Глава Шестнадцатая

А дальше…. дальше появилась Даниэль Жако.

И если бы не она, не знаю даже, во что бы я окончательно превратилась…

Сумасшествие, истерика, испуг и ненависть к самой себе, к тому, кем… чем стала, и что сотворила с братом, я бросила его одного, бросила… — все это глушило рассудок и едва ли давало возможность… жить. Деньги, даренные Лордом, неустанно сплывали к нулю, а работать… с теми моими сорванными нервами, постоянным голодом, страхом и невольным желанием кого-нибудь убить…. едва ли было возможно. Я знала, что дальше так нельзя, да и скоро станет еще хуже…. так что единственное, чего хотелось это — … быстрее умереть.

Но вот явилась она, мой ангел-спаситель, мой советчик, наставник и друг. Эта девушка принесла с собой… надежду, веру и дружескую любовь…

А еще…. еще — покой и уверенность в завтрашнем дне.

Как оказалось, Марата почти сразу отыскал Берн

(да, да, тот самый Берн де Геер, "уродец", проигравший меня в карты;

он — Смотритель, хранитель Закона "бессмертных" в моей родном краю, и если бы я не уехала, то вместо Даниэль наставником и карающим для меня стал бы именно он).

Так вот, наткнувшись на младшего из Дюанов, Геер с горем пополам добился от того признания, что обратил его никто иной, как сам… Лорд Балдмер. Его, Марата… и меня, Оливию.

Незамедлительно…. без сожалений и рассуждений, Берн выполнил свой долг — он отыскал беглого преступника и прикончил его на месте.

Убил…. Берн убил Лорда…

И мы, "детища", теперь имели все законные права… на существование в этом мире.

В силу своих обязанностей, Геер первое время помогал Марату, обучил нехитрым вампирским трюкам, и на том… попрощались.

Радовалась ли я всему тому? Радовалась??

… радовалась,

где-то там в душе, несомненно, радовалась (и за брата, что все с ним теперь хорошо, и отмщению… за мои страдания) — но осознать всё это было еще трудно.

Не смогла… Еще долго не смогла поверить, что его…. что Балдмера больше нет, что нечего… бояться.

… еще долго он являлся ко мне в кошмарах

(хоть с темницы птичка и сбежала, но из плена вырваться так и не смогла),

поздними ночами, в темноте я чувствовала его присутствие, и едва закрывала глаза — как тут же едкая улыбка обещала мне… муки. Его тень преследовала, ходила за мной по пятам… и не давала свободно дышать, не давала спокойно жить…. не давала забыть… прошлое — всё возвращала и возвращала… в жуткие, больные ночи… беспомощности.

Мы переехали с Даниэль в другой город, подальше от моих прежних "приключений", и сосредоточились на лепке из меня (сырья) настоящего (хитрого, приспособленного к негласной жизни среди людей) вампира.

… целыми сутками напролет девушка обучала меня гипнозу, умению усыплять, убивать бдительность, расслаблять жертву; принуждала к изнурительным физическим упражнениям для того, чтобы "дряхлую старуху, — (ее любимая фраза)… — превратить в настоящую конфетку".

В общем, Жако всерьез принялась из теста лепить пирожки, да еще какие!

Полгода, мне понадобилось еще полгода, чтобы наконец-то стать полноправным членом общества. Перестать быть убийцей и паразитом, стать вновь… человеком.

… на роду, или на лбу у меня написано, но я снова возвратилась к своему состоянию "Куклы". Снова мужчины клевали на мой образ, как коты на валерьянку, но… мне от того не становилось легче.

Я ненавидела, НЕНАВИДЕЛА их всех. Какой бы он не был снаружи, какой бы он не был внутри, в глазах я видела лишь похотливого Лорда, а от того хотелось… только прикончить ублюдка.

Я жила лишь самоусовершенствованием, учебой и работой. Нет, дело не в том, что непременно хотела стать лучше, чем есть,

просто… лишь в такой способ, полностью забив голову делами, смогла прогнать из сознания прошлое, только так — можно было жить дальше…

Прошло пять лет. Черт дери, так быстро, и так незаметно…

За все то время я так и не решилась на встречу с Маратом. Я знала, знала…. что он меня до сих пор не простил, ведь даже… раз написанное (с трудом, стыдом и болью) письмо — пришло назад к отправителю.

В общем, мне оставалось смириться, что… раз оступившись, ошибшись, уже никогда не заслужу прощения…

(хотя вину, вину свою признаю лишь в том, что бросила его одного, и что так сильно рисковала при "кустарном" обращении, а в остальном, в остальном… — не жалею)

Я пыталась жить… и не думать, что где-то там есть мой родной брат… семья.

Кстати, мать, прожив со своим "кавалером" недолгие четыре года, в конец спилась. Скандалы, непонимание, бедность и растоптанные нервы заставили ее бежать назад, домой, к бабуле.

Но что в итоге? Как не ценила раньше никого вокруг, так и сейчас — наплевала и растерла. Сев на шею той….кому жизнью обязана, она буквально удушила ее… своими потребностями, истерикой и депрессией. Через год, неполный год такого истязания, позора дочери-алкоголички и шока, бедная… скончалась.

На похороны я явилась, вот только на глаза родственникам не показалась. Дождалась, когда все разойдутся — и… лишь тогда смогла встретиться и попрощаться с самой настоящей, и единственной своей матерью. Жаль, жаль, что при жизни я всех ее стараний не оценила.

Жаль, бабулечка, мне искренне… жаль.

Марат. Я видела его, то, какой он теперь жизнью живет. Он справился, справился со всем тем ужасом, в одиночку, и даже успешно закончил университет (спустя год вынужденного академического отпуска), устроился в быстро развивающуюся, перспективную компанию по производству мягких игрушек, и там, будучи прилежным, старательным работником, смышленым и честным парнем, буквально за два года добился и признания, и отличной должности.

Нам том и расстались.

Я уехала назад, вновь оставив своих родных… ковыряться в своей жизни — самостоятельно. Без меня…