"Рациональное объяснение действия" - читать интересную книгу автора (Девятко)
Опубликовано: Форум. 1997. № 1.
Н.А. Косолапов
ПОЛИТИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ
ТИПОЛОГИЯ КОНФЛИКТА
Конфликт - одна из форм политического поведения, и в этом его главная содержательная особенность. Различные предлагаемые в литературе типологии конфликтов исходят, как правило, из каких-то внешних его признаков, формальных норм или ценностных суждений. Таковы типологии политические, правовые, этические. Все они имеют право на существование, полезны и необходимы в своих областях. Ни одна из них, однако, не может считаться исчерпывающей, способной объяснить конфликт именно потому, что все они не обращаются к содержательной сути явления. Очевидно, типологизация конфликтов, носящая не оценочный, но объясняющий характер, должна обращаться, прежде всего, к сущности явления - то есть к его поведенческой природе, а потому даваться с позиций общей, социальной и политической психологии и основываться на типологии стратегий поведения. Предлагаемый в статье подход опирается на концепции преимущественно политической психологии и исходит из следующих положений.
В основе любых отношений лежит некое взаимодействие, под которым понимается устойчивый контакт или отношения двух и более субъектов, имеющий следствием взаимные изменения их поведения, деятельности, представлений, состояния или хотя бы одного психологического параметра у хотя бы одного из участников взаимодействия.
В социальной и политической практике взаимодействие - естественный процесс и результат любого поведения его участников. При этом особое для них и их поведения значение имеют характер данного взаимодействия и то место, которое занимает в нем конфликт. По смыслу и значению для участников взаимодействие может быть нейтральным, позитивным ("плюс-взаимодействие") и негативным ("минус-взаимодействие").
Конфликт - частный случай явления взаимодействия, столкновение двух или более разнонаправленных сил с целью реализации их интересов. Конфликт может в принципе возникать при взаимодействиях любого значения - будут соответственно различаться вероятность его возникновения, его фон и стратегии участников. Однако без взаимодействия участников не может быть никаких отношений, в том числе и конфликтных.
У конфликта как явления сложная внутренняя природа, включающая три уровня: противоречие, конфликтность и собственно конфликт как конкретное жизненное взаимодействие:
- противоречие суть наличие в любом жизненном явлении или процессе двух противоположных его начал. Сам факт противоречия еще ничего не говорит о том, как оно может и/или будет материализовываться в конкретных обстоятельствах. Противоречие само по себе создает лишь потенциальную возможность возникновения конфликтности и конфликтов, но допускает очень широкий диапазон того и другого;
- конфликтность есть противоречие, уже находящееся в некоторой стадии своей материализации, притом успевшей принести такие практические результаты, которые если еще не вполне осознаются людьми, то, как минимум уже достаточно определенно ощущаются ими и воспринимаются на эмоциональном, нравственном, других уровнях, причем именно как нечто опасное, неприятное, отрицательное. Конфликтность резко повышает вероятность возникновения конфликта, но не диктует жестко ни его форм, ни самой его неизбежности;
- конкретный практический же конфликт суть реальное отношение (взаимодействие) между личностями и/или сложными социальными субъектами, при котором цели, интересы, права и статус одних его участников могут достигаться (реализовываться, обеспечиваться) только за счет ограничения (ущемления) действительных или воспринимаемых целей, интересов, прав или статуса других его участников. Независимо от природы и содержания конкретного конфликта возникнуть он может только на базе ранее накопленной конфликтности, причем, судя по всему, существуют как минимум два ее критических порога: один, ниже которого конфликт практически нереален, и второй, выше которого он практически неизбежен.
Конфликт как явление неискореним. Однако необходимо проводить четкую грань между конфликтом как явлением, с одной стороны, и реальным поведением всех прямых и косвенных участников конкретного конфликта - с другой. Грань эта принципиально существенна и для теоретического понимания природы явления конфликта, и для политической, правовой, нравственной оценок конкретных конфликтных отношений, и для формирования практического отношения к конкретному конфликту.
Явление конфликта всегда - стихийный регулятор каких-то процессов, путь от одних социально-политических реалий к другим, даже если в данный момент или на данной его стадии, фазе конкретный конфликт представляется только разрушением - на месте и базе разрушенного всегда возникает нечто новое. Поэтому конфликт как явление есть одно из естественных и потому в принципе неизбежных состояний политики. Ставить вопрос об искоренении самого этого явления - опасная утопия; плата за попытку осуществления которой может оказаться весьма высока. Правомерно и целесообразно говорить только о выборе оптимальных стратегий, наиболее приемлемых форм средств ведения конфликта.
Собственно конфликт как конкретный акт или отношение - это всегда осознанное поведение личности и/или сложного социального субъекта, ставящих перед собой некие цели и следующих для их достижения той линии поведения, политической либо другой стратегии, которые представляются этим субъектам оптимальными, наиболее выигрышными или даже единственно для них возможными. Конфликт никогда не бывает случайным; напротив, он всегда есть результат осознанного выбора со стороны как минимум одного из его участников.
Начало конкретного конфликта определяется таким объективным критерием, как переход хотя бы одного из участников взаимодействия к конфликтному типу поведения (иной вопрос, что в политике момент этот чаще всего тщательно маскируется). Именно этот рубеж максимально четко обозначает практическое начало собственно конфликта; границу между данным конфликтом и общей конфликтностью; между противоречиями социально-исторического процесса и их материализацией в отношениях конкретной социальной среды данного периода.
Избранный подход и обозначенные выше критерии позволяют предложить следующую типологию конфликтов, носящую, на мой взгляд, универсальный характер.
При полном отсутствии взаимодействия вообще субъекты либо никак не соприкасаются между собой своими действиями, поведением (хотя, вполне возможно, в душе терпеть друг друга не могут); либо поведение одного из них, пусть даже прямо и откровенно направленное против другого, по каким-либо причинам (техническим, политическим, психологическим, иным) не достигает своего объекта и не вызывает с его стороны никакой реакции и тем паче ответных действий.
В отсутствие взаимодействия конфликт в принципе невозможен: в первом случае для него просто нет никакой основы и практической возможности даже при наличии в системе, в которой действуют субъекты, накопленных противоречий и конфликтное(tm). Во втором - конфликт может начаться только тогда, когда поведение одной из сторон достигнет другой и вызовет ее реакцию; но в этом случае между ними установится некое взаимодействие, а тем самым и иной тип отношений.
Первый тип - фактически установившееся взаимодействие, нейтральное по его политической и/или психологической окраске (при этом по другим параметрам - интенсивности, объемам - оно может колебаться в очень широких пределах). Поведение каждого из участников, его ближайшие и отдаленные цели, получаемые результаты, последствия, "личность" самого субъекта малозначимы для остальных и, главное, не носят характера реальной или потенциальной угрозы для них. К нейтральному типу на практике может быть отнесено едва ли не большинство всех актов общения и взаимодействий, что делает необходимым включение нейтральных взаимодействий в поведенческую классификацию конфликтов.
Конфликт при нейтральном типе взаимодействия становится уже возможен, однако реализация его потенциальной возможности требует дополнительных условий. Конфликт может возникнуть как случай [обозначим такой тип конфликтов "К1-НВ"; здесь и далее буквы и цифры до дефиса обозначают порядковый номер типа и вида конфликта в предлагаемой классификации, а буквы после дефиса указывают на рождающий данный конфликт типа взаимодействия - нейтральное, "плюс" или "минус"]: в результате недоразумения, просчета, ошибки или же на чисто эмоциональной основе, без каких-то серьезных социальных причин. Конфликт может возникнуть и как следствие ухода одного или нескольких субъектов от выбора, решения, стратегии, которые необходимо сделать, принять, проводить в жизнь [К2-НВ]: бегство от реалий неизменно заканчивается накоплением нерешенных проблем и каким-то взрывом. В последнем случае, на мой взгляд, правомернее говорить все же не о конфликте как таковом (он является в данном случае не более чем внешней оболочкой, формой), но о фактическом провоцировании выброса неуправляемых, неконтролируемых, стихийных явлений и процессов, нормализация и урегулирование которых должны рассматриваться уже не в рамках одной лишь конфликтологии и осуществляться не только на ее основе.
На политическом и социальном фоне нейтральных в их основе и массе взаимодействий в принципе могут прорываться или наслаждаться искусственно также еще и конфликты [КЗ-НВ] иных типов и видов, рождаемые не самими этими взаимодействиями, но иными причинами. В таких случаях нейтральность взаимодействия существенна постольку, поскольку она может давать и подпитывать атмосферу равнодушия, разобщенности, отчуждения, плохо сопротивляющуюся проникновению конфликтности и конфликтов. Сами же конкретные конфликты в таких ситуациях должны быть отнесены к одному из типов и видов, рассматриваемых ниже.
Второй принципиальный тип взаимодействия [ПВ] - когда оно для всех его участников имеет четко выраженную положительную окраску ("плюс-взаимодействие"). Фактически это весь спектр отношений сотрудничества, сам по себе крайне широкий вообще, и в политике в частности; рассматривать его здесь явно нет необходимости. Подчеркнем лишь один крайне существенный для практической конфликтологии момент: каждый из участников сотрудничества преследует чаще всего свои собственные, а не общие цели и интересы (их общность - частный случай сотрудничества). Сотрудничество же становится невозможным и необходимым потому, что обеспечение устремлений одного оказывается достижимым только лишь через удовлетворение неких нужд, потребностей, амбиций другого.
Конфликт между сотрудничающими субъектами в принципе не исключен, а при некоторых обстоятельствах весьма вероятен и даже неизбежен (таковы, например, отношения партнеров по интеграции). Крайне важно, однако, что и сознание, и поведение каждого из субъектов-участников "плюс-взаимодействия" изначально нацелены на избежание, предупреждение или минимизацию, скорейшее компромиссное урегулирование конфликтов между ними; что общая отдача от сотрудничества для каждого из них существенно превышает любые частные выгоды от конфликта. Возникающие в рамках "плюс-взаимодействия" конфликты можно разделить на два основных типа. Конфликты сотрудничества [К4-ПВ] возникают обычно на базе каких-либо практических проблем (нередко связанных с дефицитом или несовершенством права) и в принципе решаются достаточно легко, особенно если для этого в организационных и политических структурах взаимодействия созданы необходимые процедуры и механизмы. Если же эти условия не выполняются либо как минимум одна из сторон начинает вести себя неадекватно, иррационально, конфликты сотрудничества [К4-ПВ] способны перерастать в конфликты противоборства [К5-ПВ], в которых их объективные причины и суть по мере развития конфликта загоняются все дальше вглубь, а на первый план выходит и обретает самодостаточное значение борьба амбиций, статусов, самолюбии. При этом конфликт в целом начинает трансформироваться из игры с ненулевой в игру с нулевой суммами [К6-ПВ], а это постепенно - при затяжке и непомерном разрастании конфликта - меняет и характер взаимодействия с позитивного на отрицательный. В итоге может необратимо трансформироваться и сам данный конфликт в один из описываемых ниже типов.
Третий тип взаимодействий [MB] - те, которые для каждого из участников имеют отчетливо выраженное отрицательное значение ("минус-взаимодействие"). При этом "мера отрицательности" данного взаимодействия достигает порога, за которым конфликт становится не просто возможен и в высшей степени вероятен, но практически неизбежен. Реализация конфликта происходит двумя, чаще всего одновременно используемыми и взаимосвязанными способами: либо все участники взаимодействия сознательно делают ставку на конфликт как наиболее отвечающую их интересам, целям, побуждениям форму поведения; либо это делают только один или несколько участников, но таких, которые обладают практической способностью навязать конфликтные формы поведения остальным.
При сознательной и намеренной ставке на конфликт особое для дальнейшей, более углубленной его типологизации значение обретают такие факторы, как субъективные цели и задачи данного конфликта и его внутренняя политико-психологическая природа. С учетом этих критериев в рамках третьего типа взаимодействий [MB] можно выделить несколько принципиально разных видов конфликтов.
Рациональный конфликт [К7-МВ] как путь, способ и стратегия достижения некоторых реальных целей (обретение или расширение территорий, торговых или иных привилегий, преимуществ, прав и т.д.). Существенно, что цель в принципе объективно измерима; ее характер на любом этапе конфликта позволяет судить, достигнута она или нет, приближается к ней или отдаляется от нее субъект; сопоставить понесенные или вероятные издержки и полученную или ожидаемую отдачу; выбирать оптимальные на данном этапе формы поведения. Рациональным конфликт может быть признан, когда как минимум для одного из участников он - наиболее выгодная форма, поведения, быстрее, удобнее или надежнее всего ведущая к желаемым целям. Изменится баланс выгод и потерь - и субъект достаточно легко откажется от намерения идти на конфликт или даже свернет конфликт уже начатый.
Рациональный конфликт, в свою очередь, можно подразделить на три разновидности в зависимости от того, какой способ его поведения преобладает в конкретном конфликтном взаимодействии.
Прямое, открытое противоборство [К71-МВ]. Суть его в том, что стороны открыто признают свое участие в противоборстве, прямо называют своего оппонента (противника, врага), достаточно полно и подробно излагают перечень встречных претензий и требований. Такой конфликт в принципе поддается рациональному урегулированию, но только до тех пор, пока в ходе него не затронуто личное и/или политическое достоинство ("лицо", "Я-концепция") ни одного из участников и тем более пока не пролита кровь. Оскорбление достоинства и кровь резко затрудняют процедуры урегулирования, причем в таком случае сначала должно быть восстановлено "лицо" участника, и только потом станет возможно (иногда по прошествии немалого времени) рациональное урегулирование предмета опора.
Неявное, но осознанное противоборство [К72-МВ]. Стороны начинают его не случайно и ведут намеренно, целеустремленно, но по тем или иным причинам хотят или вынуждены скрывать, не признавать публично сам факт противоборства и/или свое участие в нем, до поры до времени избегают выдвигать ясный и полный перечень претензий и требований к оппоненту. В зависимости от того, какими именно причинами вызвано стремление не признавать факт конфликта, неявное противоборство, в свою очередь, может быть подразделено на два политически и технически разных подвида:
- манипулируемый конфликт [К72А-МВ] ведется при условии либо недостатка средств воздействия на все факторы конфликтного отношения, при неспособности хотя бы одной из сторон идти на прямое противоборство; либо при нежелании чрезмерно раздувать конфликт, переходить к прямому противоборству, демонстрировать свое участие в конфликте, заинтересованность в определенном его исходе. При отсутствии внутренней готовности сторон идти на компромисс такой конфликт поддается урегулированию только путем подавляющего нажима и/или прямого вмешательства третьей, внешней силы;
- управляемый конфликт [К72Б-МВ] возможен в тех случаях, когда управляющая им сторона способна по своему выбору определять само наличие конфликта, а также регулировать его интенсивность. Обычно он создается, когда у управляющей стороны отсутствуют (или их резко недостает, или их использование может оказаться дороже нажима) позитивные средства воздействия на оппонента с целью побудить или принудить его к желательному поведению, и в то же время высоки заинтересованность в получении искомого результата и общий потенциал в сравнении с силами оппонента. По всем этим причинам управляемые конфликты весьма устойчивы, крайне трудны для урегулирования, а при определенных обстоятельствах способны легко переходить в разряд неуправляемых.
Тщательно маскируемое противоборство [К73-МВ]. Отличается от неявного тем, что там все участники заинтересованы, прежде всего, не признавать политически наличие конфликта между ними, сам же факт противоборства нередко является "секретом Полишинеля" и не отрицается. Здесь же одна из сторон ведет прямой, осознанный и преднамеренный конфликт против другой или других, прилагая, однако, особые усилия к тому, чтобы скрыть от внешнего мира и от объектов своей политики сам факт предпринимаемых действий, их конкретные содержание и направленность. Причем требование секретности столь принципиально важно для достижения успеха и его желаемого политического оформления, что иногда при нарушении тайны операций инициирующая сторона отказывается от дальнейшего их продолжения или даже от конфликта (либо определенных его фаз) в целом. Сторона-объект такой политики может при этом совершенно не догадываться о том, что против нее ведутся подрывные операции и действия; либо знать об этом, но не знать противника и его конкретных целей; либо, зная противника и догадываясь о его целях, не располагать политически полезными доказательствами имеющихся у нее сведений и подозрений. Целью маскируемого противоборства обычно является общее ослабление оппонента и/или провоцирование в нем желаемых социальных, политических, кадровых мутаций с долговременным эффектом, а также персональных изменений. В тщательно маскируемом противоборстве также можно выделить два его подвида:
- подрывные действия "классического" типа [К73А-МВ] обычно осуществляются по каналам спецслужб, но могут носить также и финансовый, экономический, пропагандистский, иной характер (в особо значимых случаях все перечисленные меры воздействия сводятся в один координируемый комплекс). Этот подвид противоборства максимально полно по сравнению с другими описан в литературе;
- "удушение в объятиях" [К73Б-МВ]: стороны или как минимум одна из них не просто отрицают наличие конфликта, но публично декларируют самые добрые намерения, чувства, устремления по отношению к фактическому оппоненту; совершают политические и иные жесты, долженствующие все это подтвердить; но при этом осознанно и целенаправленно ведут противоборство скрытыми силами, средствами, приемами. Такие конфликты крайне сложны для урегулирования уже потому, что стороны отказываются (а часто не могут без самых серьезных для себя политических последствий) признать само наличие конфликта. В той мере, в какой урегулирование здесь все же возможно, оно достижимо только и исключительно средствами и методами тайной дипломатии.
Самостоятельную категорию [К8-МВ] образуют конфликты, внешне и по критериям политики, экономики, военного дела, иных сфер практической деятельности представляющиеся иррациональными. Такие конфликты имеют в основе своей психологическую природу и должны оцениваться, прежде всего, критериями психологии. Конфликт как самоцель всегда произведен от общей предрасположенности субъекта к конфликтному поведению как особенности, характерной для данного субъекта вообще или на определенных этапах эволюции его сознания и психического склада. Кажущийся иррациональным или тяготеющий к иррационализму конфликт возникает и поддерживается тогда, когда хотя бы один из его участников озабочен (целиком или в важной для него мере) преследованием идеологических и/или политико-психологических по их происхождению и содержанию целей. Сложность и опасность подобных конфликтов в том, что сам субъект обычно искренне не осознает подлинные мотивы и цели своего конфликтного поведения; при этом ему важен не столько определенный результат, сколько сама возможность вести себя конфликтно. Урегулирование подобных конфликтов весьма сложно: оно должно сочетать как разрешение социально значимых аспектов конкретного конфликта, так и профессиональное, почти клиническое обращение к тем глубинным психологическим первопричинам, что обусловили склонность субъекта к конфликтному поведению или даже острую потребность в нем. Иррационализм тут мнимый: поведение субъекта вполне рационально с позиций внутренних потребностей психики и сферы сознания. Псевдоиррациональные (психогенные) конфликты также бывают нескольких подвидов в зависимости от конкретных вызывающих их психологических причин:
- конфликтное поведение как способ и средство самоидентификации [К81-МВ]. Конфликт здесь - не только, а иногда и не столько средство заявить о себе, отвоевать для себя какое-то место, сколько способ (иногда единственный) осознать себя, свою самоценность, свои интересы. Конфликтность на основе самоидентификации может идти из глубин социума, "снизу" [К81А-МВ]. Возникающие на ее почве конфликты способны принимать хронические формы и затягиваться на многие десятилетия и даже на века. Но политическая игра на теме этноконфессиональной, национальной, иной групповой самоидентификации может отражать и потребности какой-то части элиты. Рождаемые именно таким образом конфликты [К81Б-МВ] требуют искусственно создаваемого оппонента или врага;
- конфликтное поведение как следствие неосознаваемой потребности в компенсации каких-то мощных общественно психологических комплексов [К82-МВ]. Ими могут быть ощущение действительной или воображаемой национальной, социальной, державной униженности; чувство "исторического неудачника"; крупные военные, политические, социальные поражения и провалы и их духовные последствия; всевозможные фобии, предрассудки; некоторые специфические общественно-психологические качества отдельных идеологий, религий, учений; всевозможные комплексы собственного превосходства над другими группами, народами, странами. Главное, что в любом из перечисленных случаев у субъекта возникает сильная, способная иметь социальные и политические выражения и последствия потребность "доказать" что-то себе и/или другим, притом имеющая отчетливо выраженные патологические параметры;
- конфликтное поведение как следствие избранного типа и содержания социально-исторической роли [К83-МВ]. Такое поведение производно от специфики религиозного учения или идеологии, особенно когда они выражаются и воспринимаются через призму фанатичного либо экстремистского сознания и политического поведения. Идеологические или религиозные фанатики должны любой ценой насаждать свою веру, в противном случае они рискуют утратить репутацию "беспощадного борца" и положение в своем движении, а возможно, и в политической жизни вообще. Великая держава, продолжительное время не подкрепляющая свою "великость", рискует в принципе тем же самым, а потому чувствует иногда необходимость совершения действий, нежелательность которых с практической точки зрения лидеры этой державы отлично видят и понимают.
Статусные конфликты [К9-МВ] занимают как бы промежуточное место между рациональными [К7-МВ] и иррациональными [К8-МВ], соединяя в себе черты тех и других. С одной стороны, искомый статус (независимость, членство, ранг) - величина измеримая, особенно в политике, и в этом смысле отвечающая всем изложенным выше критериям рациональности другой, мотивы, по которым данный субъект домогается описанные применительно к конфликтам класса К8-МВ. Особые трудности урегулирования подобных конфликтов обусловлены не только тем, что в некоторых случаях искомый статус заведомо не может быть предоставлен данному субъекту ни при каких обстоятельствах, но и тем, что субъект - в силу иррациональности его мотивации, а подчас и типа психики в целом - нередко органически неспособен поверить в то, что он уже фактически обладает искомым статусом (особенно когда такой его статус имеет неформальные природу и выражение).
Предложенная типология (см. таблицу в конце статьи) не носит исчерпывающего и окончательного характера: она скорее - лишь начало поиска в описанном направлении. Не ставит она целью и подменить собой типологизации на основе иных критериев. Напротив, только сочетание и взаимодополнение типологий, выстроенных с позиции различных наук, способны приблизить нас к созданию общей операциональной теории конфликта.
Закономерен вопрос: насколько предложенная типология может оказаться применима и полезна в исследовании и практике социальных конфликтов, прежде всего на постсоветском пространстве (т.е. на пространстве бывшего СССР; никакого иного смысла в это понятие в данной статье не вкладывается), и что реально дает ее применение в этом случае?
Важно помнить, что участниками всех социальных конфликтов являются не только и не столько личности, сколько сложные социальные, политические, иные организованные системы (сложные социальные субъекты, или ССС). Поэтому любой конфликт, выходящий за пределы сугубо межличностных отношений, является конфликтом систем, каждая из которых обладает способностями к рефлексии. При этом в рамках большой системы накопленная конфликтность (но не обязательно вся совокупность присутствующих в системе конкретных конфликтов) сама представляет собой специфическую подсистему процессов, проблем и отношений. Системный характер социальных и политических, в том числе международных конфликтов, способность каждой из сторон конфликта к рефлексии, качество и специфику последней (сознания и самосознания, идеологии, общественной психологии, политического процесса) необходимо тщательно учитывать при поиске любого - будь то силового, политического, иного - выхода из конфликта.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |