Часть одиннадцатая. Оргия

— Видрэкысь вид собакы Путина! — зарычал Бэд Джокер, замахиваясь булавой.

— Не отрекусь! — прошептал певец. — Ни от Путина, ни даже от его собаки!

Толпа зашумела.

— Ну, тоди видрэкысь вид русского имени! — не унимался негодяй.

— Никогда!

Бэд Джокер схватил именную балалайку, подаренной Колюне Синяеву самим Лужковым. Резким ударом бандеровец разбил её о постамент. Синяев схватился за сердце — и погиб.

— Поклонысь культу Стэпана Бандэры! — крикнула толпа Светлане Синяевой.

Та промолчала. Грубые руки сорвали с неё фофудью и принялись топтать ногами.

Россияне заплакали.

— Надо действовать! — шепнул Гундырев.

— За фофудью! — крикнул он, с кулаками врываясь в толпу («натовп» !) украинствующих.

Вырвав фофудью из–под ног попрателей, журналист вновь водрузил её на девушку.

— Ще москаль! — радостно крикнула толпа. Через минуту националистка Крапка Наступна уже готовила ароматный борщ с «голушкамы».

Воспользовавшись суматохой, профессор Иван Деникин прокрался к ногам бандэровской статуи и отвязал Светлану. Синяева потеряла сознание. На трясушхихся руках, нёс её профессор с поля боя. Номер 337 ринулся за ними, но был схвачен.

— Ну що, москалыку? — злорадно выговорил петлюровец Дали Будэ. — Думав вид нас втекты? Тэпэр одниею Мэри Кристмэс не отделаешься.

Номер 337 испуганно задрожал.

— В Тэрнопиль ёго, — распорядился подоспевший Отар. — до Зо–Зо!

— Т–только н–не эт–то! — зарыдал номер.