чудом удалось обнаружить два сохранившихся в Спецхране экземпляра этой книги. Тогда же было сделано около десятка ксерокопий «Малой войны» для изучения ее в профессиональной среде. Работа многократно обсуждалась в теоретических семинарах и на конференциях, в том числе, с привлечением ветеранов партизанской борьбы периода Великой Отечественной войны.

В дискуссиях отмечались важность и полезность этого труда.

В начале восьмидесятых годов в связи с афганскими событиями «Малая война» стала приобретать новые грани актуальности. А проблема «горячих точек», как уже отмечалось, ещё больше повысила интерес к этому источнику.

На уровень обобщений и выводов, достигнутых в «Малой войне» по настоящему мнению ни одна из работ, написанных после второй мировой войны как в отечественной, так и зарубежной литературе, объективно претендовать не может из-за высокой степени историзма. Работу «Малая война» можно считать монографией. Для этой оценки есть все основания: исследуется одна тема, перечень используемой литературы — громаден, осуществлено уточнение дефиниций, сделаны выводы и рекомендации стратегического уровня.

Безусловно, тактика и техника современной партизанско-щзычповстанческой борьбы, качество средств связи, уровень материального и иного обеспечения не идут ни в какое сравнение с эпохой, отраженной в книге Дробова. Но эти вопросы — тактического порядка и не более. Они находят свое отражение в соответствующих современных пособиях, руководству по партизанско-повстанческой борьбе.

В своей работе автор представляет партизанство и диверсии как равнозначные структурные элементы малой войны. Так это виделось некоторым практикам и теоретикам того периода. Действительно, опыт первой мировой войны показал, что всего один агент, используя способы диверсии, выводил из строя морской порт, топил корабль, нарушал работу электроснабжения и т. п. Время показало, что партизанство — форма малой войны, а диверсии — лишь способ, хотя и очень опасный.

К диверсии автор относит: собственно диверсии, террор и вредительство, саботаж, пропаганду и дезинформацию. В эти подходы время также внесло свои коррективы. Они хорошо известны.

Дробов с глубокой проницательностью применительно к своей теме исследования предвосхитил вероятное начало будущей войны против нашей страны. В частности, он указывал на возможную дезорганизацию диверсиями работу приграничного тыла. Мемуары маршалов Советского Союза Жукова Г.К., Рокоссовского К.К. и др. отчетливо свидетельствуют о том, что предвидение Дробова оказалось реальностью с большой степенью точности. Противник, массово применяя диверсии, создал труднопреодолимые условия для Красной Армии.

Трагедия первых дней войны общеизвестна. Она стала возможной, в частности, и по той причине, что подготовка к отражению противника, который может использовать способы и средства малой войны против нас, уже целенаправленно не ввелась и не могла вестись. Не было квалифицированных кадров. Учебники и пособия, титульные листы которых утверждались «врагами народа» были изъяты и уничтожены. Взамен их ничего создано не было.

В начале Великой Отечественной войны, когда возникла нужда дать нарождавшимся партизанским силам инструкции и пособия, таковых не оказалось. В ход были пущены, извлеченные из архивов, инструкции времен гражданской войны. Конечно, они мало соответствовали целям эффективного противодействия противнику в новых условиях вооруженной борьбы. Изменились способы ведения войны и инфраструктура, их обеспечивающая. Страна, имеющая вековые традиции партизанской борьбы оказалась не готовой к сопротивлению силами и средствами малой войны. Опыт, приобретенный в первой мировой и Гражданской войнах, добытый ценой громадных потерь, использован не был. Он начал заново накапливаться в исключительно трудных условиях как кадровых, так и материальных.

Новейшая история полна событиями партизанской борьбы в ряде стран и прежде всего в форме национально-освободительного движения. За рубежом для обозначения этого явления чаще всего используется термин «повстанческая борьба» с той или иной ее окраской. За рубежом по этому вопросу имеется достаточно обширная литература. Фондов такой литературы в публичных библиотеках России нет. Практика приобретения двух-трех экземпляров, сложившаяся в первые годы советской власти, со временем существенных изменений не претерпела. Однако использовалась она лишь для сравнительного анализа тактики и техники действий партизанско-повстанческих сил в современных условиях. Контрпропагандистская цель полностью исключалась. С этими источниками работал узкий круг профессионалов.

Отечественная литература подпитывалась преимущественно мемуарами на партизанскую тему минувшей войны. Изданы сборники о действиях партизан и подполья в Великую Отечественную войну. Безусловно все это и поныне является весьма ценными источниками. Однако нельзя не отметить, что острие их внимания направлено на раскрытие роли Партии и Героику народных масс, конкретных личностей. И первое и второе было. Умалять, а тем более отрицать или извращать это недопустимо. Вместе с тем и принимать эти источники за теоретический анализ партизанского движения нельзя. Справедливости ради следует сказать, что попытки на организационном уровне исследовать всесторонне минувший опыт были, и неоднократно, но всякий раз они заканчивались неудачно.

Остановимся на оценке афганской и чеченской войн с позиций труда Дробова. А именно, ставя вопрос: «что могло бы не случиться, если бы к прогнозированию их развития и последствий подходили бы с учетом истории малых войн»?

Использование термина «гражданская война» в Афганистане с момента Саурской революции и до падения просоветского режима в нашей стране избегали как могли. Термин «вооруженная афганская оппозиция» пробивался долго и трудно. До этого в ходу были в основном выражения: бандиты, душманы, моджахеды и т. п. Причина известна. Господствовавшая в нашей стране идеология[2] совершенно ошибочно и во вред себе утверждала, что только национально-освободительное движение марксистской окраски имеет право называться партизанским. Все иные движения — так или иначе бандитские. Такая позиция приносила и принесла громадный урон, умаляя возможности и силу реального противника. Поиск путей проблемы шел ложным и истощающим путем. Некоторые специалисты по тактике партизанской борьбы понимали эту грубейшую вульгаризацию действительности. В пределах своих возможностей пытались повлиять на окраску оценочных характеристик, однако радикально ничего изменить было нельзя. Но, если обратиться к работе Дробова, станет ясно, что исторически повстанчество было «разноцветным»: антирабовладельческим, антифеодальным, крестьянским, красным, беглым, зеленым и т. п.

Трагические последствия вооруженной борьбы в Афганистане можно было бы избежать, опираясь на исторический опыт, даже после того как советское руководство допустило первоначальные ошибки. Задача смены режима с вводом войск в 1979 году была выполнена. После этого «ограниченный контингент» надо было не наращивать, а в короткий срок поэтапно вывести, оставив, возможно, два-три гарнизона для противодействия пакистанскому вторжению. Новый режим, демократизируясь, должен был опираться на волю и поддержку афганского народа. Всякий другой путь был не оправдан.

В своей работе Дробов показал, что Наполеон, покорив Испанию, добился блестящего военного успеха. Но возникшее массовое движение гверильи истощило, деморализовало войска Наполеона. Он был вынужден уйти из страны униженным.

Современное развитие событий в Чечне выглядит еще трагичнее, чем в Афганистане. Хотя бы потому, что Афганистан сравнительно далеко, а Чечня — внутри государства. Весь исторический опыт малых войн учит, что при таких военно-политических, географических, национальных условиях, как в Чечне ни в коем случае нельзя было начинать боевые действия с федеральной стороны. Действительно, сделаем лишь всего-навсего мыслительное допущение, что федеральные войска достигли в Чечне военного успеха. Что затем? Последствия были бы еще более трагичными, чем судьба войск Наполеона в Испании. Это очевидно для всякого, кто знаком с историей малых войн.

Чеченцев именовали как угодно: бандиты, фундаменталисты, сепаратисты и т. п. Все эти термины неправовые. Если следовать тому же Дробову, то они являются вооруженными повстанцами-сепаратистами. Признав их таковыми, в установленном порядке с опорой на международное право, можно было бы действовать в соответствии не только с внутренними, но и международными законами. Сепаратизм, тем более вооруженный, осуждается любой страной мирового сообщества. Некоторые страны, как известно, несут громадные потери в борьбе с внутренним экстремизмом.

Вместо политических и экономических действий с опорой на закон федеральная власть выбрала наиболее ошибочный путь — военный, создав тем самым объективные условии размаха чеченского вооруженного повстанчества, массово озлобив коренное население. Найти достойный выход из создавшихся условий для федеральной власти — проблема трудноразрешимая.

Известно, что более или менее успешно могут вести борьбу с партизанскими силами лишь специальные войсковые формирования типа: Jagtkommande, Edelweisse, Kommandos и др. Их действия базируются на агентурной и разведывательной информации. Механизм такой борьбы был достаточно хорошо отработан органами государственной безопасности нашей страны после войны при борьбе с политическим бандитизмом в Западных областях Украины, Белоруссии и Прибалтике. Все остальные силы придавались на определенный срок для решения общих или частных задач. С момента передачи никто (даже ведомственный министр) не мог отдать распоряжение на какие-либо действия переданным силам. Единство руководства всеми силами и средствами из единого штаба выполнялось неукоснительно. Такая практика основывалась на решении Политбюро по этому вопросу и жестком контроле при его реализации. Начиная с афганской войны, этот важнейший принцип управления уже не имел место. Каждый ведомственный советский советник считал себя старшим.

Если горькие уроки прошлой деятельности профессионально не изучаются, не делаются практические выводы, то, как свидетельствует история, в аналогичных или сходных по обстановке ситуациях последствия бывают более трагичными. Возьмем, к примеру, Буденовск. Ход и результаты операции против чеченских боевиков показали беспомощность и позор государственного механизма управления. На место события съехались так называемые силовые министры. Растерянность, суета, неопределенность, отсутствие единолично ответственного за принятие решения, ход и исход операции. Наконец «проблема» со средствами массовой информации, решавшей и решившей неизвестно из каких побуждений задачу нагнетания обстановки. Буденовск, как известно, не стал последним в цепи трагедий чеченской эпопеи. Яркое и дерзкое событие, осуществленное вооруженными повстанцами-сепаратистами, безусловно, найдет свое отражение в трудах историков, других источниках. Но это будет мрачная страница. В монографии отводится немало места методам дезинформации и пропаганды средствами малой войны. Приведенная сравнительная характеристика опыта Антанты и Германии исключительно поучительна. Автор обоснованно заключает, что в этом вопросе немцы переиграли своего противника по всем статьям.

Если вернуться к «чеченской войне», то повстанцы не затратив ни единой копейки, а овладев упомянутыми выше методами в совершенстве, ежедневно и основательно загружали выгодным им пропагандистским и дезинформационным материалом федеральное телевидение и радио, а также мировые средства информации. Информация, поставляемая федеральными службами, выглядела бледно, беспомощно, противоречиво, и порой как анекдотичная. Большинство журналистов, чтобы иметь возможность вновь и вновь появляться в отрядах и на базах повстанцев, без меры прославляли главарей сепаратистов, именуя обычного ополченского взводного «командующим фронтом». Пройдёт немного времени, и отдельных журналистов придется выкупать, как попавших в заложники. Но это будет потом… А до поры, до времени они были заняты созданием и распространением мифов.

Надо отдать должное, что отдельные руководители чеченского повстанческого движения проявили себя не только как незаурядные личности, но и одаренные партизаны в лучшем понимании этого слова. Они стали авторитетами. Это обстоятельство, как подчеркивается в «Малой войне», слишком важно и не учитывать его нельзя. Механическое распространение на них норм уголовного преследования себе же во вред. Известно, что батька Махно не раз метался из стороны в сторону, часто оголяя фронт. Но никто не удосуживался возбуждать против него уголовное дело. Принято считать, что политические вопросы решаются политическими методами.

На сегодняшний день чеченский вопрос своего радикального решения не нашел. Если свериться с выводами М. А. Дробова применительно к подобного рода ситуациям, то вооруженное повстанческое движение с 1997 года находится в ускоренной фазе перехода от партизанства[3] к партизанщине (разбой, грабеж, захват заложников). Эта партизанщина, меняя формы и методы, по всей вероятности, будет долго держать всех в напряжении, а отдельных и в страхе. Вчерашние руководители чеченского сепаратистского повстанчества, ставшие демократическим путем у руля государственного управления, не в силах обуздать партизанщину. Опыт истории, как раз и свидетельствует об этом.

Автор монографии значительное место уделяет анализу северо-ирландской проблемы. Сколько времени прошло с момента ее возникновения? А она не только не разрешена, но приобретает порой самые жесткие экстремистские формы. Представляется, что современный Таджикистан с многообразием внутренних и внешних противоречий имеет все предпосылки развиваться по северо-ирландскому варианту. Положение к тому же усугубляется тем, что в соседнем Афганистане подготовлено, и не без нашего участия, значительное количество специалистов партизанской войны. Война для них, в условиях полностью парализованной экономики, стала единственным источником получения средств для физического поддержания существования семьи, племени и рода.

Тенденция к возникновению в современных условиях «горячих точек», как это ни покажется парадоксальным, возрастает. Причин тому много. Однако две из них можно считать головными, прогрессирующими. Первая — все возрастающая борьба за овладение в различных формах энергетическими и сырьевыми источниками. Вторая, национальный экстремизм с территориальными и иными претензиями.

В условиях существования мощного Советского Союза ни одна из этих причин не могла развиваться в мире ни в ширь, ни в глубь. В этом смысле он исторически длительное время являлся сдерживающим началом. Его крах привел и ведет к явлениям вытеснения одних стран другими, переделу, захвату, присвоению природных ресурсов и даже территорий. А это уже и есть объективная причина возникновения и развития конфликта.

Каждому известно, что война в Персидском заливе была развязана ради восстановления устойчивого импорта оттуда дешевой нефти. Ирак, безусловно, виновный в оккупации Кувейта, нарушил сложившееся равновесие. Жизненный стандарт в высокоразвитых странах из-за резкого подорожания моторного топлива стал ухудшаться. Для характеристики ситуации стали использовать понятие «нефтедоллары». Тогда и появилась, как камуфляж, на свет «миротворческая миссия» по освобождению Кувейта под флагом ООН.

Не следует думать, что историческое невежество в отношении последствий малых войн свойственно только нашей стране, нашим государственным деятелям. Нет, это не так. Американцы (США), как известно, получили жесточайший урок во Вьетнаме. Даже термин возник — «вьетнамский синдром». Но не прошло и 20 лет, как они с «миротворческой миссией» попали впросак в Сомали. Полицейская функция провалилась. Понеся крупные моральные и материальные потери, все более и более удаляясь от первично поставленных целей, они были вынуждены с позором уйти из страны.

Однако, «учеба» на собственном опыте все-таки идет им впрок. Так, решение ситуации на Балканах «в миротворческом плане» принималось с задействованием России. С военной точки зрения без русских можно было бы свободно обойтись. Но натовское командование все просчитало. Ибо, участие России — знак, что сербы не получат от православного брата даже моральную поддержку. Сопротивляться в таких условиях — бессмысленно, просто губительно. Им оставалось лишь склонить головы.

События в Албании в 1997 году находившейся на грани гражданской войны, весьма поучительны. Прежде всего военным невмешательством с внешней стороны. Известно, что большая часть народа, недовольная обманом со стороны сил правящего режима, оказалась вооруженной и готовой к повстанческой борьбе. Разбои и грабежи охватили страну. Появились не только лидеры, но и «вожди» стихийного движения. Однако, смута, не получив извне признание и поддержку резко пошла на убыль. В «Малой войне» вопросу поддержки партизанско-повстанческого движения со стороны «сильных» государств и соседей уделяется особое внимание. С этим связывается или размах, или угасание борьбы.

Завершая, хотелось бы поставить и частично ответить на вопрос: зачем нужно переиздавать такую «древнюю» работу? Ведь многое из того, что имело место в прошлом — резко изменилось. Наконец, разве нет эквивалентной замены?

Выше уже отмечалось, что в отечественной литературе открытого характера сравнимого источника «Малой войне» — нет. Возможно, следовало бы поставить вопрос о создании подобной работы с учетом всего опыта прошлого. Безусловно, поставить вопрос в риторическом плане можно. В реальности все обстоит более сложно. Для этого нужны как минимум три основных условия: заказчик, исполнители, фонд архивных и литературных источников. Не вдаваясь в комментарии, можно сказать, что все три условия на сегодняшний день практически отсутствуют.

Об особенностях зарубежной литературы уже говорилось. Она в значительной части невысокого качества, а главное неисторична, преимущественно экстремистского характера. Из нее практически вовсе нельзя извлечь пользу для целей защиты Отечества. Несомненно, как и в прежние времена, она может быть использована для выработки форм и методов антитеррористической борьбы и защиты, и прежде всего на государственном уровне.

Характерно, что за рубежом по партизанскому вопросу имеется литература специфически узкой направленности. К примеру, в Швейцарии издаются пособия по «тотальному сопротивлению» в случае нападения на страну. Работы и интересные и поучительные. Качество их — профессиональное. Спрашивается, зачем этой сверхблагополучной по всем меркам стране такая литературная продукция. Можно коротко ответить: пишут, обсуждают, пользуется спросом у населения — значит нужна.

В предисловии широко использовалось выражение «горячая точка». Это — не термин, а публицистический жаргон. Он применяется в широком диапазоне для критики кризисных ситуаций локального характера. Но, если его локальность понимается буквально, то такое понимание таит в себе большую опасность. События на Балканах, в Ираке свидетельствуют о том, что у сильных мира сего все чаще и даже неистово возникает желание вооруженным путем подавить «неугодные» страны или режимы. Раздаются голоса о целесообразности применения тактического ядерного оружия. Масштабность приготовлений свидетельствует о реальности намерений.

Однако при этом не следует забывать известную истину, что цивилизация хрупка и уязвима. Независимость и возмездие со стороны обиженных с использованием экстремистских (диверсионных) способов могут вызвать трагедии там, где их вовсе не ожидают. За подтверждением не следует далеко ходить, достаточно указать на связь «Белфаст-Лондон».

Россия последние 15 лет, пройдя через тягчайшие испытания «горячими точками», стала понимать их пагубность на собственном опыте. В 1997–1998 годах она сделала целый ряд практических шагов на международной арене по предотвращению эскалации «горячих точек». Потенциальные возможности России в этих стратегических вопросах громадны.

Итак, актуальность монографии Дробова применительно к современным условиям можно интегрировать тремя проблемами теории и практики партизанско-повстанческих войн, а именно:

1 Что не должно делать государство (сообщество государств) чтобы субъективно не создавать условия возникновения «горячих точек» как на своей собственной территории, так и в других странах, чреватых вероятностью возникновении партизанско-повстанческих движений.

2 Что и как надо делать, если возникают или уже возникли очаговые предпосылки к повстанческому движению экстремистского типа. Каковыми в этих случаях должны быть политика, экономика, военные мероприятия и действия.

3. Почему и как следует готовиться к защите Отечества с использованием форм и методов партизанской войны, как военного творчества народных масс.

Учитывая все сказанное, можно надеяться, что монография М.А. Дробова будет полезна и для практиков, и для исследователей не один десяток лет, являясь историческим источником на актуальную тему о повстанчестве и его эволюции.