"80 лет форы, часть вторая" - читать интересную книгу автора (Артюхин Сергей Анатольевич)

1 февраля 1946 года. Бразилия, Рио-де-Жанейро.

Сидя на подоконнике в своем кабинете на одном из верхних этажей недавно построенного здания верховного правительства Южно-Американской Федерации, президент Альверде наслаждался прекрасной сигарой, столь же прекрасным видом и восхитительным чувством хорошо выполненной работы.

Прошедший утром парад в честь очередной годовщины создания ЮАФ зарядил генерала энергией. Картина десятков тысяч солдат, марширующих как единый механизм, сотен самоходок и танков, ползущих по улицам прекрасного города, десятков самолетов, летящих в небесах сплошным строем – все это наполняло гордостью даже его сердце циника. Чего уж говорить о простых бразильцах?

Президент усмехнулся. Теперь правильнее говорить «южноамериканцах».

– А ведь отличную работенку мы провернули, а, Жозе? – обратился генерал к своему лучшему другу, министру обороны и по совместительству вице-президенту ЮАФ, генералу Гаспару.

– Надеюсь, ты вполне осознаешь, что большая часть этого хлама, – Гаспар махнул рукой в направлении окна, – ничего не стоит?

ТБ-3, Ju-87, Ju-88 и прочие устаревшие самолеты были успешно проданы Бразилии Советским Союзом и Германской Демократической Республикой. Сотни «Чаек», «Ишаков», «Худых» и всяких «МиГов» были отданы Альверде почти за бесценок. Что его вполне устраивало. Лучше такая авиация, чем никакой. Кроме того, на вооружении ЮАФ теперь состояло почти две сотни девятых «Яков». Не считая элитного полка с тридцаткой «Мустангов».

Все это «богатство» генерал использовал с умом. Особенно он гордился использованием ситуации со Штатами. После того, как в начале сорок третьего в США разразились эпидемии, он предложил Рузвельту перенести часть производств на территорию дружественной Бразилии. И даже приплатил немецкими деньгами. Ну и каучуком, – в том числе гарантиями поставок. Плюс пообещал выставить Экспедиционный корпус. Один фиг, тот не успел в Европу…зато всласть повоевал на Тихом Океане.

Честно говоря, Жозе не слишком надеялся на согласие ФэДээРа. Но тот неожиданно согласился. Похоже, обрадовался появлению некоторого количества пушечного мяса.

И хотя много производств и станков Бразилия не получила – это все равно было на порядок больше того, на что ее президент мог рассчитывать.

На радостях, Альверде увеличил размер Корпуса до сотни тысяч солдат, пошедших в бой во второй половине сорок четвертого – когда, благодаря Советам, американцы неплохо так поправили свое положение. За имеющиеся в его распоряжении полтора года президент ЮАФ (которая, кстати, аккурат в сорок третьем и образовалась) вместе со своим главным помощником успели многое – особенно в плане подготовки войск. Все-таки, чем Бразилия никогда не была бедна, так это джунглями. Да и гор хватало…

Результатом их усилий стало блестящее выступление бразильцев в Индонезии, где японцам весьма чувствительно досталось. Едва не танцующие от радости американцы (еще бы, на самые жаркие участки можно отправлять других) отправили Корпус в Австралию, на северном побережье которой накал боев вполне мог сравниться с мясорубкой Восточного Фронта. Только было чудовищно жарко, а не холодно.

Но, несмотря на приличные потери, Альверде продолжал слать войска на Тихий Океан. Для народа причина была очевидна – японцы применили биологическое оружие против США. И против Бразилии. И хотя вообще-то до конца сорок пятого твердых доказательств не было ни у тех, ни у других (особенно понятно это было для Бразилии, применять против которой биологическое оружие японцы даже и не планировали, а вся истерия была делом рук отдела пропаганды Министерства Обороны, где обреталось достаточное количество выходцев из ведомства Геббельса), но убежденности СМИ людям вполне хватало.

Генерал же слал на фронт людей вовсе не из-за этого. Просто он прекрасно понимал, что японцы обречены. И им крышка – если не от США, то от русских. А те прекрасно помнили обещания, данные им главой Бразильского государства.

А потому после американо-японской войны вполне можно было бы ожидать советско-американскую. И отсидеться в стороне не получится. Придется воевать. А для того, чтобы воевать более-менее успешно, войскам нужен опыт.

Вот именно поэтому через стотысячный Экспедиционный Корпус прошло почти триста пятьдесят тысяч человек. И хотя генералу было жаль погибших парней, это не мешало ему трезво оценивать полезность сего мероприятия. По окончании войны у него будет полмиллиона солдат с боевым опытом, что уже дает некоторые надежды на выживание.

Да и наличие героев стране никогда не помешает. Вот маршал Дутра, например. Жаль, конечно, что храбрый военачальник погиб от пули японского снайпера, но дело его будет жить в веках!

Вспомнив свою речь на похоронах, Альверде улыбнулся еще шире. Улыбнулся той самой улыбкой, от которой трепетали сердца горячих женщин Южной Америки. Отрастивший себе элегантную испанскую бородку, высокий худощавый президент с белозубой улыбкой и внешностью настоящего мачо мог даже и на честных выборах собирать большинство голосов. По крайней мере, женских точно.

– Гаспар, ну чего ты придираешься? Чем тебе не нравятся наши самоходки? Вон они как замечательно себя проявили, – все-таки «Хетцер», с которой они были срисованы, была весьма серьезной машиной.

– Да я не о самоходках. Меня больше наши ВВС интересуют. На хрена ты взял «Чайки», Жозе? Какой от них толк в нынешних войнах?

– Так они и не воюют. Часть – для курсантов. Часть переоборудуются в корректировщики. А часть – на нужды сельского хозяйства. К тому же почти бесплатно взяли – дешевле только воздушные шары.

– Все равно зря. Лучше б доплатили и взяли еще пару десятков «Яков» – все пользы было бы больше, – вице-президент недовольно дернул щекой.

– Да ну тебя, Жозе. Вечно ты всем недоволен. Будут тебе «Яки». А вообще, мне американцы пообещали еще шестьдесят «Мустангов» в течение следующего года. И почти три сотни «Аэрокобр». С бонусом в виде обслуживающей техники и запчастей. И тоже почти бесплатно. Так что не парься. Для всего найдется свое место, – отойдя от окна, Альверде направился к бару с дорогущим вином – подарком самого Сталина. Распахнув дверцу, глава большей части Южной Америки придирчиво начал выбирать сегодняшнюю жертву.

После длительных раздумий, генерал выбрал, наконец, неизвестное ему вино с непроизносимым названием из далекой Грузии.

Жестом пригласив друга за стол, президент с наслаждением развалился в кресле.

Все еще недовольный Гаспар неторопливо разлил вино по бокалам.

– За нашу дорогую страну! За ее процветание и счастье! – этот тост всегда произносился Альверде в первую очередь. Нежный звон двух хрустальных емкостей все же поднял настроение накуксившемуся вице-президенту.

– Жозе, как ты всегда умудряешься выводить любой спор в другое русло? Вот постоянно этому удивляюсь, хотя знаю тебя уже Бог знает сколько лет, – министр обороны откинулся в своем кресле, почти точно повторив позу своего друга.

Хмыкнувший президент согласно кивнул, но ничего не ответил. Затем, через несколько минут тишины и смакования прекрасного напитка, неожиданно сказал:

– Да мы и не спорили-то, Жозе. Просто подумай, сколько мы всего сделали для родной страны. Бразилия уже совсем не та, что была всего пять лет назад. У нас сильная армия с боевым опытом, набирающая обороты промышленность, людям становится легче жить. Сколько мы запустили электростанций за последние годы? Да только ГЭС у нас три штуки! А малый бизнес? Благодаря нашей программе стимулирования, производство одежды возросло на порядок!

Да и в сельском хозяйстве, в автомобилестроении – у нас не просто подвижки, у нас чудовищные прыжки вперед. Если все будет идти так, как идет…ну хотя бы еще лет десять, то после этого наша страна уже никогда не вернется в прежние времена и прежнее состояние! – постепенно повышающий голос президент вскочил из-за стола, потрясая руками, словно на митинге.

– У нас еще полно проблем, Жозе, – несколько охладил пыл генерала Гаспар.

– Да я и не спорю. Но ты просто сравни, что у нас было тогда, когда мы только пришли к власти, и что есть сейчас. Да одно образование чего стоит!

– Так я и не спорю, друг. Наши социальные программы показывают отличные результаты…но не забывай, что у нас, скорее всего, не будет десяти лет. Боюсь, у нас не будет даже пяти, – Гаспар пожал плечами.

Альверде ненадолго задумался. Затем неожиданно сказал:

– Согласен. Пяти лет у нас нет. Если хорошенько подумать, то у нас вряд ли больше трех.

– Ты окончательно решил, на чьей мы будем стороне?

– А ты как думаешь? Русских – тут без вариантов.

Гаспар не выглядел удивленным. Он и сам, наверное, принял бы подобное решение. Президент ЮАФ тем временем продолжал:

– После того, как Германия сдалась, русские заполучили могучего союзника. Учитывая тот факт, что Мюллер сдал большевикам подавляющее большинство нацистов, а мы выдали единственного успешно смывшегося к нам из их верхушки Бормана – денацификация там проведена более чем успешно. А после некоторых шуточек советского руководства, то ли купившего правителей Германии на корню, то ли запугавшего их до полусмерти – немец с русским братья на века.

– Ну, к нам вроде как примчалось довольно много господ с эсэсовским прошлым.

– Да не так уж и много. Меньше, чем в Аргентину тогда, – Альверде неопределенно махнул рукой. – Нет, мы, конечно, свое взяли. И инженеров нам досталось, и ученых, и фабрикантов с деньгами. Но русские-то получили на порядок больше.

– Да скорее даже не на порядок, а на порядки уже, – прокомментировал Гаспар. – Нам еще повезло, что успели перехватить Бора.

– Да, кстати, как у него дела?

– Работает потихоньку. Вроде как доволен всем.

Осенью сорок первого года, спасаясь от нацистов, известнейший датский физик Нильс Бор на год раньше, чем должен был, сбежал из родной страны. Сбежал с помощью бразильского посла – через Швейцарию в Португалию и далее в Бразилию. Неожиданно тепло встреченный, он практически сразу же получил гражданство и кафедру в университете. Проработав год, он, после капитуляции Германии, уже собирался, было, возвращаться домой, но оставил эти намерения после начавшегося массового исчезновения коллег в зоне безграничной власти Советов.

Начавшаяся же в сорок третьем в США эпидемия закрепила желание физика остаться в Рио. Да и созданные для нового «Центра Бора» условия, мягко говоря, внушали.

– Вот и отлично. Пускай работает. У нас слишком мало достойных ученых, а с мировым именем – и того меньше. Вот пускай господин Бор и создаст нам физическую школу. Ладно, вернемся к нашим баранам, – глава Федерации налил себе еще вина.

– Так вот, мы будем на стороне Советов и Сталина. Я больше чем уверен, что у него уже есть и ядерная бомба, и средства ее доставки, – сказал Альверде и после паузы добавил:

– Вполне возможно, что даже и ракетные средства доставки.

– Да ладно. Это нереально, – вице-президент, собравший под своим крылом весь научный и промышленный потенциал Федерации, прекрасно осознавал трудности, которые необходимо было преодолеть для создания ракетного оружия.

– Еще как реально. Даже в той истории немцы к сорок пятому умудрились создать нехилый такой задел в этих технологиях – они даже зенитные управляемые ракеты создали. И достижениями ученых Рейха потом вовсю пользовались как русские, так и американцы. А теперь представь, на что они способны, имея целую кучу технологий будущего – хотя бы знают, куда двигаться – и фактически объединенные с Советами промышленные и научные мощности, – Альверде несильно стукнул кулаком по столу, – а еще несколько лет спокойной жизни, чтобы всем этим воспользоваться.

Гаспар промолчал.

– Ладно, нам еще пока надо закончить с Японией. А потом уже думать о Третьей Мировой.

– Президентэ, согласно договоренности с американцами, наши войска скоро можно будет отводить из Вьетнама. Скоро как раз срок выйдет.

– Это еще не факт. У меня завтра встреча с американским послом. И на ум приходит только одна причина, ради которой ему так сильно хочется со мною встретиться.

– Наш Корпус.

– Вот именно. Наши парни продемонстрировали, что они могут воевать не хуже вечно зазнающихся янки. Про это даже Паттон высказывался. И теперь, когда американским войскам предстоят не самые простые операции – напомню, скоро должна начаться высадка на Окинаву – Союзникам ну очень не хочется нести потери в одиночку. Им же еще с русскими воевать.

– Да ладно тебе, Жозе. Не думаю, что лишние потери в несколько тысяч солдат могут что-то серьезно для американцев изменить. В войне с русскими разменной монетой будут дивизии, если не корпуса и не армии. Вспомни про то, как они воевали тогда. Один Сталинград стоил русским и немцам больше войск, чем американцы потеряли за всю войну против Японии. Так что плюс-минус несколько тысяч… – Гаспар покачал головой. – А вот для нас эти самые несколько тысяч могут стать серьезной потерей.

Раз уж мы будем на стороне Советов, то вполне очевидно, что нам, так или иначе придется воевать против янки. И здесь несколько тысяч подготовленных солдат могут сыграть серьезную роль в нашей обороне. Особенно, если вспомнить, что все силы американцы против нас бросить не смогут.

– Ты не прав, друг мой. Американцы и так понесли серьезные потери в этой войне.

– Так это из-за биологического оружия япошек, а не из-за боевых действий.

– Естественно. Но это не отменяет того факта, что потери велики. И лишние несколько тысяч смертей, не подрывая собою американскую военную мощь наносят очередной удар по рейтингу президента. И на следующих выборах – хлоп, и следующий президент, – Альверде ухмыльнулся. – А теперь представь, что я смогу выпросить у Трумэна за нашу помощь. Достаточное количество приятных бонусов.

– Это если только японцы не рискнут с биологическим оружием еще разок, – Гаспар с сомнением посмотрел на генерала.

– Их серьезнейшей ошибкой было применить ботулотоксин в Сан-Франциско. До этого у американского правительства не было достаточного количества доказательств, чтобы уличить Империю в применении оружия массового поражения. А после этой глупости у американцев развязаны руки – что они и не замедлили продемонстрировать на примере Хиросимы и Нагасаки. Определенно, этим городам не везет, – президент ЮАФ захохотал.

– Так что теперь японцы не рискнут повторить свой занимательный опыт, – добавил Альверде после того, как отдышался.

– Ладно. Чего будем просить?

– Стандартный набор. Станки, грузовики, самолеты. На сей раз затребую у США сразу сотни полторы «Мустангов» последних модификаций.

– Так они тебе их и дадут, – недоверчиво отметил Гаспар.

– Естественно, что сто пятьдесят штук нам не видать. А вот штук семьдесят – восемьдесят я выторговать смогу. И мощь нашей авиации сразу же неплохо так возрастет.

– Ага. Грядет век реактивной авиации, Жозе. И всю эту «мощь», – Гаспар продемонстрировал руками жест «кавычки», – можно будет выбрасывать на свалку.

– Не всю, совсем не всю. В Корее английские «Си Фьюри» умудрялись сбивать пятнадцатые «МиГи». А учитывая, что и у англичан, и у американцев реактивные самолеты до сих пор в единичных экземплярах… – Альверде покачал головой. – И еще. Скоро у меня встреча с Резановым. Вот и надавлю на него. Пускай Сталин подгонит нам еще несколько сотен «Яков» и, наконец, поставит дружественному государству «Лавочкиных». А то что же это получается: нам с голым задом против американцев воевать? Не пойдет…

– Так русские вроде бы уже пообещали поставки?

– Этого мало, друг мой, чертовски мало. Ну продаст нам дядюшка Джо еще четыре сотни Яков. Капля в море. А наши авиационные заводы пока не способны производить приличную авиатехнику.

– Да ладно. Наша версия «Фокке-Вульфа» не так уж и плоха, – не согласился вице-президент.

– Она лучше русских «Ишаков», это уж точно. Но не более того. Я пытался выбить из американцев лицензию на «Мустанг», но ведь не дают, гады, – вставший из-за стола Альверде раздраженно крутанул глобус в углу своего кабинета.

– Предлагают торговаться с британцами насчет «Си Фьюри», – лицо президента Федерации приобрело задумчивое выражение.

– А если потребовать у Трумэна помимо поставок техники еще и надавить на Британию? Как думаешь, прокатит такой вариант?

– Почему нет. Попробовать никогда не вредно, – кивнул Гаспар.

– Да с этим Трумэном вечно все не так. И чего его русские не пристрелили, когда он был еще никем? Ведь знали же, что эта скотина против них…

– Предпочли известное зло неизвестному. А так, может быть, к власти пришел бы еще более ярый антикоммунист.

– Тоже верно… Ладно, у нас сегодня в программе еще награждение полковника Сезарро и его ребят. Парни только с войны, так что негоже опаздывать на такое мероприятие.

– Я слышал, там будет Мария. Пора тебе уже к ней подкатить. Ты же президент, как-никак. А президенту полагается первая леди…тем более что девушка к тебе явно неравнодушна.

– Жозе, ты бы не забывался, а?

– Ой-ой, ну простите, президентэ. Я не хотел ранить ваши нежные чувства, – улыбающийся Гаспар увернулся от дружеского захвата и добавил:

– Нам еще на церемонию, не забыл?

– У-у, я ж тебе еще припомню, – Альверде погрозил другу кулаком.

– Конечно-конечно, мой дорогой генерал. Жду – не дождусь.

– Ух я тебе счас…

Сидящий в приемной Рейнальдо несколько минут спустя с удивлением наблюдал за направляющимися к дверям весело переругивающимися и пихающимися высшими лицами Южно-Американской Федерации…