"Кот в тупике" - читать интересную книгу автора (Мерфи Ширли Руссо)

Глава 12

Коттедж Мэйвити Флауэрс стоял на другой стороне узкой дороги между заливом и болотом в окружении таких же домиков с картонной толщины стенами, плоскими низкими крышами и деревянными «ходулями» вместо фундамента. Огромные сваи были покрыты грязными пятнами, оставленными многолетними приливами. «Фольксваген Жук» Мэйвити был припаркован на растрескавшейся цементной дорожке, которая шла вокруг дома. Машина стояла перед открытым гаражом, где громоздились картонные коробки, старый стол, деревянные козлы для пилки дров, две старые покрышки и сломанная садовая тележка. Приближаясь к дому сквозь заросли высокой болотной травы, что росла с другой стороны дороги, Джо старался огибать лужи черной грязи, от которых шел резкий запах тухлой рыбы. Перейдя узкую дорожку, он снова отчетливо унюхал запах Азраила, который шел от грязноватого газона.

Двигаясь за пахучим следом до самого крыльца, он обнюхал стену под открытым окном. Жалюзи были подняты, окно распахнуто, а к подоконнику прилипли черные кошачьи волоски. Хоть Мэйвити и жаловалась на кота, обращалась она с ним довольно радушно. Из дома долетал запах яичницы и кофе, и было слышно позвякивание столовых приборов о тарелки.

— Ешь, пожалуйста, Грили, а то я опоздаю.

— Ем, как могу, — ответил мужской голос. — Нельзя с утра заставлять человека торопиться.

— Если ты идешь со мной, давай быстрее.

Сидевший под окном Джо улыбнулся. Он попал в точку. Этот дребезжащий хриплый голос невозможно было спутать ни с каким другим; он как будто снова услышал спор этого ссохшегося старикана и Азраила по поводу рыбы и чипсов. Сомнений не было: собственный брат Мэйвити и был тем ловким вором, который повсюду водил с собой кота.

«Повезло, — подумал Джо. — Или великий кошачий бог нам улыбается». Усевшись поудобнее, он приготовился ждать.

Как только Мэйвити отправится на работу, забрав с собой Грили, ему придется беспокоиться лишь насчет Доры и Ральфа – если, конечно, они к тому времени вылезут из кровати. Мэйвити сказала, что упитанная парочка любит спать допоздна, и если великий кошачий бог будет по-прежнему благосклонен, Джо, возможно, и не придется прятаться от Слудеров; может, они так и проспят весь его досмотр.

Что касается Азраила, то он был сейчас занят другим делом.

И все же, чтобы убедиться, Джо спрыгнул с крыльца и обследовал территорию вокруг дома, вынюхивая следы Дульси.

Да, вот она оставила метку на дорожке; ее манящий запах вел от дома в сторону города, и этот след не смог бы проигнорировать ни один кот. Джо представил, как она бежит по крышам, помахивая хвостиком, бок о бок с Азраилом, лукаво поглядывая на него зелеными глазами, отвлекая и уводя подальше от дома, как и было задумано.

Усевшись возле почерневших свай, он попытался привести в порядок растрепанные нервы, спрашивая себя: была ли его идея такой уж разумной?

Но Дульси не подведет его. Чтобы защитить себя, его дама сердца могла одной левой справиться с целой оравой немецких овчарок. Он представил, как она уклоняется от навязчивых заигрываний Азраила, постоянно удерживая его вдали от домика Мэйвити, и управляет ситуацией так хитро, что ей не придется силой отбиваться от этого чужеземного зверя.

— Бери куртку, Грили, я опаздываю.

Судя по звукам, в доме отодвинули стул и стали собирать тарелки, затем в раковину полилась вода. Джо почувствовал резкий запах жидкости для мытья посуды и представил Мэйвити, которая стоит сейчас совсем рядом и, ничего не подозревая, полощет тарелки. Затем воду закрыли. Вскоре распахнулась дверь, и из-под крыльца Джо увидел спешащие вниз по ступенькам белые кроссовки Мэйвити и темные башмаки Грили.

Когда они направились к «Фольксвагену», Джо еще раз взглянул на него. Да, это был тот самый человек.

Ростом Грили был ненамного выше сестры. Одет он был в мятую кожаную куртку, воротник которой подпирал его седые лохмы. Обшлага куртки были завернуты. Джо вновь ясно увидел, как он роется в кассовом аппарате миссис Меддер.

Хлопнули дверцы автомобиля, и Мэйвити дала задний ход, разворачиваясь в сторону города. Джо не сразу вошел в дом, а сначала прислушался, пытаясь понять, что делают Ральф с Дорой. Через несколько минут, не услышав ничего, кроме шуршания ветра в траве у себя за спиной, он вспрыгнул на подоконник и нырнул в открытое окно.

Возле раковины в нос ему ударил запах жирной яичницы и мыльного раствора. Кухня соединялась с маленькой гостиной, где едва умещался крошечный стол, придвинутый к спинке кушетки. Напротив нее стояло здоровенное выцветшее кресло, рядом – небольшой письменный стол и узкая раскладушка, накрытая клетчатым пледом. Обстановку дополнял телевизор, втиснутый между письменным столом и книжным шкафом. Низкий потолок, светлые рыжеватые стены. Справа из затемненной спальни доносилось ровное, размеренное дыхание.

Спальня была только одна, и через открытую дверь Джо разглядел сложенные штабелем чемоданы, опущенные жалюзи и два массивных холма под одеялом. Удостоверившись, что ни Ральф, ни Дора не шевелятся, Джо крадучись прошел по кухне, затем перебрался на стол, а с него на кушетку.

В изголовье лежали, сложенные стопкой, постельные принадлежности: простыня, одеяло и подушка. Спрыгнув на коврик, Джо заглянул под мебель и под раскладушкой обнаружил потертый кожаный чемодан.

С застежкой пришлось изрядно повозиться. Тем не менее, упорно давя когтями, ему удалось отжать защелку.

Внутри он обнаружил только носки, белье, мятую пижаму и несессер с набором для бритья. В несессере с расстегнутой молнией имелся внутренний карман. Полагая, что Грили мог спрятать деньги там, Джо раскрыл его, едва не порезав лапу об использованные лезвия. И зачем хранить старые бритвы?

Заглянув под фальшивое дно, с помощью которого чемодан сохранял форму, он нашел только маленькую записную книжку, содержавшую несколько зарубежных адресов и билет на самолет. Выудив билет из конверта, он увидел, что Грили еще не определился с обратным рейсом. Затолкав все назад в том же порядке, он развернулся и направился в спальню, прислушиваясь к налетающим на домик порывам ветра.

Задолго до того, как Джо вошел в домик Мэйвити, Дульси крадучись двигалась по краю крыши, не сводя глаз с улицы. Массивные кроны деревьев шелестели среди темных крыш, на которых гарцевал порывистый морской ветер, и лунный свет разливался и исчезал, съедаемый бегущими облаками; телефонные провода раскачивались в диковинном танце, а в открытом окне мансарды белые занавески трепетали, словно рассерженные призраки. Судя по ударам часов на башне суда, она бродит по крышам с трех, а сейчас уже почти шесть. Азраил не появлялся. Она начала беспокоиться, что он вообще не ушел из дома или вернулся туда, застав врасплох Джо.

Неужели она недостаточно ясно отметила свой маршрут от болота? Или она отметила его чересчур ясно? Она терлась щеками о каждую поверхность и еще оставляла маленькие влажные следы – неужели Азраил что-то заподозрил? Она молила, чтобы он не разгадал их план и не остался в засаде поджидать Джо. Ей страшно хотелось вернуться к дому Мэйвити, но она понимала, что этого делать ни в коем случае нельзя. Единственное, что ей оставалось, — это продолжать поиск, оставляя метки на пути.

Вдруг что-то шевельнулось в темном переулке. Он? Дульси мигом перескочила на раскидистый дуб и, миновав двухметровую расщелину между домами, оказалась на крыше швейцарского кафе. Вытянувшись возле водосточного желоба, она внимательно разглядывала скопление теней, в которых ей почудилось движение.

Но было тихо. Никаких признаков Азраила.

В конце концов она перебралась на угол, откуда хорошо вид на была вся улица. Там она и ждала, продолжая наблюдать, пока уличные фонари не начали гаснуть один за другим, а нижняя часть неба приобрела цвет латуни, над которой стремительно бежали темные облака. Часы на башне пробили 6. 30. Может, этот кот все же вернулся к Мэйвити, и сейчас они с Джо сцепились в страшной схватке?

Одинокая машина прошуршала по проспекту – какой-то любитель рано вставать отправился на работу. Владелец магазина поставил мусорный бак на обочину дороги и начал поливать папоротники и герань в своем палисаднике. Дульси уже собиралась сменить наблюдательный пункт и поискать Азраила на других улицах, когда из-под припаркованного грузовика явился он, неторопливо вышагивая и принюхиваясь к порывам ветра. Остановившись прямо под ней, он облизал лапу и разгладил усы. Азраил казался обеспокоенным и время от времени посматривал в сторону болота. Знал ли он о ее присутствии? Нашептывало ли ему что-нибудь его шестое чувство? Он снова двинулся прочь, и Дульси, не мешкая, последовала по крышам за ним.

Но он снова остановился у кафе «Мясо в горшочке» и принялся вглядываться в патио, глубоко втягивая носом оставшиеся с вечера запахи жареного лосося и палтуса. Дульси притаилась на крыше, глядя, как он пролез через кованую калитку прогуляться среди столиков. В этот момент на него налетел пересмешник, клевавший крошки, — взвился фонтан перьев, и пересмешник едва унес крылья, потеряв половину своего наряда. Ухмыляясь, черный кот облизнулся и продолжал рыскать среди столиков, заглатывая обугленные кусочки рыбы, словно какой-то голодный бродяга. Вид у него по-прежнему был нервный и неуверенный, и он снова и снова оглядывался в сторону дома Мэйвити.

Дульси больше не медлила. С учащенно бьющимся – отчасти от страха, отчасти от возбуждения – сердцем она ринулась вниз, за ним.

За железной калиткой Азраил стоял, отвернувшись, однако его уши подергивались, хвост, словно хлыст, стегал воздух, а тело напряглось, словно он почувствовал чье-то присутствие у себя за спиной. Едва она успела юркнуть сквозь прутья, он резко обернулся.

Она остановилась, приподняв лапку. Он прищурился, лаская ее взглядом. Несколько мгновений они молча разглядывали друг друга. Расправив усы, Азраил прибег к утонченному языку тела, необходимому для перехода к дружеским отношениям.

Дульси одарила его долгой улыбкой. Это было нелегко – удерживать его возле себя, избегая при этом откровенного приставания. Она чувствовала себя женщиной-полицейским в поединке с уличным хулиганом.

— Где же твой приятель, дорогуша, твой серый дружок? Знает ли он о том, что ты тут гуляешь одна?

Она обогнула ножки стула и прошлась вызывающе страстной походкой, высоко задрав хвост; удары неистово колотившегося сердца отдавались у нее в голове. Азраил увивался рядом, его глаза сияли расплавленным золотом; и когда он, склонив голову, навис над ней, она почувствовала себя маленькой и хрупкой.

Дора и Ральф Слудеры безмятежно спали, их мерное сопение ничуть не изменилось, пока Джо проводил осмотр полутемной спальни. Обнаружив чемодан, который лежал открытым на полу, он запустил лапу в карманы и проверил все до самого донышка; главной трудностью было запихнуть все назад в том же беспорядке, как и было.

Он обнюхивал содержимое большой спортивной сумки, когда пружины кровати скрипнули. Ральф заворочался и чихнул. Джо метнулся в кухню, вскочил на стол, а оттуда на холодильник. Скрючившись позади металлической коробки и пакета картофельных чипсов, он наблюдал, как Ральф, облаченный в длинные зеленые боксерские трусы с полосками, ниспадавшие из-под его голого пуза, спустил ноги на пол и побрел к ванной.

Устраиваясь поудобнее, Джо постарался не задеть хрустящую упаковку чипсов и не врезаться в коробку печенья. Удивительно, чего только люди не держат на холодильнике. Клайд предпочитал хранить там пиво и сухой корм для зверей – все, что нужно постоянно иметь под рукой.

Пружины снова заскрипели, и с постели поднялась Дора, чьи внушительные габариты обтягивала розово-зеленая цветастая ночная рубашка. Не озаботившись тем, чтобы умыться или причесаться, она прокралась на кухню, посмотрела в окно, затем за глянула в гостиную.

Вернувшись в спальню, она принялась поочередно открывать ящики высокого комода и тщательно изучила содержимое каждого из них, действуя при этом быстро и осторожно.

Из ванной донесся звук спускаемой воды, и Ральф присоединился к жене, занявшись другим комодом и просматривая личные вещи Мэйвити.

— Ничего, — заявила Дора, задвигая нижний ящик. — Должно быть, у нее уйма свободного времени, раз она ухитряется сохранять все в таком порядке.

Ральф с грохотом закрыл ящик:

— Возможно, в гостиной…

— Начни с письменного стола. Я посмотрю в книжном шкафу. Сейчас уже, наверное, папа довез ее до работы, так что она не ворвется, забыв свой ланч или что-нибудь еще в том же духе. Меня холодный пот вчера прошиб, когда она внезапно вернулась.

— А твой папочка? Когда он вернется?

— Это зависит, решит ли он поехать в Монтерей – там постричься можно подешевле; тогда он немного задержится.

Джо наблюдал, как Дора обыскивает книжный шкаф, вытаскивая многочисленные томики с любовными романами и снова запихивая их на место, и как Ральф копается в содержимом письменного стола, и так увлекся, что подался назад, придавив печенье. Хруст ломающихся крекеров мгновенно заставил гостей развернуться в сторону кухни. Джо застыл, превратившись в подобие раскрашенного гипсового изваяния, какие ставят в парках для развлечения ребятишек – серый гипсовый кот с белыми отметинами на лапах.

— Это от жары, — сказал Ральф, никого не увидев на кухне. — Я думал, это вонючий Азраил в окно лезет, а это просто от температуры пакетики трескаются, когда чипсы портятся. Даже чипсы протухают от жары.

Джо с недоумением ожидал завершения этого обыска. Если толстяки искали украденные Грили деньги, то зачем они обыскивали спальню Мэйвити? Почему не заняться сразу чемоданом Грили, как сделал Джо?

Но, возможно, там они уже искали. Или они полагали, что денежки припрятала Мэйвити? Неужели они считали ее сообщницей?

Нет, только не Мэйвити.

Запах чипсов был столь силен, что почти чувствовался на языке. Что, интересно, туда добавляют? Джо следил, как Ральф перебирает извлеченные из письменного стола бумаги, просматривая письма и счета, и все больше убеждался, что Ральф ищет не деньги. Но тогда что?

В столе было в общей сложности семь ящиков. Сунувшись в нижний, Ральф тут же выпрямился, помахивая стопкой бумаг.

— Есть! Я нашел!

Дора бросилась к нему и выхватила бумаги. Короткая цветастая рубашка заколыхалась вокруг ее мясистых ляжек. Склонившись над столом, Дора еще раз перелистала бумаги, затем, покачивая, подняла их, рассмеялась и, заключив Ральфа в объятия, попыталась изобразить что-то вроде танца, призывно виляя бедрами.

— На, посмотри повнимательнее, — сказала она, возвращая мужу бумаги. — Я пока пойду все приготовлю.

И она исчезла в спальне. Послышался щелчок, словно открывали чемодан. Через минуту она вернулась, неся маленький ксерокс. Взглянув в окно на дорогу, она поставила аппарат на кухонный стол и принялась осматриваться в поисках розетки.

— Ну, быстрее. Выдерни тостер. Твой папаша не будет стричься бесконечно.

— Да тороплюсь я. Давай бумаги.

Выдернув из розетки шнур тостера, она подключила копировальную машину, щелкнула тумблером и некоторое время стояла, перебирая листы, в ожидании зеленого огонька.

Джо подполз к краю холодильника, но все, что ему удалось увидеть, — это верхушка письма с именем и адресом Мэйвити, и «шапка»: «Винтроп Джерген, консультант по финансовым вопросам».

Дора делала по две копии с каждого листа и раскладывала их в две стопки. Где-то на середине процесса Ральф остановил ее.

— Давай звони ему, а я закончу.

— Позвони ты.

— Нет, ты начала это, ты и действуй.

Вздохнув, она выудила клочок бумаги из кармана, взяла со стола телефонный аппарат и перенесла на кофейный столик, подтащив за собой провод; затем она села на диван, устраиваясь поудобнее.

— Надеюсь, он там.

— Он сказал, что будет ждать звонка.

— Почему его так трудно поймать по телефону?

— Звони, Дора, пока твой отец не вернулся.

Ральф продолжил копирование, а Дора набрала семь цифр. Код она не набирала, значит, звонок местный. Ожидая ответа, она смотрела прямо на холодильник. Джо даже перестал дышать.

Внезапно она снова сосредоточилась на телефоне. Без всяких обычных любезностей, даже не поздоровавшись, она сказала:

— Они у нас.

Пауза.

— Не могу, папа забрал машину. Он повез Мэйвити на работу. Он сейчас в парикмахерской – я говорила, что он сегодня собирался стричься. Вернется с минуты на минуту.

Молчание.

— Хорошо. Только побыстрее.

Она повесила трубку.

— Он едет.

Она направилась в спальню и через несколько минут вернулась, одетая в тесные джинсы и футболку, на которой объявлялось всему миру, что ее хозяйка любит шампанское и мощные автомобили. В руках у нее был вместительный кожаный чемоданчик. Ральф закончил копирование, подровнял обе стопки и положил оригиналы назад, в нижний ящик комода. Одну стопку Дора унесла в спальню. Затем выдернула шнур из розетки и положила ксерокс в чемоданчик, сунув туда же сверху вторые копии документов.

Ральф пошел на кухню приготовить кофе, и Джо снова застыл. Супруги уселись за стол всего в каких-то полутора метрах от него, коротая ожидание за кофе.

— Где он застрял? — проворчала Дора. — Что он копается?

Через двадцать минут, если верить кухонным часам, она достала из буфета тарелку с пирогом и отрезала два толстых ломтя.

Прошло еще десять минут, и еще десять. Они разлили в чашки остатки кофе. Джо казалось, что его вот-вот удар хватит от этого бесконечного ожидания. Наконец с улицы донесся звук проезжающей машины.

— Должно быть, это он. Где его носило? — Дора поправила прическу и одернула майку. — Почему он так долго?

Но машина проехала мимо. Джо услышал, как она остановилась за несколько домов отсюда. Хлопнула дверца, и через минуту с улицы послышались приближавшиеся шаги.

— Это он, — сказал Ральф.

За решетчатым стеклом входной двери выросла тень. На крыльце стоял худощавый мужчина. Дора открыла дверь.

— Проблемы с машиной, — сказал человек, входя. — Оставил ее там, подальше. Трясется, как краскомешалка.

Джо наблюдал, застыв от изумления. Пришедший был среднего роста, астенического телосложения; его русые волосы были собраны в хвост, лежавший на капюшоне голубой ветровки.

Это был тот самый человек, что околачивался возле стройки. Безмолвный наблюдатель. Незнакомец двинулся вслед за Дорой к столу, и Джо почувствовал запах моторного масла.

— Давай глянем. — Дора открыла чемоданчик и достала копии. — Сама разбери их, а то у меня руки в масле. — Она разложила финансовые документы на кухонном столе; он постоял, разглядывая их, а потом с усмешкой посмотрел на Дору:

— То, что нам нужно. В точности. Хорошую работенку вы провернули, — он подмигнул Доре. — Вы двое – это что-то.

Человек подождал, пока Дора снова сложит бумаги аккуратной стопкой, уберет их в чемоданчик поверх копира и аккуратно закроет крышку. Достав из кармана белый носовой платок, мужчина обернул им ручку чемодана:

— Не стоит оставлять на нем следы, я могу запачкать его. — Он снова улыбнулся, держа чемоданчик в вытянутой руке подальше от брюк, и двинулся к двери. — Пожелайте мне удачи, чтобы я смог уговорить свою старушку благополучно добраться до города.

— Я бы могла вызвать «аварийку», — предложила Дора.

— Не стоит. Думаю, это карбюратор, но я должен добраться до гаража, — взглянув на свои грязные руки, он пропустил Дору вперед, чтобы она открыла дверь.

Имя незнакомца так и не было названо. Но даже после его ухода начинающее казаться вечным заточение Джо на холодильнике не закончилось, поскольку Дора приготовила завтрак, и парочка уселась есть. Жареные сосиски, яичница, овсянка быстрого приготовления, тосты, кофе – Джо казалось, что они не поднимутся из-за стола уже никогда. Сначала от этих запахов он ощутил голод, который сменился тошнотой. В результате он задремал неспокойным сном, который прервала Дора, начав собирать тарелки. Затем она набрала в раковину горячей воды и вымыла посуду.

Поставив тарелки в сушку, она поспешила в спальню и вернулась в красно-желтом гавайском платье «муму» и пластиковых шлепанцах, держа под мышкой одеяло и пляжный зонтик. Следом появился Ральф в эластичных черных спортивных шортах и красной майке, туго натянувшейся на его внушительном животе. Джо проследил, как они неспешно спустились по ступеням и, грузно переваливаясь, пошли через грязное, занесенное песком болотце к узкой полоске у воды, где и расстелили свои полотенца на пропахшем рыбой песке. Пока Ральф устанавливал пляжный зонт, Джо спрыгнул с холодильника, чтобы завершить свой обыск.

Быстро ощупав и обнюхав вещи гостей, он больше не нашел чемоданов, на которых был бы запах Грили. Он обследовал багаж Доры и Ральфа, затем влез под кровать и проверил, не спрятаны ли деньги под пружинами, а затем посмотрел еще под по душками дивана.

При этом он все время прислушивался, не раздадутся ли шаги на крыльце, не подъезжает ли машина и не послышится ли глухой мягкий удар лап о подоконник.

Обыскав также ванную, он перешел к кухонным шкафам. С трудом открыв холодильник, он не обнаружил ни одного свертка, в котором могли бы лежать деньги. Ему даже удалось открыть морозильную камеру – судя по рассказам Харпера, это излюбленное место для тайника. Сунув голову в морозильник, он старательно обнюхал все бумажные свертки, но каждый из них пах только тем, что было указано на обертке – свиные отбивные, креветки, зеленая фасоль. Забравшись внутрь камеры, он себе чуть не отморозил уши и совершенно извелся, прислушиваясь, не идет ли кто. Закончив осмотр, он с наслаждением вернулся в теплую кухню.

Где еще посмотреть, он не знал и не мог придумать, как сдвинуть крышку туалетного бачка или разобрать осветительные приборы. Бросив эту затею, он выпрыгнул через открытое окно и припустил вверх по холму. Миновав перелесок, он добрался до лежащих выше по склону обширных садов, в которых стояли красивые и солидные дома, и двинулся дальше, не переставая размышлять, где Грили спрятал деньги и что затевают Дора с Ральфом. При этом он убеждал себя, что Дора Слудер не станет грабить собственную тетку.