I. Человек размышляет о себе

Еще с давних времен человек старался решить вопрос своего происхождения. Объяснение этого вопроса зависело от того, на какой ступени культурного развития он находился. Естественно, что наряду с этим человек старался ответить и на вопрос, как возникла Земля, на которой он родился, вода, которая его окружает, небо, раскинувшееся подобно своду над его головой.

В те далекие времена, когда человек был еще примитивным существом, он отвечал на вопросы, как умел и как мог. Но ему не хватало даже самых простых знаний, на которых мог бы основывать свою точку зрения, и он должен был скорее положиться на свое чутье или дать волю своему воображению.

Уже в те давние времена существовали две основных различных теории происхождения человека. Одна возникла из убеждения, что бог или боги были его творцами. По другой теории, которая является каким-то отдаленным и примитивным предвестником учения о развитии, человек произошел от низших форм животных.

Так думал, прежде всего, примитивный человек, который никогда не ставил себя выше остальных живых существ. Наоборот, сравнивая некоторые свои черты с подобными черта животных, он хотел, чтобы некоторые свойства животных, как, например, сила или проворство, были развиты и у него в полной мере. Поэтому люди, принадлежащие ко многим примитивным племенам, утверждают, что их предки происходят от животного. Так, например, некоторые племена индейцев в Калифорнии верят в то, что они являются потомками снежных волков-койотов. Они верят, что в начале своего возникновения все члены племени ходили на четырех ногах и только гораздо позднее приобрели человеческое подобие, что стали людьми только тогда, когда у них исчез хвост и они стали ходить на двух ногах. Ирокезы считают себя потомками болотных черепах, которые в большом количестве жили когда-то в трясине на местах их охоты. Некоторые из индейцев, живущих в Перу, считают, что их праотцем был американский лев, то есть пума (Felis concolor), которую они очень чтут. Некоторые туземцы Восточной Африки считают своим предком гиену; если подыхает гиена, они устраивают большие похоронные обряды. Живущие на севере айносы (курильцы) убеждены в том, что они происходят от собаки. Совершенно по-особому объясняют происхождение чело века некоторые туземцы с острова Борнео: они верят, что первые мужчина и женщин рождены деревом, которое было оплодотворено обвивающей его виноградной лозой, колеблемой ветром.

Но известно и много легенд, в которых возникновение человека приписывается акту творения. Наиболее известной легендой о сотворении мира и человека является библейская. Намного старше ее вавилонская легенда. Вавилоняне верили в то, что человек был слеплен их глины, смешанной с кровью бога Бела. По убеждению древних египтян, их высший бог Хнум также вылепил человека из глины. Греки-язычники считали, что царь богов Зевс сделал фигуру человека из глины, которую оживило дыхание богини Афины. Многие туземцы на Белом Ниле в Африке также верят, что люди были вылеплены богами из глины: более того, они объясняют происхождение различных рас тем, что бог пользовался различными сортами глины: из белой глины и песка был сотворен белый человек, из египетской красный и коричневый человек, а из черной был где-то далеко в глубине Африки сотворен негр. Интересная легенда существует у полинезийцев. Они считают, что первые люди были сделаны богами из глины, смешанной с кровью различных животных. Это небольшое добавление о примешивании крови животных имеет гораздо более глубокий смысл. Полинезийцы считают, что характер первых людей и их потомков имеет много черт тех животных, кровь которых была примешана к глине; например люди, которые были сделаны из глины, смешанной с кровью крысы, оказываются ворами, с примесью крови змеи — фальшивыми и неверными, с примесью крови петуха — мужественными и стойкими.

Но уже некоторые древнегреческие философы не удовлетворялись старыми религиозными взглядами на возникновение человека и старались заменить их новыми, более естественными, и поэтому более приемлемыми догадками.

Так, Анаксимандр из Милета (610–547 до н. э.), как и некоторые другие мыслители, считал, что животные возникли из воды и ила под действием солнца, что Земля первоначально состояла из этого ила и что люди были похожи на рыб; это подобие исчезло тогда, когда вода их выбросила на сушу.

Совершенно особое представление было у Эмпедокла (496–430 до н. э.). Он считал, что первоначально на Земле могли существовать только растения и что лишь позднее под воздействием стихий и под влиянием любви образовались отдельные части тела, например, голова, ноги, руки, глаза и др., которые потом совершенно случайно соединялись и образовали удивительных чудовищ, например, быков с человеческими головами, людей с бычьими головами, короче говоря, получались такие животные, о которых известно из старых легенд и сказок. Но эти чудовища не были жизнеспособными и поэтому вымерли. Сохранил только те существа, отдельные части которых, благодаря какому-то случайному сочетанию, соответствовали друг другу, образуя одно целое. О существовании чудовищ будто бы напоминают рождающиеся иногда уроды.

Анаксагор (500–428 до н. э.) также считал, что человек мог произойти от рыб или каких-либо других морских животных. Но он все же первый высказал интересное мнение, что человек занимает ведущее положение в природе не только благодаря своему разуму, но и вследствие того, что он имеет руки. Этот древнегреческий философ вообще не верил в какое-то сверхъестественное вмешательство бога в природу. За это он был осужден на смерть, но жестокое наказание было впоследствии заменено пожизненной ссылкой.

Известный древнегреческий философ Сократ (469–399 до н. э.) не высказал собственного мнения о происхождении человека, но все-таки заметил, что человек занимает ведущее положение в природе и обладает способностью производить при помощи рук полезные изделия. Он предполагал, что эта исключительная способность человека находится в прямой связи с выпрямленной фигурой и способом передвижения на двух ногах.

Крупнейший естествоиспытатель древности, Аристотель (385–322 до н. э.), разделял животный мир по степени его совершенства. Но при этом он считал человека в живой природе не чем-то особенным, а только частью природы. Поэтому Аристотель довольно смело назвал человека животным, «зоон», как называл и зверей; но человеку он дал имя «зоон политикон», т. е. «животное общественное», подчеркнув, что человек не тождественен остальным животным и отличается от них многими чертами. Затем Аристотель утверждал, что одни животные более родственны человеку, а другие менее. За материалистическое понимание развития природы его преследовали, так что в конце концов он вынужден был бежать из Афин на остров Эвбею, где и умер.

Уже в те древние времена некоторые ученые начали сравнивать человека и человекообразных обезьян. Так, например, карфагенянин Ганнон принимал горилл, живущих на западноафриканском побережье, за покрытых шерстью негров, то есть за людей. Человекообразные обезьяны вообще поражали своим сходством с людьми, так что их в конце концов стали называть «Номо shvestris», то есть «лесной человек». Для местных жителей Больших Зондских островов название «орангутан» означает «лесной человек».

Ученые пытались установить сходство человекообразных обезьян с человеком и при помощи анатомического вскрытия. Но такой путь исследования не был легким и простым. В древние времена только в Египте разрешалось производить вскрытие трупов. Во времена Аристотеля в Александрии была основана академия, при которой был организован и большой музей с крупной коллекцией мумифицированных животных. С древних времен в Египте сохранились и записи о вскрытиях. В те времена египетская медицина стояла на высоком уровне, древнеегипетские врачи даже специализировались по отдельным заболеваниям: уже тогда существовали, например, психиатры, зубные врачи, терапевты и др. Сохранились также сведения о том, что иногда производились и вивисекции, то есть вскрытия, проводившиеся на живых людях. Герофил проводил такие вскрытия на преступниках, осужденных на смерть, и все же попал из-за этого в большую немилость. В древнем Риме первые вскрытия проводил Гален из Пергама (131–200 н. э.) на утопленниках, которых иногда река Тибр выбрасывала на берег.

Гален был последним крупным ученым эпохи античной медицины и естествознания. В средние века наступил упадок науки, потому что в это время на первое место выступает церковь, догматы которой подавляли всякие попытки свободного мышления. Каждое отклонение от церковного учения вызывало преследования, а иногда и смерть. Вследствие этого наука не могла развиваться и прозябала, питаясь лишь источниками, одобренными церковью. Но и в те мрачные времена несколько великих ученых смело провозгласили новую правду науки. Такими были, например, Андрей Везалий (1514–1564) — автор прославленной книги по анатомии «De corporis humani fabrica» («О строении человеческого тела»); Вильям Гарвей (1578–1657), анатом, который своими достойными удивления работами о кровообращении стал основоположником современной физиологии; Николай Тульп (1593–1674), своими работами о человеке и человекообразных обезьянах положивший начало сравнительной анатомии.

Однако ответить на вопрос о возникновении и развитии человека только путем исследования строения человеческого тела и сравнения с ближайшими млекопитающими, прежде всего обезьянами, было невозможно. Нужно было решить во всей широте проблему его развития в связи с природой и установить, что является случайным, а что закономерным. Само время способствовало решению этой проблемы. Благодаря развитию торговли с заморскими странами расширялось познание чужих краев, следовательно, расширялось и познание тропической природы. Описывались все новые и новые виды, которые необходимо было как-то систематизировать, рассортировывать, классифицировать. После нескольких попыток это удалось известному шведскому естествоиспытателю Карлу Линнею (1707–1778), который создал классификацию, ставшую основой для создания современных систем. Несмотря на многочисленные неточности и недостатки, которые были устранены наукой уже позднее,

заслуги Линнея в систематизации растений и животных очень велики и имеют решающее значение. В этом смысле работы Линнея получили высокую оценку и пользуются всеобщим признанием.

Но нельзя согласиться с мнением Линнея о том, что виды растений и животных постоянны и неизменны, что они были созданы богом. Он писал: «Tot sunt species, quot ab initio greavit infinitum Ens» («Существует столько видов, сколько их первоначально было создано богом»). Это очень известное и часто цитируемое выражение, опубликованное им в работе «Classes plantarum» («Классы растений») в 1738 г., оказало исключительное влияние на его современников и многочисленных последователей. Но мы были бы несправедливы к Линнею, если бы не отметили, что он в конце жизни все же подметил, что виды могут образовываться и в настоящее время.

Хотя Линней и верил в библейское учение о сотворении человека, хотя он и был уверен, что в отличие от всех остальных животных, человек был сотворен по образу и подобию Божьему что ему был дан Божий разум, все-таки в своей классификации он объединил человека и человекообразных обезьян в одну группу, отдельно от остальных обезьян. Этим Линней, может быть, даже помимо своего желания, причислил человека к высшим млекопитающим и поставил его ближе всего к человекообразным обезьянам.

Уже в половине XVIII века стала расшатываться вера в сотворение мира и всего живого, включая и человека, так называемый креационизм. Все новые и новые открытия являлись источником материалов, которые трудно было объяснить с креационистской точки зрения. Естествоиспытатели все больше убеждались в том, что виды не остаются неизменными, что они не являются постоянными, как почти все тогда верили и чему тогда всюду учили. Среди первых естествоиспытателей, выступивших против креационизма, были и некоторые русские ученые. Так, например, Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765) высказал мысль, что окаменелости — это не игра природы, что они возникают не случайно, не под воздействием различных тайных сил или соков, что они не служат доказательствами всемирного потопа, который описан в библии, а являются остатками организмов, остатками давних предков существ, живущих в наши дни. Ломоносов изучал месторождения торфа и убедился, что он образуется из отмирающих частей растений. Этим Ломоносов старался объяснить возникновение нефти и угля. Он отстаивал материалистическое объяснение всех природных явлений, энергично отвергал религиозные взгляды на природу и подчеркивал, что явления природы нужно всегда объяснять только естественными причинами. Таким образом, он фактически первым провозгласил учение об эволюционной геологии и об историческом развитии органического мира.

Ломоносов был не одинок. В 1775–1778 гг. Афанасий Каверзнев написал книгу об изменениях животных, в которой он утверждал, что нужно отказаться от всех религиозных взглядов на сотворение организмов, что виды происходят один от другого, и поэтому между ними существует родство, более близкое или более далекое. Главной причиной изменения организмов Каверзнев считал, прежде всего, различия в образе питания, а затем влияние климатических условий, местности, температуры, влажности.

Точно так же великий мыслитель Александр Николаевич Радищев (1759–1802) в одном из своих трудов писал о природе как о едином целом, которое развивается от простого к более сложному. По его мнению, все явления живой и неживой природы взаимосвязаны, взаимообусловлены и имеют причинную зависимость.

Наиболее значительным русским ученым — сторонником учения о развитии органического мира — был профессор Московского университета Карл Францевич Рулье (1814–1858). Он совершенно определенно выступил против Линнея я Кювье, опровергая их точку зрения о постоянстве видов, и защищал учение об историческом развитии видов, следуя, таким образом, по стопам Ломоносова. Рулье также считал, что все явления природы взаимозависимы и взаимообусловлены. Он утверждал, что в природе нет постоянства, нет застоя, все изменяется, подчеркивал неразрывную связь между организмом и средой, и в преобразовании организмов главную роль отводил среде. Рулье с большим пониманием и симпатией принял концепцию Жана Ламарка (1744–1829). В своем учении Рулье опирался на результаты геологических и эмбриологических исследований. Но он был также палеонтологом: изучая окаменелости, доказывал, что когда-то на Земле вообще не было живых существ, что сперва появились морские организмы, затем появились растения и животные по берегам водоемов, а потом уже они превратились в сухопутные. Рулье считал и человека одним из звеньев в цепи развития органических существ, правильно подчеркивая родство человека с животными. Большой заслугой Рулье было и то, что он стал основателем большой школы русских естествоиспытателей-эволюционистов, к которой относились не только его ученики, но и последователи — такие известные ученые, как С. А. Усов, А. Н. Северцов, А. П. Богданов, Н. П. Вагнер и др. Это была единственная во всем мире додарвиновская эволюционная школа, последователи которой потом сразу примкнули к учению Дарвина, которое было им сформулировано в книге «Оп the Origin of Species („О происхождении видов“), изданной в 1859 г., то есть год спустя после смерти Рулье.

Идеи о том, что между животными и растениями существует родственная связь, что организмы развивались от низших к высшим и что сам человек имеет родственное отношение к животным, возникли и распространялись не только в России, но и во Франции. Однако здесь в вопросе о родстве человека и животных очень рано определились два различных направления.

Первое направление, сторонниками которого были прежде всего французские философы — материалисты, старалось опровергнуть качественное различие между человеком и животным. Другое направление, провозглашенное в трудах французского естествоиспытателя Жоржа Ерфона (1707–1788), подчеркивает острое противоречие между человеком и животным в области духовной жизни, но допускает большое сходство в их строении. Бюффон был очень хорошо знаком с трудами многих анатомов, которые указывали на большое сходство и родство человека с человекообразной обезьяной. Кроме того, он и сам имел возможность хорошо изучить морфологию и жизненные привычки гиббона. Но несмотря на это, Бюффон все-таки предполагал, что существование души проявляется только в форме мышления и что только у человека есть душа. В отличие от человека, животные не подчиняют себе более слабые виды, а пожирают их; они не обладают даром речи и не совершенствуют свои способности. Поэтому между человеком и животным, по мнению Бюффона, существует глубокая пропасть, которую будто бы никогда не удастся преодолеть, потому что психические различия не позволяют допустить мысль о том, что человек мог бы происходить от более низких: Бюффон первый во Франции провозгласил, что в прошедшие геологические времена на нашей Земле существовала совершенно другая, в настоящее время уже во многих местах вымершая фауна и флора, и что на возникновение новых видов животных и растении влияла не только внешняя среда, географическое положение, климат, характер пищи, но и вмешательство человека. Животный мир, так же как и растительный, развивался будто бы из немногочисленных примитивных групп. Но Бюффон не отстаивал своего учения: когда собрание теологического факультета попросило его объяснить свои взгляды, он поторопился провозгласить, что библейская трактовка является правильной и правдивой и что его мнения являются только предположительными.

Бюффон правильно, хотя и односторонне, утверждал, что между духовной жизнью человека и обезьяны существует глубокое, принципиальное различие. Но как раз из-за этого утверждения, из-за того, что он решительно отрицал всякую возможность перехода от животных к человеку, он не мог прогрессировать в своем мышлении. Французские философы-материалисты, напротив, ошибочно отрицали существование границы между обезьяной и человеком. Но ошибки обоих этих направлений не были столь значительными, чтобы многие хорошие мысли их представителей нельзя было бы принять за основу, на которой потом можно было развивать более новое, правильное, прогрессивное учение о происхождении человека от животных предков, от обезьян.

В действительности так и было, даже в гораздо более широком масштабе. Уже в то время раздались первые голоса, которые объясняли возникновение растительных и животных видов естественным путем. Прославленный французский ученый Жан Батист Ламарк в своей классической книге „Philosophie zoologique“ („Философия зоологии“), изданной в 1809 г., провозгласил, что в царстве животных можно наблюдать постепенное развитие, что более высокоорганизованные животные развиваются из низших, что человек произошел от человекообразных обезьян. Он отверг миф о сотворении мира и старался доказать, что отдельные виды животных возникли из других видов под влиянием изменений окружающей среды. Однако, по мнению Ламарка, в процессе развития играет важную роль какой-то флюид, который будто бы обращается в теле; при определенном внутреннем толчке флюид посылается в то место тела, которое должно перестроиться в соответствии с изменением жизненных условий. Высшие животные будто бы имеют даже способность перевоплощаться по своей воле. Взгляды Ламарка о флюидах и перевоплощениях неправильны и неприемлемы.

Но это ни в коей мере не снижает значения Ламарка и его идей, потому что в основе его учения, постоянно живого и привлекшего в свое время к себе большое внимание, лежит идея исторического развития всего органического мира от наиболее простых и низкоорганизованных к более высокоорганизованным, включая человека. Ламарк первый разработал полную теорию развития организмов, первый ясно высказал мысль о прямом влиянии внешней среды на развитие организмов, об изменении организмов в зависимости от их функциональной деятельности в определенных биологических условиях. Все это имеет огромное значение и свидетельствует о большом, бесспорном прогрессе в истории биологии и в борьбе за признание развития в природе. Недостатком было то, что Ламарк не смог подкрепить свои передовые наблюдения убедительными доказательствами. Все, на чем он основывал свои теоретические размышления, имело довольно общий характер, а поэтому было малоубедительным. Противники Ламарка, воспользовавшись слабостью его построений, объявили его эволюционный принцип развития неверным и хотели предать его забвению. Это лучше всего характеризует надпись, высеченная на его памятнике в Jardin des plantes, где Ламарк долгое время работал: дочь читает книгу старому, ослепшему Ламарку, разбитому и непризнанному, а ниже видны ее слова: „…laposterite vous vengera, топ реге!“ („…будущее отомстит за вас, мой отец). Эти слова в действительности исполнились. Извлекши здоровое ядро из его учения, мы сейчас относимся к учению Ламарка, которого с полным правом можно считать основоположником эволюционного учения в самом широком смысле этого слова.

Братом Ламарка по оружию стал другой французский естествоиспытатель — Этьен Жофруа Сент-Плер (1772–1844), основатель Парижского зоологического сада. Другим путем он пришел к тем же взглядам о развитии живых существ. Благодаря своим работам в области сравнительной анатомии и эмбриологии, он убедился в том, что все животные созданы по образу и подобию какого-то симметрично устроенного первоначального типа. Основной причиной типичных отклонений он считал влияние окружающей среды, которому подвергаются организмы независимо от их желания. Он обратил внимание также на ископаемые формы и утверждал, что в них мы должны искать предков существующих в настоящее время животных и растений. Этим он отличался от Ламарка, который отрицал вымирание видов живых существ, а наоборот, считал, что все ископаемые типы организмов существуют и в настоящее время в лице более или менее изменившихся потомков.

Одним из главных противников, ополчившихся на новые и заслуживающие внимания взгляды о развитии живых существ, был выдающийся французский ученый Жорж Кювье (1769–1832), основоположник современной палеонтологии, начавший палеонтологические исследования на основе морфологии и сравнительной анатомии. При работах по изучению ископаемых млекопитающих он установил, что в разные геологические времена жили различные млекопитающее. Но, будучи принципиальным приверженцем учения Линнея о неизменяемости видов, Кювье утверждал, что происходившие временами большие катастрофы были причиной уничтожения всего живого, которое потом создавалось вновь (так называемый катастрофизм Кювье). Поэтому Кювье вообще игнорировал учение Ламарка и только на торжественном заседании, посвященном памяти ученого, он вскользь заметил, что это учение нельзя принимать всерьез. Но он вступил в спор с Сент-Илером, и нетрудно себе представить, чем этот спор окончился: полной победой Кювье, авторитета того времени. Выступление Кювье против учения о развитии всего живого оказало неблагоприятное влияние на естественнонаучное мышление того времени. Казалось даже, что новые мысли будут навеки погребены. Но они были слишком значительны и заслуживали слишком большого внимания, чтобы их можно было навеки похоронить или на долгое время предать забвению лишь благодаря авторитету Кювье. Несмотря на это, прошло целых полстолетия, если считать от первого выступления Ламарка с его учением, пока теория развития живой природы была провозглашена выступлением Чарльза Дарвина и после бурных боев признана естествоиспытателями.

Знаменитый английский исследователь Чарльз Дарвин (1809–1882) один из наиболее крупных и известных естествоиспытателей, тщательно исследовал материал, собранный им во время его пятилетнего путешествия вокруг света на известном корабле „Бигль“, а также результаты опыта сельскохозяйственных практиков-селекционеров, и сделал вывод, что виды не являются постоянными и неизменяемыми. Дарвин установил, что современный растительный и животный миры отличаются от тех, которые существовали в древние периоды нашей Земли, но что нынешние животные и растения — потомки древних и имеют общую с ними родословную.

Мы не будем более подробно останавливаться на учении Дарвина. Оно сейчас широко известно. Следует только напомнить, что учение Дарвина, подтверждаемое многочисленными убедительными фактами, послужило основой для дальнейшего развития естествознания. Эволюционное учение Дарвина, исправленное в некоторых пунктах и дополненное в настоящее время, своими убедительными доказательствами навсегда опровергло прежние утверждения, что живая природа будто бы не претерпевает изменений, что в природе якобы не существует исторического процесса.

Естественно, что при построении эволюционного учения нельзя было оставить человека в стороне. Уже Ламарк писал о человеке следующее: „Допустим, в самом деле, что какая-нибудь порода четвероруких — вернее всего, совершеннейшая из них — отвыкла в силу тех или других внешних условий или по какой-нибудь иной причине лазать по деревьям и цепляться за ветви задними конечностями наряду с передними; допустим далее, что особям такой предполагаемой породы приходилось в течение целого ряда поколений пользоваться задними конечностями исключительно для ходьбы, не употребляя на это передних. Несомненно, в этом случае — согласно с приведенными наблюдениями в предшествующей главе — наши четверорукие обратятся в конце концов в двуруких, и большие пальцы на их задних конечностях перестанут противопоставляться остальным, так как эти конечности стали служить им только для ходьбы.

Допустим далее, что данные особи, побуждаемые потребностью господствовать и видеть вдаль и вширь, употребят усилия стоять на одних задних конечностях и будут неуклонно придерживаться этой привычки из поколения в поколение; несомненно, их задние конечности мало-помалу примут строение, необходимое для поддержания тела в приподнятом положении, и получат икры; тогда одновременное пользование при ходьбе задними и передними конечностями будет для наших особей очень затруднено.

Допустим, наконец, что особи перестали пользоваться своими челюстями для кусания, разрывания или схватывания добычи и в качестве орудия для срезывания травы и стали употреблять их исключительно для пережевывания пищи; без сомнения их лицевой угол увеличится, выступающая вперед лицевая часть понемногу укоротится и наконец совершенно сгладится, а резцы примут вертикальное положение“. (Философия зоологии. 1 том I. стр. 272–273).

Затем Ламарк описывает, как эти существа должны были бы получить перевес над всеми остальными, причем не только благодаря изменениям в строении тела, но и на основе умственной деятельности.

Интересно, что Дарвин в своей книге „Оn the origin of Species“ („Происхождение видов“), которая была издана в Лондоне в 1859 г., намеренно не разбирал вопроса о происхождении человека; в письме к одному своему другу-ученому он признался, что специально обошел проблему происхождения человека, так как она окружена множеством предрассудков. Но Дарвин быстро убедился в том, что он не будет в состоянии умолчать об этом, и в конце своей книги упомянул, что теория происхождения и развития растений и животных должна будет осветить также проблему происхождения и развития человека. И так уже на него сильно нападали многие противники эволюционного учения, упрекая за то, что будто бы он человека, созданного по образу и подобию божьему, снижает до уровня обезьяны. Поэтому Дарвин сделал то, что было и для него, и для самого дела наилучшим: не обращая внимания на грубые а иногда оскорбительные нападки, он начал собирать научный материал по вопросу о возникновении и развитии человека. Собрав все материалы, он начал писать книгу „The descent of mаn“ („Происхождение человека“), которая вышла в 1871 г. В этом произведении, которое стало кульминационным пунктом в его жизненноважной научной работе, он ясно и убедительно доказал, что процесс развития распространяется и на человека, что человек не занимает в природе особого положения, а представляет лишь последнее и наиболее высокоорганизованное звено в цепи развития всего живого. На основе многочисленных фактов он доказал, что человек находится в родстве с остальными животными, прежде всего с обезьянами. Он доказал также, что человек и человекообразные обезьяны происходят от предков, живших в далекие геологические времена.

Дарвин в своих изложениях пошел еще дальше. Его не удовлетворило открытие, что предков людей нужно искать среди человекообразных обезьян третичного периода, и он старался ответить на вопрос, как проходило развитие прежде всего на первых этапах перехода от обезьяны к человеку. Дарвин высказал об этом очень интересные мысли. Так, например, он обратил внимание современников на роль хождения на двух ногах и освобождения рук. „При выполнении многих функций необходимо, чтобы обе руки и верхняя часть туловища были свободными, поэтому человек должен прочно стоять на ногах“, — говорит Дарвин. „Человек не мог бы достичь своего действительного и руководящего положения в мире без рук, которые так удивительно приспособлены к поведению по желанию“, — утверждал Дарвин в другом месте своей книги. Он подчеркнул также, что „современный человек даже и на самой низкой ступени своего развития во всяком случае является наиболее могущественным существом, которое когда-либо появлялось на Земле“. Эта сила и мощь человека заключаются, прежде всего, в его умственных способностях и в его общественности. Дарвин старался также определить условия, которые способствовали появлению у человека и его предков способности производить орудия, и высказал мнение, что люди от случайного разбивания камней перешли к их специальной обработке. Выдвинутые Дарвином тезисы о превращении обезьяны в человека под влиянием труда превратил в основанную на учении марксизма законченную стройную теорию Фридрих Энгельс, которого учение Дарвина необыкновенно заинтересовало.

Идея о том, что человек происходит от животных предков, сейчас подтверждается многочисленными находками костных остатков древних человекообразных обезьян, обезьяноподобных и первобытных людей. Поэтому учение о естественном происхождении человека из животного мира сейчас общепризнано. Только в некоторых подробностях ученые еще расходятся. Но и эти расхождения будут разрешены. Нужно только подождать следующих находок, которые, может быть, не заставят себя долго ждать.