"Мятеж номенклатуры. Москва 1991-1993. Книга 1" - читать интересную книгу автора (Савельев Андрей Николаевич)

Красивые сказки с некрасивыми последствиями

То что лгать нехорошо, дети усваивают достаточно рано. Знание это сохраняется и во взрослом состоянии, дополняясь представлением о том, что лгать иногда выгодно. Но в политических играх взрослых ложь — чуть ли не основной инструмент. И тут есть свои мастера, которым удавалось, не сказав ни слова правды, воспарить в высшие структуры власти.

Салтыков-Щедрин писал про таких людей в своих "Благонамеренных речах" так:

Мы еще не раз встретимся в других главах и разделах с обоими типами лжецов. А пока познакомимся с наиболее впечатляющими экземплярами.

ЛИДЕР ЛЖИ

Несомненным лидером по части выдумывания красивых сказок стал первый Президент России Б. Ельцин. Его лозунги были просты и понятны всем. Они опирались на интуитивное противостояние режиму, ставили ему упрек, прежде всего, в нравственной несостоятельности, расхождении идеологических установок и направленности практических действий. Перестройка дала возможность Ельцину бросать жесткие обвинения в адрес пережившей свою дееспособность части коммунистической номенклатуры. Перестройка дала возможность гражданам услышать эти слова, которые в другой ситуации в лучшем случае стали бы достоянием антисоветской литературы, а в худшей — обернулись бы пафосом в тюремной камере или палате психбольницы.

Слова Ельцина были понятны, потому что уже добрый десяток лет они произносились в частных беседах и осторожно проникали на страницы газет. Слова Ельцина были просты, потому что он сам был прост на вид — такой бескорыстный правдоискатель, который без выкрутасов говорит то, что думает.

Спустя годы, можно с определенностью сказать, что внутренняя сила этих слов не превышала силы слов кухонной беседы столичных интеллигентов, недовольных своим местом в жизни. Поэтому сила власти, данной Ельцину, оказалась не соответствующей силе его собственных нравственных устоев, силе его ума и организаторских способностей. Это теперь тоже ясно почти всем.

И все-таки очень трудно дается понимание того, что слова Ельцина из правды превратились в ложь, что его деятельность поставила равенство между понятием Правда и понятием Ложь. Правда Ельцина была в свое время превращена в легенду о народном заступнике, появившемся вдруг из среды чиновников. Ложь Ельцина тоже стала народной легендой. При избрании Ельцина Председателем ВС РСФСР он обещал перейти к рыночной экономике, не снижая жизненного уровня народа, без повышения цен. И еще сказал свою крылатую фразу про то, что готов в случае повышения цен лечь на рельсы. В конечном итоге на рельсы Борис Николаевич предпочел уложить всю Россию.

"Легенда о рельсах" — это уже неотъемлемая часть судьбы Ельцина и оценка его политической карьеры, которая с годами будет становиться только отчетливей. Ибо закреплена эта легенда танковой атакой первого Президента России на первый парламент России.

А теперь посмотрим какие же конкретные слова произносил Ельцин, подравнивая ложь под правду и правду под ложь.

Находясь на пике популярности он говорил с трибуны так: "… считаю главным, чтобы действовал такой механизм в партии и обществе, который исключал бы ошибки, даже близко подобные прошлым, отбросившие страну на десятилетия, не формировал бы «вождей» и «вождизм», создал подлинное народовластие и дал для этого твердые гарантии" (XIX партконференция, 1988 г.). Практическая деятельность привела Ельцина и к вождизму, и к тому, что его усилиями страна была отброшена на многие годы назад.

Ельцин тогда призывал не планировать до 2000 года, а решать полностью за 2–3 года "одну-две задачи на благо людей". И вот Ельцин в президентском кресле. Какие задачи за 2–3 года он решил? Никаких. Только разрушение и хаос исходили от него. Надо действительно обладать огромным творческим потенциалом, чтобы за три года не сделать на благо людей совершенно ничего!

Ельцин призывал к открытой "партийной социологии": публикации подробных отчетов руководящих органов, обобщений писем трудящихся и пр. Ни разу Ельциным не было сделано ни такого отчета, ни попытки заставить своих ближайших сторонников такой отчет опубликовать. Хвалиться нечем. Рецепты «демократизации» Ельцин придумывал для других.

Ельцину в 1988 г. было стыдно за роскошные особняки, дачи и санатории партийного начальства. Он говорил о порядочности, нравственной чистоте, скромности, партийном товариществе. Где все это? Ничего и в помине не осталось от тех запальчивых слов. Когда Ельцин сел к рычагам власти, роль борца с привилегиями уже была сыграна, аплодисменты в необходимом количестве истребованы и проку продолжать это кривляние не было никакого. Теперь можно строить себе немыслимый особняк в Крылатском, располагаться в 15-ти комнатной квартире (не считая квартир для дочерей по 128 кв. метров), можно жить сразу на пяти дачах — в Архангельском, в Сосновке, в Успенском, в Горках и в бывшей резиденции Горбачева, можно подписывать Указ об изготовлении президентского штандарта из золота и серебра ("Завтра", № 32, 1994).

Ельцин сказал в том памятном выступлении, что мафия в Москве существует. Добрался ли он до главарей мафии, став практически единоличным правителем России? Нет. Он скорее поспособствовал этой мафии, а заодно укрепил и свои позиции. Главным призом для мафии, помогавшей Ельцину, стала Москва.

Разумеется, Ельцин ратовал и за ленинский лозунг: "Вся власть Советам!". Что же сделал он, когда ему представилась возможность действительно эту власть Советам дать? Советы разогнал, а парламент расстрелял из пушек. Ему не оставалось ничего другого, поскольку все его соратники мечтали именно об этом. Нельзя же было разочаровывать близких друзей!

Уже тогда — в 1988 г. — Ельцина на слове поймал Е. Лигачев, отметивший, что публичные выступления стали для его оппонента более интересным делом, чем повседневная работа. Он упомянул и об отказе Ельцина от участия в работе Секретариата партии, членом которого Ельцин являлся, и талонную систему в Свердловской области, руководимой Ельциным. Тогда Лигачеву не поверили, потому что доверие к КПСС уже окончательно и навсегда ушло, а сам Егор Кузьмич стал символом ушедшей эпохи. Эмоциональному Ельцину хотелось верить больше. Но следовало бы не верить ни тому, ни другому.

Через год Ельцин стал депутатом СССР от Москвы, отдавшей ему 90 % голосов. Посмотрим на некоторые моменты его предвыборной программы ("МП", 21.03.89):

Сделав ставку на борьбу с привилегиями, Ельцин привлек к себе всеобщее внимание. Но реальная политическая практика завела Ельцина к прямо противоположным результатам.

Следуя порывам творчества лидера российской «демократии», совершим прыжок еще через год и увидим, как Ельцин участвует в работе нового пропагандистского механизма номенклатуры.

Из программы Б. Ельцина на выборах депутатов РСФСР в 1990 г:

Из года в год Ельцин выставлял себя борцом за социальную справедливость, борцом с коррупцией и сторонником народовластия. (На XIX партконференции в 1989 г. он отчаянно заявил: "… некоторые партийные руководители погрязли в коррупции, взятках, приписках, потеряли порядочность, нравственную чистоплотность, скромность, партийное товарищество.") И с 1990 года шаг за шагом реализовывалась его программа ликвидации социальной стабильности, разрушения народовластия и насаждения криминальных отношений в сфере государственной власти. Выступая за эффективную экономику, Ельцин на деле привел к власти команду малограмотных реформаторов, доведших страну до чудовищной хозяйственной разрухи, перед которой меркнут экономические провалы всех прошлых лет.

Сделаем прыжок еще на год вперед. 29 марта 1991 г., выступая на Съезде народных депутатов РСФСР, Ельцин выдвинул принцип, "без следования которому эффективные экономические преобразования практически невозможны": "Официальный отказ от применения силы, в том числе военной, как средства политической борьбы". Через два с половиной года Ельцин отдал команду стрелять в парламент.

А вот и страницы предвыборного говорильного марафона 1991 г.

Из предвыборной программы Б. Ельцина на президентских выборах в 1991 г.:

Победив на президентских выборах, Б. Ельцин уже 1 июня 1991 г. объявил: "Если Россия обретет подлинный суверенитет и вступит в действие республиканская антикризисная программа, то уже в будущем году мы начнем выбираться наверх". Подлинный суверенитет политикой Ельцина обеспечен был вполне — страна была разрублена на куски, подобно говяжьей туше. Антикризисная программа в виде гайдаризации цен — тоже вполне удалась. Результат в социальной сфере оказался противоположным тому, что обещал Ельцин. Упал уровень жизни и уровень рождаемости, минимальная зарплата даже наполовину не покрывала прожиточного минимума, социальные проблемы армии обострились до предела… Зато мафиозные группы, о которых говорил кандидат в президенты, получили в его лице мощную поддержку.

В своих воспоминаниях 1994 года Ельцин написал: "Я изменил свое мировоззрение, понял, что коммунист я по исторической советской традиции, по инерции, но не по убеждению". Вскормленный этой системой чиновник прозрел, только поседев. Но к этому времени он уже получил все блага от номенклатурной системы, которые только можно было пожелать. Когда же обстановка изменилась и те же блага стали доступны лишь при других декларациях и декорациях, ветеран КПСС «прозрел» и сменил мировоззрение. Вот только избавиться от «традиции» и «инерции» своего номенклатурного мышления он так и не смог.

Верить ли политику, многократно не исполнившему своих обещаний, да еще в перезрелом возрасте радикально пересмотревшему свои взгляды на жизнь? Если верить, то ручаться за собственное благополучие и даже сохранность собственной жизни нельзя. Но кому же тогда верить, если кроме обещаний нам не предлагают ничего? Только тому, кто многократно подтвердил, что заинтересован в исполнении своих обещаний, приложил усилия для того, чтобы не обмануть доверия к этим обещаниям, и не оправдывался при этом "объективными обстоятельствами", не выдумывал новых обещаний, противоречащих старым.

С. Говорухин:

НА ЗАКАЗ ДЛЯ ХОЗЯИНА

Второй уровень лжи — уровень ближайших соратников, идеологов и стратегов верхушки номенклатуры. Для нас наиболее интересен тип лжи первого мэра Москвы Г. Попова, который многократно отрицал то, чему якобы верил, и поклонялся тому, что ранее якобы отрицал.

В платформе кандидата в депутаты СССР Г. Попова было все, от чего он отрекся позднее, что предал и чем охмурил доверчивых избирателей. Плоть от плоти номенклатуры, засевшей на хорошо оплачиваемых околонаучных и преподавательских постах, Г. Попов 21 марта 1989 г. прошел в народные депутаты по чисто номенклатурному каналу — через пленум Союза научных и инженерных обществ СССР.

Вот что обещал он, желая казаться таким честным и искренним.

Из предвыборной платформы Г. Попова (1989 г.):

Программа Г. Попова была ложью неумелой и явной. Но разглядеть эту ложь было некому. Ведь эту программу никто не выбирал. Номенклатура просто делегировала своего представителя в орган власти с сомнительной судьбой. Где уж тут следить за логикой!

Поэтому в программе Г. Попова содержится сборная солянка из либеральных рыночных и социалистических деклараций.

Из предвыборной платформы Г. Попова 1989 г. (продолжение):

В социальной сфере мы видим те же обещания, которые впоследствии появились в программе блока «ДемРоссия». И точно так же не были выполнены. Более того, Г. Попов сделал все возможное для разрушения тех социальных гарантий, которые декларировал в своей правильной по форме и лживой по сути программе. Как это было сделано и насколько далеко зашло разрушение, мы поговорим в следующих главах. А пока нас интересуют именно слова.

Вот Г. Попов говорит о предотвращении монополизма. Но знакомые с его деятельностью, развернутой в Москве на широкую ногу, без труда вспомнят, что Г. Попов опирался на монополизм бюрократии и в политике, и в экономике. А что касается социальных гарантий, то Москва помнит кошмарный абсурд поповского экспериментирования: систему визиток, по которым отпускались основные продукты питания, талоны на табак и предновогодние покупки шампанского, на дефицитные товары и т. п. Карточек Попов не ввел, рост цен на молоко не остановил.

Получилось так: как ставленник номенклатуры, пугающейся всякой конкуренции, Г. Попов заблокировал рыночные механизмы. Но, как совершенно бесталанный руководитель, он не смог и социалистические формы распределения наладить. А они были вполне адекватны той обстановке, которая возникла во время кризиса продовольственного снабжения Москвы в 1990 и 1991 гг.

Из предвыборной платформы Г. Попова 1989 г. (продолжение):

Некоторые декларации Г. Попова вспомнились, когда на публику вышел Жириновский. Будто научившись у "отца российской демократии" раздавать совершенно невыполнимые обещания, он повторял: горожанам — землю, молодежи — громадные ссуды…. И еще всякие слова о контроле, которому Г. Попов стал ярым противником, как только сам стал частью бюрократической машины. Наконец, когда возникла возможность создать средства массовой информации, подчиненные выборным органам, Г. Попов все сделал, чтобы они были подчинены либо ему лично, либо стоящему за ним номенклатурному клану. Это касается газет "Вечерняя Москва" и «Куранты», журнала «Столица» и московского телеканала. Не только в пользу избранных органов эти структуры не стали работать, но почти с самого начала своего существования всячески поносили их и противодействовали им.

Экономист Г. Попов не подтвердил своей предвыборной программы ни одной экономической разработкой. Он так и остался на уровне абстракции. Поэтому и большинство изменений в обществе были лишь случайными совпадениями с хаотично высказанными Поповым тезисами. Другие тезисы из своей программы Г. Попов уже на посту председателя Моссовета и мэра Москвы реализовал, как и Б. Ельцин, с точностью "до наоборот".

НОМЕНКЛАТУРНЫЕ ПОБРАТИМЫ

Лгать всегда удобнее хором. Потом всегда можно сказать, что только рот открывал, а мелодию выводили другие. Став вице-мэром Москвы, Ю. Лужков как бы и не отвечает за ту программу, которую он на пару с Г. Поповым предлагал избирателям в 1991 г., хотя и унаследовал от последнего руководство исполнительной властью в столице. Да и программа-то была написана как бы от одного лица, а не от двух. Поэтому Лужков может считать, что он только присутствовал при подписании программы, но ни слова в нее не вставил.

И все-таки посмотрим на обещания Попова-Лужкова в предвыборных тезисах "Город для горожан" ("НГ", 11.06.91):

Двумя побратимами номенклатуры Москве обещалось следующее:

"— антимонопольные меры, развитие конкуренции, борьба с вздуванием цен;

— экономическая помощь социально слабым слоям горожан, борьба за минимальный уровень зарплаты работающим, изменяющийся с индексом цен;

— борьба с теневой экономикой, спекуляцией, преступностью, защита предпринимателей и потребителей;

— содействие в получении дополнительных занятий и дополнительного заработка, помощь безработным;

— укрепление материального положения семей путем предоставления земельных участков".

Одним словом, дуэтом была спета типично социал-демократическая программа, ни одного пункта из которой ни Попов, ни Лужков, ни вместе, ни порознь не пытались исполнить.

Программа "Город для горожан" сегодня выглядит как саморазоблачение ее авторов. В ней звучит призыв к борьбе с "теневой экономикой, спекуляцией, преступностью, с компрадорами (продающими город за бесценок иностранцам), с преступными международными экономическими организациями и просто с иностранными авантюристами". Но на деле получилось все как раз наоборот. Авторы программы просто погрузились в криминальную систему номенклатуры с головой. Г. Попов вынырнул из нее только к середине 1994 г., заговорив голосом оппозиции, которая боролась против его курса несколько лет.

Что касается остальных обещаний, то они тоже оказались липовыми.

В программе говорилось о том, что продажа жилья будет осуществляться только очередникам или москвичам, имеющим прописку не менее пяти лет. Главное было пообещать. Очередь на получение жилья во все последующие годы становилась все длиннее, а денежные мешки скупали по дешевке услужливо предлагаемые им администрацией квадратные метры.

В программе утверждалось, что приватизация торговли будет идти так: "магазины берет тот, кто обязуется насытить их товарами в договорном ассортименте с ответственностью за качество". Но через год вся торговля была уже в руках того же хамоватого слоя торгашей, которые помыкали горожанами и почти поголовно были нечисты на руку. Приватизация была проведена Поповым и Лужковым ради них.

Говорилось также и о приватизации такси. Городская администрация брала на себя контроль за обслуживанием пассажиров и формированием цен на переговорах с таксистами. На деле службу такси развалили до основания. Ни контроля, ни переговоров, ни единых цен никто и не думал устанавливать. Зато возникли мафиозные группировки из бывших таксистов, контролирующие ключевые транспортные узлы города: вокзалы, аэропорты.

Москвичи всегда относились с горьким юмором ко всяческим пособиям, которых хватало разве что на полбуханки хлеба в день. Жалкие подачки не могли покрыть нарастающей нищеты именно тех слоев, которым эти подачки предназначались в программе Попова-Лужкова.

Расписывая в своей программе работу организованной в 1991 г. московской Биржи труда, Попов с Лужковым похвалялись микроскопическим успехом. Всерьез проблемой занятости в Москве никто заниматься не собирался. К 1994 г. Биржа труда представляла собой жалкое образование, а ее руководителя пришлось снять с должности за злоупотребления. Дальше найма чернорабочих Биржа не пошла.

Нельзя обойти и еще один пассаж программы. Вот какие возвышенные слова нашли Попов с Лужковым: "Предпринимательство предполагает инициативу, новизну, ответственность и честность в отношениях. Городская власть должна стать гарантом проявления именно таких качеств в интересах города и горожан." Но на деле все произошло как раз наоборот. Отвечать же за свои слова не в привычках номенклатуры.

Попов и Лужков не забыли о перспективном планировании. Вот десять перспективных программ, обещанных Москве.

1. Программа научно-технического прогресса. Здесь авторы программы развалили все, что было, не создав ничего нового.

2. Программа конверсии военных заводов. Обещанной конкурентоспособной продукции ВПК для населения так и не появилось. Зато многие заводы остановились намертво.

3. Программа вывода московского производства на мировой уровень. Все провалено. Вышли на мировой уровень в основном те, кто вошел в интернационал ворья.

4. Программа реконструкции образовательных центров, комплекс мер по предотвращению "утечки мозгов". Из этого реализован только проект создания Международного университета, где Г. Попов потом нашел себе кресло ректора. Вся остальная система образования рухнула, а научные «мозги» были размазаны по коммерческим ларькам или вывезены за границу.

5. Программа жилищного и прочего строительства. На заказчика работать действительно начали. Только заказчиком оказался не избиратель, голосовавший за "Город для горожан", а мафиози, отмывающий грязные деньги. Коттеджи действительно стали строить — для богачей. Гаражами автомобилисты разжились только на бумаге, спортсмены ни одного нового сооружения не получили, зато многого лишились.

6. Программа административного строительства. Обещались ввести комплексы офисов для госучреждений, общественных организаций и партий. Госучреждения получили все, поделив наследие КПСС и СССР. Остальным (помимо родной «ДемРоссии» или РДДР) не дали почти ничего. Попов попытался было создать Городское собрание из представителей общественности, да бросил. Да и слава Богу. Ведь там предусматривалось только представительство для «ДемРоссии» и МГК КПСС.

7. Программа развития центров здравоохранения. Хотели тиражировать опыт знаменитого Центра микрохирургии глаза. Ни полшага, ни полвзгляда в этом направлении сделано не было. Зато основательно была подорвана система бесплатной медицины.

8. Экологическая программа. Опять нечем похвалиться. Ни одного сколько-нибудь заметного природоохранного мероприятия. А город захлебнулся мусором. Да начала дымить знаменитая Северная ТЭЦ.

9. Программа поддержки и развития учреждений культуры и воспитания. Целый перечень мероприятий — и почти ни одного выполненного. Исключение составляют лишь парадно-показушные мероприятия. Зато налицо развал музейного и библиотечного дела, школьная нищета, церковная бедность.

10. Программа сохранения исторического наследия и развития туризма. Туризм развился только в деле присвоения лучших городских гостиниц. Историческое наследие скорее растаптывалось, чем сохранялось.

И еще программа говорила о системе власти. "Главное — профессионализм, порядочность, забота о горожанах, ответственное отношение к делу." В последующих разделах книги мы убедимся, что политика Попова-Лужкова, как говорится, рядом не лежала с такими правильными принципами и обещаниями.

МЕЛКИЕ ФЮРЕРЫ ПРОГОВАРИВАЮТСЯ

Судьбу тех или иных политических течений во многом определяют не умопостроения теоретиков или главных лидеров, а мировоззрение активистов, находящихся на первой ступени партийно-политической иерархии. Рано или поздно массовое политическое движение отсеивает из своих рядов всяческое разномыслие и его позиции становятся тождественными не декларациям и образу лидеров, а взглядам низовых фюреров.

"Деморосы" на заре своей романтической наивности были разнолики, но к 1992–1993 г. большинство индивидуальностей из «ДемРоссии» исчезло. Одни ушли, другие растеряли свои индивидуальные качества в борьбе за интересы абстрактной личности (якобы жестоко попираемой государством). Остались люди, так и не научившиеся ничему за эти годы и вмещающие в свои представления о мире все противоречия бытовых взглядов, мифологем и безотчетных желаний.

Люди такого уровня редко попадают со своими нелепицами на страницы газет. Но все-таки кое-какие материалы позволяют проанализировать позиции низовых фюреров «ДемРоссии».

Вот типичный представитель «деморосов» — некая мадам, претендующая на интеллигентность, но основание для этого имеющая лишь одно — высшее образование. Что такое "высшее образование" известно всем — чаще всего это некий набор узкоспециальных знаний, обильно сдобренный вульгаризованным марксизмом. Как писал Г. Попов в своей работе "Что делать?", "нашу ситуацию создавали марксисты, и объяснять ее легче всего в категориях марксизма". Мол, не знаем ничего кроме маркисизма, и это даже удобно! «Демо-мадам» (дадим такой псевдоним нашей героине) проще, она не осознает своего вульгаризированного марксизма, да и вообще ее взгляды не имеют отношения к применяемой терминологии. Они все — полунаивная ребяческая ложь, противоречивая в своем безотчетном стремлении к личной выгоде при совершеннейшем неумении эту выгоду понять.

Итак, «демо-мадам». В обширном интервью одной из газет (источник, пожалуй, тоже упоминать не стоит) вывернут наизнанку не только благоприобретенный костюмчик идеологических установок лидеров «ДемРоссии», но проявлена и мотивация поведения этой массовки, и истинные цели движения, и методы, и противоречия, которые представляются «деморосам» антидогматическим стилем рассуждений.

Мотивация поведения и возникновение идеологических установок в данном случае основаны на примитивнейших обидах, выхваченных ею из собственной биографии: 1) дирекция изымала у нее, когда она работала в должности завлабораторией, 2/3 доходов по обеспеченным ее стараниями заказам 2) полуграмотная завскладом получала значительно больше завлаба.

Мировоззрение интеллигентствующего люмпена не в состоянии подняться над кухонными интересами и понять общенациональные проблемы. Поэтому для него существует такой идеологический набор: 1) СССР был империей зла (фраза Рейгана живет и побеждает, несмотря на то, что сам он от этой фразы поспешил отмежеваться еще в эпоху своего тесного знакомства с Горбачевым) 2) о "русском пути" говорят демагоги и негодяи (то есть именно демагогами и негодяями был представлен, по мнению «демо-мадам», весь пласт русской философии) 3) национальная трагедия была спровоцирована парламентом.

Наконец, что же делать движению, которое такими оценками живет? Решение есть только одно: ввести закон о люстрациях, которым "преступная партия" (о какой партии идет речь после 1991 г.?!) должна быть отстранена от власти. Но и здесь проявляется особая нелогичность, выборочность. Так, Правительство Москвы обвиняется в передаче предприятий негодным собственникам, которые воровали, воруют и будут воровать. Но Лужкова нельзя осуждать за это, поскольку он поступает как хороший хозяин. Где же логика? Логики нет. Просто и Ельцин, и Лужков, с одной стороны, выражают интересы номенклатуры, а с другой — очень удобны для «деморосов» в качестве хозяев. Безадресное озлобление у «демо-мадам» связано, скорее всего, с тем, что ряды номенклатуры уже окончательно сомкнулись, и нет там лазейки для «демороса», мечтающего «порулить» и чувствующего к этому призвание.

Причины неудач кумира «деморосов» Ельцина и его сторонников у мелкого фюрера также просты до примитива: 1) безграмотная номенклатура не умеет и не хочет работать 2) полный развал экономики готовился 75 лет 3) антиреформаторское лобби "берет за горло" Ельцина, заставляя его делать отступления от реформы. Дело оказывается в том, что Ельцин панически боится гражданской войны, иначе никогда бы не согласился на "такой мракобесный" состав правительства (после отставки Гайдара и K°), которое уже к весне 1994 г. приведет нас к "жуткой катастрофе" (все это было опубликовано зимой того же года).

Выходит, что не стоит бояться гражданской войны или придется согласиться на катастрофу? Выходит, что "жуткая катастрофа" чем-то отличается от гражданской войны? Выходит, что расстрел парламента — это способ избежать гражданской войны? Логики снова нет. Есть замороченное сознание, подхваченное, словно легкая щепка, водоворотом чужих слов.

Отстранять Ельцина от власти, даже при всей его немощности в противостоянии "жуткой катастрофе", нельзя — считает «демо-мадам». "Смещение Президента посеет еще больший нигилизм к власти. Сейчас мы (они! — А. К.) другого лидера найти не можем". Убери Ельцина — и от «ДемРоссии» след простынет. Поскольку «ДемРоссия», по убеждению самих «деморосов» — единственная массовая организация, поддерживающая Ельцина, то само собой выходит, что у Ельцина в стране вообще нет никакой социальной базы. (Да она ему и не нужна!) Зато «ДемРоссии» нужно навязывать Ельцина всей России. И все ради надежды, что заметят, выдвинут, дадут в руки рычаги управления. Даже сама цель движения формулируется так: "Мы существуем для того, чтобы служить ступенькой наверх для молодых энергичных людей, которые хотят реализовать себя".

Ради этих "энергичных людей" и по их призыву массовка «деморосов» своими телами «отстояла» 3 октября 1993 г. Моссовет, который пытались «захватить» два десятка работающих там депутатов. Визг, горячечные взгляды и площадная брань чистенько одетых людей, числящих себя интеллигентами, — вот внешний облик и единственное оружие этой опоры Ельцина. А "энергичные люди", не замечая этой опоры, делают свое дело — грабят и убивают. Это называется "радикальными экономическими реформами".

Позиция низового фюрера «ДемРоссии» говорит о том, что перед нами партия обновленной номенклатуры, припудренная морализаторством, безграмотными бытовыми суждениями о политике и экономике, опирающаяся на шизофреническую массовку, готовую недоедать и заставлять недоедать других — лишь бы у кого-то открылись "возможности работать и зарабатывать".

Это вполне похоже на русский вариант гитлеровской НСДАП. Только вместо застольных бесед в пивных клубах эта структура оформилась трепом всухую, бытовым обсасыванием чужих слов, а вместо развлечений штурмовиков и "пивного путча" — отрядами «баррикадников» образца 1991 года, вместо ночи "длинных ножей" — бесконечными мелкими интригами. Главное отличие было в том, что НСДАП, пользуясь случаем, вырастала в могучего кровожадного монстра, а «ДемРоссия» таким образом вымирала, заражая своим гниением все прочие общественные структуры.

ПЕРЕДАЧА ЭСТАФЕТЫ

Эстафету у «ДемРоссии» принял избирательный блок "Выбор России" — «ВыбРос» (или "Выброс"). Этот блок характеризуется тем, что собственно и реализует чаяния оставшихся не у дел при перераспределении власти «деморосов» — того самого низового фюрерского звена, которое в своих суждениях наиболее радикально и откровенно.

В Москве «Выброс» провел выборы 1993 г. по своему сценарию, потому что он был выгоден Лужкову. Лужков-то знал, что, получив депутатские мандаты, «выбороссы» уступят ему во всем.

Из 35 человек, получивших депутатские мандаты Московской Городской Думы, 19 представляли блок "Выбор России". Поскольку это более половины депутатов, то известные своей сплоченностью «выбороссы» полностью взяли Думу под свой контроль. Контроль был обеспечен им голосами лишь около 5 % избирателей Москвы. Таковы были условия игры.

Посмотрим, что же предлагали члены московского «Выброса», что обещали они в своих предвыборных программах ("Градские вести", 12.01.94).

Большинство обещаний совершенно абстрактно. Обычно встречается стандартный набор: помощь малоимущим и инвалидам (почти у всех), поддержка предпринимательства, решение экологических проблем, страховая медицина, поддержка жилищного строительства, борьба с преступностью, развитие науки, помощь образованию. Все это по проработанности не выше уровня 1990 г. — просто благие пожелания каждого кандидата в депутаты самому себе. Наиболее яркий образец подобного рода откровенен до предела: "Сделать все возможное для создания благоприятной и комфортной социальной среды".

Вот более конкретные обещания, выполнение которых можно проверить:

— создать органы местного самоуправления в муниципальных округах

— обеспечить город лекарствами

— прекратить обнищание москвичей

— обеспечить уборку мусора, ремонт дорог и коммунальных сетей

— провести инвентаризацию бюджетов семей с целью оказания адресной

помощи

— обеспечить целевые льготные кредиты на строительство жилья

— создать информационно-консультативную систему «Дума-москвичи»…

К середине 1994 г. было уже совершенно ясно, что ни одного из конкретных обещаний члены «Выброса» выполнить не могли или не хотели. Предвыборный спектакль — это одно, реальная жизнь — совсем другое. Впрочем, можно было бы простить наивность, если бы она была честна, если бы незадачливый избранник пришел к своим избирателям с повинной головой и сказал: "Моя программа была нереалистична. Теперь я понял это и знаю, что действительно можно сделать. Вот моя уточненная программа." Но этого не сделал никто из депутатов МГД.

Если сравнивать уровни профессионализма, о котором так любили потолковать противники распущенного Моссовета, то «Выброс» в этом отношении намного уступает Моссовету. Приведем несколько ярких примеров неквалифицированных обещаний, содержащихся в их программах:

— направление бюджетных денег за аренду помещений и земли на коммунальные услуги (кандидату в депутаты просто невдомек, что бюджет таким путем формировать просто невозможно)

— привлечение инвестиций во все сферы городского хозяйства (во все сферы — это абсурд)

— организация альтернативной службы в городе (без российского законодательства это сделать невозможно)

— создание внебюджетных фондов социальной защиты (они были давным-давно созданы).

Итак, выбор депутатов замкнулся на благие пожелания — не более того — и на самоотнесение себя к блоку "Выбор России" (или на заявление об идейной близости к этому блоку). Можно заключить, что всю ответственность за представление интересов москвичей монопольно взяли на себя (пользуясь установленными Лужковым правилами выборов) сторонники Ельцина и Гайдара. Но их программы городского уровня демонстрируют полную безответственность. Даже конкретные пункты, столь редкие в их обещаниях, скорее всего не будут выполнены никогда.

Например, планы о введении самоуправления территорий города Лужков назвал "самой большой диверсией последнего времени" ("ЭиЖ", № 9, 1994). А ведь тезис самоуправления был в большинстве программ его сторонников! Лужкову же, как оказалось, нужны вассальные номенклатурные княжества, а не самоуправляющиеся территории. Ему нужна номенклатурная империя.

Почему же Лужков допустил, что «Выброс» пошел на выборы с такими программами? Все очень просто. Лужков знал, что с этими людьми всегда можно договорится, а отменять результаты предвыборного спектакля из-за таких пустяков, как отказ от исполнения собственной предвыборной программы, никто не будет.

Рычаги управления верхушка московской номенклатуры отдавать никому не собиралась. Ее то никто не выбирал, и перед москвичами отчитываться ей не пристало! Тем же, кто избран, тоже непросто предъявить претензии. Поэтому заместившие Моссовет «думцы» быстро забыли о своих обещаниях, как забыли их депутаты-"деморосы" в Моссовете.

Дума несколько месяцев была озабочена вопросом — строить или не строить Храм Христа Спасителя (а строительство уже велось), обсуждением Устава Москвы (убогий проект мэрии представлял собой сведенные под один заголовок канцелярские правила, кому и как сидеть), проблемой безопасности депутатов (вооружаться ли пистолетами или потребовать каждому по телохранителю, да еще поставить мигалки на депутатских машинах).

От неугодных перемен московское чиновничество страхует не только вялость лидеров московского «Выброса», но и сам состав его массовки, принятой от «ДемРоссии». Любой, погружавшийся в эту среду, знает, что она собой представляет. Здесь от доверчивой старушки-активистки можно услышать такие, например, откровения: "Этот человек с совершенно недемократическими взглядами. Таких стрелять надо!". А полусумасшедший старичок будет вам нашептывать о своих подвигах при штурме Белого Дома, а потом признается, что симпатизирует Гитлеру. Ох, не даром московские «демократы» начали брататься с коммунистами-анпиловцами во время событий в Чечне (декабрь 1994 г.)! Они наконец-то совпали в направленности своей антигосударственной психопатии.

История слов повторяется. Вокруг лживых девизов и призывов собирается убогая публика из политических бомжей.

Говорят: единожды солгавший, кто тебе поверит? Практика показывает: поверят. Только надо лгать беспрерывно, расцвечивая свою ложь все новыми и новыми перспективами и планами. Те, кто слушает, любуясь только красотой слова или образом кумира, никогда не заметит лжи. А кто не слушает — поверят нахрапистым энтузиастам, считающим, что они утверждают новую демократическую реальность.