"Рациональное объяснение действия" - читать интересную книгу автора (Девятко)
Трактовка теории как любого измышления мало что дает для организации исследовательского процесса. Более строгое определение теории основано на понятиях "гипотеза" и "выводимость". Теория - это совокупность гипотетических конструктов, связанных отношениями выводимости. Данное определение ограничивает класс возможных теорий предположениями, соответствующими требованиям общности, фальсифицируемое, проверяемости и т.п. А кроме того, эти предположения связаны парными отношениями следования (импликациями или отношениями выводимости).
Когда речь идет о дедуктивном выводе, высказывание "Если А, то В" не вызывает сомнений. Элементы социологических теорий соединены вероятностными отношениями. Некоторые из них образуют концептуальное ядро теории, другие находятся на периферии теоретического пространства, т.е. обладают слабой связью с основополагающими понятиями теории. Например, многократные высказывания позднего Ф. Энгельса об "обратном" влиянии идеологической надстройки на производственные отношения является ослаблением структурных постулатов марксизма о способе производства материальной жизни как главном детерминирующем факторе общественного развития. Не существует ни одной достаточно полной теории, элементы которой находились бы в отношениях взаимовыводимости. Равным образом невозможно написать абсолютно завершенную картину.
Базовые элементы теории могут не требовать прямой эмпирической проверки, но вытекающие из них гипотезы должны предполагать возможность опровержения. Например, теория о взаимосвязи пуританского мировоззрения с развитием научного знания формулируется Р. Мертоном следующим образом: "Пуританская этика как идеально-типическое выражение ценностной установки на аскетический протестантизм, предопределила интересы англичан XVII века, что составило важный элемент развития науки. Глубоко укорененные религиозные интересы того времени требовали последовательного применения систематического, рационального и эмпирического исследования природы для прославления Бога в его творениях и для контроля над развращенным миром"15. В частности, одна из версий опровержения мертоновской теории науки заключается в анализе "непротестантских" форм научного знания. Если обнаружится, что требование "систематического, рационального и эмпирического исследования природы для прославления Бога" присуще и другим религиям, это еще не опровергает теорию, хотя делает ее уязвимой.
Теория структурирована по уровням обобщения и устойчивости гипотез. Концептуальное ядро теории характеризуется наибольшей устойчивостью, а периферия теории, соприкасающаяся с наблюдаемыми событиями, достаточно изменчива и аморфна. Можно сказать, что пространство теории обладает различной плотностью: на периферии гипотезы более зависят от наблюдений, чем в центре, они довольно слабо связаны и с базовыми концептуализациями, являют собой нечто вроде "защитного пояса" научной дисциплины. В той мере, в какой теория основана на слабых логических зависимостях, она превращается в "исследовательскую программу" (И. Лакатос) - многоуровневую форму организации знания, включающую непроверяемые (аксиоматические) предложения, правила приведения в соответствие понятий и переменных, индуктивные выводные процедуры и технику проверки гипотез.
Теоретическая исследовательская программа обладает не только максимальной внутренней согласованностью, но и объяснительной способностью: вытекающие из нее гипотезы должны подтверждаться. Вместе с тем, истинность гипотетического предложения не означает истинности теории. Импликация А ® В подразумевает, что истинность А влечет за собой истинность В; ложность В влечет за собой ложность А, а истинность В не влечет за собой истинности А. Фигуры логического вывода применимы к дедуктивной теории. Социологическая теория предполагает проверку каждой гипотезы отдельно. Единственный способ подтверждения теории - независимое подтверждение каждой отдельной гипотезы. Никогда нельзя поручиться, что существует некое малое число базовых гипотез, подтверждение которых является достаточным основанием для подтверждения теории. При этом теоретическая система должна обеспечивать концептуальную валидность, т.е. логическую согласованность гипотезы с предложениями более высокого уровня. Переход от низшего уровня гипотетических конструктов к более высокому не обладает ни концептуальной, ни эмпирической валидностью - истинность консеквента не означает истинности антецедента. Никакие подтверждения не гарантируют истинности теоретического конструкта. Зато опровержение консеквента ведет к опровержению антецедента. Поэтому базовые теоретические конструкты относительно защищены от фальсифицируемых "периферийных" гипотез.
Подтверждение теории заключается в опровержении конкурентных гипотез. Если же конкурентная гипотеза не отбрасывается, теория начинает терять убедительность. Собственно говоря, задача заключается в том, чтобы искать правдоподобные конкурентные гипотезы и пытаться опровергнуть устоявшуюся парадигматическую картину мира.
Теория непосредственно зависит от фактов только в том случае, когда ее предложения не являются вероятностными. Закон всемирного тяготения несовместим с фактом "падения" физического тела вверх. Но вероятностное суждение теории имеет дело уже не с единичным событием, а с объективной возможностью события. Предположим, что закон гравитации формулируется в вероятностных терминах и тогда никакое единичное событие не опровергает теорию. Иное дело, что много событий, не объясняемых теорией, делают ее сомнительной. Суждения теории получают здесь иное обоснование. В 1935 году Р. Фишер предложил стандартный проект опровержения гипотезы о случайном сочетании событий, которую он назвал "нулевой гипотезой".
Одной и той же совокупности подтверждаемых гипотез может быть поставлено в соответствие сколь угодно много теорий. Просто-напросто один и тот же факт может быть объяснен по-разному с равной степенью логической убедительности. Через некоторое количество точек можно провести бесконечное количество разных кривых. При проверке статистических гипотез мы можем с определенным риском ошибиться отвергнуть предположение о случайном распределении. Но если гипотеза не отвергается, это не означает, что полученное распределение подтверждает теоретическое объяснение событий. Существует бесконечное число иных объяснений, согласующихся с наблюдениями. Принцип многообразия теорий означает неизбежность вечного перехода от одной теории к другой. Здесь нет никаких логических ограничений, существуют только границы человеческого воображения.
Вера во всесилие научного социологического знания существенно подрывается тем обстоятельством, что одни и те же факты могут быть успешно объяснены двумя и более теориями. Теории не выводятся из фактов, а согласуются с ними. Отсюда вытекает, что исследователь не берет теории из жизни, даже если он считает себя реалистом, а организует материю фактов таким образом, чтобы она обнаружила запрятанную в ней идею. Так гончар исполняет свое ремесло - формообразование кувшина. На этом скользком пути методолога подстерегают бесчисленные уклоны. Самый опасный из них - уклон релятивизма. Это иллюзия, будто формообразователь может лепить из кажущейся пассивной материи что угодно и как угодно. Сопутствующая релятивистской иллюзии гордыня и произвол часто оправдываются ссылкой на свободу творчества и плюрализм. Самые последовательные сторонники релятивизма прямо говорят об "эпистемологическом анархизме" (П. Фейерабенд). На самом деле факты очень упрямы. Они обладают своим собственным стремлением к форме (Аристотель назвал заложенное в материи ожидание мощным словом "(((((((" - сила) и подчиняются лишь тому, кто знает их и готов отказаться от плюрализма во имя послушания правилам материала. В противном случае факты остаются мертвыми и безразличными к форме. Теория же нужна не ради самой себя, а для того, чтобы факты заговорили.
И все-таки: существует ли одна - "истинная" - теория для объяснения определенной совокупности событий или мы можем принять тезис о множественности "истинных теорий"? Ответ на; этот вопрос таков: нельзя отказаться от убеждения в том, что существует одна-единственная, исчерпывающая истинная теория, иначе мы перестанем отличать фантазирование от реальности и разрушим веру в объективность, без которой ремесло научного сотрудника теряет смысл; но в то же время не подлежит сомнению, что, пытаясь распознать действительность за движением теней, наука ограничена полем своего тенеобразного знания и не имеет права пересекать запретную линию и прикасаться к абсолютным истинам. Для этого профессиональное сообщество оснащено неплохой системой сигнализации и защиты от нарушителей.
Хотя построение теории часто считается скорее делом искусства, чем науки, необходимо установить общие правила, которых должен придерживаться теоретик, чтобы его идеи были признаны научными. Корпус любой теории образуют суждения различной степени общности. Некоторые из них принимаются без доказательства, т.е. постулируются, другие являются их следствиями, третьи описывают определенную область наблюдений и зависят от них. Поскольку каждое из предложений теории, в том числе ее постулаты, может быть опровергнуто, теория состоит из гипотез. Нет ни одной научной теории, получившей окончательное подтверждение, зато любая из них опровергается частично либо полностью.
Теория является системой гипотез, объединенных отношениями, выводимости. Под выводимостью подразумевается логическое следование, однако, теория вполне терпима к суждениям, хотя и не вытекающим из ее базовых постулатов, но не противоречащих им. Вместо "выводимости" удобнее пользоваться более широким понятием - "инференция", обозначающее и логическую выводимость и размещение предложения в смысловом поле теории при условии, что это предложение не разрушает теорию. В последнем случае принято говорить о "слабой выводимости". В социологии, концептуальный лексикон которой несет значительную метафорическую нагрузку, отношения выводимости чаще всего очень и очень слабые. Но от этого некуда деться. Даже противоречивые суждения в рамках одной теории не разрушают ее, а расцениваются как своеобразный подход к проблеме. Лучше иметь дело с непротиворечивыми системами гипотез. Тогда мы будем понимать под выводимостью такое отношение гипотез Н1 и Н2, при котором невозможно признать истинной гипотезу H1 без одновременного признания истинной гипотезы Н2. Стоит заметить, что признание истинности и сама выводимость не ограничены логическими умозаключениями. Многое здесь зависит от эпистемических норм, регулирующих процесс "признания истинности".
Что мы имеем в виду, когда говорим, что гипотеза выводится из теории? Если принимается некоторая теория Т и устанавливается, что из нее следует гипотеза Н, Т -> Н, то признается истинность Н. Например, из теории "Все люди смертны" и гипотезы, что "Сократ человек" вытекает истинность гипотезы "Сократ смертей". Отрицание гипотезы при принятии отношения выводимости Т ® Н влечет за собой отрицание теории: если неверно, что Сократ смертен при том, что он человек, теория "Все люди смертны" неверна. Отсюда следует принципиальный вывод: если гипотеза истинна, это не означает истинности теории.
Истинность теории предполагает истинность выводимых из нее гипотез только в том случае, если отношения выводимости являются дедуктивными. Тогда гипотезы доказываются как теоремы. Но мы уже говорили, что в социальных науках эти отношения очень слабые. Поэтому далеко не все следствия истинной теории оказываются здесь истинными - гипотезы в рамках одной и той же "картины мира" ведут себя довольно автономно, и данное обстоятельство является одним из основных критериев проверяемости научной теории. Теория, которая подтверждает сама себя, уживается только с теми гипотезами, которые сама же из себя выводит. Например, фрейдистская теория "рационализации" трактует действия, вызывающие чувство тревожности, либо снижающие самооценку, как мотивированные "хорошими", социально одобряемыми намерениями - так вытесняются из сознания подлинные причины действий или неудач. Не имея возможности достать виноград, лиса говорит: "Зелен, ягодки нет зрелой", рационализируя свое несоответствие современным требованиям.
Такого рода теории выводят свои гипотезы из себя. И, напротив, теории, зависящие от своих гипотез, стремятся освободить их от жесткой "выводимости", оставляя их, тем не менее, в зоне своего влияния. Относительная самостоятельность гипотез влечет за собой вполне определенную методологическую установку: достичь полного подтверждения теории можно только путем независимого подтверждения каждой из гипотез-следствий. А поскольку каждую гипотезу не проверишь, теории чаще всего остаются неподтвержденными. Из того обстоятельства, что одно и то же следствие может проистекать из разных причин, можно заключить, что многообразие теорий, объясняющих одни и те же данные, в принципе, безгранично. Возникает вопрос, что делать с противоречивыми версиями объяснения? С одной стороны, исследователь не имеет права считать истинной только одну теорию, с другой - обязан строить непротиворечивую картину предмета. Выход из данного противоречия - принятие одной из теорий в качестве "точки зрения", которая при желании может быть заменена иной точкой зрения. Если же теории непротиворечивы, они вынуждены до времени сосуществовать в рамках одной исследовательской программы.
Тот факт, что самооценка интеллектуального уровня профессоров ниже, чем самооценка умственных способностей студентов, объясняется разными теориями. Теория относительной депривации исходит из существенных различий в критериях самооценки между профессорами и студентами. Однако не исключена и иная теоретическая версия: студенты действительно умнее профессоров. Обе теории могут быть успешно подтверждены фактами и ни одна из них категорически не отвергается. Профессора могут быть слишком критичны по отношению к себе и одновременно быть не умнее студентов.
Удобно обобщить сказанное понятием "научный плюрализм", предполагающим признание относительной независимости гипотез, многообразия теорий и сосуществования различных объяснений одних и тех же фактов. Подобный либерально-демократический подход в научной политике не означает отказа от веры в одну истинную теорию, которая являет собой конечную цель всей работы; просто на пути к единственной цели приемлемы многообразные промежуточные инстанции. Если это многообразие считать не вынужденным и временным, а нормальным и постоянным, то в качестве нормы следует признать и эклектизм, разрушающий дисциплинарную организацию науки.
3. Параметры теорий
Степень обобщения. Сильные и слабые теории. Аксиоматически построенные теории. Возможности формализации теорий. Предложения теории. Понятие контекста. Выводимость предложений теории. Исследовательский проект. Установление ковариаций. Еще раз о "сдвоенных" зависимостях. Установление временного порядка. Построение теории. Сравнение. Манипуляция переменными. Контроль.
Во-первых, социологические теории различаются по степени обобщения. Чем больше количество фактов, объясняемых теорией, тем больше уровень ее общности. В естественных науках уровень общности теорий устанавливается проще, чем в социологии: теория поля включает в себя теорию твердого тела и теорию электромагнетизма. В социологии же не вполне ясно, является ли теория социальной системы Т. Парсонса более широкой, чем марксизм. Чаще всего менее масштабная теория, например теория малых групп, является не фрагментом большой теории, а имеет дело с иными фактами. Потому общественные науки и называют "мультипарадигмальными", принимая мертоновское допущение "теорий среднего уровня".
Теории могут быть сильными и слабыми. Сильная теория содержит больше подтвержденных гипотез, чем теория слабая. Если количество опровергнутых гипотез становится достаточно большим, теория, несмотря на сопротивление, умирает. "Сопротивление" в данном случае означает, что за первым эшелоном гипотез (который иногда называется опытно-экспериментальной периферией теории) следует более сильный эшелон обороны - предложения теории здесь меньше зависят от опыта и больше от концептуальной валидности.
Предположим, что в ходе исследования установлено: среди лиц протестантского вероисповедания менее распространена установка на предпринимательскую деятельность, чем среди католиков. Это ослабляет теорию М. Вебера об "избирательном сродстве" протестантской этики и духа капитализма, но она продолжает работать за счет логической "выводимости" предпринимательства из протестантского "мирского служения". Ядро теории еще более защищено от внешних атак опыта, поскольку опирается на внутреннюю эпистемологическую поддержку - неокантианский императив дистанцирования от наблюдаемой "реальности" с целью постичь логически осмысленные идеальные типы. Но и цитадели рано или поздно сдаются.
Теории могут быть в разной степени формализованными. Формализация вовсе не обязательно предполагает использование символов и математических исчислений. Речь идет скорее о более или менее строгом определении постулатов и гипотез, а также недвусмысленном указании, что из чего следует. В социологии часто встречаются беллетризованные теории, но мастерство софиста не заменит научной доказательности. В принципе, формализации поддается любая теория - тогда обнаруживается ее конструктивность или бессодержательность, до этого скрытые за красивыми словами.
Введение символов и математизация завершают формализацию теории, делают ее язык четким и однозначным, но не являются необходимыми.
Когда отношения между предложениями теории формализованы, становится легче установить правила взаимосвязи между предложениями. Каждое предложение, в том числе предложение науки, содержит две основные части: 1) О чем говорится - субъект; 2) Какое свойство присуще субъекту - предикат. "Католики голосуют за республиканцев", "Пролетариат любит сладкое", "Профессора ниже оценивают успешность своей карьеры, чем доценты", - все эти предложения социологической теории могут быть приведены к виду (х)[А(х)], где х - субъект, а А - предикат.
Поскольку социолог, как правило, имеет дело с вероятностными суждениями и сопровождает свои предложения словами "часто", "редко", "в 80% случаев", "обычно", "с высокой вероятностью" и т.п., выражение (х)[А(х)] стоит чуть усложнить и записать как Р{(х)[А(х)]} - х имеет свойство А с некоторой вероятностью Р, скажем, "как правило".
Мы знаем, что теория - это иерархически организованная система предложений, находящихся в отношениях выводимости. Иными словами, из (х)[А(х)] с помощью каких-то средств выводится опять же с некоторой вероятностью (х)[В(х)]: Р[А(х)®В(х)]. Здесь мы начинаем работать в двумерном пространстве признаков. "Автомобильные радиоприемники не влияют на динамику дорожно-транспортных происшествий", "Экономически развитым странам присущ высокий уровень самоубийств", "В неполных семьях подростки обнаруживают повышенную агрессивность" - в этих предложениях положены структуры: "Если в автомобиле х установлен радиоприемник - А(х), то вероятность попадания автомобиля х в дорожно-транспортное происшествие - В(х), не меняется"; "Если страна х экономически развита - А(х), то ей присущ высокий уровень самоубийств" - В(х); "Если семья х неполная, А(х), то подросток из данной семьи, у, имеет повышенную агрессивность - В(у)".
Обратим внимание на последний пример, в котором фигурируют субъекты х и у. "Семьи" и "подростки"" - разные единицы исследования, которым приписываются разные свойства в рамках одной и той же схемы выводимости. Приведенная выше запись приобретает в данном случае вид А(х) ® В(у). Таким образом, отношения между предложениями теории подразделяются на два типа. Первый тип включает отношение выводимости, где речь идет об одной единице исследования, второй тип - отношение выводимости между предложениями с разными единицами исследования.
Далее дело несколько усложняется. Нам понадобится понятие контекста. Контекст - это область признакового пространства, в пределах которой реализуется отношение выводимости между предложениями теории. В самом простом случае это признак К, при котором утверждается истинность Р[А(х) ® В(у)], либо Р[А(х) ® В(у)].
Предположим, что, проверяя теорию зависимости количества самоубийств от уровня экономического развития страны, мы установили, что данное соотношение наблюдается не во всех случаях (т.е. не в универсальном пространстве признаков), а только в тех, когда речь идет о странах Европы и Северной Америки. В странах Азии это соотношение имеет иной характер. Регионально-культурная идентификация - новая переменная - "режет" систему координат на две части и ограничивает теорию определенным контекстом - региональной принадлежностью. Контекст может быть легко расширен. Отношение между А и В меняется в зависимости не только от регионально-культурной идентификации, но и от преобладающего в регионе вероисповедания, типа политического устройства, исторического периода. Все эти переменные могут быть введены в теорию.
Как осуществляется процедура вывода от А к В. Путь рассуждения и логического исследования задан сократическими диалогами. Участники этих знаменитых бесед, не принимая ничего на веру, рассматривали прецедент за прецедентом, пока не приходили к ясному заключению об общем. Так великий софист Фразимах Халкедонский в споре с Сократом привел неотразимые доводы в пользу того, что справедливый человек не только не может быть счастливым, но его обязательно проклянут и, скорее всего, убьют. Путем безупречного рассуждения Сократ пришел к выводу, что в справедливом государстве власть принадлежит тем, кто сделал смыслом своей жизни умирание, - философам. На протяжении тысячелетий великие социальные доктрины развертывались путем самодостаточного рассуждения и сопряжения идей.
Другой путь напоминает ловлю черного кота в темноте. Ковариация задает иной, окружной путь к сопряжению идей. Распределение единиц исследования в пространстве переменных подсказывает некоторые зависимости, которые могут быть осмыслены в рассуждении, но могут оставаться до времени непонятными и удивительными. В принципе, гипотезу Фразимаха можно было бы разместить в двумерном пространстве и посмотреть, насколько велика разница в количестве счастливых людей среди справедливых и несправедливых. Был бы инструмент для измерения справедливости и счастья. Если вывод инструментально не обоснован, приходится прибегать к риторическим аргументам, которые хорошо действуют на публику.
Проектирование исследования начинается после формирования пространства признаков и определения гипотез. Собственно говоря, проектирование заключается в разработке плана проверки гипотез относительно связей между двумя переменными. Реализация проекта включает три задачи. Во-первых, необходимо установить интенсивность и характер связи между переменными; во-вторых, следует проверить, не опосредуется ли эта связь "третьим" фактором, то есть убедиться в том, что речь идет о связи именно этих, а не каких-либо иных переменных; в-третьих, установить направление связи; в-четвертых, исследователь должен определить область действия связи, то есть условия, при которых она обнаруживается. Таким образом, стандартный исследовательский проект включает четыре компонента: сравнение, манипулирование, контроль и генерализацию16.
Сравнение лежит в основе взаимосвязи переменных. Изменение значения независимой переменной влечет за собой изменение переменной зависимой. Например, если существует связь между некоторым методом преподавания и степенью усвоения материала студентами, то студенты обнаруживают более высокую успеваемость после применения данного метода. Для того, чтобы установить совместную изменяемость метода преподавания и успеваемости, сравниваются успеваемость в группе студентов, подвергшихся воздействию переменной х (метода преподавания) с успеваемостью в группе студентов, не подвергшихся такому воздействию. Иными словами, чтобы установить ковариацию, значения зависимой переменной замеряются до и после применения независимой переменной. Иная версия сравнения: данные по группе, где применялась независимая переменная, сравниваются с данными по группе, где независимая переменная не применялась. В первом случае группа сравнивается с самою собой, во втором экспериментальная группа сравнивается с контрольной.
Манипуляция с экспериментальными объектами позволяет включить в научный вывод суждение о причинной зависимости между переменными. Со времен Юма известно, что причинность не может быть выведена с помощью одного только рассудка и основана на привычке - суждении, находящем свои основания в практическом, вненаучном опыте. Экспериментирование заключается в привнесении изменений в независимую переменную, которые вызывают соответствующие изменения в зависимой переменной. Здесь отчетливо прорисовывается критерий зависимости/независимости: зависимая переменная всегда реагирует на внесение изменений в независимую переменную. Известно также, что "после этого - не по причине этого". Предшествование по времени является необходимым, но недостаточным условием причинения. Нужна еще уверенность в том, что причина лежит именно в данной, а не в иной переменной. В лабораторных условиях возможно манипулировать переменными и осуществлять замеры до и после изменений. В естественной обстановке манипулировать обстоятельствами чаще всего невозможно.
В 1974 году был осуществлен проект "Народный выбор" ("The people choice"), в котором впервые в истории социологических исследований использовался временной параметр. П. Лазарсфельд, Б. Берельсон и X. Годе изучали мотивы поведения избирателей в небольшом американском городке Эри Коунти. Аналитическая схема исследования была простой. Если А рассматривается как причина В, то должны выполняться следующие условия:
1) А и В подчинены ковариации: изменение А происходит вместе с изменением В;
2) А должно изменяться до того, как изменится В. А может наблюдаться до В, но не быть причиной В; например, солнце всходит раньше, чем начинается час пик на транспорте, но это не причина в каком-либо значимом смысле. Однако, если А не наблюдается до того, как зафиксировано В, то очевидно, оно не может быть причиной В. Это предполагает введение фактора времени в качестве элемента любого социологического исследования;
3) Необходимо показать, что именно А, а не какая-либо иная переменная является причиной В. Это наиболее трудное из всех условий. Его можно реализовать тремя способами: (а) экспериментальный контроль переменных; (б) рандомизация переменных; (с) использование контрольной группы.
До проекта "Народный выбор" в социологии выполнялось только первое из трех перечисленных условий. П. Лазарсфельд впервые ввел в исследовательскую методологию панель, где группа респондентов интервьюировалась несколько раз. Контрольные группы подвергались опросам реже, чем панель. Бюро прикладных социальных исследований при Колумбийском университете привнесло в социологию ранее несвойственную гуманитарной науке специализацию исследователей по этапам сбора и анализа данных. Результат социологического исследования превращался, таким образом, в итог коллективной работы "команды", а методология в должностные инструкции.
Идея изучить временные различия в ответах респондентов принадлежала не Лазарсфельду. Еще в 1927 году Д. Юнг пытался оценить эффективность курса лекций по расовым отношениям, измеряя установки студентов в начале и в конце семестра. В 1928 году С. Райе исследовал политические предпочтения студентов в Дартмуте за месяц до выборов и в день выборов (изучались радикализм, консерватизм, либерализм, реакционность и т.п.). И Юнг, и Райе сопоставляли процентные распределения, а Лазарсфельд сделал предметом исследования индивидуальное поведение - он спрашивал респондента о мотивах политического выбора.
Один из результатов исследования - установление двух факторов воздействия на электоральное предпочтение: "интереса" и "перекрестного давления". Те, кто имеет меньший интерес к избирательной кампании, принимают решение позже, чем собирающиеся голосовать за своего кандидата. Люди, находящиеся под перекрестным давлением, делают свой выбор позже остальных. Под "перекрестным давлением" авторы проекта имеют в виду несоответствие факторов, влияющих на решение: например, "имеющие высокий социальный статус, как правило, голосуют за республиканцев, а католики обычно голосуют за демократов; католик же с высоким социальным статусом окажется, следовательно, под "перекрестным давлением". Лазарсфельд показал, что при одной и той же заинтересованности в выборах, люди, находящиеся под перекрестным давлением, откладывают свое решение о голосовании. Например, те, кто находится под перекрестным давлением и обнаруживают большой интерес, откладывают свое решение чаще, чем те, кто не находится под перекрестным давлением и не обнаруживает большой заинтересованности. Аналогичная зависимость установлена в группе избирателей с низким уровнем заинтересованности. Отсюда следует общий вывод: "Высокий уровень заинтересованности ведет к тому, что решение принимается как таковое, в то же время отсутствие перекрестного давления влечет за собой решение в пользу той или иной партии"17. Аналогичная техника анализа показала, что наиболее существенное воздействие на электоральное поведение оказывают беседы с друзьями и товарищами по работе: личное влияние оказывается сильнее влияния средств массовой информации. Проект Лазарсфельда, Берельсона и Годе имел квазиэкспериментальный характер, поскольку не контролировались многие факторы внутренней и внешней валидности. Вместе с тем, эта работа сыграла выдающуюся роль в становлении экспериментального метода в социологии. По крайней мере, обследования стали отчетливо отличаться от эксперимента. С этого времени для того, чтобы установить влияние одного признака на другой, требуется проведение эксперимента. Обследования могут дать только предварительные результаты.
У. Кокрен разделяет обследования на два типа: описательные и аналитические. Цель описательного обследования в том, чтобы получить сведения о некоторых больших группах. При аналитическом обследовании сравниваются различные подгруппы совокупности для того, чтобы установить, существуют ли между ними такие различия, которые позволили бы построить и проверить гипотезы о природе сил, действующих в данной совокупности18.
Контроль - третий компонент исследовательского проекта. Он предназначен для устранения постороннего фактора, влияющего на причинную зависимость. Часто контроль обозначается как обеспечение внутренней валидности научного вывода и соотносится с ответом на вопрос: действительно ли причиной наблюдаемого события (значения переменной) является признак, рассматриваемый исследователем как независимый. Внутренняя валидность зависит от внешних факторов, а также порождаемых самой процедурой эксперимента.
Во-первых, нарушение внутренней валидности может быть связано с различиями между сравниваемыми группами19. Д. Чэпин изучал изменения в жизненном укладе обитателей трущоб, которые происходят под влиянием переселения семей в дом общественного сектора. Чэпин сравнивал экспериментальную группу семей - тех, кого переселили в новые квартиры, с контрольной группой - теми, кто остался жить в трущобах. Основной вывод исследования опирался на установленный факт: в экспериментальной группе уровень жизни значительно повысился. Отсюда следовало заключение, что проекты общественной застройки обусловливают положительные изменения в образе жизни людей. Однако этот вывод недостаточно обоснован, поскольку семьи, переселившиеся в новые дома, изначально отличались от семей контрольной группы. Вероятно, экспериментальная и контрольная группы различались по типу занятости, уровню образования, величине семьи, в конце концов, по установкам. Все эти факторы следовало контролировать до того, как сделан вывод о влиянии переселения на образ жизни семей.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |