"Кес Арут" - читать интересную книгу автора (Бриньон Луи)

Глава 2

В одном из армянских кварталов расположенных на востоке города оживлённо шла торговля. Многочисленные покупатели прохаживались меж длинного ряда лавок торгующих всевозможными товарами. Временами раздавался оживлённый спор между торговцем и покупателем. Жизнь била обычным ключом.

Но вот… в конце улицы появились несколько десятков людей. Они были вооружены винтовками. Пояса обрамляли полные патронташи. Сбоку висели сабли. Эти люди не были военными или полицейскими, что с точностью обозначало отсутствие какой-либо формы. И, тем не менее, они были вооружены до зубов.

Люди, стоявшие в проходах, расступались перед ними. Они с испугом смотрели на зловещие ухмылки этих людей.

В воздухе повисла гнетущая тишина. Слышались лишь топот ног и бряцание оружия. Были ясно видны хищные взгляды этих людей, которые выхватывали всё, вплоть до последней мелочи. Особенно тщательно высматривалось ими содержимое лавок. Вооружённые люди шли молча до того момента, пока не оказались посередине улицы. Здесь они остановились, потому что раздался возглас:

— Я знаю эту собаку. У него дочка красавица.

Напротив лавки, в которой продавалась всевозможная домашняя утварь, сгрудилась вся группа вооружённых людей. Испуганный торговец прижался к стене и как завороженный смотрел на приближение одного из этих людей.

— Армян? — сверля глазами торговца, спросил турок.

— Грек… — заикаясь, отвечал торговец.

— Грек? Гречанки красивые девушки. Веди нас к своей дочке!

— Нет, нет…возьмите всё, всё… — торговец грек начал брать все предметы, которые попадались ему под руку, и протягивал с мольбой в глазах этим людям, — всё возьмите… мне ничего не надо… только … семью не трогайте,… прошу.

Турок ударил грека по лицу. Затем взял за шиворот и подтянул к себе.

— Это и так наше. Показывай, где дочку прячешь, собака, иначе подохнешь прямо здесь.

Едва прозвучали эти слова, как в конце улицы появилась ещё одна группа вооружённых людей, гораздо многочисленней первой. Одновременно раздалось несколько десятков диких голосов:

— Во имя аллаха! Убивайте неверных! Убивайте грязных собак!

Вслед за этим тишина в одно мгновенье покинула город. Одновременно началась стрельба. Звуки от выстрелов перемешивались с дикими воплями, мольбами о помощи и предсмертными хрипами несчастных людей, которые в одночасье стали объектом яростного нападения. Против беззащитных людей одновременно заработали винтовки и сабли. По всей улице нападавшие начали громить лавки, безжалостно убивая любого, кто там находился. Обезумевшие от страха люди бросились в разные стороны, пытаясь спастись от смерти. Но не тут-то было. С другой стороны появилась ещё одна толпа вооружённых убийц. С двух сторон заработали дружно сабли. В течение нескольких минут были убиты все армяне и греки. Кровь убитых была повсюду. На разбросанных предметах, на стенах. Крови было столь много, что она, образуя маленький ручей, потекла вниз, образуя устье кровавой реки растекающейся по всем улицам Аданы. Убив всех на улице, ослеплённые жаждой крови убийцы, начали врываться в дома. Женские вопли вперемежку с душераздирающими криками детей не прекращались. Банды турок убивали, насиловали, грабили.

Несчастного грека втолкнули во двор его собственного дома. При этом его не переставали бить и требовали, чтобы он немедленно привёл свою дочь. На шум из дверей дома выскочили две женщины. Первая была жена торговца. Вторая дочь, та самая, которую требовали привести убийцы. Отбросив державшего за шиворот грека, турок подошёл к девушке и начал валить её на землю. С диким криком мать девушки вцепилась в мародёра, не позволяя ему совершить насилие. Не раздумывая, турок стеганул её саблей по голове. Одновременно раздался предсмертный хрип матери, два душераздирающих крика, принадлежащие отцу и дочери… и выстрел. Турок, убивший женщину, внезапно схватился за грудь и свалился на землю. В дверях дома стоял мальчишка тринадцати-четырнадцати лет, с глубокой ненавистью взирающий на убийц. В руках у него была дымящаяся винтовка. В ответ раздалось несколько десятков выстрелов. Мальчик, изрешечённый пулями, замертво свалился у порога. Тут же пристрелили и несчастного грека. В живых всё ещё оставалась юная девушка. По взглядам, сверлившим её с ног до головы, она ясно осознавала, что её участь станет гораздо худшей, нежели отца, матери и брата. Девушка медлила лишь одно мгновение. Она бросилась к винтовке, которая лежала у тела брата. Но, не успела добежать. Несколько человек бросились ей наперерез и, схватив, повалили на землю. Кожи девушки начали касаться жадные языки. Послышался треск разрываемой одежды. На девушке мгновенно разорвали всю одежду. Она осталось совершенно обнажённой под откровенно похотливыми взглядами нескольких десятков убийц. Несмотря на страшную участь, какая, несомненно, ожидала девушку, она не пала духом. Первому же кто лёг на неё, она плюнула в лицо:

— Мерзкий турок, — в ярости закричала девушка, — будь ты проклят! Будь прокляты вы все! Пусть мать, родившая вас, иссохнет,… пусть ваш род закончится,… пусть бог отвернётся от вас и проклянет, как я проклинаю… Убийцы, не будет вам покоя на этой земле, где льётся кровь моей семьи…

— Убей её!

Убийцы пришли в неописуемую ярость от слов девушки и собирались покончить с ней, но человек, лежавший на ней, не собирался отказываться от удовольствия. В следующее мгновение раздался глухой стон девушки. Насильник двигался с ожесточённым остервенением.

— Я плюю на вас, мерзкие турки,… плюю,… трусы,… племя жалких ничтожеств,… вы подохните, мерзкие твари… подохните страшной смертью…убийцы

— Закройте ей рот, — раздались яростные крики, — убейте эту тварь

— Нет. Сделаем по-другому…

Одновременно несколько человек подошли к распортёртой девушке. Двое схватили

её за руки. Ещё трое наклонились над головой девушки и кинжалами начали раздвигать рот. При этом её не переставали насиловать. Девушке раздвинули рот. Двое вставили кинжалы ребром между челюстями таким образом, чтобы она не могла закрыть рот. А третий сунул кинжал внутрь и начал резать язык. Девушка дёргалась и глухо стонала. Из горла вырывались хрипы. Уцепившись за кончик языка, он начал резать быстрее. Изо рта хлынула потоком кровь, забрызгивая лица мучителей. Наконец, все выпрямились. Один держал в руке отрезанный язык девушки, который показывал всем. Раздался хохот. Первый насильник поднялся. Его место занял второй. Расстёгивая на ходу штаны, он улёгся на девушку. Пока он насиловал её, несколько человек наклонились над головой девушки.

— Ну, что сейчас скажешь?

После этих слов раздался истерический хохот. После каждого толчка, изо рта девушки вместе с хрипом, вырывалась струя крови. Слов не было, но были глаза. И они смотрели на мучителей с… непередаваемым презрением.

Через четверть часа дом торговца грека был подожжён. Это поджег стал первым в городе и послужил сигналом для обезумевших толп убийц, мечущихся по улицам. Пожары начали вспыхивать один за другим.

Арут с возвышенности наблюдал за городом. Он видел, как пожары один за другим вспыхивают в городе и понял, что медлить нельзя. Он торопливо направился к опушке леса, где были спрятаны повозки и где оставались все его люди. Представ перед ними, Арут отрывисто произнёс:

— Адана горит. Даже с холма слышатся крики людей. Въезд в город никто не охраняет, что уже плохой признак. Я иду в город. Буду выводить людей. Если кто хочет остаться, я ничего не скажу. Там мы все можем умереть.

Арут оглядел лица людей. Никто не отвёл глаза. У всех был твёрдый взгляд. Арут кивнул.

— Хорошо. Но двое должны остаться охранять повозки. Остальные пойдут за мной в город.

Его взгляд упёрся в двух братьев — Вазгена и Арсена. Они с такой угрозой посмотрели на Арута, что тот молча отвернулся от них.

Выбрав двоих для охраны повозок, Арут со своими людьми, прихватив несколько ящиков патронов, немедленно двинулся в сторону пылающего города. Он выбрал восточную окраину, где подходы были не так заметны. Пригибаясь к земле, один за другим приближались фидаины к окраине. Они незамеченными добрались до небольшого оврага. Откуда до первых домов было не более трёхсот шагов. Фидаины немного передохнули и собирались двинуться дальше, когда к ним в овраг скатился какой-то человек с посиневшим лицом.

— Не убивайте меня, — сразу же закричал он на турецком языке, едва увидел вооружённых людей.

На лице фидаинов отразилось презрение. Они смотрели на этого человека, а Арут коротко спросил на армянском языке:

— Армянин?

Человек поспешно закивал головой.

— Да…да, — радости его не было предела, когда он понял, что попал к армянам.

— Что в городе твориться? — снова задал вопрос Арут.

— Убивают… всех армян убивают, — захлёбываясь, отвечал мужчина, — никого не щадят… турки везде.

— Где твой дом? Далеко?

— На окраине… здесь близко.

— Пошли, — коротко бросил ему Арут

При этих словах мужчина попятился. На лице его был написан ужас.

— Нет…нет, я не пойду. У меня дома турки…

— Турки? — взгляд Арута мгновенно помрачнел. Он подошёл к мужчине и, взяв его за шиворот, в упор спросил:

— Семья есть?

— Да.

— Да? Так ты семью бросил и убежал?

— Их было много…

— Мразь, — Арут еле сдержался, чтоб не пустить в него пулю. Вместо этого, он, взяв за шиворот, вытолкнул его из оврага. — Показывай, где твой дом. Иди, иначе богом клянусь, убью тебя. Ты смерти достоин не меньше, чем те, кто убивают твою семью.

— Их было много,…много, — бормоча эти слова и спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, мужчина повёл их к своему дому.

Они подошли к дому со стороны сада. Перебравшись через изгородь, они начали пробираться к дому, прячась за фруктовыми деревьями. Так продолжалось до тех пор, пока из раскрытого окна не раздался душераздирающий вопль. Услышав крик, Арут бросился внутрь дома. За ним побежали остальные. Прямо на пороге Арут встретился лицом к лицу с одним из нападавших. В глазах последнего появилось удивление, а в следующее мгновение он охнул и начал валиться на землю. Арут ударил его саблей по лицу. Ворвавшись в дом, он сразу увидел четырёх человек, которые обшаривали шкафы в доме, видимо, пытаясь отыскать дорогостоящие вещи. Не раздумывая, Арут поднял винтовку и, прицелившись, выстрелил. Один из четверых охнул. Вслед за этим за спиной Арута раздались выстрелы. Один за другим оставшиеся трое повалились замертво. Почти все фидаины стояли за спиной Арута. На звук выстрелов откуда-то сверху прибежал ещё один турок. Оказавшись лицом к лицу с армянскими фидаинами, он замер от страха и ужаса. В следующее мгновенье он развернулся, собираясь убежать, но его догнали, схватили и повалили на землю.

— Не убивайте, пока не узнаете, кто он и сколько людей вышли убивать на улицы города, — бросил Арут. Когда он говорил, снова раздался крик. Арут бросился по лестнице наверх и ворвался в комнату, откуда звучали крики. Увидев происходящее, Арут опустил нацеленную винтовку. В комнате лежало девять мёртвых тел. Тела двух женщин, лежащих на кровати, были обнажены. Лица обезображены. Все мёртвые тела принадлежали взрослым. Повсюду в комнате была кровь. Арут молча смотрел на мужчину, который сидел на полу и, рыдая, рвал волосы у себя на голове.

До уха Арута донёсся скрип. Он прислушался. Скрип доносился из соседней комнаты. Помедлив мгновение, он пошёл на звук. Дверь в соседнюю комнату, из которой доносился звук, была отворена. Войдя внутрь, Арут увидел своих людей. Столпившись, они безмолвно смотрели на… что- то. Раздвигая рукой своих людей, Арут двинулся вперёд. Рука Арута отодвигавшая стоявшего впереди фидаи, замерла на его плече. Скрип исходил из колыбели, которая по- прежнему качалась. Края колыбели были испачканы кровью. Арут, сжав зубы, заглянул внутрь и тут же издал стон бессильной ярости. Развернувшись, он направился в предыдущую комнату. Схватив, сидевшего по-прежнему на полу, мужчину за волосы, он потащил его за собой. Арут притащил его в комнату и, держа за волосы, приподнял его и заставил смотреть на… мёртвого младенца, лежавшего в колыбели.

— Смотри, — закричал Арут, — смотри… и живи с этим!

Он бросил рыдающего мужчину и резко вышел из комнаты. Арут спустился в сад. Следом за ним спустились все двадцать три фидаи. Все, молча, смотрели на Арута.

— Идём в город, — сквозь сжатые зубы процедил Арут.

Выстроившись в цепочку по одному, они начали выходить из дверей, ведущих на улицу. Улица была пуста. Они начали выдвигаться вперёд, вглубь города. Немного не дойдя до перекрёстка, они прижались к стенам. Так они и двигались, заглядывая в каждое разбитое окно и настороженно прислушиваясь к звукам. В нескольких шагах от перекрёстка слева от них послышались крики. Арут первым дошёл до угла и осторожно выглянул. Именно в этот момент около десятка убийц настигли мужчину в разорванной одежде и повалили на землю, готовясь растерзать. Издав глухой рык, Арут рванулся вперёд, даже не глядя, следуют за ним остальные или нет. Он сделал несколько выстрелов на ходу. Его люди так же открыли огонь. Раздались крики. Преследователи бросились врассыпную, оставив на земле два мёртвых тела и свою жертву, которая всё ещё была жива. Фидаины выпустили несколько пуль вслед, но преследовать не стали. Жертва оказался армянином. Он заплакал, когда увидел своих спасителей. Ему помогли подняться. Он был в крови, но пострадал не сильно.

— Бог слышит меня, — плача, говорил мужчина.

— Фидаи… наши фидаи… — мужчина дотрагивался рукой до их лиц и, не переставая, плакал от радости. — Скорей, умоляю вас, скорей,… спасите наших воспитанниц. Я учитель из гимназии Нерсесяна. Мы забаррикадировались изнутри, а я пошёл искать помощи. Там турки, они пытаются войти. Спасите, братья… в гимназии семьдесят воспитанниц и учителя. Мы старые, пусть нас убьют, но они… юные, чистые… что будет, если турки до них доберутся,… умоляю вас, не оставляйте их… Учитель опустился на колени перед фидаи и молитвенно сложив руки, протянул к ним.

Арут молча поднял его.

— Веди!

Обрадованный учитель вскочил как ребёнок и изо всех сил помчался в сторону, откуда только что прибежал. За ним по цепочке бежали фидаи. Все держали винтовки наготове. Учитель вёл их по маленьким улочкам, петлявшим по всему городу. По мере движения, им попадались на пути небольшие группы бесчинствующих мародёров. Не останавливая бега, фидаи давали несколько выстрелов в их сторону. Этого хватало, чтобы они в панике разбегались. Минут через пятнадцать пути они, запыхавшись от бега, достигли узкой улочки. Улочка вилась серпантином, спускаясь вниз, и выходила на одну из самых больших улиц города, где и была расположена гимназия Нерсесяна. В тот миг, когда отряд армянских фидаи появился на углу, большое четырёхэтажное здание гимназии было буквально облеплено со всех сторон яростно орущими убийцами. Входная дверь была взломана. Все окна на первом этаже перебиты. Из здания раздавались крики о помощи.

Учитель помертвел при виде того, что происходило с его гимназией.

— Мы опоздали, — прошептал он

— Ещё нет… — Арут верный себе бросился вперёд, на ходу разряжая винтовку в спины сгрудившейся возле входной двери толпы. Весь отряд открыл огонь. Они стреляли, перезаряжали и снова стреляли, пока не оказались в достаточной близости от входа в гимназию. Толпа убийц всё ещё не могла сообразить, что происходит. Откуда звучат выстрелы, пока не увидела искажённые от ярости лица армянских фидаи. Фидаины, выхватив сабли, вступили с ними в рукопашный бой. Арут дрался с особенным остервенением. Он прокладывал себе дорогу к двери, убивая одного за другим. Вслед за ним и прикрывая его, рубились два брата Вазген и Арсен. За ними остальные. Они держались сплочённо, что позволило в считанные минуты раскидать всю толпу от двери. Не выдержав ожесточенного натиска, убийцы, привыкшие к лёгкой добыче, начали рассеиваться по улице, отбегая от здания гимназии. Многие из них стреляли, как попало, лишь бы прикрыть собственный отход.

Едва отряд вошёл внутрь, Арут, тяжело дыша, обратился к двум братьям:

— Охраняйте вход. Никого не пускайте. Иначе мы все умрём.

Сказав эти слова, Арут сразу же бросился по лестнице наверх и уже на подступах ко второму этажу столкнулся с группой насильников, которые волокли за собой истошно вопящих девушек в наполовину разорванных одеждах. Арут мгновенно вступил врукопашную. Он дрался с несколькими сразу и в одно и то же время. Приходилось туго. Снизу подоспела помощь. Сопротивление насильников было сломлено. Ещё мгновение и всех перебили. Откуда- то появился бледный учитель. Пока фидаи вытирали струившийся пот, он закричал:

— Убийцы, на первом этаже лежат четыре девочки,… они мертвы… им ещё пятнадцати лет не было…

— Не время, — резко оборвал его Арут, — не время мёртвых оплакивать… о живых надо думать.

С этими словами он оставил часть людей осматривать второй этаж, а сам с остальными бросился к лестнице, ведущей на третий. На лестнице никого не было. Оставив ещё троих на третьем этаже, Арут с остальными поднялся на четвёртый. Едва они вышли с лестничной площадки и свернули в коридор с множеством открытых, а местами оторванных дверей, как сразу увидели толпу убийц. Они сгрудились возле одной двери и колотили в неё рукоятками сабель, а некоторые били в неё сломанными стульями. В ответ на каждый удар из-за дверей доносились испуганные крики и мольбы. Их было не менее двух десятков. Арут оглянулся назад. С ним оставались четверо. Он не раздумывал. Даже будь он один, бросился бы убивать эту нелюдь. Едва он собирался ринуться на врагов, как из ближайшей комнаты раздался приглушённый вопль. Арут, не раздумывая, ринулся туда. Влетев внутрь, он на мгновение застыл. Глаза налились кровью при виде представившейся картины. На единственно уцелевшем столе лежала обнажённая девушка. Раскинутые ноги и руки были в крови. Один мужчина насиловал девушку, второй стоял у головы и постоянно бил её по лицу. После каждого толчка руки и ноги девушки сжимались в конвульсиях. Плакать она больше не могла. Девушка только издавала хрипы. Арут бросился к столу. Оказавшись возле него, он левой рукой схватил насильника лежавшего на девушке за волосы, а правой, в которой лежала сабля, со всей силы ударил второго по голове. Раздался хруст разрубаемого черепа. Со лба хлынула кровь. Сразу же после этого, Арут стащил на пол насильника и одним ударом пригвоздил его к полу. Вытащив саблю, он вновь выбежал в коридор. Пока он разбирался с насильниками, четверо его людей атаковали толпу осаждающую дверь, которая успела рухнуть. Шла ожесточённая схватка. Двое фидаи сражались вяло. Видимо получили ранение. Арут стремительно бросился вперёд, буквально врываясь в гущу врагов. С диким криком он наносил один удар за другим. Он не видел ничего кроме ненавистных лиц, которые хотел стереть с лица земли. Несмотря на ярость, ему приходилось очень нелегко. Под напором превосходящих сил, он отступил на несколько шагов. Он не оглядывался назад, откуда в любую минуту мог последовать смертельный удар.

«Только вперёд! Только вперёд!» — сверлила в мозгу Арута мысль. «Убить, уничтожить всех».

Сделав огромное усилие и собирая остатки сил, Арут издал дикий рык и, удвоив усилия, ринулся вперёд. Враги отступили. Они не понимали, откуда у этого невзрачного на вид паренька берётся столько силы. Казалось, ничто не может его сломить. Как только враги запаниковали, Арут почувствовал облегчение и с ещё большим остервенением начал биться. Одно мгновение, другое… и враги отступили и бросились к окнам в надежде спастись. Но подоспевшие с нижних этажей фидаи, довершили полное уничтожение. Наступила тишина. Арут даже не понимал, ранен он или нет. Сабля, руки, одежда, лицо… всё у него было в крови. Арут устало вытер тыльной стороной ладони обильно струившийся со лба пот и… только сейчас заметил десятки взглядов направленных в его сторону. Они принадлежали воспитанницам гимназии, которые сгрудились в той самой комнате, которую осаждали. Дверей не было, и воспитанницы видели целиком весь бой. Вместо страха… в девичьих глазах читалось… безграничное восхищение. Арут обернулся. Сзади тоже стояло несколько десятков. Несколько фидаи, учитель, ещё какая- то пожилая женщина и воспитанницы. Среди всеобщей тишины, раздался голос пожилой женщины:

— Кто ты, храбрый сын армянского народа?

— Арут Акопян!

Пока вокруг него перешёптывались, Арут устало обратился к своим людям:

— Убитые есть?

— Нет. Восемь человек ранено. Один тяжело. Может умереть, если не помочь.

— У вас? — вопрос был адресован учителю.

— Ещё не знаю.

— Есть место, где можно спрятаться до темноты?

— Есть подвал! Дверь в него на первом этаже…

— Все туда. Соберите всех, возьмите раненых с собой…справляйтесь сами. Нас итак мало. Спрячьтесь в подвале. Забаррикадируйтесь изнутри. Ночью мы вас выведем из города,… если останемся живы.

— Арут, — донеслось откуда-то снизу.

Арут мгновенно ринулся к лестнице и мигом сбежал вниз. Оба брата, живые и невредимые, стояли у двери. Арут с облегчением было вздохнул, но тут же пригнулся. Град пуль пронёсся рядом с ними. Гимназию начали обстреливать. Арут, пригибаясь, подошёл к одному из окон и осторожно выглянул из него. Метрах в четырёхстах от гимназии сосредоточились порядка двухсот человек. Эти люди, несомненно, были военными. Все были в униформе. Но не это было главной неприятностью. Военные подтягивали орудие и боеприпасы, видимо, собираясь стрелять прямой наводкой по гимназии. Арут вернулся обратно.

— У нас не больше десяти минут, — отрывисто бросил он двум братьям, — будьте пока здесь.

Арут бросился снова наверх, на четвёртый этаж. Там всё ещё обсуждали что делать.

Арут с ходу обратился к учителю:

— Хватит разговаривать. Через несколько минут в здание войдут турки. Немедленно все в подвал, иначе смерть.

Он не стал говорить про орудие, чтобы не пугать людей. Его слов и так хватило, для того чтобы все вокруг засуетились. По нескольку девушек одновременно брали одного фидаи и несли. Меньше минуты прошло, а никого на этаже не осталось. Арут подбегал ко всем окнам и выглядывал. Каждый раз у него вырывались проклятия. Наконец, возле одного из них, у него вырвался радостный возглас. Он бегом спустился на третий этаж и, подойдя к одному из окон, выглянул наружу. В метрах четырёх, прямо напротив окна, начиналась крыша двухэтажного дома. Следом за этой крышей, примыкая друг к другу, чередовались десятки крыш. Это был, несомненно, путь к спасению. Но как преодолеть эти метры?

Арут бросился на первый этаж. Он сразу же по шуму определил, где дверь в подвал. Она была в самом конце коридора, за углом. Раненых уже вносили внутрь.

Арут остановил учителя.

— Есть длинная лестница?

— В подвале должна быть, а что?

Арут вместе с учителем спустился в подвал. Он оказался довольно обширным. Возле одной из стен действительно лежала лестница. Арут примерился взглядом. «Должно хватить» — подумал он.

Вдвоём с учителем они вынесли лестницу наружу. Арут криками собрал всех фидаи возле подвала. Даже оба брата пришли. У дверей никто не оставался. С учётом развивающихся событий, в этом не было необходимости. Арут велел Арсену принести какой-нибудь шкаф. Пока тот бегал за шкафом, все вошли в подвал. Последним входил учитель. Арут задержал его.

— Если услышите грохот, не пугайтесь, — предупредил Арут, — закройтесь изнутри и не выходите. Снаружи мы на всякий случай приставим шкаф, чтобы никто не догадался о существовании этой двери. Ну, с богом!

Прежде чем нырнуть внутрь, учитель сжал руку Арута. Арут ему ободряюще кивнул. Дверь закрылась. Появился Арсен со шкафом. Шкаф приставили к двери. Изнутри послышался шум. Видимо, там начали укреплять дверь. С Арутом оставалось ещё пятнадцать человек. Все они, схватив лестницу, ринулись вслед за ним. На третий этаж. Расположившись у нужного окна, Арут объяснил, что нужно делать. Два брата взялись за дело. Они, ухватившись за края лестницы, начали выдвигать её в окно. Скользя по подоконнику, лестница уходила всё дальше и дальше. Наконец, к общему облегчению, её край достиг спасительной крыши. Второй край остался лежать на подоконнике. Вазген, цепко ухватившись за обе ножки лестницы, кивнул брату. Тот, несмотря на богатырское сложение, вскочил на окно, и ловко перебирая ногами, двинулся вперёд. Деревянные перекладинки скрипели, лестница прогибалась под ногами. Но, тем не менее, Арсен благополучно добрался до крыши. Спрыгнув с лестницы, он ухватился за края с другой стороны, обеспечивая более безопасный переход своих товарищей. Один за другим, фидаи перебрались на соседнюю крышу. Арут перебирался последним. В гимназии уже никого не было. Лестница под ним шаталась. Не раз его подмывало посмотреть вниз, но он каждый раз сдерживался. Как только он оказался на крыше, все вздохнули с огромным облегчением.

— Спрячьте лестницу, она ещё может понадобиться, — коротко бросил Арут, а сам начал оглядываться в поисках места, где можно было спрятаться. В этот миг раздался грохот. Снаряд разнёс часть четвёртого этажа. Куски камней полетели в их сторону.

— Началось,…бежим! — Арут бросился вперёд. Раздался ещё один выстрел. Он увидел открытую дверцу чердака на соседней крыше. Из неё вылетали голуби. Через минуту все фидаи сидели внутри, сбившись в кучу и слушали канонаду. В эти бесконечные несколько часов им удалось выжить. Что их ждало впереди, никто не знал.