"Моя войне" - читать интересную книгу автора (Бабицкий Андрей Маратович)

15 ноября

Рассказывает Шамиль, беженец из Урус-Мартана:

— Город накрывают из всех видов оружия днем и ночью. Мы сидим в подвалах.

Убитых хороним наспех, прямо во дворе. По чеченским законам на похоронах обязательно должны присутствовать родственники, хоронить без родственников — почти святотатство и позор для тех, кто побоялся прийти. Но теперь на похороны приходят лишь те, кто живет в соседних домах. Из дома чуть подальше уже никто не придет: оповестить их о смерти близкого человека страшно и, похоже, уже не имеет смысла.

Шамиль стоит на ингушском посту «Адлер-20» в очереди на отправку в Чечню.

— Вернусь в Урус-Мартан, — говорит он.

— Не надо! — хватает его за рукав женщина, стоящая рядом. — Убьют ведь!

Он улыбается:

— Ничего, прорвемся.

У Шамиля остались в Урус-Мартане два брата, мать и дед. И, хотя выехавшие вчера и сегодня из этого города, оседланного генералом Шамановым, говорят, что ситуация — такая же страшная, как и несколько дней назад, Шамиль верит, что его родственники живы и он сможет их вывезти. Поэтому он смеется и болтает со знакомыми в очереди.

Другой чеченец в черной «Волге», в которой находятся еще три женщины, намеревается добраться до Гудермеса. Судя по расположению фронтов, сегодня это сделать невозможно, но чем черт не шутит — на войне возникают странные коридоры, сквозные дыры, через которые удается попасть куда угодно.

В толпе беженцев, рвущихся в Чечню, русская старуха Таисия Васильевна. Заляпанное грязью пальто явно куплено еще в советские времена. Она плачет, просит, чтобы ее пропустили в Грозный, где осталась дочь. Мы пытаемся договориться с ингушскими омоновцами, чтобы Таисию Васильевну посадили в автобус, но те отказываются:

— Нас разорвут другие беженцы. У всех свое горе, чужого никто знать не хочет.