Валерий Владимирович Иващенко
Сочинение

Утро за окном выдалось замечательное, снежно-хрусткое и такое белое, что ну просто хотелось смеяться от радости. К тому же, сегодня был не просто день — а ого-го какой День! Который бывает лишь раз в году, но лучше которого наверняка нет в целом мире.

Ради такого случая Дашкин старший брат облачил свои ноги в джинсы и кроссовки, вовсе не хилые плечи в свитер и китайский пуховик, а голову в огромную заячью шапку. Заполучив в одну руку пакеты и авоськи, а в другую деньги и длиннющий список, он безропотно поплёлся по магазинам (спасибо, метелица и мороз саму Дашку от такого сомнительного удовольствия избавили; а ещё общее мнение насчёт одной крайне легкомысленной и в высшей степени безответственной особы). Правда, с лестницы что-то такое донеслось насчёт того, кто тут трактор и слон в одном лице — но Дашка с мамой лишь переглянулись и весело засмеялись. Какого-то радостного ожидания чуда не омрачил даже звонок главы семьи. Папка сообщил, что из-за бурана он напрочь застрял на полигоне и увы, вовремя вернуться не сможет. Вертолёты не летают совсем.

Маменька (ах маменька, умнейшая женщина) строго потребовала, чтобы тот не рисковал пробиваться сквозь пургу на вездеходе. "Мы тебя всё равно очень любим и ждём, пусть даже завтра или послезавтра!" Ну, а в конце очень находчивая идея — когда вернёшься, устроим праздник ещё раз, но в узком кругу. Больше вкуснячек достанется… и на прощание куча маминых и Дашкиных чмоков в просто-таки зардевшуюся от удовольствия мобилку.

Ах ну да, имелась ещё и числилась полноправным членом семьи кошка Глашка непонятной породы, но вполне стервозного характера. Наверное, она считала день прожитым впустую, если не сумела напрыгнуть из засады и закогтить чью-то тапку (прямо на ноге, естественно) или очень "вовремя" подвернуться на дороге. Похоже, что звучавшие в такие моменты проклятия — по поводу всех кошачьих оптом и в розницу — звучали Глашке сладчайшей музыкой на свете…

"Сегодня у мамы день рожденья. Собрались гости, несколько родственников, и в соседней комнате царит веселье. Наверное, они все замечательные люди, раз маме в их компании хорошо. Но, мне с ними попросту скучно. Какие-то они все из себя такие правильные, эти взрослые — аж скулы с тоски сводит. И потому, я сижу сейчас в детской и под светом настольной лампы прилежно пишу сочинение. И беззастенчиво дрыхнущая рядом Глашка своим мурчанием подсказывает мне вот такие интересные мысли…"

Внимание Дашки… ах, простите, надобно бы уделить ей сначала пару строк — наша замечательная героиня сейчас находилась в том блаженном возрасте, когда весь мир вокруг (да и она сама) замирал в радостном ожидании — кто же вот-вот проявится из этого нескладного и голенастого гадкого утёнка? А вкупе с то и дело падающей на глаз косой белёсой чёлкой зрелище представало то ещё!

Короче, внимание Дашки неожиданно привлёк один из гостей. Спокойный такой дядечка непонятного возраста и со вполне хохляцкими усищами подмигнул ей.

— А почему ты не с нами, ребёнок? — вдумчиво поинтересовался он и отставил в сторону свой бокал.

Скукоженной до кислой оскомины физиономии Дашуни могли бы позавидовать все мультяшные персонажи вместе взятые, когда та с горестным видом пожалилась сердобольному дяденьке, что завтра сдавать сочинение, а тут, как на грех, в голове ни единой мысли. Соответственно, и в тетради по рус-лите ни единой строчки.

— А на какую тему? — неожиданно заинтересовался обладатель столь роскошных усищ, и в глазах его мелькнула заинтересованность.

"Неужели на свете бывают чудеса?" — странный вихрь пронёсся в голове сумасбродного ребёнка в то время, как сама Дашка обречённо посетовала, что по Скупому Рыцарю аса Пушкина.

— Ох, какая замечательная тема! — восхитился собеседник и сделал умное лицо. — Что ж, наверное, это судьба? Придётся помочь… а ну-ка!

С этими словами от неожиданно ловко повернулся и выудил прямо из-под локтя у своей соседки чистую тарелку.

— Давай, ребёнок — прошвырнись по столам и набери сюда самого, что по твоему мнению, вкусного и способствующего творческому процессу, — с этими словами он протянул тарелку с синими дракончиками восхищённой Дашке.

Если тут кого-то и пришлось бы уговаривать, то уж не маленького человечка, в котором вдруг проснулась надежда. Ловким и незаметным бельчонком Дашуня проскользнула тут и там, втихомолку цапнула здесь… не обделила вниманием и бутерброды с красной икрой, а для дядечки стибрила едва початую бутылку марочной хванчкары. И успела даже немного подрать в своё удовольствие глотку под "А кто-то с горочки спустился". По пути она ухитрилась за что-то похвалить раскрасневшуюся тётку Аглаю, напроситься на комплимент у шумного и добродушного маминого коллеги, и даже перехватить липкий от подтаявшей помады чмок от самой мамы.

— Кто урвал, тому и тапочки! — Дашка не без гордости продемонстрировала хохотнувшему дядечке свою добычу.

— Ну что ж, доведём до инфаркта вашу Марь-Иванну?

Получив ответ, что училку на самом деле звать Марь-Петровна, дядечка ничуть не сконфузился, а лишь заговорщически подмигнул.

— Ладно, пошли дадим стране угля — хоть мелкого, но много.

И дверь в детскую мягко захлопнулась за окрылённой Дашуней и её уже что-то обдумывающим спутником, отсекая шум и гам веселья от мира высоких чувств и низменных страстей…

"Да, любители раскрашивать весь мир в чёрно-белый цвет давно и напрочь приклеили ярлыки — старый рыцарь герой отрицательный, а его сын Альбер, соответственно, положительный. Но давайте рассмотрим пристальнее — а так ли всё это однозначно?

Даже те, кто во всём привык полагаться на мнение других, не смогут не согласиться, что бережливость и экономность во все времена являлись качествами безусловно положительными. К тому же, благодаря автору нет ни малейших оснований полагать, будто хозяин замка набил сундуки удачливой игрой за карточным столом, биржевыми спекуляциями или (упаси боже) вовсе не невинными развлечениями на большой дороге.

Да и странное, в некотором роде даже болезненное волнение, которое испытывал старый рыцарь при возне с ключами и которое так мастерски описал Пушкин — что тут такого? Своё ведь, не чужое, по монетке собранное. Хозяин знал истинную цену деньгам. И неизвестно ещё, как бы отнеслись к ним мы, обладая хотя бы примерно такими же богатствами.

Хм-м… наверное, так же волнуется мужчина, вставляя свой ключик в замочек женщины? Надо будет при случае расспросить старшего братца…"

Втихомолку подщипанные брови мамы вовсе непритворно взлетели вверх, когда из детской тихо выскользнула её дочь. Сияющая и приплясывающая, но одновременно и вся в слезах.

— Мам, я поняла Пушкина! Я вдруг осознала силу его слова! И это так здорово… — громовым шёпотом поведала Дашка маме на ухо эту величайшую из тайн, и тут же помчалась в ванную умыться.

Выглянувший из комнаты дядечка проводил её одобрительным взглядом и задумчиво покивал.

— А из девчонки таки будет толк, — веско сообщил он своё резюме.

"Да и пресловутая скупость по отношению к сыну — ой ли? Стоит ли напоминать, что теория доктора Спока, проповедовавшая строго противоположное, загубила целое поколение детей? Нет, Марья Петровна, своих отпрысков надлежит воспитывать в строгости, держать в ежовых рукавицах. И я отчего-то думаю, что в этом вопросе вы со мной (и Пушкиным) согласитесь.

Разномастный хор "знатоков" творчества нашего великого соотечественника просто-таки с умилением поёт: ах, какой замечательный штрих, когда выясняется, что Альбер последнюю бутылку вина повелел отдать больному кузнецу! Ну просто тебе аллилуйя… Но давайте рассмотрим — откуда у молодого рыцаря столь блистательные моральные качества?

А ведь, от отца, Марья Петровна. Не от слуги же? Нынче учёные уже давно разоблачили Киплинга с его Маугли — этические и нравственные основы не заложены в нас от рождения. Большей частью люди получают их при воспитании, а потом уже добирают и шлифуют собственным житейским опытом. И вот, я надеюсь, мы приходим к пониманию того, что вопреки недальновидности хулителей скупого рыцаря, Альбер свои несомненно благородные понятия о чести и порядочности получил именно от отца…"

Гости давно разошлись. Затихло веселье, наскоро прибрано в зале, и даже посуда на кухне вымыта (спасибо родному ЖЭКу, что не сообразили отключить воду). На плече маминого сослуживца убыла тётка Аглая, напевшаяся до полупомрачения чувств, отбыл подышать воздухом и старший брательник вместе со своей ненаглядной Машкой из третьего подъезда. Ну, он уже взрослый, и право гулять допоздна, после некоторых препирательств, таки себе отвоевал. И теперь, в квартире на пятом этаже наконец-то установилась непривычная, чуть звенящая тишина.

Дашуня с мурчанием подластилась к маме, которая сидя перед трюмо расчёсывала перед сном свои восхитительные волосы. Обняла, положила лицо на плечо самому родному человеку в мире и критически сравнила в зеркале оба мягко светящиеся отражения.

— Мам, а мам? Когда я наконец стану такой красавицей, как ты? Эти прыщики уже замучили…

Мама принялась со смехом отбиваться. Ну да, поневоле тут возмутишься, когда взбалмошное существо начинает весело сопеть прямо в ухо, размазывать на щеке увлажняющий персиковый крем, щекотать и вообще, приводить в беспорядок только-только расчёсанные волосы!

— Мам, а кто этот дядечка?

В ответе мамы прозвучало, что просто хороший человек. А так, писатель-фэнтезист — помнишь, мы с тобой в Книжном Мире на Калининском видели обложки? Как одна юная и напрочь непочтительная особа съязвила по тому поводу, грудастые тёлки с двуручниками, которые и поднять-то не смогут.

На лукавой физиономии Дашуни процесс раздумывания не нужно было даже и искать — он там виднелся ну просто-таки аршинными буквами.

— Писатель? А по-моему, он обыкновенный гений. И где ты только такими подозрительными знакомствами и обзаводишься-то…

Мама в ответ глянула этак краем глаза, с хитринкой — но Дашуня-то видела, взгляд её смеялся.

— Ладно, ма. В общем, сочинение готово. Только, завтра мне либо поставят двенадцать со множеством плюсов и восклицательных знаков — либо тебя вызовут на педсовет и будет страшнючий скандал. И всё же, я хочу рискнуть.

Глаза мамы некоторое время выражали если не сомнение, то озабоченность точно — но тут хоть, по крайней мере заранее уже известно, по какому поводу придётся хвататься за сердце и потом отгавкиваться. А может, так и надо — не быть "как все"?

— Ладно, Дашка, имей совесть — уже полвторого ночи. А ну, марш в постель! — мама изо всех сил пыталась напустить на себя серьёзность.

Дочь сразу же отлипла, кобылкой отпрыгнула на середину спальни. Руки её расправили в стороны по-прежнему чуть великоватую, любимую фланелевую ночнушку в "рыжие листики на снегу", а сама негодница неожиданно ловко изобразила изящный, грациозный реверанс.

— И коль маман велела почивать, мы с Глашкой отправляемся в кровать, ни слова лишнего не молвя… — не заметив округлившихся в изумлении глаз мамы, пропела танцуя Дашуня и тут же, вприпрыжку умчалась в детскую.

"Вы могли бы возразить, Марья Петровна, что то всё дела давно минувших дней. Но, вы не возразите, потому что хоть и замотанная жизнью, но женщина умная. Да и что далеко за примером ходить — у вас под носом ваш дражайший супруг, замглавврача районной поликлиники, разменявший совесть на подношения и подарки. Вместо того, чтобы лечить… ну да, со своей колокольни он прав: чем больше больных, тем толще кошелёк у врача.

Люди порядочные, как и прежде, живут в нищете и влачат скотское, практически рабское существование. И знаете, что тут самое паскудное? То, что это их почти устраивает. А потомки пушкинского жида… нет, ростовщика (побрал бы чёрт эту политкорректность!) — потомки пушкинского ростовщика нынче скупают себе замки и королевские футбольные клубы.

И над всем этим расейским безобразием, коему воистину нет названия, приговором высшего судии летит бессмертная пушкинская строка:

Ужасный век, ужасные сердца…"

17.12.07