"Полночная аллея" - читать интересную книгу автора (Кейн Рейчел)11Поездку Шейн выдержал, и его быстро понесли прямо в хирургическое отделение. Молча сидевшая Ева в своем черном бархатном платье больше чем когда-либо имела готический вид и казалась совершенно неуместной в безликой комнате ожидания. Клер то и дело вскакивала и бежала мыть руки, обнаруживая все новые следы крови Шейна на одежде и коже. Ева плакала, беззвучно и почти безнадежно. А вот Клер не пролила ни слезинки, непонятно почему. Ей даже казалось, что она при всем желании не сможет заплакать. Уж не тронулась ли она слегка умом от всего происшедшего? Факт тот, что сейчас она не испытывала ничего, кроме смутного ощущения страха. Пришел Ричард Моррелл, чтобы взять у них показания, и Клер уверенно заявила, что Джейсон ударил Шейна ножом. — И еще он признался, что убил тех девушек. — Признался? Что именно он сказал? — спросил Ричард. Сидя напротив нее в кресле, он выглядел утомленным и даже постаревшим. Наверное, нелегко быть единственным хотя бы наполовину здравомыслящим человеком в подобной семье. — Что одну из них он оставил специально для нас. Клер бросила взгляд на Еву, которая не произносила ни слова и, кажется, даже не моргала. — Он назвал их по имени? — Нет. Внезапно Клер почувствовала ужасную усталость. Вдруг ей стало холодно; заметив, что она дрожит, Ричард встал, принес большое шерстяное одеяло и накинул ей на плечи. Второе он отдал Еве, на которой все еще был пиджак Шейна. — А не может такого быть, что Джейсон просто сказал это, поскольку знал о телах, найденных около вашего дома? — спросил он. — Упоминал он о чем-то таком, чего не было в газетах? Клер чуть не ответила «да», но вовремя сдержалась. Полицейские не знали о том, что одна из жертв была подброшена в подвал Стеклянного дома, и полагали, что убийца отвез ее прямо в церковь. Она лишь покачала головой. — В таком случае Джейсон, возможно, просто болтал, — заявил Ричард. — Мы не сводили с него глаз и не заметили ничего, позволяющего связать его с убитыми девушками. — Он помолчал и добавил более мягко: — Послушай, мне неприятно говорить такое о Шейне, но у него ведь была бита, верно? — Что? — Клер медленно подняла голову. — У Шейна была бита. — Он отнял ее у другого парня, — торопливо ответила Клер. — У парня с вечеринки Моники, который напал на него. Шейн просто защищался. И он пытался отогнать Джейсона… — У нас есть свидетели, утверждающие, что Шейн ударил Джейсона битой после того, как тот убрал нож. Клер просто дар речи потеряла: сидела, открыв рот и глядя на Ричарда усталыми глазами. — Вот как, значит, — заговорила Ева, поначалу тихо, но потом все громче и решительней. — Вы собираетесь все свалить на Шейна только потому, что это Шейн. Плевать, что какой-то козел пытался проломить ему голову. Плевать, что Джейсон нанес ему удар ножом. Все равно виноват Шейн! Она встала, стянула с себя одеяло и швырнула в Ричарда; тот поймал его на лету. И вышла, стройная и бледная, как лилия. — Ева… — Ричард вздохнул. — Черт! Послушай, Клер, я обязан придерживаться фактов, верно? А факты таковы, что во время стычки Джейсон убрал нож, у Шейна была бита, и Шейн угрожал ему. Тогда в порядке самозащиты Джейсон вытащил нож и нанес ему удар. Все правильно? Она не отвечала. Просто несколько мгновений смотрела на него, потом встала, сняла с себя одеяло и отдала ему. Вышла в коридор посмотреть, не вывезли ли Шейна из операционной. Еще нет. Ева, трепеща от ярости и сжав кулаки, расхаживала по коридору. — Сукин сын! — взорвалась она. — Все они ублюдки! Хотят все свалить на Шейна! Это просто носится в воздухе! — Все свалить на Шейна? — повторила Клер. — Что ты имеешь в виду? Ева сердито посмотрела на подругу; глаза у нее покраснели и блестели от слез. — Я имею в виду, что, даже если он перенесет операцию, они просто так не отвяжутся. Ричард же сказал это открытым текстом, ты что, не въехала? Обвинение состряпано в лучшем виде. Шейн ударил Джейсона, тот действовал в порядке самозащиты, а что касается этих убийств, никто даже не собирается проверять, имеет ли Джейсон к ним отношение. Они просто похоронят дела — как похоронили девушек. Она резко замолчала, глядя за спину Клер. Та обернулась. Большими шагами к ним приближался Майкл — стройный, высокий, сильный. Он шел с обычным уверенным видом, словно ничего не произошло и они не застали его склонившимся над мертвой девушкой. Остановившись на расстоянии нескольких дюймов от Евы, он протянул к ней руки. — Я искал вас, ребята, и в конце концов проследил ваш путь до «Встречи». Как он? — хрипло спросил Майкл. — Не очень-то хорошо, — прошептала Ева и упала в его объятия. — О господи, Майкл, все так ужасно, так ужасно… Он вздохнул и обнял ее. — Нужно было мне выйти вместе с вами и заставить сесть в эту чертову машину. Я так и собирался сделать, но… кое-что произошло, и мне пришлось разбираться. У меня и в мыслях не было, что вы пойдете пешком. Это я во всем виноват, — закончил он с болью в голосе. — Никто не виноват, — возразила Клер. — Ты же знаешь, что не смог бы заставить Шейна делать что-то, чего он не хотел. Да и Еву, если уж на то пошло. И меня тоже. — Поколебавшись, она положила руку на плечо Майкла. — Ты ведь не убивал ту девушку, правда? — Нет. Я нашел ее, когда искал Джейсона, чтобы прогнать его с вечеринки, но к этому времени он, скорее всего, уже ушел. — Тогда кто… — С этим я и разбирался. — Голубые глаза Майкла яростно сверкнули. — Там были вампиры, и они охотились. Я должен был прекратить это. Одна из проходящих мимо медсестер при виде Майкла и Евы замедлила шаги, прищурилась, пробормотала что-то и пошла дальше. — Прошу прощения, что вы сказали? — спросил Майкл. Медсестра резко остановилась и повернулась к нему. — Ничего я не говорила, сэр. Последнее слово прозвучало резко, почти грубо. — А мне показалось, что вы назвали ее «сосиской» для вампиров. — Мало ли что я могу пробормотать себе под нос, сэр? — Медсестра холодно улыбнулась. — Почему это вас волнует? Вы и ваша… подруга… должны обделывать свои делишки в комнате ожидания. Или в банке крови. Майкл стиснул кулаки, его лицо напряглось от гнева. — Это совсем не то, что вы подумали. Медсестра — судя по бейджу, ее звали Кристина Фентон, ДМ — откровенно издевалась над ним. — Ну да, это всегда так. Всегда «не то», верно? «Вы неправильно поняли». Хотите ударить меня? Ради бога. Я не боюсь вас. Никого из вас не боюсь. — Прекрасно. Вы и не должны бояться меня только потому, что я вампир. Но должны бояться, потому что вы только что оскорбили мою подругу прямо в лицо. Сестра Фентон сделала неприличный жест и продолжила путь. — Здорово! — воскликнула Ева. Сейчас она почти стала самой собой: оскорбление, будто пощечина, привело ее в чувство. — Люди обращались со мной плохо и тогда, когда я встречалась с Бобби Фи, хотя он, по крайней мере, был обычным человеком, но… Обхватив ее рукой, Майкл с хмурым видом проводил взглядом медсестру, но потом заставил себя улыбнуться и поцеловал Еву в лоб. — Тебе нужно отдохнуть. Давай вернемся в комнату ожидания, — предложил он. — Клер? Ты идешь? Она рассеянно кивнула — ее мысли были заняты совсем другим. Фамилия медсестры — Фентон — показалась ей знакомой, хотя она совершенно точно никогда раньше не встречалась с этой женщиной. И уж точно не хотела бы встретиться снова. Осознав, что осталась одна в коридоре, Клер вздрогнула. Это было современное здание, совсем не похожее на старую, полуразвалившуюся больницу, откуда они с Шейном убегали, спасая свою жизнь; и тем не менее здесь мурашки ползли по коже. Она бросила последний, исполненный боли взгляд на дверь матового стекла, на которой было написано: «ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ — ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Сквозь нее можно было разглядеть лишь смутные очертания движущихся фигур. Она вернулась в комнату ожидания. Ричард Моррелл ушел, и это было хорошо. Клер сидела в молчании, потирая руки, — ей все еще мерещились следы крови на коже. Погрузившись в свои мысли, она не замечала, как идет время. Но вот Майкл окликнул ее: в прозрачных голубых глазах она увидела силу, доброту, но одновременно и какое-то странное мерцание. — Отдохни. Я почти слышу, как скрежещут у тебя в голове шестеренки, — сказал Майкл, поглаживая темные волосы Евы, которая свернулась, словно кошка, и спала, положив голову ему на колени. — Давай, прислонись ко мне. Он обхватил Клер рукой; она привалилась к нему и, несмотря на все происшедшее, почувствовала себя в тепле и безопасности. И тут все разом обрушилось на нее — страх, боль, осознание того, что Шейна ударили ножом прямо у нее на глазах, и она не понимала, что с этим делать, и все это было просто… Она уткнулась лицом в голубую рубашку Майкла и разразилась безмолвными, тягостными рыданиями, от которых все внутри болезненно сжималось. Майкл гладил ее по голове, не мешая выплакаться. В конце концов она расслабилась. Его прохладные губы прикоснулись к ее виску, и Клер провалилась во тьму. В панике Клер пыталась вырваться из сонного кошмара — только для того, чтобы очнуться в другом. Больница. Шейн. Операция. Ева трясла ее обеими руками за плечи и бормотала что-то, а Клер никак не могла уловить смысл ее слов, но слова были не важны. Потому что Ева улыбалась. — Он в порядке, — сказала Клер шепотом. И снова, уже громче: — Он в порядке! — Да, его уже увезли из хирургии. — Речь изливалась из Евы неудержимым потоком. — Его жизнь висела на волоске — сильное внутреннее кровотечение. Его подержат несколько дней в отделении интенсивной терапии и только потом отпустят домой, а перед этим наденут временный браслет, ну, ты знаешь, да? Пластиковый такой. — Пластиковый… — повторила Клер, изо всех сил стараясь стряхнуть с себя сонный дурман. — Постой, разве их не всегда надевают в больницах? Типа идентификационной бирки? — В Морганвилле все иначе: здесь тебе надевают браслет, когда ты уходишь из больницы, и он еще месяц после операции защищает тебя. Это что-то вроде временного судебного запрета для вампиров. — Ева буквально подпрыгивала от восторга. — С ним все будет хорошо, о господи, с ним все будет хорошо! Клер встала, взяла Еву за руки, и они принялись подпрыгивать вдвоем, а потом, взвизгнув, упали в объятия друг друга. Майкл сидел в кресле, с усталой улыбкой глядя на них. — Сколько сейчас времени? — спросила Клер. — Поздно. Рано. — Ева взглянула на часики в виде черепа. — Около шести утра. Майкл, тебе нужно домой — скоро рассветет. Я останусь здесь с Клер. — Нам всем нужно домой, — ответил Майкл. — Он еще несколько часов не придет в себя, а вам следует переодеться. Клер оглядела себя и состроила гримасу. — Да, я не против, — согласилась она. Узорчатые колготки пропитались кровью Шейна; наверное, Майкл чувствовал ее запах, а девушке он казался отвратительным — несвежий, гнилостный, — и к горлу от него подступала тошнота. — Ева? Что скажешь? Та кивнула. Они покинули комнату ожидания и направились к лифтам по длинному, пустому коридору. Прошли мимо стола, за которым сидела сестра Фентон, злобно глядевшая на них. Пока они ждали лифта, Клер обернулась и увидела, как женщина набирает номер. — Откуда мне знакома эта фамилия? — пробормотала она. И наконец догадалась спросить — с ней же два уроженца Морганвилля. — Фентон. Ребята, вам что-нибудь известно о ней? Прибыл лифт, все вошли внутрь, Ева нажала кнопку. — Эта семья живет здесь давным-давно, — ответил Майкл. — Душка-медсестра, однако, не уроженка города: она когда-то поступила в университет и вышла замуж за одного из Фентонов. — Ты видела ее мужа, — добавила Ева. — Офицер Фентон, Брэд Фентон. Он один из тех, кто… — Кто приехал, когда напали на Сэма! — воскликнула Клер. — Конечно! Я просто забыла его фамилию. Почему тем не менее ее не покидало ощущение смутного беспокойства? Вроде бы офицер Фентон не проявлял никакой враждебности к вампирам и действовал достаточно быстро, когда Сэм попал в переделку. А вот его жена явно настроена недружелюбно. Какое-то время это мучило Клер, но связи она так и не уловила, да и не до того ей было. В конце концов, с Шейном все хорошо, а остальное сейчас не важно. Душ немного помог, но не избавил Клер от тупой боли в голове и не рассеял серый туман, странным образом затянувший мир. Наверное, сказывались усталость и стресс, все казалось каким-то неправильным. Она переоделась, взяла рюкзак и вернулась в больницу — на этот раз на такси, хотя в дневное время ничто не мешало добраться туда пешком, — дожидаться, пока настанут часы посещения в отделении интенсивной терапии. Джейсона нигде видно не было; он же не дурак, чтобы действовать так нахально или глупо. Наверное, уже давным-давно убрался куда подальше. С другой стороны… Он не производил впечатления человека, склонного продумывать свои поступки, скорее предпочитал действовать спонтанно. И что из этого следует? Неужели Ева права и власти покрывают его, позволяя свободно шататься по городу с ножом, насилуя, убивая, в общем, делая что в голову взбредет? Когда она приехала в больницу, сестра Фентон, к счастью, не дежурила. Клер зарегистрировалась у другой женщины, моложе и симпатичнее, по имени Элен Портер, и нашла себе кресло в комнате. Здание было оборудовано неплохо; тут имелись столы и возможность подключить лэптоп, что она и сделала. Локальная сеть работала прекрасно, хотя фильтры ограничивали доступ в Интернет. Пытаясь узнать новости о происходящем за пределами Морганвилля, Клер все больше расстраивалась, поскольку там все было как всегда: войны, преступления, жестокость, гибель людей. Временами вампиры казались не такими уж плохими — учитывая, что друг с другом творят люди, а ведь они не могут даже сослаться на потребность в пинте крови, чтобы пережить день. Интересно, продвинулись ли вампиры в поисках того, кто напал на Сэма? Наверняка что-нибудь да выяснили. С другой стороны, в погоне за отцом Шейна они не очень-то преуспели. Клер как раз писала родителям электронное письмо, когда связь внезапно прервалась. Она избегала звонить им, поскольку могло возникнуть искушение излить боль и страх в надежде получить утешение — в конце концов, разве не для этого существуют родители? Но попробуй она это сделать — и они наверняка примчатся в город, что само по себе плохо, или снова попытаются забрать ее из университета, что еще хуже, причем во всех отношениях. Тем не менее она понимала, что давно уже должна была поговорить с мамой и что чем дольше откладывать этот разговор, тем тягостнее он будет для них обеих. Клер завершила работу на лэптопе, убрала его в рюкзак и открыла свой новый крутой телефон. Его экран мерцал бледно-голубым светом. Набирая номер, она слышала слабое пощелкивание: это, скорее всего, означало, что звонок записывается или, по крайней мере, отслеживается. Тем больше причин осторожнее подбирать слова… Мама ответила после третьего гудка. — Алло? — Привет! — ненатурально жизнерадостно воскликнула Клер и вздрогнула от звуков собственного голоса. Почему, спрашивается, она не может разговаривать естественно? — Мама, это Клер. — Клер! Дорогая, я так беспокоилась! Ты должна была позвонить несколько дней назад. — Знаю, мама, и прошу прощения. Я была очень занята. Меня перевели в группу, где читают более современные лекции. Приходится много заниматься дома и все такое. Просто закрутилась и забыла. — Ну, рада слышать, что учителя наконец осознали необходимость проявить к тебе особое внимание. Я немного разволновалась, когда ты сказала, что занятия даются тебе очень уж легко. Знаю, ты любишь решать сложные задачи. «Да, сейчас передо мной задачи сложнее некуда», — подумала Клер. Эти новые лекции, Мирнин, преследующий ее Джейсон, ужас от того, что произошло с Шейном… — Да, люблю, — сказала она. — Так что это только к лучшему. — Какие еще новости? Как поживают твои друзья? Этот милый Майкл… он по-прежнему играет на гитаре? Мама задала последний вопрос таким тоном, как будто речь шла о мелком хобби, от которого Майкл мог в любой момент отказаться. — Да, мама, он же музыкант и, естественно, по-прежнему играет на гитаре. Даже иногда выступает в нашем Университетском центре и всегда собирает вокруг себя народ. — Прекрасно. Надеюсь, он не играет в низкопробных клубах. Это может быть опасно. Разговор принимал угрожающий характер: мама помнила не все, но хотя бы кое-что, и это беспокоило Клер. Почему она все время возвращается к теме возможных опасностей? — Мама, ты все принимаешь слишком близко к сердцу. Честно, здесь во всех отношениях хорошо. — У меня есть причины для беспокойства, поскольку семестр начался у тебя с посещения врача. Ты слишком молода, чтобы жить самостоятельно, да к тому же и не в общежитии… — Я рассказывала тебе о своих проблемах с общежитием. — Да, знаю, девушки вели себя не очень вежливо… — Не очень вежливо? Мама! Они столкнули меня с лестницы! — Уверена, это был несчастный случай. Нет, отнюдь не несчастный случай, но что-то мешало матери согласиться с этим. При всем своем беспокойстве за Клер в глубине души она не хотела верить ни во что плохое. — Да. — Клер вздохнула. — Наверное. Как бы то ни было, дом, где я живу, чудесный. Он мне по-настоящему нравится. — А у Майкла есть номера наших телефонов? На случай, если возникнут какие-то проблемы? — Да, мама, у всех есть ваши номера. Ох, кстати, у меня новый сотовый… — Она дважды назвала номер и заставила мать повторить его. — У него прием лучше, чем у старого, так что тебе легче будет дозваниваться. — Клер, у тебя точно все хорошо? — Да, все прекрасно. — Не хочу вмешиваться, но этот мальчик у вас в доме, другой, не Майкл… — Шейн. — Да, Шейн. Думаю, тебе следует держать его на расстоянии. Он намного старше тебя и кажется таким самоуверенным. Вот уже чего Клер точно не хотела, так это обсуждать Шейна, чтобы не причинять себе лишней боли. Она предпочла бы разговаривать с матерью в обычном стиле — вроде как обо всем, но конкретно ни о чем, и уж конечно, не обсуждать дела в Морганвилле всерьез. Вот только при таком подходе получалось, что им вообще не о чем говорить. — Я буду осторожна, — все же сумела сказать Клер, но в это время заметила, что в дверном проеме стоит медсестра и машет ей рукой. — Ох! Мама, мне нужно идти. Извини. Меня ждут. — Все нормально, дорогая. Мы тебя любим. — Я тоже вас люблю. Она отключилась, сунула телефон в карман, взяла рюкзак и вслед за сестрой направилась в отделение интенсивной терапии. — Он очнулся, — сказала медсестра. — Только недолго; ему требуется отдых, и я уже вижу, что пациент трудный. — Она улыбнулась и подмигнула Клер. — Посмотрим, может, после свидания с тобой он станет покладистее. Уж постарайся облегчить мне жизнь. Клер кивнула. Ее мутило от беспокойства и от желания оказаться возле Шейна, прикоснуться к нему, и одновременно она опасалась этой встречи. Мысль увидеть его таким была нестерпима; она не знала, что и как будет говорить. Что говорят люди, если страшатся потерять кого-то? Он выглядел хуже, чем она себе представляла, и, по-видимому, понял это по выражению ее лица. Заворчал, на несколько мгновений закрыл глаза. — Ну, я не умер; это уже кое-что. Хватит нам в доме одного мертвеца. Выглядел он ужасно — бледный, почти как Майкл. От удара бейсбольной биты остался яркий синяк, и Шейн казался ужасно, непривычно хрупким, весь опутанный трубками и всякими другими штуками. Клер села в кресло рядом с приподнятой постелью, потянулась через ограждение и прикоснулась к его руке, тоже в синяках и царапинах. Их пальцы сплелись. — Как ты? — спросил Шейн. — Все хорошо. Джейсон убежал… ну, потом. — На самом деле тот просто ушел, но к чему говорить об этом? — С Евой тоже все в порядке. Она была здесь, пока тебя оперировали, а потом ненадолго пошла домой, чтобы переодеться. Скоро вернется. — Ну да, платье примадонны в таком месте… это немного чересчур, по-моему. — Он посмотрел ей в глаза. — Клер, честно, с тобой все хорошо? — Да. Просто опасаюсь за тебя. — Я в порядке. — Ага — если не считать ножевой раны и внутреннего кровотечения. Да, конечно, ты крутой парень, — сказала она дрожащим голосом, чувствуя, что вот-вот расплачется. Она не хотела плакать. Он явно предпочитал свести все к шутке и действительно выглядеть крутым — не стоило ему мешать. Он попытался пожать плечами, но, видимо, это движение причинило ему боль, лицо исказила гримаса. Один из механизмов рядом с Клер запищал, и Шейн испустил медленный вздох. — Господи, тут такое классное лечение. Напоминай мне почаще, что если уж быть раненым, то всерьез. Всякие пустяки — совсем не так интересно. Чувствовалось, что он устал. Клер встала, наклонилась и легко провела пальцами по его губам. — Тсс. Отдыхай, ладно? Хорохориться будешь с кем-нибудь другим. Это нормально — бояться или страдать. Со мной не надо притворяться. Его глаза заблестели, а потом из них полились слезы, оставляя влажные следы в волосах. — Черт! — прошептал он. — Извини. Я просто… испытывал чувство, будто теряю все, теряю тебя… Он хотел причинить тебе вред, а я не мог ему помешать… — Знаю. — Она наклонилась и очень легко поцеловала его, стараясь не задеть синяков. — Знаю. Он еще немного поплакал, и она оставалась с ним, будто щит против враждебного мира, пока он не успокоился и в конце концов не задремал. Кто-то похлопал ее по плечу — это оказалась медсестра, делавшая знак, что пора уходить. Клер высвободила руку из пальцев Шейна и вышла. — Извини, — сказала Элен. — Ему нужно немного поспать, прежде чем настанет время делать уколы. Вернешься во второй половине дня? — Конечно. Во сколько? — В четыре часа. Значит, до тех пор предстоит убить почти целый день. И что ей делать? Занятий с Мирнином нет, других инструкций от Амелии не поступило. Была суббота, значит, никаких лекций. Просто вернуться в Стеклянный дом и сидеть там в тревоге? Ну уж нет. Клер все еще терзалась по этому поводу, когда заметила у входа в больницу знакомую лощеную фигуру. Что здесь делала Дженнифер, неизменная спутница Моники? Ждала ее, по-видимому, поскольку, едва Клер вышла и направилась к стоянке такси, Дженнифер устремилась ей наперерез. — Привет! — сказала она, заправляя за уши блестящие волосы. — Ну, как там Шейн? — Можно подумать, тебя это волнует. — Ну, не так чтобы очень. Просто Моника хочет знать. — Он жив. Такую информацию Моника способна получить и без помощи Клер, так что скрывать нечего. Клер не нравилось, что Дженнифер подошла так близко. Моника была ходячей жутью, но, по крайней мере, Первоклассной Ходячей Жутью, а в этих двух ее поклонницах проглядывало что-то жалкое и по-особому странное. Но Дженнифер не отставала. Клер остановилась и повернулась к ней лицом. Они уже прошли половину подъездной аллеи, с неба лился яркий солнечный свет — значит, никакой вампир не подкрадется, пока ее внимание отвлечено. — Послушай, я не хочу иметь никаких дел ни с тобой, ни с Моникой, — сказала Клер. — Мы не подруги и никогда ими не будем. Я не хочу, чтобы вы подлизывались ко мне просто потому, что я… что-то собой представляю. Дженнифер тоже не жаждала подлизываться к ней; казалось, она полна горечи и обиды — насколько это возможно для лощеной, богатой девушки. — Мечтать не вредно, несчастная. Мне плевать, кто твоя покровительница. Ты всего лишь выбившаяся в люди деревенщина, воображающая о себе бог знает что, и никем другим никогда не станешь. Подруги? Да я не стала бы с тобой дружить, даже если бы ты была последним живым человеком в городе. — Если только Моника не прикажет, — язвительно заметила Клер. — Прекрасно. Значит, ты не жаждешь обменяться со мной кольцами вечной дружбы. Ну и чего ради ты сюда притащилась? Несколько мгновений Дженнифер сверлила ее злобным взглядом, упрямым и сердитым, а потом отвела его. — Ты ведь умная, верно? Ну, в смысле, помешана на учебе? — А это здесь при чем? — Ты сдала тесты по двум предметам, которые мы проходили вместе. Клер с трудом сдержала смех. — Хочешь, чтобы я давала тебе частные уроки? — Нет, идиотка. Хочу узнать ответы на вопросы тестов. Послушай, я не могу заявиться домой с чем-то ниже С[27], потому что тогда покровитель заставит меня бросить университет. А я хочу проторчать здесь все четыре года, даже если потом это ничего мне не даст. Только вот беда — не секу я это экономическое дерьмо. Там одна сплошная математика, Адам Смит и ля-ля-ля. На кой хрен мне это нужно? Она просила о помощи, и это в какой-то степени выбило Клер из колеи. Сначала Моника, теперь вот Дженнифер. Что будет дальше? Букет от Оливера? — Не могу я дать тебе ответы на вопросы тестов, да и если бы могла, не стала бы. — Клер сделала глубокий вдох. — Послушай, может, я и пожалею об этом, но если тебе действительно требуется помощь, я могу повторить с тобой материал. Один раз. И ты заплатишь мне за это пятьдесят долларов. Это, конечно, было верхом нахальства, но отказ Дженнифер не так уж и расстроил бы Клер. Та надолго задумалась, а потом коротко кивнула: — В кафе «Встреча», завтра в два часа. Она выбрала самое безопасное время — при условии, что они не задержатся там надолго. Восторга по поводу посещения заведения Оливера Клер, конечно, не испытывала, но много ли в городе мест, куда Дженнифер согласится пойти? Да и до дома недалеко. — Хорошо, в два. Теперь что, они должны пожать друг другу руки? Видимо, нет. Дженнифер просто тряхнула волосами и удалилась, явно довольная результатом переговоров, села в черный автомобиль с откидным верхом и умчалась, сопровождаемая визгом шин. А Клер осталась на солнцепеке раздумывать о том, стоит ли рисковать идти домой пешком, учитывая, что Джейсон все еще на свободе. Она достала сотовый телефон и позвонила единственному городскому таксисту. Он ответил, что сейчас не работает, и отключился. Пришлось обратиться к Трейвису Лоуву. Идея послужить Клер в качестве такси отнюдь не обрадовала детектива, это было видно невооруженным глазом. Обычно он вел себя с ней по-доброму и даже шутливо, но сейчас ничего этого не наблюдалось. Остановив голубой «форд» у обочины, он бросил: — Залезай! — И рванул с места еще до того, как она пристегнулась. — Ты в курсе, что я вообще-то человек занятой? — Извините, сэр, — сказала она. Это «сэр» вырвалось чисто автоматически — привычка, от которой она не могла отделаться, сколько ни пыталась. — Просто я подумала, что не стоит идти домой пешком. Джейсон… — Правильно, просто момент неудачный, — уже мягче ответил он. Вид у него был усталый, цвет лица землистый, под глазами темные мешки, словно он несколько суток не спал. И еще ему не мешало бы побриться и особенно принять душ. — Как Шейн? — Лучше. Медсестра говорит, он поправится, просто требуется время. — Хорошая новость. А ведь все могло кончиться совсем иначе. Почему так получилось, что вы пошли домой пешком? Она неловко заерзала на сиденье. По контрасту с вампирскими машинами с их тонированными стеклами яркий свет за окном резал глаза. — Ну, мы пытались найти машину… — На самом деле никакое объяснение не годилось. Она не стала говорить о том, что звонила ему и Джо Хессу, — не хватало только, чтобы они начали испытывать чувство вины. — Мы подумали, что втроем сможем добраться… — Да, блестящий план — если бы речь шла о других ребятах. Вы же просто ходячая неприятность в третьей степени. Я не силен в математике, но, спорю, так оно и есть. — Его взгляд был устремлен вдаль; возникло чувство, что думает он вовсе не о Клер. — Послушай, мне нужно кое-куда заехать, и я уже опаздываю. Посидишь в машине, ладно? Просто не выходи из нее. Она кивнула. Несколько раз свернув, «форд» углубился в незнакомую Клер часть жилого района Морганвилля — обветшалую, поблекшую, с покосившимися оградами и обесцвеченными солнцем дорожными знаками. Сами дома выглядели хуже некуда; окна в большинстве из них были занавешены простынями. Лоув припарковал машину перед одним из таких жилищ, вышел и сказал: — Закрой окна и запри двери. Выполнив его указания, она смотрела, как он идет к дому по узкой, растрескавшейся боковой дорожке. Он дважды постучал, его впустили, но Клер не разглядела, кто внутри, а потом Лоув вошел и закрыл за собой дверь. Клер ждала, недоумевая, что он тут делает. Скорее всего, его привели сюда какие-то полицейские дела, однако в Морганвилле это могло означать что угодно — от выполнения поручений вампиров до отлова собак. Прошло уже десять минут, а Лоув все не возвращался. И сколько ей тут сидеть? Если бы она поехала на такси или даже пошла пешком, то уже была бы дома. И в автомобиле становилось душно. Прошло еще десять минут, и Клер заволновалась. По соседству не виделось ни одного человека, несмотря на разгар дня; даже для Морганвилля это казалось ненормальным. Район был ей совершенно незнаком, и она понятия не имела, что тут творится. Клер уже была на грани того, чтобы совершить очередную глупость, например на свой страх и риск начать расследование, но тут детектив Лоув вышел из дома. Дойдя до машины, он постучал по стеклу; Клер отперла дверцу, и он забрался внутрь. Теперь вид у него был еще более усталый, если это возможно, почти подавленный. — Что-нибудь случилось… сэр? Простыня, заменяющая в доме занавеску, слегка отодвинулась, как будто кто-то выглядывал из окна. — Прекрати называть меня «сэр», — раздраженно бросил Лоув и включил двигатель. — И тебя все это не касается. Забудь. Костяшки пальцев у него были поцарапаны, на них проступила кровь. Ничего себе! — Вы дрались? — Что тебе было велено? — взорвался он. Никогда прежде детектив Лоув не сердился на нее, но сейчас ситуация явно изменилась. Клер устремила взгляд перед собой, сдерживая рвущиеся изнутри вопросы. А их было немало. Кто живет в этом доме и зачем детектив ходил туда? И кого он ударил, ободрав костяшки пальцев? И что его так рассердило, если он даже повысил на нее голос? Никаких разъяснений от Лоува не последовало. Резко затормозив, он остановил машину; они прибыли. — Всю остальную часть дня я буду занят, — заявил детектив. — Если опять вздумаешь куда-то ехать, вызывай такси. Она вылезла из машины, залепетала было слова благодарности, но Лоув не слушал; он уже достал сотовой телефон и одной рукой набирал номер, а другой включал двигатель. Клер едва успела захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места. — До свидания. Слова повисли в воздухе. Клер пожала плечами и вошла в дом. Майкл сидел в гостиной и играл на гитаре. — Ева пошла в больницу, — сообщил он. — Наверное, соскучилась по тебе. Со вздохом Клер плюхнулась на кушетку. — Сейчас ее к Шейну не пустят. — Зевнув, она поджала под себя ноги и свернулась калачиком. Все тело болело, свет казался слишком ярким. — Майкл? — Да? Он, казалось, не очень-то прислушивался к ней, полностью сосредоточившись на музыке. — Разве ты не должен сейчас спать? В смысле, разве вампиры не… — Спят днем? — Как выяснилось, он ее слышал. — Да, по большей части. Но я… не могу. Все думаю о том… — В аккордах зазвучал минорный оттенок, а потом и вовсе фальшивые, режущие ухо нотки. Сморщившись, Майкл прижал струны. — Думаю о том, что уже давно следовало разобраться с Шейном. Не знаю, правда, сможет ли он справиться со своим отношением ко мне. Ужасно хочется, чтобы он перестал так себя вести. Клер подложила под голову ветхую подушку; от нее немного пахло колой, но в основном Шейном. Она уткнулась в нее лицом и глубоко втянула этот запах; на мгновение возникло чувство, что он здесь. — Он не ненавидел бы тебя так сильно, если бы не любил, хотя бы немного, — сказала она. — С нами все будет хорошо, правда? Мы останемся вместе, все четверо? Майкл поднял взгляд, задумался и ответил: — Да, мы останемся вместе. Несмотря ни на что. Но почему-то его слова прозвучали неискренне; или ей это только показалось? Под звуки музыки Клер заснула; ей снились дрожащие струны и порталы, ведущие в никуда и куда угодно. Кто-то наблюдал за ней, но не Майкл; взгляд не был ни теплым, ни добрым. Ей угрожала опасность, и что-то пошло очень плохо, плохо, плохо… Она так сильно вздрогнула, что чуть не свалилась с кушетки. Майкла не было, его гитара в футляре лежала на столе. Клер посмотрела на часы. Уже два — она проспала ланч, но чувствовала себя не настолько голодной, чтобы встать. И тут кто-то постучал в дверь. Клер зевнула, откинула одеяло, которым Майкл укрыл ее, и потопала к двери, еще не до конца проснувшись. Чтобы заглянуть в «глазок», ей пришлось встать на цыпочки. Снаружи оказался какой-то парень, вроде бы незнакомый. По крайней мере, это был не Джейсон, что уже хорошо. Клер оглянулась, но Майкла не увидела. Она открыла дверь — парень протянул ей запечатанный конверт, на котором значилось ее имя. — Спасибо. — Никаких проблем, Клер, — ответил он. — Ну, пока. Ей показалось, что эти слова прозвучали как-то уж слишком фамильярно; она вскинула голову, вглядываясь в его лицо, но по-прежнему не узнавая. Нормальный парень, среднего роста, среднего веса… обычный во всех отношениях. С серебряным браслетом на запястье, значит, не вампир. — Мы знакомы? — спросила она. Не отвечая, он слегка наклонил голову, повернулся и пошел по подъездной аллее к улице. — Эй, постой! Кто ты? Но он лишь помахал рукой, не останавливаясь. Клер сделала несколько шагов вслед за ним, но разогретый за день бетон обжигал голые ступни. Нет, без туфель ей не догнать парня; она просто изжарится. Клер отступила в прохладный полумрак дома и с облегчением вздохнула, почувствовав под ногами лишь чуть теплый деревянный пол. Взглянув на конверт, она внезапно испытала желание бросить его и уйти. Она не узнала парня, и почему он не ответил ей? Это очень странно, а странности в Морганвилле редко оборачиваются чем-то хорошим. Заперев дверь, Клер надорвала конверт. Никакого запаха крови или гнили — уже плюс. Она заглянула внутрь и не увидела ничего, кроме записки. Вытряхнув ее, она тут же узнала бумагу — плотную, дорогую, кремового цвета, с вытесненным на ней символом, тем же, что и на ее браслете. Послание от Амелии. Значит, парень, который принес конверт, пользуется ее доверием, во всяком случае, настолько, чтобы ему было дано такое поручение. — Все в порядке? — спросил голос Майкла из дальнего конца коридора. Клер торопливо сунула записку в конверт и повернулась. — Да. Просто почта. — Что-нибудь интересное? — Я еще не просмотрела. Скорее всего, рекламный хлам. — Радуйся, что тебе не надо платить за электричество, воду, кабельное телевидение, Интернет и вывоз мусора. Послушай, я хочу подняться к себе. Крикни, если что-нибудь понадобится. Пошарь в холодильнике, если захочешь есть. — Он помолчал. — Только не открывай кувшин сзади на верхней полке. — Майкл, ты ведь не хранишь в нашем холодильнике кровь? — Я сказал — не открывай его. Так что ты никогда не узнаешь. — Дерьмо! — Съешь что-нибудь. Я иду спать. Оставшись одна, Клер развернула письмо, от которого исходил слабый запах высушенных роз — как будто бумага хранилась в коробке с лепестками. Интересно, сколько ей лет? Записка была простая, короткая, но при чтении ее Клер пробрала дрожь. И все. Клер несколько мгновений смотрела на написанные аккуратным почерком строчки, потом сложила записку и сунула в конверт. Она по-прежнему чувствовала усталость и голод, но теперь над всем этим преобладал страх. Амелия недовольна ею. Это очень скверно. Два дня. А Майкл мог сопровождать ее только по вечерам. Нет, откладывать нельзя. Клер порылась в рюкзаке. Склянка с красными кристаллами по-прежнему была там, в кармане на молнии. Если взять машину Майкла… Нет, не выйдет. Сквозь тонированные стекла ей в жизни ничего не разглядеть; как же вести автомобиль? И детектив Лоув не станет ее подвозить. Можно, конечно, попробовать позвонить Хессу, однако сегодняшнее поведение его коллеги настораживало и пугало. И все же отправиться в путь пешком она не могла. Вздохнув, она позвонила Эдди, таксисту. — Что? — взорвался он. — Имею я право на выходной день? Ну, чего тебе? — Эдди, я очень, очень извиняюсь. Окажите мне любезность. — Клер торопливо проверила, сколько у нее денег. — Поездка совсем короткая, и я заплачу вдвое. Пожалуйста. — Вдвое? Я не принимаю чеки. — Знаю. Плачу наличными. — Ждать не буду. Подбираю, ссаживаю и уезжаю. — Эдди! Двойная плата! Вы хотите получить ее или нет? — Ладно, ладно, не выпрыгивай из штанов. Говори адрес. — Дом Майкла Гласса. Тяжкий вздох Эдди напоминал маленький ураган. — Опять ты. Ладно, буду. Но, клянусь, в последний раз. Суббота — это святое. — Да! Да! В самый последний раз. Эдди отключился. Кусая губу, Клер сунула записку Амелии в рюкзак, от всей души надеясь, что Майкл действительно спит. Потому что если он случайно подслушал ее разговор с таксистом, отговорками она не отделается. Машина — когда-то желтая, а теперь выцветшая на солнце — появилась через пять минут. Клер ждала на подъездной дорожке, тут же села внутрь и отдала Эдди все деньги, которые у нее были. Он дважды пересчитал их, заворчал и включил счетчик. — Адрес? — Дом Кэтрин Дей. Езда с Эдди научила ее тому, что никаких номеров сообщать не надо, только имя. Он знал всех уроженцев города и кто где живет, а студентов просто высаживал у кампуса. Перекинув руку через спинку сиденья, Эдди хмуро воззрился на Клер. Это был крупный парень с непокорными темными волосами и глазами неизвестного цвета, поскольку по большей части он хмурился. — Дом Дей. Уверена? — Уверена. — Я ведь сказал, что ждать не буду? — Эдди, поезжайте, пожалуйста! — Ладно, твои заботы. И он с такой силой вжал педаль газа, что Клер отбросило на подушки. |
||
|