"Я сказала правду" - читать интересную книгу автора (Гир Керстин)18Лулу не стошнило. (Стошнило ее позже, когда она выпила целую бутылку скотча.) Она наплескала себе в лицо не один литр холодной воды в туалете, но не плакала. Ни единой слезинки не проронила. – Мне правда жаль, Лулу – пыталась я ее утешить. – Я совсем не хотела, чтобы так получилось. – Ты не имеешь к этому никакого отношения. Ты ведь меня предупреждала. – Знаешь, я думаю, период отбойного молотка у Патрика уже прошел, – сказала я, хотя мне совершенно не хотелось защищать этого подонка. – Он явно изменился. И он тебя искренне любит. – Он лживая скотина, – процедила Лулу. – Ты даже не представляешь, с какой невозмутимостью он заявлял, что не знаком с тобой. – Он наверняка меня забыл, – оправдывала я Патрика. – Так что он не притворялся. – Только потому, что ты была одной из многих. Как и Дайана. – Нет уж, извини. В отличие от Дайаны, я, во-первых, не стала проверять, насколько его данные о длине в сантиметрах соответствуют истине. Он обругал меня фригидной коровой и вылетел из кафе. Мне пришлось заплатить за его капучино. – Я ничего дальше своего носа не видела. – Лулу снова открыла кран с холодной водой. – Извини, что не послушала тебя, Герри! И ведь чего я тебе не наговорила! Как я могла быть такой слепой? – Ничего страшного. Я бы предпочла, чтобы выяснилось, что у него есть двойник. – И что мне теперь делать? – спросила Лулу. – Ну... не знаю, – ответила я, оставив при себе все ответы, которые рвались у меня из самого сердца. – Если любишь человека, то подобные разногласия можно как-то преодолеть... – Ты что, спятила? – рявкнула на меня Лулу. – Что, по-твоему, я должна продолжать отношения с этим лживым ублюдком? Тебе не кажется, что я для него слишком хороша? – Конечно! – искренне поддержала я сестру. – Но ты подумай еще раз... – О чем? О том, что мне тридцать два? Что мама жутко разорется, если я снова останусь одна? О том, что вся семья будет со мной обращаться как с прокаженной? – Ну, хотя бы... – Фи, – отмахнулась Лулу. – Мне все это по боку. В отличие от тебя, мне в голову не приходят мысли о самоубийстве, когда в жизни у меня не все идет гладко. Я пошлю этого типа куда подальше, и мне безразлично, что подумает или скажет моя мать! – Хорошо! – с облегчением выдохнула я. – Ты должна немедленно выкинуть его из своей квартиры, слышишь? И обязательно поставь новый замок, как я. – Нет! Так не пойдет! – объяснила Лулу. – Если я его сейчас выгоню, он вернется в свою старую квартиру. Его договор аренды действует до первого числа. – Но он все равно войти не сможет. Я же сменила замок, – не без гордости заявила я. – Какая разница! По закону он еще до следующего четверга имеет право вселиться в эту квартиру! – Лулу потерла глаза. – Может, он сумеет даже как-то опротестовать твой договор... Этого ни в коем случае нельзя допустить. – Лулу, я отказываюсь от квартиры! – приняла я решение. – Так что не медли – вышвырни его на улицу. – Ни за что, – проговорила Лулу. – Так легко он не отделается. – Она выпрямилась. – Как я выгляжу? «Как сотрудница «Похоронного бюро Фельдмана», – хотелось мне ответить, но вместо этого я сказала: – Как всегда, только лицо немного мокрое. Тебе косметика нужна? У меня кое-что есть в сумочке. – Спасибо, – поблагодарила Лулу. – Я не хочу, чтобы заметили, что со мной не все в порядке. – Ты не выдержишь до следующего четверга, – сочувственно сказала я. – Ха, плохо же ты меня знаешь! – хмыкнула Лулу. – Я могу выдержать все, даже диету, когда надо есть один капустный суп. А теперь иди в зал и сделай вид, что ничего не случилось. Дайане можешь наврать с три короба про астрологических близнецов. Я сейчас приду. У туалета, облокотившись на перила, стоял Адриан. В руках у него была сигарета, по виду напоминающая самокрутку. – Вы курите? – спросила я. – Нет. Но серьезно подумываю о том, чтобы начать. На самом деле это косяк, который я только что отобрал у своего шестнадцатилетнего племянника. – Ага! Ну вот, видите! – обрадовалась я. – Ваши братья все-таки не идеальны. – Мои братья очень даже, а их дети – нет, – произнес Адриан. – Да, как же, помню-помню, постоянные уроки игры на скрипке. Но что-то, я смотрю, они не помогли. Это же очевидно! Я бы лично быстро указала своему брату на то, что с воспитанием детей у него получилось не очень. – Мне пришлось пообещать племяннику, что я не донесу, – сказал Адриан. – Жаль. Ваша мать уже произнесла свою речь? Адриан кивнул и мрачно начал перекатывать косяк, зажав его двумя пальцами. – О! Все было так плохо? – сочувственно поинтересовалась я. – Да нет, на этот раз все было вполне сносно, только в конце она обратилась с открытым призывом ко всем родственникам найти мне женщину: «Нашему Грегору скоро уже тридцать пять, и, может быть, кто-то из вас знает приятную молодую женщину, которая смогла бы о нем позаботиться». Я засмеялась: – Потрясающе! Наверняка следующие пару недель тебе придется принимать звонки и письма от толп желающих. Адриан тоже засмеялся: – А как у тебя прошло? Ты уже станцевала с мочеприемником? – Еще нет. Но и без того все было очень увлекательно! – Я Лулу вышла из туалета. – Я же сказала тебе, чтобы ты меня не ждала, – раздраженно бросила она. – У тебя слева чуть-чуть помада размазалась. Лулу потерла щеку: – Так лучше? – Только теперь она заметила Адриана и оглядела его с ног до головы. – А вы кто? Ветеринар Франциски? – Нет, – смутился Адриан. – Я... э-э... – Он вопросительно на меня посмотрел. – Боже правый, – возмутилась Лулу. – Лучше бы вам знать, кто вы такой! – Грегор Адриан – главный редактор «Авроры», – объявила я. – Его отец празднует здесь рядом, в Хрустальном зале, свой день рождения. Грегор, это моя сестра Лулу. Она только что разошлась со своим молодым человеком, осталась в очередной раз одна и все еще не оправилась от шока. Обычно она бывает любезнее. – Я пока еще не осталась одна, – произнесла Лулу. – Одна я буду только со следующего четверга. Скажите, а это у вас косяк? – Да, – кивнул Адриан. – А можно мне его? – Конечно, пожалуйста, прошу вас. – Спасибо! – Лулу забросила косяк к себе в сумочку. – Аадно, до скорого! Пока. Я иду туда. – Голову выше, живот втянуть, грудь вперед, – бросила я ей вслед. Моя сумка заиграла симфонию «Юпитер». – Твой сотовый! – воскликнул Адриан. – Счастливая ты, он все еще у тебя! А нас всех на входе обыскивали, чтобы никто не смог пронести их внутрь. – Хочешь, я дам тебе свой? – Я, наконец, выудила сотовый из сумочки. – А у тебя там пара хороших игр есть? – спросил Адриан. – Подожди, мне нужно ответить. Алло! – Я все обдумал. – Оле был настроен решительно. – Этому не бывать. – О чем ты? – О нас – обо мне и о тебе! – Да, и мы это уже выяснили, – согласилась я. – Но ты, же это не серьезно, – сказал Оле. – Я же тебя знаю. – К сожалению, нет. – О нет, Герри Талер, я знаю тебя как облупленную. И я уверен, что ты пожалеешь о том, что сказала, если еще раз подумаешь. Не сопротивляйся. – Может быть, ты знаешь мои зубы, Оле, но что касается остального... – Я оглянулась на Адриана. Он отвернулся и смотрел через перила вниз, в фойе. – Почему мы все время обсуждаем одно и то же? – Потому что я жду ответа, ты что, уже забыла? – Я дала тебе ответ, ты что, уже забыл? – Но тот ответ ты как следует, не обдумала. – В этом и заключается вся проблема, – произнесла я. – Ты не даешь мне времени подумать. – Потому что тут думать не о чем, – безапелляционно заявил Оле. – Такие решения нужно принимать по велению сердца. – Вот именно! – Я бросила взгляд в сторону Адриана. В ярком свете роскошных люстр его гладко зализанные волосы слегка отливали рыжиной. И они все еще с одной стороны загибались вовнутрь, а с другой наружу. У меня вдруг возникло яростное желание основательно их растрепать. – Это все, что ты можешь сказать? – Наверное, ты прав, Оле, – задумчиво протянула я, продолжая разглядывать затылок Адриана. – Если бы я тебя любила, я бы об этом знала. Тогда у меня в животе возникало бы это странное тянущее чувство просто оттого, что я тебя вижу. Тогда мне хотелось бы все время быть с тобой рядом и защищать... – О боже! Ну конечно! Именно это я и чувствую! Но только не к Оле. – Значит ли это, что ты меня не любишь? – Не так, как тебе хотелось бы. Но мы ведь можем остаться лучшими друзья... – Не говори так! – закричал Оле. – Замолчи! – Что мы останемся друзья... – Я же сказал, чтобы ты этого не произносила! – проревел Оле так громко, что Адриан повернулся и вопросительно на меня взглянул. – Я сейчас к тебе приеду, и тогда мы, наконец, с тобой все выясним! Ты просто не понимаешь, что говоришь. – Оле! Не смей сюда приходить! – крикнула я, но Оле уже положил трубку. – Кто это был? – удивился Адриан. – Э-э... мой стоматолог, – ответила я и заглянула ему в глаза. Сердце в груди подпрыгнуло, но вслух я лишь произнесла: – А тебе не пора обратно? Твои родственники, наверное, тебя уже потеряли. – И тебя тоже, – вздохнул Адриан. – Я имею в виду твоих. – Да уж, это точно. Не сомневаюсь, что кузина Хилла хочет прочитать мне очередную лекцию об Иисусе, двоюродная бабушка Эл- сбет – нотацию о порно, которое я пишу, а тетя Мари-Луиза хочет убедиться, что у меня нет романа с директором музея. Ах да, еще мои двоюродные дедушки хотят знать в подробностях, что именно лесбиянка делает с другой женщиной. Адриан рассмеялся: – Слухи о том, что я голубой, прекратились, когда прошел новый слух, что меня видели в компании проститутки. – Они наверняка говорили о Марианне Шнайдер, – предположила я и тут же прикрыла рот рукой: – Извини. Я просто подумала, что из-за обилия черной кожи... – Да, точно. Они решили, что она хозяйка, ну, то есть доминирует в отношениях. – Конечно, я могла бы пойти туда с тобой и подтвердить, что у тебя нет склонности к садомазо, – предложила я. – Но, боюсь, автор романов о вампирах – это тоже не совсем то, чего хотят для тебя родители, или я не права? – Да что ты! – запротестовал Адриан. – Они уже настолько отчаялись, что готовы принять даже хозяйку в коже и с хлыстом, которая сделает из меня раба. От тебя они были бы в полном восторге. – – Можешь мне поверить, они с ума от радости сошли бы, если бы у меня появилась такая девушка, как ты. Но что сказала бы твоя семья, заведи ты роман с главным редактором «Авроры»? – «О, «Аврора»! Это случайно не то издательство, что выпускает дешевые романчики, которые потом продают из-под полы? Хотя, с другой стороны, ей ведь уже тридцать. И посмотри только на ее голову: с такими волосами дантиста она уже не завлечет». – А дантист – это хорошо? – спросил Адриан. – Да, дантиста мог бы переплюнуть только какой-нибудь знатный землевладелец-аристократ. Кстати, а у тебя на самом деле докторская степень по истории искусств или ты это выдумал? – У меня действительно есть эта ученая степень, – ответил Адриан. – Только вот пользы она до сих пор мне не принесла. Я был ужасно рад, получив работу в «Лауросе». И теперь, став главным редактором «Авроры», я очень неплохо зарабатываю. – Да, но к истории искусств эта работа имеет опосредованное отношение. – Ну вот, еще ты к этому будешь цепляться. – Адриан не смог сдержать досады. – Нет, конечно, не буду. – Я слегка испугалась того, как нежно прозвучал мой голос. – Я ужасно рада, что ты работаешь на этой должности в «Авроре». Если бы не это, мы никогда бы не встретились. – Да, это правда. Откровенно говоря, пока это лучшее, что случилось на моей работе. – Адриан шагнул ко мне. – «Со стоном он притянул ее к себе и поцеловал безумно и отчаянно». – Что? – Мне вдруг стало не хватать воздуха от того, что он стоял так близко. – «Ему понадобилось немало времени, чтобы понять: только она смогла подобрать ключик к его сердцу и подарить его телу настоящий экстаз», – процитировал он. – Серьезно? – Теперь у меня еще и ноги обмякли. Мне пришлось ухватиться за балюстраду. – «Она была лучом света в темноте», – продолжал Адриан. – О, черт, это что, из моих книг? Звучит пошло... – Но дальше будет очень хорошо: «Сжимая ее в объятиях, он отнес ее к своей постели, бросил на медвежью шкуру и...» – О боже, я, кажется, вспомнила, – прошептала я. Мои соски стали твердыми, как два камушка. – С тех пор как я это прочитал, я мечтал сделать с тобой именно это, – прошептал Адриан и наконец дотронулся до меня, пусть и не там, где мне хотелось ощутить его прикосновение: он очень осторожно погладил мои волосы от корней до самых кончиков. – Это гостиница, – сказала я, причем прозвучало это так, словно я только что пробежала стометровку на пределе своих возможностей. – Здесь можно снять номер! – С медвежьей шкурой? – спросил Адриан, и его рот был теперь так близко от моего лица, что я чувствовала его дыхание. От него пахло малиной. – – Ты уверена, что... О, кто это? Возле нас как из-под земли возникли Арсениус и Хабакук, которых явно подослали. – Герри! Бабушка говорит, что ты должна срочно вернуться, потому, что мы сейчас будем петь. Сказать ей, что ты предпочитаешь обниматься на лестнице? – Да. То есть, нет! Скажите ей, что я иду. Хабакук и Арсениус исчезли. – Скорее, давай исчезнем. – Я взяла Адриана за руку и потянула его к ступенькам. – Но ты, же сказала... – Я сказала, что я иду, – ответила я. – Что я и делаю. Адриан вдруг остановился как вкопанный, потом притянул меня к себе и поцеловал – ох, ну ладно, скажу точнее: поцеловал безумно и отчаянно. А я так тесно к нему прижалась, что между нами не втиснулось бы ни одной странички даже самого дешевого романа. Этот поцелуй, как и положено, длился целую вечность, а потом, наконец, мы взялись за руки и побежали вниз по лестнице к стойке администратора. – Номер на двоих, пожалуйста, – попросил Адриан. – Если можно, с ванной. Ноги у меня стали ватными, когда я это услышала. Мне оставалось только крепко ухватиться за стойку. – Только не сцена в ванной! – испуганно прошептала я. – Я просто подумал, что можно посмотреть, насколько далеко мы зайдем, – улыбнулся Адриан. Я была безмерно благодарна судьбе, что ключ от номера нам выдала не Миа и не она с любопытством смотрела нам вслед, когда мы, тесно обнявшись, проследовали к лифту. – Тилугерри! На этот раз ты действительно перегнула палку! Где тебя носит? – закричала моя мама. – Дяде Августу пришлось за тебя петь, а Дайана танцевала с ним вальс, и с его мочеприемником произошло нечто ужасное... А потом появился этот молодой человек и заявил, что он твой стоматолог и что ему срочно нужно с тобой поговорить! – О нет! Оле! – Я совершенно про него забыла. – И где он сейчас? – Понятия не имею. О нем позаботились Лулу и Патрик. Мы ведь думали, что ты появишься с минуты на минуту! Где ты была? – – Больше двух часов! – завопила мама. Мы с Адрианом остались бы в номере и дольше, но нам обоим стало ясно, что необходима передышка. – Хотя бы ради того, чтобы сохранить здоровье, – сказал Адриан, и я решила, что, как только появится такая возможность, нужно будет посмотреть в Интернете, вредно ли, когда оргазмов бывает слишком много. Если мы потихоньку прокрадемся назад, может, они и не заметят, что нас не было. Еще с часок поболтаем с тетушками и кузинами, а потом слиняем и встретимся здесь снова. Идея была замечательная, но мое отсутствие, естественно, не прошло незамеченным. – Это так на тебя похоже, – проворчала мама. – А вот и Лулу со стоматологом. Кстати, а он женат? – Да, но он не живет со своей женой, – ответила я. – Тогда выпрями спину, – прошипела моя мама. – Привет, Герри, – крикнул мне Оле. – Милая вечеринка. А скотч просто класс. Мы с твоей сестрой уже целую бутылку выпили. И знаешь что? Лулу тоже хочет полечить у меня зубы. – Но Лулу не пьет спиртного, – растерянно произнес Патрик. Лулу подняла свой бокал: – Помолчи, ты, ай-ти, или как там тебя... – Луриге! – одернула ее мама. – За здоровье! Все-е-ех! В этот прекрасный, прекрасный майский де-е-ень, – пропела Лулу. – Мама, а ты знаешь, что Герри и этот симпатичный доктор-блондин чуть не начали встречаться? – Правда-правда-правда, – закивал Оле. – Я был готов подарить ей свое сердце и в придачу сиденье в «порше» рядом с водительским. Но Герри сказала жестокую фразу с буквой «д». – Ничего подобного, – ответила я. С «д»? И что это за фраза? «Д-д-д-до-свидания»? – Ну, как же, – произнес Оле. – Ты растоптала мои чувства. – Да нет же, – вмешалась моя мама. – Наверняка это простое недоразумение. Быстро извинись! – Последний приказ был обращен ко мне. – Извини, – тут же выпалила я. Это был выработанный с годами рефлекс, справиться с которым оказалась непросто. – Теперь уж-же с-л-лишком поздно, – заикаясь, проговорил Оле. – Я тебя предупреждал. И у моих чувств есть предел. – И поэтому ты сюда примчался? – Да, именно поэтому. Подобные вещи девушкам по телефону не говорят, – заявил Оле. – Я знаю, как положено поступать. Лулу рассмеялась: – Ну, да! Прав-в-вильно! – Не повезло! – Оле тоже засмеялся. – Ну, вот мы все и выяснили, – сказала я. – От души надеюсь, что мы с тобой останемся др... – Вот! – завопил Оле. – Она снова хочет это сделать! Фраза с «д». – «Мы можем остаться друзьями», – кривляясь, произнесла Лулу. – О да, я тоже ненавижу эту фразу! – Они с Оле согнулись от смеха так, что чуть не ткнулись в стол лбами. – Но тебе наверняка никогда этой фразы не говорили – при твоей-то внешности, – произнес Оле, когда успокоился. – Спорю на что угодно, мужчины штабелями укладываются к твоим ногам! Лулу взвизгнула от смеха. – Да! – едва смогла выговорить она. – Еще как! – А потом наклонилась к Оле и прошептала ему что-то на ухо. – О, до четверга, – хихикнул Оле. – Ну, до тех пор мое разбитое сердце, может, еще и придет в норму. Лулу подняла свой бокал. – Ваше з-з-здаровье! Слушай, ай-ти, ты бы тоже чего-нибудь выпил, что ли! – На это просто невозможно смотреть. – Патрик поднялся. – Если ты не против, я пойду поболтаю с твоим отцом. Он по крайней мере трезвый. – Я са-а-авсем не против, – сказала Лулу, и Оле это показалось настолько смешным, что он чуть не опрокинулся со стула. – Патрик прав, – заявила мама. – Ритилулу, мне за тебя стыдно! – Мне тоже, – откликнулась Лулу. Вид у нее был такой, будто от смеха она наделала себе в штаны. – А я и не знал, что у тебя такая милая сестра, Герри! – обратился ко мне Оле. – На самом деле у меня три милых сестры, – сообщила я и незаметно попятилась к выходу. – Куда это ты собралась? – набросилась на меня мама. – Я вдруг вспомнила, что еще кое-что забыла. – Ты что, хочешь... – Мама следовала за мной по пятам. – Тирилу! Достаточно того, что твоя сестра позорит меня здесь почем зря, хоть ты веди себя прилично! О нет, сюда идет Алекса! Слушай, ни слова об этом пьяном дантисте! Скажем, что вообще его не знаем. – А где ты была, когда все пели, Герри, девочка моя? – спросила тетя Алекса. – Мне тебя очень не хватало. – Э-э... дедушка Август так расстраивался, что не сочинил стихов и не сможет петь, что я уступила ему свою часть выступления, – ответила я. – Хорошая девочка, – кивнула тетя Алекса. – Мари-Луиза говорит, что ты сейчас встречаешься с хранителем музея естествознания. Ты нашла наконец мужчину всей своей жизни? А ведь еще так мало времени прошло с тех пор, как ты пыталась себя убить... Наверное, в твоем изможденном душевном состоянии непросто общаться с человеком, который препарирует трупы животных? – Нет, – сказала я, игнорируя жестикуляцию своей матери, которая так активно махала руками, будто хочет сама себе отрубить голову. – Грегор специализируется на истории искусств. И работает он не в музее, а в издательстве. Я бы с радостью представила его сегодня всей нашей семье, но он празднует в соседнем Хрустальном зале семидесятилетие своего отца. – Так он один из Адрианов? – удивилась тетя. – Этой богатейшей профессорской семьи? – Да. Грегор – их младший сын. Тетя Алекса осталась стоять с разинутым ртом. Мама тоже. Я воспользовалась этим случаем, чтобы сбежать. – Мне нужно сходить туда ненадолго, поискать его, – бросила я. – До скорого! Подойдя к двери, я мысленно представила, как захожу в Хрустальный зал за Грегором. Но в этом не было необходимости. Он уже стоял в холле, облокотившись на балюстраду, и ждал меня. – Мы ведь планировали прерваться на час, – с улыбкой произнес он. – А знаешь, я чувствую себя уже вполне отдохнувшей. – Я тоже. – Адриан подмигнул мне. Волосы у него вновь приобрели свой естественный вид – в номере у меня была масса возможностей Тут Лулу с Оле, шатаясь, вышли из зала. Мы с Грегором застыли в сторонке, надеясь остаться незамеченными. – Сейчас меня, кажется, стошнит по-настоящему! – радостно крикнула Лулу. На что Оле ответил: – Я буду поддерживать твою голову. Настоящий джентльмен никогда не оставит девушку блевать в одиночестве. – Тебе ни в коем случае нельзя этого видеть. – Лулу захлопнула дверь туалета у него перед носом. – Есть вещи, которые девушка должна делать в одиночестве. Этому меня научила мама. – Я подожду. – Оле облокотился о дверь туалета. Заметив меня, он сказал: – Имей в виду, в следующий раз меня не будет рядом, чтобы удержать тебя от самоубийства. Надеюсь, это ты уяснила. – Следующего раза не будет, Оле, – парировала я, затем взяла Грегора за руку и побежала с ним по ступенькам вниз. – Кто это такой? – спросил Грегор, когда мы были уже внизу. – Это... э-э... это завотделением Гозвин. – А... Мне еще раз подняться наверх и двинуть ему в челюсть? – Это необязательно, – проговорила я и потянула его к лифтам. – Это место мы пропустим. И последним, что я видела перед тем, как за нами закрылись двери лифта, было крайне озадаченное лицо рыжеволосой интриганки, старшей медсестры Александры, которая маячила у стойки администратора. |
||
|