"Русь Новгородская" - читать интересную книгу автора (Тулупов Вячеслав Геннадьевич)

РЮРИК

В 1725 году в Россию приехали два молодых немца З. Байер и Г. Миллер. К этому времени их соотечественники уже занимали многие государственные посты в Российской империи. Молодых людей определили на работу во вновь созданную Академию наук. Сферой их деятельности стала русская история.

Изыскания З. Байера и Г. Миллера легли в основу немецкой версии нашей отечественной истории. По этой версии вышло, что Рюрик был немцем, а новгородцы, и вообще все русские, смогли создать свое государство только благодаря бдительному присмотру немецких учителей. Так получила свое начало пресловутая норманнская теория. Летописный рассказ о призвании Рюрика на княжение в Новгород содержал много неясного. Этим и воспользовались немцы, приехавшие на заработки в Россию. Однако как смогло случиться, что их гипотеза на долгое время стала чуть ли не официальной исторической доктриной в Российской империи?

«Немецкие наследники Ливонского ордена оказались под властью русских царей, но новые подданные очень скоро приобрели права привилегированного сословия, а позднее стали опорой российского самодержавия. На царском дворе кормились захудалые графы и бароны из многочисленных германских княжеств. И чем значительнее были успехи русского оружия на поле брани, тем прочнее побежденные овладевали подступами к русскому трону. Именно в этой своеобразной обстановке складывалась норманнская теория — интерпретация летописного предания о призвании варягов в прогерманском духе»^{24}.

Совокупные данные современной исторической науки однозначно говорят о незначительном влиянии скандинавов на формирование государственности на Руси, и в частности в Новгороде. Исходя из этих данных, говорить о каком бы то ни было германском влиянии не приходится вовсе. В этом свете ровным счетом никакого значения не имеет национальное происхождение Рюрика, его братьев и дружины, призванных править, по утверждению летописца, в Новгороде. Однако споры вокруг национальности Рюрика не стихают уже без малого триста лет. Почему? Потому что этому фактически никчемному вопросу придается огромное идеологическое значение.

В свое время немцы, составлявшие значительный слой правящей элиты Российской империи, были заинтересованы, чтобы у местных русских аборигенов не возникал вопрос, почему ими правят иноземцы. Русским со школьной скамьи постоянно внушали, что без руководящей десницы германской нации славяне ни к чему путному не способны.

В недалеком прошлом норманнскую теорию взяли на вооружение идеологи немецкого фашизма. Гиммлер вещал: «Этот низкопробный людской сброд — славяне, сегодня столь же не способны поддерживать порядок, как не были способны много столетий назад, когда эти люди призывали варягов, когда они призывали Рюриков»^{25}.

В настоящее время непредвзятые историки, как отечественные, так и зарубежные, сходятся во мнении, что Рюрик и его дружина были выходцами с южного берега Балтики, из районов, заселенных славянами. Сами понятия варяги и Русь в глубокой древности имели совсем иное содержание, чем их современное смысловое наполнение. Так, например, Русью называли несколько далеко отстоящих друг от друга территорий. Варягами именовали славянские и неславянские племена южной Прибалтики, прибрежных скандинавов и даже жителей Новгородской земли.

Русские летописцы называли варягами прибалтийские племена, а в более позднее время (особенно с того периода, когда Римская Церковь отпала от Православия) и некоторые западноевропейские народы. И саму религию этих народов русские стали называть не иначе как «варяжской верой».

По некоторым древним источникам Рюрик, хотя и был призван на княжение в Новгород издалека, не был для новгородцев чужаком. По линии матери он принадлежал к правящей в Новгородской земле древней княжеской династии. Во всяком случае, в приглашении Рюрика на правление не было ничего необычного. В то время Новгород сотрясали внутренние раздоры, общество было разделено на враждующие партии. Возникла острая необходимость в правителе, который примирил бы противостоящие стороны и был нейтральным в разрешении их споров. Помог обычай. «Славянские народы призывали тогда себе князей на основании такого общечеловеческого обычая, по которому спорящие между собою стороны отдают свой спор на обсуждение посторонним лицам, наблюдая, чтоб эти лица совершенно были непричастны всему, что подавало повод им самим ко взаимной вражде»^{26}.

Князь, приглашенный на правление, не имел в славянском племени абсолютной власти. С ним заключался договор, в котором четко определялись его права и границы народного самоуправления. Князя приглашали свободные воины-славяне, которым он был нужен для определенных целей, но отнюдь не для их собственного порабощения. «Отсюда и возникло то двоевластие, то существование одна о бок другой двух верховных политических сил — земской, или вечевой, и княжеской, чем так отличается древняя история Руси вообще и Великого Новгорода в особенности»^{27}.

Наибольшей политической силой в Новгороде изначально обладали местные боярские роды. Рюрика пригласили на правление в Новгород не более, как для того, чтобы уравновешивать интересы различных аристократических кланов и исполнять роль третейского судьи в их спорах. В будущем, когда новгородская политическая система станет совершенней, новгородцы вполне безболезненно будут обходиться и без князя.

Таким образом, не надо преувеличивать значение для новгородской государственности полулегендарного призвания Рюрика. «Вся история возникновения Новгородской республики, — пишет В. Л. Янин, — представляется результатом длительного столкновения княжеской власти с боярством, а вечевые органы противостоят в этой борьбе органам княжеской администрации. Поскольку это так, то в самом их столкновении, завершившемся победой боярства, мы усматриваем торжество той традиции государственности, которая берет начало в древних органах эпохи разложения первобытнообщинного строя. К родоплеменной старейшине генетически восходят и вече, и посадник, и господа. В отличие от норманистских установок, возводящих установление правопорядка на Руси к призванию варяжской династии, мы видим в истории Новгорода победу традиционной, растущей из местных корней государственности над княжеской, ее большую жизнестойкость и обладание более сильными возможностями»^{28}.

Новгород был стольным градом Рюрика. Именно отсюда началось создание славянской державы, которая вошла в историю под именем Киевская Русь. Более того, Новгород стал колыбелью династии рюриковичей — правителей не только Киевской, но и Московской Руси. Великий Новгород — подлинный отец русской государственности и истинная родина русской нации.

Каким образом новгородцы приняли участие в деле создания Киевской Руси как общерусского государства? Новгородский князь Олег с войском, состоявшим из варягов, новгородских славян и других подвластных ему племен, захватив Киев, сделал его столицей новой славянской державы. Мощь этой державы проявилась очень быстро. Под предводительством Олега новгородцы вместе с киевлянами совершили победоносный поход на Константинополь, столицу Византийской империи.

Д. С. Лихачев отмечал: «В Новгороде киевские князья набирают дружину, сюда они обращаются за помощью при неудачах и всегда находят поддержку. После объединения Новгорода с Киевом боевая сила новгородцев не ослабевает. Со смертью Святослава в междоусобиях его сыновей побеждает сын Святослава — новгородский князь Владимир… Со смертью Владимира вновь одерживает верх новгородский князь — сын Владимира Ярослав»^{29}.

В начальной истории Киевской Руси часто именно позиция новгородцев являлась решающим фактором в спорах рюриковичей за княжеский престол в Киеве. Да и рюриковичи не забывали о значимости Великого Новгорода для их династии и поэтому относились к стольному граду их родоначальника с должным почтением. Этим, а не только богатством Новгорода, объясняется тот факт, что многие рюриковичи почитали для себя за честь приглашение на княжение, которое им посылали новгородцы.