"Новая система земледелия" - читать интересную книгу автора (Овсинский Иван Евгеньевич)III.«Россия (с Сибирью) высевает разных хлебов около 580 миллионов пудов и собирает, при среднем урожае, сам-4, около 2300 миллионов пудов. Если каким-либо новым приемом культуры удалось бы повысить урожай только на одно зерно, т. е. вместо сам-4, сам-пять, то вы подарите России 580 миллинов пудов хлеба ежегодно».— (Н. А. Демчинский). Между тем у нас существуют десятки сельских хозяйств, в которых земли обрабатываются по «новой системе земледелия» Ив. Овсинского и получается урожай сам 30—35, т. е. по 270—330 пуд. и больше с десятины в продолжение 30 лет беспрерывно. Россия продает другим государствам около 600 миллионов пудов разного хлеба; при обработке же земли по новой системе Овсинского Россия могла бы отпускать за границу в несколько раз больше, да еще при условии, что ее население никогда и нигде не будет страдать от недоедания вследствие периодических неурожаев. По «новой системе земледелия» Ив. Овсинского каждый крестьянин может получать по 270—330 и больше пуд. с десятины ежегодно. Теперь, когда назрел жгучий, больной вопрос об улучшении положения крестьян, преступно было бы молчать об этом способе. Говорят, что крестьянский вопрос возможно разрешит только увеличением площади под крестьянские посевы. Это — заблуждение. Увеличение посевов у крестьян не увеличит общего урожая в России и самим крестьянам даст очень мало. Крестьянский вопрос разрешается гораздо проще и легче, без отчуждений и разорений образцовых сельских хозяйств. Укажите крестьянам способ земледелия, которым они смогут получать ежегодно обеспеченный, не случайный урожай, хотя бы в 80—100 пудов хлеба с десятины, и крестьянский вопрос исчезнет без следа на много столетий. В виду этого во всякой земледельческой деревне, на крестьянской земле должны быть немедленно засеяны небольшие поля (хотя бы в 50—100 кв. саж.) по новому способу, чтобы крестьяне наглядно смогли убедиться в громадной пользе нововведения и не только не страшились бы завтрашнего дня, но видели бы и верили; что этот завтрашний день у них будет много лучше сегодняшнего серого. Для этого всякий грамотный русский гражданин, любящий свою родину, не эгоист, обязан немедленно в ближайшей к нему деревне устроить опытное поле по системе Ив. Овсинского. Надо только, чтобы опыты были произведены непременно на крестьянской земле, самими крестьянами. Следует наглядно показать и доказать всей деревне то благо, которое ее ожидает при переходе к новому способу земледелия, убедить крестьян в полезности его. А раз крестьяне будут убеждены, они охотно перейдут на новый способ выращивания хлебов. Остановка лишь за тем, чтобы в каждой деревне показать крестьянам на опыте новое земледелие. К счастью, хорошее начало сделано передовым офицерством, которое, как никто в России, откликнулось на призыв удовлетворить первейшие нужды захудалого землепашца-крестьянина. Офицеры всех положений с особенным рвением принялись за работы, могущие научить полезному и прибыльному земледелию уходящих в запас солдат, которые по возвращении домой станут сами применять новую систему земледелия и тому же научат своих односельчан. Вот что об этом пишут мне: Командир 73-го пехотного крымского полка, г. В. К. Аристов: «В полку устроено опытное поле около 2 десятин для китайской культуры хлебов, и с весны приступят к яровому, а далее к озимому посевам. Почему брошюры желательно получить скорее, дабы в течение зимы подготовить нижние чины к практическим работам, посредством раздачи лекций (брошюр) в роты». Подполк. 122 тамбовского полка Д. Ф. Сукачев пишет: «Прослужив на Дальнем Востоке 8 лет, я убедился в громадной пользе китайской культуры хлебных злаков, делая лично опыты для нижних чинов 24 В. С. С. п., где служил. Перевелся ныне в Евр. Р. с большим желанием послужить делу. В прошедшую осень, по независящим от меня обстоятельствам, не мог устроить в лагерях опытного поля; теперь обстоятельства изменились, и хотя на яровых, но летом покажу ниж. чин. наглядно пользу „Китайс. культ.“. Но до лета далеко, а хочется сейчас хоть что-нибудь сделать, почему организовал, пока в своем полку, чтение лекций для нижних чинов, уходящих в декабре в запас. Для того, чтобы больше закрепить в памяти у них культуру, прошу не отказать выслать в числе 1000 шт. вашу прекрасную брошюру „Верный урожай“; если больше,— еще лучше». «Сколько я ни пробовал проповедовать крестьянам словесно, мало толку: слушают, соглашаются и думают, „что, мабуть, паньски бредни“ (выдумки), так что в деревнях обыкновенно беру сажень по 5 земли и показываю на деле. Весною постараюсь сам объехать вышеназванные деревни. О результатах опытов сообщу вам обязательно. Г. Харьков». Без всякого сомнения, что все нижние чины полка полковн. В. К. Аристова и подполк. Д. Ф. Сукачева, по возвращении к себе на родину, будут применять новый способ земледелия и других научат тому же. И если во всех военных частях серьезно возьмутся за дело по примеру полковника В. К. Аристова и подполк. Д. Ф. Сукачева, то в деревни будут ежегодно возвращаться 300—400 тысяч запасных нижних чинов, научившихся новому земледелию по руководством своего начальства. А это вполне возможно, так как почти все военные части летом находятся в лагерях, где доступно подыскать свободное местечко в 50—100 кв. саж. для разбивки на нем опытного показного поля для своих солдат — будущих образцовых земледельцев. «Лучшим примером, как научить крестьян прибыльному земледелию, может служить гимназист VI-го класса Витебской гимназии Виктор Губин. Живя постоянно в Витебске и не имея ни клочка своей земли, но желая поработать на пользу родины, он отправляется в деревню Слобода, Витебской губернии и уезда, Старосельской волости, и арендует у крестьянина Семенова полоску земли в его озимом, мерою 50 кв. саж. Очевидно, что все дальнейшие работы производил за поденную плату тот же крестьянин Семенов». «На днях опять был в Слободе», пишет Губин Демчинскому: «крестьяне говорят, что если получится урожай хотя бы в 80 пудов с десятины, то они все перейдут с будущего года на такой способ сева». «Как видите, крестьянин и малым доволен; дайте ему обеспеченных 80 пудов с десятины, и он не пожалеет своего труда». (Демчинский). То, что сделали подполковник Сукачев и гимн. Губин, могут сделать: священники, народные учителя, земские и железнодорожные служащие, учащиеся и вся интеллигенция, в собственных же интересах и для собственного спокойствия, так как лучше иметь по соседству мирных и сытых крестьян, вместо завистливых, иногда даже голодных и поэтому способных причинить и зло тому же интеллигенту. Кроме того, с улучшением благосостояния крестьянина, облегчатся тяжелые условия жизни и современного интеллигента, так как излишек произведения земли и скота — хлеб, овощи, мясо, птицу, молоко, масло и пр.— крестьянин повезет на рынок и тем удешевит в несколько раз нынешние бешеные цены на продукты первой необходимости. Теперь же крестьянин посылает на рынок продукты не от избытка, и вынужден назначать, как за последнее добро, высокую цену; и дают, потому что без пищи жить нельзя. Но что же будет через 10—20 лет, если не изменятся нынешние приемы земледелия? Ответ один — тогда жизнь будет еще тяжелее, невыносимее, чем теперь. Вот почему, научая крестьянина получать обильный урожай, интеллигент облегчает тяжелые условия существования и свои и его. Поступать иначе, значит не понимать собственных выгод. Самые опыты будут стоить сущие гроши (3—5 рублей). Дайте эту книгу каждому любознательному гимназисту или офицеру, живущему лето в деревне, и он непременно поступит так, как гимназист Губин или подполк. Д. Сукачев, и принесет своей деревне благодеяние на вечные времена. Имя такого учителя новой системы земледелия деревня будет передавать от потомства к потомству, всегда оставаясь ему благодарной, как своему величайшему благодетелю. Прежде всего должны начать священники и народные учителя, на обязанности которых лежит питать крестьянское население духовной и нравственной пищей; пусть же они (для собственного же блага и облегчения нелегкого и своего положения в теперешней обнищалой деревне) одновременно укажут крестьянам и способ, как удовлетворить их телесный голод, как не быть в постоянном страхе голодовки; пусть заставят крестьян меньше думать о насущном хлебе, и тогда у того же крестьянина явится интерес и к пище духовной, интерес заботиться и о своем развитии. И наш по природе сердечный крестьянин безусловно будет благодарен и нравственно и материально тем пастырям и учителям, которые направили его на путь обеспеченного, безбедного существования, избавили его от постоянного гнетущего страха остаться без хлеба при наших периодических недородах. При теперешних условиях земледелия крестьянин настолько озабочен думою о завтрашнем дне, что у него нет времени совершенствовать себя духовно. Напротив, недоедание, нужда и полная необеспеченность сделали крестьянина завистливым, озлобленным, способным на многие преступления, нередко против тех же пастырей и учителей, ради добычи себе средств существования. Новое земледелие даст крестьянину полное обеспечение и улучшит его нравственность. Не только отдельные личности, но даже целые государства, где земледелие дает обеспеченную пищу всему населению становятся чужды зависти и захватов чужой собственности. Примером тому служит Китай, который в течение нескольких тысяч лет ни с кем не воевал с целью захвата побольше земли, потому что он был всегда удовлетворен находящеюся в его владении землей, обрабатываемой по разумной неразрушительной системе. О скорейшем распространении у нас нового земледелия Овсинского особенно должны заботиться помещики в интересах облегчения тягостного и своего положения среди современного крестьянского населения. Помещичьи хозяйства, где введена система земледелия Овсинского, служат местом, куда крестьяне охотно ходят учиться прибыльному земледелию, что видно из отношения крестьян к Овсинскому, о чем сказано в моем приложении («Практ. руков.»). Крестьяне считают такие помещичьи хозяйства Некоторые говорят, что помочь крестьянину тяжело, потому что он обленился, не любит труда. Это — преувеличение. Крестьянин перестал верить земле, почему и не хочет работать над ней, так как она плохо вознаграждала его труд. Кроме того, он привык получать хороший урожай не вследствие своего труда, а случайно, оттого лишь, что вовремя выпали дожди или были другие благоприятные правильному росту хлеба условия. Своему же труду в этом деле он мало придавал значения. Но если он убедится, что при помощи разумного труда можно получать всегда обеспеченный урожай, что ему не страшны ни засуха, ни морозы или другие неблагоприятные атмосферные условия, то, поверьте, хлебопашец не пожалеет своего труда. Это видно из следующего примера: Г-жа Еремеева прожила лето (в Саксонии) у крестьянина, владельца 25 десятин земли; хозяин ее держал пять крупных лошадей, стоющих не менее 300 руб. каждая, 16 коров, 5 телок, множество свиней, кур и т. п. Получил этот крестьянин в 1889 году с этой земли 1352 п. пшеницы, 860 п. ржи, 1670 п. овса, 1980 п. картофеля, 53 фуры (по 60 п.) кормовых бураков, кроме того, 12 фур сена, которым обильно прокормил этот скот летом. Итог: при 25 дес. он получил 3182 руб. чистого дохода (не считая 419 руб. налогов, т. е. по 17 руб. с десятины), что составит 127 руб. 58 коп. чистого дохода с десятины. И это в той самой стране, где сто лет назад народ так же, как и у нас, хронически голодал, умирал тысячами от недоедания и только потому, что не знал травосеяния и боялся уничтожить «имаши», толоки и выгоны. У г. Еремеевой 120 десятин в с. Борщеве, Радомыслского уезда, Киевской губернии. Приехала она туда весною 1900 г. из Германии и застала там обыкновенное наше трехпольное хозяйство, которое и начала постепенно переделывать. В 1900 г. она получила от продажи хлеба 1548 р. 29 к., а истратила на рабочих 1544 руб. 79 коп., чистый доход дал лишь 3 руб. 50 коп.; через два года, в 1902 г., хлеба продано уже на 3452 р., уплачено за работу 1980 руб. 18 коп., осталось 1471 руб. 82 коп.; в 1904 г. хлеба оказалось на 5143 руб. 46 к., работа обошлась в 2255 руб. 67 к., осталось уже 2887 руб. 79 коп. Таким образом при обыкновенном трехполье весь доход идет на уплату рабочим, а владельцу не остается ничего даже для уплаты повинностей и процентов. «Вот почему,— говорит г-жа Еремеева,— крестьяне и живут так бедно, и иначе жить, сколько им ни прибавляй земли, они не могут, пока не изменят своего хозяйства». У г-жи Еремеевой вначале было 40 десятин парового поля, не приносившего дохода; но уже в 1903 г. она продала урожая с этого поля на 1094 руб., т. е. выручила по 27 р. с десятины, а в 1905 г. уже на 2000 руб., т. е. получила по 50 руб. с десятины того поля, которое у крестьян лежит втуне,— и при этом скот ее обильно кормился тем, что росло на этой ниве. Соседние крестьяне понемногу начали подражать г-же Еремеевой, и теперь у них все растет даже лучше, нежели у помещицы, потому что они усерднее обрабатывают свои поля. У нас в России свыше 40 миллионов десят. крестьянской земли остается ежегодно под паром и столько же, если не больше, лежит под выгонами и лугами, так что из состава 121 млн всей крестьянской земли засевается не более 47 млн десятин, т. е. около трети всей удобной площади! «И в результате то же, что было сто лет назад в Европе: полуразвалившиеся жилища, выродившийся скот, тощие жалкие нивы, голодающее население»… (Издание кишинев. благотв. общ. «Бессарабец»). Устраним же это зло возможно: 1) уничтожением паров, выпасов, толок, общинного землепользования, 2) скорейшим переходом к хуторскому хозяйству, как в Прибалтийских губерниях, 3) введением травосеяния кормовых трав у земледельцев, 4) правильной обработкой земли по способу Ив. Овсинского. Саксонский крестьянин, у которого г-жа Еремеева прожила лето, в 1889 г. получил с 25 десятин чистого дохода 3182 руб. Значит, 12 Итак, дорогой читатель, разъясните неграмотному крестьянину, как избавиться от нужды и голода, стать материально и духовно богаче, чем он теперь. |
|
|