"Резервация" - читать интересную книгу автора (Калугин Алексей)

Глава 18 Беглец

Стинов полз, задыхаясь от пыли и затхлого, спертого воздуха, с трудом протискивая тело между давящими на спину и грудь плитами межсекторных перекрытий. Духота была невыносимой, да еще и полной грудью не вздохнешь. Пот заливал глаза. Шея задеревенела от напряженного, неудобного положения. Голова гудела, словно медный колокол, в центре которого со скрипом раскачивался пудовый язык.

Чтобы двигаться вперед, Стинову приходилось выбрасывать руки перед собой и, прижимая ладони к полу, медленно подтягивать тело. Верхние плиты держались на коротких бетонных столбиках, на которые Стинов то и дело натыкался, больно ударяясь то плечом, то кистью руки. Все сильнее болела раненая рука, которой, несмотря на боль, приходилось постоянно работать.

В темноте невозможно было определить ни направление, ни пройденное уже расстояние. Даже время, казалось, становилось неопределенной величиной. Кроме столбов, в закономерности расположения которых Стинову так и не удалось разобраться, в щели, по которой он полз, не существовало никаких ориентиров. Поэтому не было и уверенности в том, что он не сбился с указанного монахом направления. Геренит сказал, что до выхода на поверхность метров двести, а Стинову казалось, что он ползет уже целую вечность. Таким, наверное, будет выглядеть ад, предназначенный для него, – узкая, бесконечная щель, по которой он должен будет ползти, с трудом проталкивая тело меж сдавливающих его плит, ползти без остановки и без надежды увидеть выход, ползти, задыхаясь и сдирая кожу о шершавые плиты.

В какой-то момент Стинову показалось, что откуда-то со стороны потянуло тоненькой струйкой свежего воздуха. Он замер и прислушался. Слева, с той стороны, откуда тянуло прохладой, доносились еще и приглушенные, едва различимые звуки, похожие на тихий шелест бумаги. Стинов с трудом развернулся и пополз на звуки. Время от времени он останавливался и снова прислушивался, чтобы убедиться, что не отклонился от нужного направления. Звуки становились все более отчетливыми и ясными. Вскоре уже можно было различить человеческие голоса и негромкую музыку.

Стремясь скорее выбраться из узкого лаза, Стинов извивался по-змеиному, проталкивая тело вперед. Добравшись до выхода, он замер, прислушиваясь к тому, что происходило наверху. Не было никаких сомнений, что музыка и голоса, что он слышал, являлись фонограммой фильма. Стинов осторожно приподнял голову и выглянул наружу. Ряд кресел, под которым находился выход из лаза, был пуст. Стинов осторожно поднял руки, оперся ладонями о края узкого отверстия в полу и медленно, стараясь не шуметь, выбрался на поверхность.

Сев в кресло, Стинов осмотрелся по сторонам. Кинозал, в который он попал, был маленьким, человек на сто. Но и зрителей было немного. Десять-двенадцать человек сидели в первых рядах, пристально наблюдая за разворачивающимися перед ними событиями вымышленной жизни. На экране рушились деревянные крыши пылающих зданий, между которыми неслась повозка, запряженная обезумевшей от страха лошадью.

Перебравшись на несколько мест в сторону от дыры в полу, Стинов вытащил из-за пазухи перевязочный пакет. Первым делом сделал два укола в раненую руку – обезболивающее и противовоспалительную сыворотку. Рукав куртки был пропитан кровью, и, когда боль в раненой руке немного стихла, Стинов оторвал его по шву на плече. Так же поступил он и со вторым рукавом, решив, что комбинезон с оборванными рукавами будет привлекать меньше любопытных взглядов, чем свежие пятна крови. На левом боку в нескольких местах также отпечатались пятна крови, но если специально не присматриваться, то их можно было принять и за краску. Бинтуя руку, он старался наложить повязку плотнее и туже, чтобы не выступила кровь. Остатком бинта он вытер лицо и, насколько это было возможно, удалил следы засохшей крови с руки ниже раны. Бросив грязный кусок бинта на пол, Стинов откинулся на спинку стула и в изнеможении закрыл глаза. Он надеялся немного отдохнуть до окончания сеанса, но мысли, роившиеся в голове, не давали покоя.

Положение у него было, надо признать, хуже некуда. Он снова находился в бегах, но на этот раз у него не было никакой надежды найти укрытие. Если не считать странного совета монаха-геренита искать убежище в стенах Ордена. Стинов никогда прежде никоим образом не был связан с церковниками. Мать его, как говорили родственники, ушла к геренитам, ну так это было давно. Игорю тогда едва исполнилось три года.

И все же как ни крути, а придется пробираться в сектор Паскаля и просить о помощи монашеское братство. Некуда больше податься. Шалиев оказался куда коварнее, чем думал о нем Стинов. И операцию он разработал на высшем уровне. Хотя под конец она все же дала осечку. Как оказалось, Шалиев не собирался ждать, когда Бермер решит сам уйти в отставку. Он попросту пристрелил его, использовав наемного убийцу. И Стинов в этом деле оказался как нельзя кстати. Даже у Стояновича вряд ли возникнут сомнения в том, что Стинов – шпион и убийца, подосланный комендантами. А если сомнения и появятся, то никто не сможет их подтвердить. Мертв убийца! Застрелен при оказании сопротивления во время задержания!

От злости не столько на Шалиева, сколько на себя самого, на собственную глупость Стинов заскрежетал зубами. Как же он раньше не просчитал возможность столь очевидного хода со стороны Шалиева! Ведь были же у него подозрения! Да только свел он их к тому, что Шалиев еще не до конца ему доверяет и поэтому не посвящает во все подробности планируемой операции! Вот и наслаждайся теперь плодами собственной беспечности и глупости! Смотри кино, Игорь Стинов, да скрипи зубами!

Что за фильм демонстрировался в кинотеатре, Стинов так и не уяснил, хотя некоторые эпизоды казались ему до боли знакомыми. Но мысли о собственных проблемах не давали сосредоточиться на тех, что, как положено, мучили экранных героев.

Стинов покинул кинотеатр после окончания сеанса. Выйдя из зала вместе с немногочисленными зрителями, он постарался поскорее, не привлекая к себе внимания, свернуть в узкий боковой проход.

В любом секторе в глубине небольших, глухих проходов, подобных тому, по которому шел сейчас Стинов, в тупичках между стенками корпусов, которые почему-то не стояли вплотную друг к другу, обычно располагались маленькие и грязные питейные заведения, предлагавшие своим постоянным клиентам – вконец опустившимся пьянчугам – дешевую синтетическую выпивку и закуску неопределенного вида, вылепленную из продуктов даже не вторичной, а бог знает какой переработки. В таком месте костюм, состоявший из грязного комбинезона ремонтника с оборванными рукавами, не станет бросаться в глаза. И именно там могла подвернуться возможность умыкнуть чье-нибудь удостоверение.

Забегаловка, которую вскоре нашел Стинов, идеально соответствовала его целям. Она была немногим больше стандартной жилой секции. За стойкой напротив входа стояла неприветливого вида, худая как щепка хозяйка заведения. На ней была ярко-красная нейлоновая майка, обтягивающая ее костлявую фигуру, и грязный, покрытый пятнами и разводами фартук. Краем фартука она протирала одноразовые пластиковые стаканы, которые в ее заведении, судя по всему, были предметами долгосрочного пользования. Обесцвеченные желтоватые волосы хозяйки, собранные на макушке в небрежный пук, торчали во все стороны. Не рискуя проиграть, можно было спорить на что угодно, что никому не удалось бы даже приблизительно определить ее возраст, не заглядывая в удостоверение.

В зале стояло пять маленьких круглых столиков. За одним из них сидела компания из четырех человек, одетых во что попало. Они уже достаточно набрались, для того чтобы заплетающимися языками, не слушая друг друга, тянуть какую-то застольную песнь, слов которой ни один из них толком не знал.

Двое молодых парней за соседним столиком были одеты в черные робы мусорщиков. Эти пришли сюда недавно и поэтому пили сосредоточенно и методично, почти не закусывая, имея целью поскорее пересечь рубеж, после которого можно уже расслабиться и поговорить.

Последним посетителем, сидевшим за отдельным столиком, был старый, сгорбленный дед, который, стараясь сохранить видимость благопристойности, неторопливо потягивал из литровой кружки мутное пойло. Время от времени он ставил кружку на стол, чмокал губами и промокал их кончиком обмотанного вокруг шеи красного шарфа. После этого он отправлял в рот ложку соевого пюре грязно-серого цвета, давно уже остывшего и прилипшего к тарелке, и вновь дрожащей рукой тянулся за кружкой.

Стинов сел за столик в углу. Изображая из себя завсегдатая подобных заведений, он непринужденно закинул руки за спинку колченогого стула и вытянул ноги в проход между столами.

– Эй, красавчик! – визгливым голосом окликнула его хозяйка. – Что пить будешь?

– Я жду приятеля, – лениво растягивая слова, ответил Стинов. – Сегодня его очередь покупать выпивку.

Конечно, неплохо было бы что-нибудь заказать для маскировки, но Стинов не мог воспользоваться своей кредитной карточкой, не рискуя при этом выдать свое местонахождение.

Собрав в гармошку дряблую кожу на длинном носу, хозяйка только раз презрительно глянула на Стинова и тотчас же потеряла к нему всякий интерес – клиент, который не мог расплатиться за выпивку, не стоил ее внимания.

Из-под приспущенных век Стинов внимательно осмотрел посетителей забегаловки, выбирая свою потенциальную жертву.

Он сразу же решил, что не стоит связываться с двумя мусорщиками, – судя по тому, как крепко они оба держались, поглощая неимоверное количество выпивки, эти даже в пьяном виде не позволят никому забраться себе в карман. Из компании за соседним столиком каждый представлял собой идеальную жертву. Вся сложность заключалась в том, что их было четверо, а отвлечь внимание всех одновременно было не так-то просто. Хотя бы один из них да заметит, как его собутыльнику лезут в карман. Оставался один только дед. Но он был еще недостаточно пьян. А исходя из того, что пил он в одиночестве, можно было предположить, что он не пожелает разделить компанию с незнакомцем, у которого к тому же было пусто в карманах.

Задача была бы куда проще, если бы Стинов мог воспользоваться своей кредитной карточкой. Угощая выпивкой, можно легко, не вызывая подозрений, снискать расположение любого из клиентов забегаловки и быстро довести его до требуемого состояния.

Так что же было делать? Попробовать облапошить деда или попытать счастья в другом заведении подобного рода?

Стинов совсем уже было собрался подсесть к деду, когда дверь забегаловки хлопнулась о стену так, что едва не вылетело стекло, и в заведение ввалился новый посетитель. Это был мужчина лет сорока, с багровым лицом и черными, словно приклеенными к черепу волосами. Одет он был в ярко-красный пиджак с чужого плеча, который был ему явно мал, и синие, лоснящиеся от грязи спортивные брюки. Под пиджаком – только голая грудь

Новый посетитель едва держался на ногах. Цепляясь за все, что попадалось на пути, он добрался-таки до стойки и навалился на нее грудью.

– Привет, красавица! – гаркнул он, когда ему удалось на короткое время поймать в фокус разбегающихся по сторонам глаз хозяйку забегаловки.

Ничего не отвечая на этот комплимент, тощая хозяйка грохнула о стойку донышком стакана. При том что стакан был пластиковый, получилось это у нее впечатляюще. Пьянчуга с испуга даже отшатнулся в сторону и, потеряв равновесие, едва устоял на ногах. Укоризненно погрозив хозяйке пальцем, он снова припал к стойке и, вытащив из нагрудного кармана пиджака, помахал перед ее длинным носом замызганной кредитной карточкой.

– Сегодня на этой карточке имеется наличность! – гордо сообщил он.

Молниеносным движением руки, отточенным до быстроты и точности броска кобры, хозяйка выхватила карточку из пальцев пьяницы и воткнула ее в прорезь кассового аппарата. Когда на табло появились цифры, лицо хозяйки заметно подобрело. Она пододвинула клиенту стакан и до краев наполнила его мутной жидкостью из литровой бутылки без этикетки. Подтянув стакан ко рту, человек в красном пиджаке медленно всосал его содержимое. После этого только стойка помогала ему еще каким-то образом удерживаться на ногах.

– Славно! – удовлетворенно выдохнул он и икнул.

– Не тебя приятель дожидается? – кивнула в сторону Стинова хозяйка.

Мужик облокотился на стойку и, развернувшись вполоборота, посмотрел на Стинова. Алкогольные пары обволакивали мозг и застилали глаза, не позволяя ему четко рассмотреть выбранный объект.

– Ты меня ждешь? – не проявляя особого удивления, спросил он у Стинова.

– Да, похоже, что тебя, – ответил Стинов, поднимаясь на ноги и стараясь при этом не выглядеть слишком трезвым. – Разве мы не с тобой вчера здесь сидели?

– Я вчера здесь был? – обернувшись к хозяйке, спросил пьяница.

– А где же тебе еще было быть, – проворчала та в ответ.

– И он тоже был? – кивнул в сторону Стинова мужик.

– Да что, я вас всех упомню! – возмущенно взвизгнула хозяйка. – Вас вчера здесь целая компания была!

Мужичок сделал успокаивающий жест рукой.

– В таком случае налей-ка мне и моему другу, – он подмигнул подошедшему к нему Стинову. – Сегодня я имею возможность угостить приятеля!

Стинов помог мужику добраться до стола и сесть на стул, а затем вернулся за стаканами, предупредительно наполненными хозяйкой все той же мутной отравой.

– Как жизнь? – участливо поинтересовался пьяница у Стинова.

– Да ничего, – не вдаваясь в подробности, коротко ответил Игорь.

Собеседника такой ответ вполне удовлетворил. Он кивнул головой и неуверенной рукой ухватился за стакан.

– Ну, давай выпьем, – предложил он.

Он расплескал едва ли не треть содержимого, прежде чем край стакана встретился с губами. Но зато когда контакт все-таки произошел, мужик уверенно, до последней капли вылил все, что находилось в стакане, себе в глотку.

Стинову с трудом удалось проглотить только половину содержимого стакана. Недоброкачественное спиртное, вызывая тошноту, стекло по пищеводу и упало на дно желудка обжигающим комом. Ни о какой закуске профессиональный пьяница, естественно, не позаботился.

– Повторим? – Мужик смотрел на Стинова, с трудом приподняв одно веко.

Игорь молча кивнул.

Мужик попытался подняться на ноги, но снова упал на стул.

– Черт, – недовольно прошипел он.

Достав из кармана кредитку, он протянул ее Стинову.

– Сходи сам.

Стинов сходил к стойке и принес еще два полных стакана отвратительного пойла.

– Но завтра угощаешь ты, – напомнил мужик, когда Стинов поставил стаканы на стол.

– Естественно, – кивнул Игорь.

Засовывая кредитку мужику в карман, Стинов запустил в него один палец и почувствовал, что там же лежит и карточка удостоверения личности.

После еще одного стакана мужик утратил всякую связь с действительностью. Вытянув ноги под стол, он уронил голову на грудь и мерно засопел.

Стинов осторожно огляделся по сторонам. Компания за столом и двое мусорщиков не обращали на них никакого внимания. Хозяйка, занятая приведением в потребный вид уже неоднократно использованных пластиковых стаканов, лишь изредка обращала взгляд в сторону зала. Но вот дед просто-таки не отводил взгляда своих глупо вытаращенных, водянистых глаз от их столика. Трудно было понять, наблюдает ли он за ними осмысленно или же взгляд его просто нашел случайную цель, к которой и пристыл.

– Сам до дома доберешься? – демонстративно громко спросил Стинов мертвецки пьяного соседа.

Тот, естественно, ничего не ответил, потому что ничего и не слышал.

– Ладно, давай я тебя провожу, – сказал Стинов.

Он поднялся со стула, обошел мужика сзади и, обхватив руками поперек груди, потянул его вверх. Стоять на ногах мужик отказывался. Колени его подогнулись, и он снова осел на стул.

Стинов был раздосадован и зол. Мало того, что омерзительное пойло бурчало у него в животе, грозясь вырваться наружу, так еще и пьяница, который представлялся ему идеальной жертвой, нализался до такой степени, что не мог сделать ни шагу. Лезть же в карман к нему прямо здесь казалось Стинову крайне неосмотрительным. Однако иного выхода у него уже не оставалось. В любой момент возня двух собутыльников могла начать привлекать к себе внимание остальных посетителей забегаловки.

Стинов снова обхватил мужика и, делая вид, что пытается поднять его, потянул вверх так, что красный пиджак на нем задрался, оголяя белый раздутый живот. Рука Стинова ударила снизу по карману, и на пол посыпались замызганные пластиковые карточки.

– Дьявол тебя забери, – пробормотал, изображая раздражение, Стинов.

Опустив собутыльника на стул, он наклонился и собрал карточки. Кредитку и служебный пропуск он сунул мужику в нагрудный карман. Удостоверение же личности он оставил себе и осторожно, скрытным движением опустил его в карман комбинезонных брюк.

– Слушай, приятель, мне надоело с тобой возиться! – громко произнес Стинов, обращаясь к бесчувственному телу. – Либо ты поднимаешься на ноги, либо я ухожу один!

Подождав минуту, Стинов прощальным жестом похлопал собутыльника по плечу.

– Будь здоров, – сказал он и повернулся к выходу.

– Эй, парень, – неожиданно окликнула его хозяйка.

Стинов, вздрогнув, обернулся.

– Сначала положи своему приятелю в карман то, что ты у него вытащил, – продолжая автоматически протирать стакан, но при этом глядя на Стинова, сказала хозяйка.

– Что? – хлопнув глазами, глупо переспросил Стинов.

– Мне в моем заведении не нужны неприятности, – достаточно громко, чтобы обратить внимание всех присутствующих, произнесла хозяйка. – Если, проснувшись, твой приятель обнаружит, что у него пропали документы или кредитка, то он заявит об этом в комендатуру. А коменданты начнут допрашивать меня и моих постоянных клиентов, которые после такого случая станут постоянными клиентами другого заведения. Так что верни своему приятелю то, что взял, и проваливай отсюда.

– Что за бред? – натянуто усмехнулся Стинов и направился к выходу.

– Постой-ка, – окликнули его.

Двое мусорщиков, проявлявшие особый интерес к разговору Стинова с хозяйкой, медленно поднимались из-за стола. Они еще достаточно уверенно держались на ногах, а выпитое спиртное пробудило в них жажду деятельности.

Не дожидаясь, чем все это закончится, Стинов бросился к выходу. Один из мусорщиков, проскочив между столиками, перекрыл ему дорогу. Другой кинулся на Стинова сбоку.

Опрокинув стол под ноги нападавшему на него мусорщику, Игорь схватил стул и с размаха ударил им в грудь того, что закрывал выход. Отшатнувшись назад, мусорщик спиной выдавил дверное стекло, но, ухватившись рукой за косяк, устоял на ногах. Ударив мусорщика локтем в бок, Стинов попытался выскочить на улицу за его спиной. Падая, мусорщик развернулся на пятках и схватил Стинова за руку. Пальцы его вцепились в простреленную арбалетным болтом мышцу. Закричав от боли, Стинов, не оборачиваясь, нанес мусорщику удар в лицо. Кулак прошелся вскользь по скуле. Ответный удар противника сбил Стинова на мостовую. Подоспевший второй мусорщик схватил Игоря за ноги и втащил обратно в забегаловку.

Резко сведя ноги вместе, Стинов расшиб державшему его мусорщику суставы пальцев. Второго мусорщика он откинул, ударив ногой в грудь. Перевернувшись на грудь, Стинов поджал ноги и, оттолкнувшись от пола, выбросил свое тело в дверной проем. Перевернувшись через плечо, он вскочил на ноги и, придерживая раненую руку, побежал в сторону центрального прохода.

Для того чтобы убедиться в том, что мусорщики кинулись за ним в погоню, Стинову не нужно было оборачиваться – ругань преследователей, доносившаяся из-за спины, заставляла его бежать все быстрее.

Выбежав в центральный проход, Стинов повернул направо, в сторону ближайшего лифта, и едва не сбил с ног двух патрульных комендантов, неспешно вышагивающих ему навстречу по краю тротуара. Один из комендантов, недолго думая, протянул налетевшего на него оборванца дубинкой между лопаток. Удар у него был поставлен отменно. Стинов не удержался на ногах и упал на мостовую.

– Куда это ты так спешишь? – насмешливо спросил, склонившись над ним, другой комендант.

– Они напали на меня! – закричал Стинов, указывая на выбежавших из-за угла мусорщиков.

Те, заметив патруль, хотели было незаметно скрыться, но комендант, направив в их сторону дубинку, громко приказал:

– Стоять!

Мусорщики неохотно, но все же подчинились.

Подталкивая друг друга плечами, они подошли к патрульным.

Пользуясь тем, что коменданты смотрели не на него, Стинов попытался улизнуть. Однако тот комендант, что сбил его с ног, снова толкнул его в спину, прижав лицом к стене. Рядом с ним поставили и мусорщиков.

– Он украл документы у своего приятеля, – повернув голову, указал подбородком на Стинова один из них.

– Стой спокойно, – одернул его комендант.

У всех троих быстро вывернули карманы.

– Да этот парень, похоже, коллекционирует удостоверения личности, – сказал комендант, показывая своему напарнику три пластиковые карточки, которые он извлек из карманов Стинова.

– Я все могу объяснить, – уверенно произнес Стинов, лихорадочно соображая, что сказать дальше.

Но коменданты не стали его слушать.

– Потом объяснишь, – сказал один из них и защелкнул на запястьях Стинова наручники.

– Где тот, у кого он украл удостоверение? – спросил второй комендант у мусорщиков, возвращая им документы.

– Там, – один из мусорщиков махнул рукой в сторону прохода. – Сидит в забегаловке.

– Подняться не может? – усмехнулся комендант.

Оскалив в ответ зубы, мусорщик издал какой-то булькающий звук, отдаленно напоминающий смех, и быстро кивнул.

Комендант снял с пояса радиотелефон и набрал номер участка.

– Комендатура, пришлите дополнительный наряд к 24-му проходу. Пусть заберут жертву преступления, которая находится в закусочной. Мы взяли вора, пытавшегося украсть удостоверение личности, и двух свидетелей… Нет, сама жертва дойти не может… Нет, не ранен. Пьян мертвецки…

– Двигайся, – подтолкнул Игоря в спину другой комендант.