"Кыся" - читать интересную книгу автора (Кунин Владимир)

имею. Конечно, прав Бродяга, всем помочь невозможно... И к большинству
Кошек, которых я употреблял когда-то, честно говоря, у меня отношения
никакого - спасибо и привет! Но, когда на нашем пустыре я вдруг вижу
какого-нибудь скачущего Котенка-несмышленыша, я почти бессознательно тянусь
заглянуть ему в мордочку - а вдруг, это мой? А вдруг, он произошел от меня?!
Вот ведь чудо-то какое! В такие моменты мне всегда хочется накормить его,
защитить от Собак, от Котов-идиотов, от больших и злобных Крыс, от всего на
свете... Одного такого бесприютного я даже как-то привел к нам домой. На что
Шура
Плоткин торжественно сказал:
- Ах, Мартын, дорогой мой друг! Хоть ты и половой бандит и сексуальный
маньяк, хоть ты и разбойник и ебарь без зазрения совести, но сердце у тебя
мягкое, интеллигентное, я бы сказал... Существо, ощущающее комплекс вины за
содеянное, уже благородное существо!
И подарил этого замухрышку одной своей московской знакомой. Как-то он
там теперь в Москве поживает? Вырос, небось, засранец...

Вот почему я показал Бродяге на забившегося в угол клетки насмерть
перепуганного Котенка и решительно заявил:
- Но этого пацана мы все-таки вытащим! Сколько у нас времени?
- До сигнала или до приезда?- деловито спросил Бродяга.
- До сигнала.
- Около пяти минут.
- Порядок. Подгони пацана поближе к дверце клетки, а я пока дотрахаю
эту рыжую падлу! Не пропадать же добру...
Я прыгнул сзади на верещавшую рыжую Кошку, жестко прихватил ее зубами
за загривок, примял к полу клетки задними лапами, и на глазах полутора
десятков уже обреченных Котов и Кошек и нескольких Собачек, я стал драть ее,
как сидорову козу! Нежности, обычно сопровождающей этот акт, не было и в
помине. Ненависть к этой "подсадной утке", к этой предательнице вдруг
сублимировалась в такое жестокое и могучее желание, что я готов был
проткнуть ее насквозь и разорвать на куски. Я знал, что причиняю ей сильную
боль своими зубами и когтями задних лап, но это знание еще больше усиливало
мое наслаждение - и на миг у меня в мозгу промелькнуло, что подобного со
мной никогда не бывало! Уж не сбрендил ли я на секспочве?! Теперь рыжая не
орала, а только хрипела, прижатая к полу. На долю секунды я вдруг увидел
ухмыляющегося Бродягу, потрясенную Старуху-Кошку, насмерть перепуганного
Котенка, с отвалившейся от удивления челюстью и... ...в момент пика моих
трудов, в пароксизме страсти, я еще сильней сжал зубы у нее на затылке и
услышал, как она тихонько взвизгнула подо мной...
Когда же я кончил и, как ни в чем не бывало, слез с нее - она так и не
смогла встать на лапы. Со всклокоченной шерстью, с безумными глазами,
негромко постанывая, она, словно раздавленная, поползла на брюхе в угол
клетки. На мгновение сердце мое кувыркнулось от жалости, но я тут же
вспомнил про пятнадцать замученных Котов, погибших из-за нее в лаборатории
института, и моя слабость уступила место гадливому презрению. Я должен был
быть у нее шестнадцатым...

Неожиданно мы почувствовали, что наш автомобиль стал притормаживать. Я
тут же подскочил к дверце клетки и вопросительно посмотрел на Бродягу.