"Фантастика 2003. Выпуск 1" - читать интересную книгу автора (Науменко Николай, Каплан Виталий, Гусев...)

Опус № 3 О Лисичках и Шурине, а также о гибели моих надежд

По сообщениям Верного, лианы никак не хотели укореняться и постоянно висели на Липе, который хихикал, загорал с ними на солнышке и даже ухитрялся их как-то различать. Липа также требовал от нас родительской заботы в виде велосипедов, начисто отвергая идею укоренения. Прибытие всего сумасшедшего дома несколько задерживалось по медицинским показаниям, а хитрый Орёл закупил трёхколёсные велосипеды, но оставил их на корабле, как приманку для Липы. Оживлённые переговоры с Верным прерывались скупыми сообщениями вросшего в образ Всученого, который отирался на планете возле ящиков с яйцами киви.

От ужасающей скуки меня спас Мяфа.

— Вот что, Подарёный, — сказал он. — Я считаю, что тебе следует заняться практическими изысканиями. Я тут у себя на материке присмотрел зоологический паноптикум: экспонатов уйма, и почти все живые. Язык я уже немного знаю, так что сойду за иностранца и что-нибудь смогу узнать для тебя. Ну, хоть таблички почитаем, да посмотрим зверям в глаза, а не на картинку! А то ты врос щупальцами в сиденье, толстеешь, из формы выходишь, да и Стажёра тебе давно пора менять на Спеца. Засиделся! А какой ты Спец — по краденым книжкам?

Ну, экипировались мы. Мяфа — со своей бородой раздвоенной, я в красный окрас перелился, глазки выпучил, пузо благоприобретённое убирать не стал: и так хорош, солиден и серьёзен.

Прибыли мы в этот «Зоопарк». Ну, скажу вам, до чего аборигены разные! Я бы мог и щупальца оставить — не заметят. А среди них — звери. Причём так зверей затоптать пытаются, что служители их, бедных, сеткой окружили. Вот это агрессивные гуманоиды! Одних только зверюшек покрупнее за ров с водой спрятали, так юные аборигены прямо в этот ров рвутся! Кидают туда что попало, причём сначала надкусят, заразят пищу своими паразитами, а потом зверю в ров бросают: мол, привет от моих паразитов твоему желудку!

Ох, ну, сюда Орла вывезти! Тут такие запахи, какие Орел сильно обожает, особенно возле тех, которых зовут зубробизонами. Он бы тут своих Венер разом позабыл и поселился бы навсегда.

В общем, веселился я с крупными зверушками, а Мяфа отыскал свою любовь: он, оказывается, любит красных, ну и, тоже, активно благоухающих. Стоим возле клетки, а там такая красная, с ушами и хвостом, глазками косит. «Лисица» написано. Рядом ребёнок орёт:

— Мама! Лисичка! А где петух?

— «Лисичка», — блаженно шепчет Мяфа, — это ласкательное от «Лисица». Как красиво! Скажите, — и этот идиот начинает наше приключение, — а где живут лисички?

Дитя сурово смотрит на него и говорит:

— В лесу. И она таскает из деревни куриц и петухов, а потом их ест!

— Так! — Мяфа тащит меня по зоопарку. — Ищем кур и петухов!

Нашли. Курицы — наглые толстые разноцветные птицы. Петухов не нашли. Мяфа, прикидываясь иностранцем, стал спрашивать про петухов.

— Ну, дядечка, это же самцы кур, — ответил длинный подросток.

— А что такое самец? — продолжал выяснять Мяфа. Подросток покраснел.

— Самец — мужчина кур. Да вот он, с длинным хвостом!

— А, ясно, — поспешил я успокоить сердитого подростка, — у них, Мяфа, два пола: самец — петух, а… — я срочно вспоминал язык моего континента — простите, э… сэр, а кто — кура?

— Не кура, а курица. Она — самка, как и я! — грубым голосом ответил подросток и удалился, колыхаясь от злости.

— Вот кого ест моя лисичка! У неё прекрасный художественный вкус, — умилился Мяфа. — Хочу такую!

— Мяфа! Здесь выкрасть не удастся, народу много. Идём-ка домой, со щупальцами на скамеечку. Повеселились — и будет!

— Хочу такую! Хочу в деревню, в лес!

— Вы, гражданин, случаем, не старовер? — подозрительно спросила старая аборигенка, отиравшаяся поблизости.

— Ну… — замялся Мяфа, — старым я верю. В основном. За редкими исключениями.

— Так что же вы Бога-то гневите? Зрелища, одежда несуразная! Ну взгляните, где вы такую бороду и волосы увидите? Только у себя в деревне. Не грешите, старый, ступайте-ка домой!

— Да я хочу, но не знаю, куда. Иностранец я. Ищу деревню, где староверы живут, — заблеял Мяфа с надеждой.

— Так. Я тут всякой мерзости нагляделась и еду домой. Могу подвезти до нашей деревни, а уж там ты сам объясняйся. Ты куда? И этого хлюста с собой повезёшь? Он тоже старовер?

В машине мы долго знакомились, выясняя, что такое «Зять», который вёл машину, и «Шурин», к которому нас везли. Мяфа совсем обалдел от языковых изысканий, а я спал, выключив рецепторы — очень уж вонючая и громкая у них машина.

У Шурина Мяфа сразу стал выяснять, как ему достать лисичку. — Лисичек? — поправила его самка Шурина. — Да я вам их хоть сейчас покажу!

И Мяфа поволок меня в лес, как он выразился, на практические занятия. В лесу были лисички. Много. Такие же красные, но — грибы!!!

— Это — лисички? — удивился Мяфа. Они с самкой Шурина понимали друг друга с трудом, и он мог бормотать что угодно — всё одно, непонятливый иностранец.

— Лисички, это точно. Так будете собирать?

— Ой, будем! — И Мяфа шепотом сказал мне: — Ясно, это зародыши моих лисичек.

— Мяфа! Это грибы! — возмутился я.

— А Великое Научное Открытие?

У меня не нашлось слов. Возвращались с «ведром», наполненным зародышами лисичек. А навстречу — старая аборигенка, с пустым «ведром» (ведро — коническая ёмкость с ручкой). И эта аборигенка всплёскивает руками и кричит:

— Ой, зайчушк; уже пошли!

— Как — зайчушк;? — волнуется Мяфа. — Это лисички. И куда пошли? По-моему, они тихо лежат!

— Ну да, лисички, а ещё их у нас зайчушк; называют, а то ещё — петушки.

— Мяфа! — говорю я очумело. — Это зародыши и тех, кто ест, и тех, кого едят — всех разом, чтобы лисички, когда родятся, не голодали!

— Ох ты! — веселится самка Шурина. — А ты юморной, рыжий! А «пошли» значит: «появились».

За выяснением значения слова «юморной» проходит оставшаяся дорога. Рыжий — это цвет моих волос, то есть красный. Тут ясно всё.

С ведром пошедших зародышей возвращаемся на корабль. Там ждёт сообщение Всученого: «Нужна температура кристаллизации воды». Я больше не могу! Какие зародыши могут развиваться в таких условиях? Но грибы мы кладём в термостат, установленный на эту температуру.

Мяфа готовит обиталище для зайчушек, кур и любимых лисичек. Я тупо жду. Всученый невнятно сообщает: «Линзы на глазах — не деталь строения, а предмет одежды. Девушки просят снимать. Вышел конфуз». Мяфа выяснил: девушки — это молодые самки.

Спустя пару дней Всученый является на борт в возвышенном состоянии духа и с книгой «Актинидия китайская. Культура и промышленная переработка плодов». Оказывается, яйца киви — это просто плоды, киви — торговое название плодов, и при температуре замерзания воды их хранят, чтобы не бродили! При брожении образуется спирт, и его пьют, когда хотят «отрубиться». Всученый провёл практические изыскания в месте «отрубания», называемом «бар». А птица киви к лиане никакого отношения не имеет. Зато Всученый теперь имеет связи в научной среде (разумеется, через самок, то есть девушек).

Конец мечте. Я подавлен. Всученый полон планов переработки киви. Мяфа составляет словарь названий одного и того же предмета. Например: лицо, рожа, ряха, будка, циферблат, харя, морда. А также предметов с одинаковыми названиями вроде лисичек — зверей и лисичек-грибов. Я добавил ему «бар»: место отрубания и единица измерения давления. Мяфа издевается над нами по вечерам со своими загадками.

— Вот, например, объясни мне, Подарёный, что такое «Пожарник разматывает кишку»?

— Ну, значит, клоп… Эй, разве у них такие длинные кишки? И зачем им их разматывать?

— Нет, это значит: «Тушащий огонь разматывает гибкую трубу для воды»!

— Ой.

— Вот тебе и ой! А ты, Полыба, объясни, что такое: «Ступай на все четыре стороны».

— Это неприлично! — сердится Полыба. — Чётное тиражирование — патология, генетика путается!

— Ну, у них генетика путается давно, у них два пола, — вмешиваюсь я. Мяфа продолжает:

— Полыба, имеются в виду стороны света.

— Слушай! Физик я или нет? Четыре стороны у света — что-то новое!

— Ага! — торжествует Мяфа, — а у них стороны света определяются по полюсам и экватору и определяют координаты. Сторона Света Восток — это где звезда всходит. И так далее. Понимаешь, звезда! А они — свет! Какие могут быть ко мне претензии, когда я перевожу? И отстаньте от меня со своими заданиями.

Мяфа носится с идеей развести на корабле грибы лисички, и уже завёз целый отсек лесной земли с деревьями, закопал лисички и теперь ждёт. Он решил стать биологом.

Я, честно говоря, увлёкся языком. Вот, например: червяк — это животное, а также, Полыба сказал, специальная металлическая штука, обеспечивающая передачу в механизме. А рожа — это лицо, и болезнь красной ноги. А ложе — там лежат, а в ложе — сидят; ложный — неправильный, а изложить — пересказать! Как их, аборигенный, мудрец говорил: «Главное, чтобы всё было зыбко, непредсказуемо». Зыбко мне!

Орёл всё понял и уводит корабль к следующей планете. Пусть здесь ломаются посторонние девятки. Увозим лисички, контейнер замороженных яиц киви и ящик с продуктом их переработки в прозрачных сосудах. Мяфа говорит, что Шурин призывал его «раздавить бутылочку» и долго смеялся, когда Мяфа выяснял, как её давить. Вторую, нераздавленную бутылочку (прозрачный сосуд с продуктами переработки киви) мы оставили Шурину на прощанье, перед отлётом. Последний привет тебе, Х0-1077!