"Полный дом смерти" - читать интересную книгу автора (Михальчук Владимир,, Скорняк Александр)

21

На минуточку домой

Изрядно пьяный Шамур так и сыпал благодарствиями.

– Ах, какой вы молодец! Если бы я только догадался нанять вас для расследования смерти моего сына! Ах! Лучшего частного детектива не найдешь нигде в Большом Мире…

Я безмолвствовал и тщательно пытался уснуть. Куда там!

Когда мое перебинтованное тело (и не ожидал, что обзавелся столькими ранениями) занесли в комнату для гостей, счастливый господин бель-ал Сепио впервые за год покинул свои апартаменты. Он примчался ко мне и вот уже битый час рассказывал о моих неоспоримых достоинствах.

Вокруг кровати стояли все обитатели поместья, и каждому Шамур, нетрезво покачиваясь, тыкал спасенную марку.

– Представляете? Ик, – говорил он. – Если бы Княжество заполучило этот клочок… ик… бум-бумажки, нам всем пришел бы конец. Падите же на колени перед нашим спасителем.

Не более трезвые Амок и Раух незамедлительно исполнили волю своего покровителя. Остальные в замешательстве посматривали то на меня, то на размахивающего руками Шамура.

– Деньги ваши, – вопил папаша бель-ал Сепио, полезая целоваться и пытаясь удавить меня своими слюнями. – Только найдите убийцу Марии! Только найдите…

Я уже знал имя убийцы, но пока к нему не пришло возмездие, воздерживался от комментариев.

– На колени, жалкие смерды! На колени перед величайшим из сыщиков!.. – неистовствовал владелец проклятого поместья.

Приказ относился к нерешительно переминающимся с ноги на ногу слугам.

– Идемте, господин, – Лумиль схватил Шамура за талию и поволок его вон. – Глубокоуважаемому детективу необходимо поспать. А вы тем временем спрячете марку.

– Марк… марочка моя! Пошли, леприконишка. Закопаем эту кровавую бумажку где-нибудь в саду. И не забудем сверху помочиться.

Меня оставили в покое. Но ненадолго.

Когда второе солнце Валибура самоустранилось с небосвода, кто-то вошел в комнату.

Я мгновенно приоткрыл глаза и попытался дотянуться до «Карателя». К сожалению, бинты опутывали меня так плотно, что рука не сдвинулась и на сантиметр.

Неизвестный приблизился к изголовью кровати и некоторое время безмолвно смотрел на меня. Затем что-то зашуршало. Таинственный убийца искал под одеждами нож? И почему это пришло живое создание, а не металлический доспех, которого я ожидал?

Длинное платье соскользнуло с белоснежных плеч и шумно расстелилось у кровати. Перед моими глазами показались манящие шары замечательных грудей. Чуть ниже – тонкая талия и слегка полноватые бедра.

– Ну что, спаситель вы наш, – шепотом проворковала Делья, наклоняясь ко мне, – пришло время отблагодарить вас.

Она юрко забралась под одеяло и схватила меня за хвост.

– У-ум, лисичка, – восторженно задохнулась девица и лизнула меня в ухо. – Обожаю лисиц!

Если загадочным убийцей была Делья, то она решила покончить со мной весьма оригинальным способом – залюбить до смерти.

– Как же я сейчас вас отблагодарю! – повторила горничная и заскочила на меня. – Даже бинты лопнут.

Бинты сумели выдержать. Меня же «благодарили» до самого утра.

Все еще покачиваясь от усталости и недосыпания, я кое-как выбрался из фитильмобиля. Дворецкий подвез меня прямо к перрону и помог войти в купе. Там мое зевающее тело, наконец, без приключений уснуло и очнулось уже вблизи Валибура.

Мимо окон, под оглушительные вопли бастарка, проносились разноцветные дома. Чем дальше от пригородов и станции «Окраиновка» – тем выше строения и тем величественней архитектура. Свет обоих валибурских солнц лениво стекал с покатых крыш на золотые и мраморные изваяния, отплясывал джигу на капотах фитильмобилей, поигрывал волнами Черного озера.

Везде царило веселье – приближался праздник Летней Лени, начинался месяц всеобщего безделья и пьянства. Одетые рабочими инструментами детишки катались на бесятах. Всюду сновали подвыпившие демоны с Тринадцати Кругов. За ними охотились одетые в зеленые косоворотки оборотни из «Правого дела». Изредка проезжали украшенные праздничными лентами кареты полицейских, пролетали пятнистые дельтапланы светлых эльфов. Широкие стадионы содрогались под топотом тысяч болельщиков.

– Давай! Бей по нему, ко-о-озел! – орали валибурцы, понося неретивого игрока в магутбол.

Привокзальная толпа слегка потрещала моими ребрами и вынесла на площадь Седого Духа.

– Руби! – восторгались молоденькие девочки из частной школы, потрясая сорванными лифчиками и юбками – на площади казнили какого-то маньяка-насильника.

По темным переулкам, разбегающимся вдаль от вокзала, играли в магические шары.

– Шухер, клыкастые! – орал кто-то, и подпольные игроки исчезали в толпе. Чтобы через какое-то время, когда полицейский фитильмобиль уезжал, вновь возникнуть на новом месте.

Поторговавшись с таксистами, я всего за валл добрался домой. Мог, конечно, сразу же ринуться в ГУпНИКИС, но решил проверить свою догадку.

Бронированная дверь встретила меня молча и не сообщила ничего интересного. Защитная магия нетронута, внутрь никто не входил. По всему выглядело, что подозрения мои напрасны, и в квартиру не проникали злоумышленники.

Но кроме магических заморочек у меня в арсенале числились еще кое-какие, более вещественные инструменты.

Я присел над порогом и тщательно его осмотрел. Как и ожидалось, тонкий рыжий волосок был отклеен и уныло провис на створке. Следовательно, кто-то все же забирался внутрь моего жилища.

«Каратель» протестующе запищал и напомнил, что его давненько не потчевали кровью.

– Подожди немного.

Я быстрым шагом влетел в кабинет и, конечно же, никого не застал. Все на своих местах, даже под бумагами остался тот же характерный пыльный след, что и несколькими днями ранее. На окне шелестела приклеенная бумага, ветерок ерошил шерстку выделанной шкуры бастарка, которая служила мне кроватью. Платяной шкаф приветливо проскрипел тяжелой дверкой.

Обследовав кабинет и убедившись, что ничего не пропало, я направился в ванную. Смыл накопившуюся во время путешествия грязь и копоть. Затем уселся за стол и водрузил на него первый из интересовавших меня стульев. В нем ничего не обнаружилось. Остались еще два предмета. И, хотя надежда уменьшилась ровно на треть, мне хотелось надеяться, что интуиция и логика меня на этот раз не подведут.

Я отбросил беспощадно распотрошенной стул и принялся за кресло. На этот раз повезло. Внутри каждой ножки нашлись глубокие полости. Они завинчивались резиновыми заглушками, которые воспрещали креслу поскрипывать на полу. Из каждого тайника несло характерным запахом наркотических веществ.

– Чистейшая эссенция усладиума, – удовлетворенно принюхался я.

Судя по объему, который мог храниться в кресле, наркоты здесь хватило бы на полквартала.

В оставшемся стуле тайники не присутствовали.

Я отломил от «преступной» мебели ножку, и вызвал по мозгомпьютеру такси.

Спустя полчаса меня уже встречало Полицейское Управление. К моему восторгу, необходимые мне лица присутствовали.

– Какого ты здесь делаешь? – удивилась Юласия, обращая ко мне пронзительный взгляд синих-синих очей.

Раваш неодобрительно покосился на меня и отвернулся.

– Пришел, чтобы похвастаться своими победами в расследовании, – недобро ухмыльнулся я, – и заявить об убийстве.

– Каком убийстве? – всполошилась госпожа инспектор. – Когда оно случилось?

– Три дня назад. Ночью. В моем кабинете.

– Еще одно?! Почему я не в курсе? А… – до Юласии дошло, что ее бывший муж говорит о смерти Марии бель-ал Сепио.

– Наверное, вы весь Валибур обыскали? – хитро спросил я. – Нашли кого-то с луком и отравленными стрелами? Допросили всех свидетелей, как то вечно пьяный Теодорус и его напарник? Или, может быть, пообщались с вампиром, валявшимся той ночью в переулке.

– Да, мы со всеми проработали.

– И как?

– Безуспешно, – сквозь зубы выдавила Юласия. Бывшая жена терпеть не могла, когда кто-то оказывался умнее или быстрее госпожи инспектора.

– Ну так я дам тебе убийцу, – при этом я с удовлетворением наблюдал, как напряглись плечи Раваша.

– Ну что ты там раскопал? Поймал? Где он? Ты оставил его в предбаннике?

«Предбанником» называется часть Полицейского Управления, куда доставляли пойманных преступников. Но, понятное дело, я никого туда не притащил.

– Со мной никто не пришел, – насколько позволяли актерские таланты, я развел руками. – Он уже здесь.

Раваш тем временем мелко затрясся. Моя радость не знала границ.

– И где же этот убийца?

– Вернее сказать: кто он.

– И кто же? – Юласия даже подалась вперед. Она уже предвкушала, как получит внеочередную премию за поимку убийцы. Правда, придется разделить со мной половину – так поступают при сотрудничестве частных детективов и Полиции.

– Твой брат Раваш, – сообщил я и откинулся в кресле, любуясь произведенным впечатлением.

– Ты рехнулся, идиотина? – рявкнула госпожа инспектор. – Чего несешь? Пошутить решил?! Так пошутишь сейчас за решеткой!

Я молча бросил на стол нещадно откромсанную от кресла ножку.

Юласия уставилась на нее, как смотрят в ресторане на засохшую какашку посреди макарон.

– Что это?

– Не узнаешь?

– Нет.

– Тогда спроси у своего братца.

– Рави, что это такое?

– Впервые вижу, – дрожащим голосом.

Сказать, что графа дел-ар Пиллио на тот момент побледнел – ничего не сказать. Раваш вдруг превратился в мраморное изваяние с изредка подрагивающими конечностями.

– Ну, раз он сам не признается – придется мне рассказать вам небольшую историю, – разулыбался я. – Итак…

Как помнят все здесь присутствующие, некоторое время назад некий детектив Ходжа Наследи подло похитил у бывшей жены парочку стульев и старинное кресло. Последнее, кстати говоря, он планировал предлагать своим клиентам.

– И что? – спросила ничего не понимающая инспектор. Раваш закусил губу.

– А то…

Никто не знал, что «тайный агент полиции», а также на полставки большой негодяй, алкоголик и наркоман – граф дел-ар Пиллио, занимается контрабандой усладиума.

– Ничего не доказано! – воскликнул деверь слабым голоском. – Ничего!

– Погоди, – я подарил ему лучшую улыбку, на которую только смог потратиться. – Я продолжу…

Специально частный детектив Ходжа Наследи еще не принимался за это грязное дело. Но, если Управление Полиции и дальше продолжит бить баклуши, он обязательно возьмется. Думаю, нетрудно будет найти несколько дилеров в богатом районе, где стоит поместье дел-ар Пиллио. Хорошенько взять распространителей усладиума за причиндалы и узнать, кто снабжает их пыльцой. Не сомневаюсь, что многие укажут пальцем на присутствующего здесь графа или на кого-то из окружения Раваша.

Так вот. Я не поленился и узнал, что братик твой, моя милая инспектор, каждые полгода тащится куда-то по направлению пустыни Хумбры, где, по слухам, находятся плантации наркотических цветов. Предположительно, там он закупает пыльцу и везет ее обратно в Валибур. А хранит преступные запасы в одном или нескольких креслах родового поместья.

Какое же, наверное, горе постигло беднягу-графа, когда мерзейший из детективов украл законно принадлежащие ему предметы интерьера.

– Это не твои кресла! – взвилась Юласия. Впрочем, она продолжала внимательно слушать.

– Так отдай мне часть того гарнитура, который мы купили после свадьбы, – потребовал я. – И не надо заливать, что они дороги тебе как память. Ты ведь не отдавала мне мебель в надежде, что я к тебе вернусь.

– Заткнись! – на личике госпожи инспектора появились алые пятна. Как же я люблю, когда она стесняется!

– Пусть так, – согласился я. – Но давайте же дослушаем эту невероятно реалистичную байку.

Раваш в истерике – подлый детективишка спер все запасы усладиума. Чтобы не поднимать паники, он самолично отправляется к Ходже Наследи, чтобы вернуть несправедливо «украденное». При этом граф понимает, что хитростью сыщика не взять – потому запасается стрелами со снотворным.

Прибыв к дому детектива, Раваш обнаруживает, что кто-то находится в кабинете. Он за бешеные деньги подкупает привратников соседнего дома. Кстати, об этом я тоже узнал: деньги можно победить только деньгами, потому вместо тупых полицейских расспросов, я предложил Теодорусу несколько валлов. Старик был мил и все рассказал…

– А ты разбогател, – прищелкнула языком Юласия. – Расплачиваешься даже не слитками, а целыми валлами.

– Есть такое, – улыбнулся я, копируя дубльвилльского Мэра. – Мне удалось неплохо заработать на расследовании. К тому же твой братец подкинул мне немного. Но об этом чуть позже…

На чем мы остановились? Ах да. Преступный граф взбирается на крышу соседнего дома и следит за окном детектива. При этом со своего места он не видит, что Ходжа наследи – не один.

Я специально взбирался к точке выстрела еще раз, чтобы убедиться: с данного места просматривается только часть комнаты. Если кто-нибудь сидит на месте хозяина квартиры, кресло для посетителей остается вне поля зрения.

Но перейдем поближе к делу. Едва детектив усаживается, граф долго целится и стреляет. За это время Ходжа Наследи успевает перекинуться с невидимым для Раваша клиентом несколькими фразами, и случайно уклониться.

Метко пущенная стрела, к ужасу графа не попадает сыщику в шею, а вонзается прямо в сердце несчастной Марии бель-ал Сепио. Девочка очень больна и собирается на операцию. Но, к сожалению, ущербное сердечко не выдерживает и останавливается под действием безвредного снотворного.

Да, Раваш не хотел никого убивать. Он хотел усыпить детектива, порыться в заветном кресле и достать свою заначку. Но, как это часто случается, планы пошли насмарку.

Завидев, что Мария бель-ал Сепио убита, а Ходжа Наследи вызывает Полицию, граф паникует. Он несется к своим сообщникам и рассказывает о возникнувшей проблеме. Ему рекомендуют отвлечь внимание сыщика, не стесняясь в средствах. Отсюда и аномальная щедрость Раваша, который не подаст и стакана воды умирающему ребенку.

Короче, граф бьется в панике и даже не успевает переобуться. Я же замечаю, что на его ногах – дорогие сапожки из воловьей кожи. В таких очень удобно лазить по крышам и стрелять из наборных луков.

Кстати, я еще тогда подумал: вот здорово, если бы убийцей оказался твой брат, милая Юласия. И оказался прав.

Узнав от тебя, что Ходжа Наследи собирается в длительное путешествие, Раваш решает последовать за ним. Для отвода глаз и, что самое важное, – чтобы убедиться в моем отсутствии. А вдруг я внезапно вернусь и застукаю наркодельцов на горячем?

Когда живовоз прибывает в Вопел-Крик, графу звонят на мозгомпьютер и радостно сообщают, что товар возвращен. Раваш в восторге расплачивается с детективом и поворачивает домой. Но в то же время он понимает: когда-нибудь мудрейший Ходжа Наследи догадается, кто на самом деле убил Марию бель-ал Сепио и почему! Вместе с подельниками он решает устранить ничего не подозревающего сыщика.

Наркоторговцы без сомнений имеют разветвленную сеть агентов и помощников. Они мгновенно находят в Вопел-Крик наемного убийцу и сажают его на поезд. Чтобы отвести подозрения от графа, киллер одевается гоблином-индейцем. Ему надлежит зарезать Ходжу под видом ограбления, чтобы не бросить подозрения на графа. Благо, за несколько часов до этого кочевники совершили нападение на станцию.

Детектив лишь чудом остается жив (я не вспоминаю при Юласии свои постельные похождения). А если жив – значит необходимо попытаться еще раз.

Оборотни Раваша звонят в Дубльвилль, и заказывают еще одного специалиста. Тот стреляет сыщику в голову, видит брызги крови и удаляется прочь. Самонадеянность его подводит, кстати говоря. Убийца использует серебряную стрелу и очень уверен в своих способностях. Работает несомненный профессионал – Ходжа Наследи был бы уже давно мертв, если бы ему на плащ не нагадила подлая пташка.

Юласия, куда ты собралась? Осталось еще немного истории.

Раваш узнает, что детектив мертв, и продолжает заниматься темными делишками. А бедный сыщик набивает шишки, разыскивая убийцу Марии бель-ал Сепио, не подозревая, что преступник находится под самым его носом.

У меня все.

– Какие еще у тебя доказательства? – спросила госпожа инспектор, хмуро взирая на брата.

– Больше никаких. Но если дашь мне несколько дней – принесу тебе целый ворох бумаг с описанием преступлений Раваша. И еще вещдоков насыплю в придачу.

– Не надо, – испугалась моя бывшая жена. Как бы там ни было, а ее родной братишка все же не замышлял убийство невинной девушки (покушения на мерзкого сыщика во внимание, конечно, не брались). Надо графику помочь – вывезти из города и, под видом облав на наркоторговцев, попытаться отчистить физиономию семьи дел-ар Пиллио. – Я уже открываю расследование.

Инспектор активировала камень-кнопку на служебном Зерцале Душ и забормотала в него распоряжения.

Вскоре кабинет заполнили оборотни в погонах. Они профессионально упаковали графа в магические браслеты и увели. Когда закованный в кандалы Раваш проходил мимо, в моих ушах звучали не проклятия, а божественная мелодия триумфа.

– Должна признать… – пробормотала Юласия, рассеянно поводя пальцем по столешнице. Затем она глянула на меня, вспомнила, что я – бывший муж, и пронзительно закричала: – Вон из моего кабинете, хитрый лис! И чтоб духу твоего не слышала! Не то будешь сидеть в соседней с братом камере!

На этих нотах моя партия закончилась, и я ретировался из Управления Полиции. Но не забыл заскочить по дороге в Архив и лабораторию. Открывшейся там информации оказалось достаточно, чтобы с уверенностью в восемьдесят процентов назвать загадочного убийцу семьи бель-ал Сепио.

Родной фитильмобиль покорно принял громадную порцию отборнейших ругательств, но добрых полчаса не заводился. Когда я приготовился полезать в багажное отделение за топором, фитиль внезапно принял порцию чесночного спрэда и повез меня домой. Все как обычно.

В квартире меня ожидал неприятный сюрприз. Под дверью торчал молодой посыльный из Главного Мозгомпьютерного Центра Валибура. Он нервно мялся и теребил в руках запечатанный конверт со штампом «Сверхсрочно. Дело государственной важности!».

– Что у вас? – спросил я холодея.

– Сверхсрочка, – отчеканил парень.

– Откуда?

– Региональный Сервер города Дубльвилль. Тем недавно случилось массовое вторжение через Границу. Демоны захватили большую часть города и готовятся к наступлению.

– Быть того не может… – мои руки дрожали. – Кто прислал?..

– Госпожа Натоли бель-ал Сепио. Берете? Будете отсылать ответ с личного мозгомпьютера или передадите через меня? Напомню, что сообщение между Серверами проходит в двести шестнадцать раз быстрее, чем по обычной мозгомпьютерной связи.

– Благодарю, но нет. Скорее всего, я отправлю лично.

Посыльный слегка пожал плечами и двинулся к служебному фитильфургону. А я осоловело таращился ему спину форменного коричневого цвета.

Дело пахло очень плохо.