"Cyrus the Great" - читать интересную книгу автора (Harold Lamb)

НИЗИННАЯ СТРАНА

Кир достал из обоза и преподнес иберийским вождям подарки — ярко раскрашенные гипсовые чаши для вина, которым они его угощали, и серебряные светильники, которыми освещался в тот вечер пир. Варвары играли на флейтах, их молодые люди нескладно плясали, подпрыгивая и размахивая громадными щитами. Это был настолько варварский народ, что он не задумываясь перешел от попыток расправиться с завоевателями к докучливому гостеприимству. Кир осмотрительно предупредил всех главных героев среди персидских воинов, что теперь они стали гостями жителей Низинной страны и, соответственно, должны держать оружие в ножнах. Чтобы сгладить ущерб, нанесенный гордости марда, обвиненного в незаботливом отношении к лошади, Кир наделил его властью следить за хорошим поведением всех персов.

Сделать это было нетрудно. Эта земля была богата различными плодами, а водившиеся здесь кабаны и лоси позволяли охотникам приятно проводить время в горах. Кроме того, иберийские женщины были миловидны и имели гибкие, обладающие животной грацией тела. На гостеприимном пиру они окружили воинов, чтобы потрогать украшения на их полотняных рубашках. Несмотря на языковые трудности, иберийские женщины запросто приглашали воинов погостить в своих домах. Входя в дом, женщина вешала колчан своего гостя на дверь. Разоружение воина не предполагало нанесение ему какого-либо вреда, поскольку муж вежливо оставался снаружи, пока колчан висел на двери. И очень скоро Кир заметил, что наиболее симпатичные иберийские женщины стали появляться с браслетами его воинов на руках.

С другой стороны, армяне не были столь же довольны. Они не жаждали поохотиться на кабана или лося, не интересовались иберийскими каменными лачугами на горных склонах, зато тосковали по собственным домам. Вартан размышлял в тишине, сидя у тлевшей жаровни в предоставленном ему доме.

— Кир, — начал он после долгого молчания. — Я слышал, что персы говорят одну лишь правду, даже если этого не следует делать, а ты не только перс, но и представитель рода Ахеменидов, самого благородного из персидских кланов, не только Ахеменид, но и царский сын.

Кир подтвердил сказанное и стал ждать продолжения. Его учили, что Ахемениды никогда не высказываются немедленно о том, что их мучает.

— Теперь, если ты вернешься в Экбатану и скажешь, что завоевал для Астиага иберийскую землю, это будет ложью. Ведь ты не покорил их.

— Нет, не покорил.

— Тебе удалось расположить иберов к дружбе с Киром, а не с царем мидийским.

— Точно.

— Дозволено ли мне спросить, — на желтоватом лице Вартана морщины стали глубже, — почему?

Кир не обратил внимания на сарказм в голосе собеседника.

— Законы Мидии распространяются лишь до ее границ, и мне ясно, что эти границы остаются очень расплывчатыми. Хотя мы их перешли у священной горы Арарат. Теперь с внешней стороны границ существует иной закон, известный как царский закон. Если твой Астиаг когда-нибудь приедет сюда — или дальше, к этому Травяному морю, он будет выносить свои суждения со своего трона на основании одного лишь царского закона. Теперь я здесь один, но, как сын Камбиса, я должен судить по всем вопросам, встающим передо мной. Поэтому я буду принимать в этих варварских странах собственные решения, и, что бы я ни рассказал о них в Экбатане, все будет правдой. — Кир коснулся руки армянина. — Скажи, что тебя беспокоит?

Зима, сказал Вартан, закрыв снегом горные перевалы, заточит их всех в Низинной стране. Его приверженцы не видят смысла превращаться в медведей и до весеннего таяния впадать в зимнюю спячку вместе с иберийскими дикарями. Кир очень хорошо понимал, что армян возмущает его приказ, запрещающий грабить жителей долины. К тому же они слишком многочисленны, чтобы иберы могли их кормить всю зиму.

— Тогда веди их назад, пусть возвращаются к своим селениям и семьям, — решил он.

Если у Вартана был замысел сделать эту замечательную долину своей, он не должен был соглашаться, считал Кир. Вартан просто снова впал в молчание, обхватив лежащее на коленях охотничье копье Кира, — они еще при первой встрече обменялись копьями в залог добрых отношений.

— Кир, — сказал он через какое-то время, — ты или мечтательный глупец, или один из самых проницательных мужей. Если ты глупец, как я думаю, то мне придется позаботиться, чтобы тело твое должным образом забальзамировали и с почестями отправили в Парсагарды, где тебя будет ждать гробница Ахеменидов и полное забвение.

Кир рассмеялся:

— А если я мудрец?

Вартан подумал, не отрывая глаз от тлеющих углей в жаровне.

— Тогда я буду очень удивлен, — признался он. Наутро он собрал свои отряды, велел упаковать снаряжение и отправил их обратно через брод. Устремив взгляды в сторону родных очагов, они двинулись быстрым шагом. Они прошли, но сын Гарпага не последовал за ними. С ним рядом остались лишь его личный слуга и конюх да полдюжины лучников-скифов, державшихся отдельно во время всего похода.

— Я останусь с тобой, — сообщил он Пастуху. — Разве не обменялись мы копьями в залог дружбы?

— А эти скифы? — Кир не понимал, почему они участвуют в походе.

Эти проводники, как объяснил Вартан, были посланы Астиагом, чтобы привести отряд в степи.

— Как и ты, Кир, — задумчиво сообщил он, — я подчиняюсь приказам, но по-своему.

Кир не знал, как это понимать. Скифы, выбранные Астиагом как проводники, казалось, ничем не отличались от своих сородичей-кочевников; они проводили время, ухаживая за своими лошадьми или начищая до блеска украшения на попонах. Время от времени они исчезали и пропадали целыми днями, вероятно охотились на взгорьях, но всегда находили дорогу к лагерю персов. Слуга Эмба сказал Киру, что они считают дни до появления в поле зрения их родного Травяного моря. Волька мог бы больше рассказать об этих охотниках, но его убили в зале Астиага.

Зимой Кир не впал в спячку, как медведь, поскольку обнаружил в милой Низинной стране много интересного. Он не верил, что лишь по случайному совпадению эта река носила его имя. Пастушьей назвал эту реку какой-то проезжавший мимо ариец. Как он и подозревал, иберы подтвердили, что в давние времена через эту долину проходили арийцы, и местные жители смогли оправиться от их пребывания здесь лишь при жизни следующего поколения.

Кир исследовал долину, пытаясь узнать причину ее процветания. Здесь не было рабов, чтобы пахать землю, которая, правда, вряд ли требовала вспахивания, чтобы давать урожай. Казалось, здесь совсем отсутствовали болезни. Кир сравнивал долину с землей эламитов, такой же теплой и плодородной, но до сих пор не избавившейся от шрамов, оставленных ассирийской армией, и нашел множество отличий. Здесь земля не умирала, а иберы делали вино и вели веселую жизнь. Кир понимал, как хорошо защищают их горы, он изредка подумывал сделать их, а также других горцев своими союзниками и привести под господство мидян и персов. Но даже в этих мечтах он не хотел, чтобы иберы, наслаждавшиеся всеми преимуществами, дарованными Создателем, лишились этого благоденствия. Он перечислял эти преимущества: тепло солнца, чистая вода, труд одомашненных животных и чрезвычайно плодородная почва.

Вартан возмущался, что эти люди уступили первые этажи своих жилищ животным, сами спят на чердаках, и он не может заснуть, когда внизу свинья копается в грязи. К тому же он замечал, что у иберов нет ценных товаров — лишь кожа да немного меди, которую они не умеют обрабатывать; они не построили ни дороги для перевозок, ни города, ни храма. А о нетерпеливых женщинах Вартан говорил, что у них ума не больше чем у буйволиц.

Вартан не хотел верить, что эти женщины служат Великой богине. Ни один мужчина не пропал, никого не похитили, чтобы принести в жертву. Быть может, женщины разглядывали кинжал Кира просто потому, что он сиял чистым золотом. Когда Вартан их спрашивал, где можно найти такое золото, они просто показывали на запад и говорили:

— Там!