"Звонкое эхо любви" - читать интересную книгу автора (Бартон Беверли)ГЛАВА СЕДЬМАЯКейт не могла вспомнить, когда в последний раз она чувствовала, что сгорает в пламени такого неодолимого желания. У нее были другие мужчины, она наслаждалась сексом и дружескими отношениями с ними, но только с Трентом она испытала настоящую страсть – страсть, порожденную чувствами, сердцем, самой душой. Ее тело немедленно узнало прикосновение Трента, его запах и вкус, и она инстинктивно откликнулась на него. Так всегда происходило между ними – брать и отдавать до последнего дыхания и, не раздумывая, удовлетворять захлестнувшее их желание. Ей удалось расстегнуть рубашку Трента, пока он стягивал с нее свитер. Они целовались, катаясь по кровати. Когда она задохнулась, Трент поднял голову. Тяжело дыша, Кейт вглядывалась в его карие глаза, потемневшие от неукротимого желания. Она подняла руку и, прикоснувшись к его лицу, ощутила кончиками пальцев легкое покалывание щетины. Трент встал на колени и притянул ее к себе, так что их лица оказались на одном уровне. Протянув руку ей за спину, он расстегнул крючок и снял с нее атласный бюстгальтер. От его пылающего взгляда и прохладного воздуха в комнате у нее затвердели соски. Она ласкала пальцами грудь Трента, маленькие мужские соски и треугольник курчавых темных волос. Ей нравилось его мускулистое тело; касаясь его, она возбуждалась, и давно дремлющие в ней страсти пробуждались, ища выхода. Захватив ладонями груди Кейт, Трент принялся тереть ее соски большими пальцами. Она затрепетала от жгучего ощущения, от сладкой боли, которая становилась все сильнее. Изнемогая от желания почувствовать его всего, Кейт расстегнула пояс Трента, затем пуговицу и потянула за «молнию». Сдерживая нетерпение, она начала стягивать с него брюки. Трент поднялся. Она перекатилась на край кровати и сдернула с него черные трусы. Трент ногой отбросил трусы к валявшимся на полу брюкам, наклонился и стянул Кейт с кровати. Не в силах сдержать нетерпение, он снял с нее брюки и трусики, оставив ее полностью обнаженной. Тяжело дыша, снедаемые чувственным голодом, они прижались друг к другу, их руки ласкали, стискивали, изучали. Трент гладил ей ягодицы, наслаждаясь их нежной, шелковистой кожей. Кейт покрывала влажными поцелуями его грудь. Он запустил пальцы в волосы Кейт и, отклонив голову назад, посмотрел ей в глаза. Потом слегка оттолкнул Кейт, так что ее бедра оказались на краю кровати. Прежде чем она успела перевести дыхание, Трент опустился на колени, раздвинул ей бедра и положил ее ноги себе на плечи. – Трент! – Ш-ш-ш. Он покрыл поцелуями внутреннюю сторону одного бедра, затем другого, начиная от колена и продвигаясь вверх, перемежая поцелуи влажными ласками языка. Наконец он поцеловал ее, и она затрепетала, у нее вырвался вскрик, и по всему телу разлилось острое удовольствие, из груди вырывались безотчетные звуки, тело изгибалось, сотрясаемое острыми вспышками наслаждения. Но Трент продолжал ласкать, пока она не выбилась из сил. Слабая чувственная дрожь еще пробегала по телу Кейт, когда Трент перевернул ее и оседлал. Она протянула руки и дотронулась до его напряженной мышцы. Он содрогнулся. Кейт жаждала доставить ему такое же наслаждение, которое он дал ей. Она опрокинула его на спину, и Трент беспрекословно отдался ей в руки. – Тебе не нужно… – Я хочу, – возразила Кейт. Она поцеловала губы, подбородок, горло Трента. Затем ее язык медленно и влажно скользнул от одного его плеча к другому, опускаясь по груди к низу плоского живота. Отдавшись безудержной, ликующей страсти, она довела Трента до сокрушительной разрядки. Трент почувствовал, как его пронзила дрожь, затопляя наслаждением, разлившимся по всему телу. Он притянул Кейт к своему горячему, потному телу, и их губы слились в глубоком поцелуе. Они долго лежали, не нарушая молчания. Наконец, по обнаженному телу Кейт пробежала легкая дрожь. – Тебе холодно? – спросил он. – Немного. Трент натянул одеяло и лег рядом с ней. Она прильнула к нему и склонила голову ему на плечо. – Трент. – Да? Что ему сказать? Признаться, что она по-прежнему его любит? Или вести себя так, будто их занятия любовью – не такое уж важное событие? Пока она пыталась найти подходящие слова, зазвонил телефон. Кейт тревожно замерла. Трент недовольно заворчал. – Может, это Моран? – спросил он, протягивая руку к телефону на прикроватном столике. – Нет. Если только не случилось что-нибудь важное. Трент взял трубку. – Да. Кейт почувствовала, как в нем произошла мгновенная перемена. Он высвободил руку из-под ее головы и сел. – Извини, я забыл позвонить. День был трудным, и… – Кто это? – едва слышно прошептала Кейт. Трент покачал головой. – Нет, мы не узнали ничего нового. Мы сдали образцы ДНК для анализа, их будут сравнивать с ДНК этих трех маленьких девочек. Послушай, подожди минутку, хорошо? Я хочу поговорить по другому телефону. – Он положил трубку на стол, встал с постели, подошел к стенному шкафу и взял халат. Кейт смотрела, как он надел халат и пошел в гостиную, ничего не сказав ей и даже не посмотрев в ее сторону. Это тетушка Мери Белл? Похоже. Но почему он не хочет, чтобы Кейт слышала их разговор? Что он хочет сказать ей? Кейт встала с кровати, собрала одежду и промаршировала через гостиную, не обращая ни малейшего внимания на Трента. Войдя в свою спальню, она изо всех сил хлопнула дверью. Вот, пусть думает, что хочет! Чего же она, черт подери, ожидала? Даже если бы подружка Трента не позвонила, к чему бы привела их сексуальная интерлюдия? Трент создал для себя новую жизнь в Проспекте. У него есть работа, которую он любит, и женщина, с которой он хочет разделить будущее. Эту женщину одобряет его тетушка. Кейт не знала Молли Стоддард, но в эту минуту она ее ненавидела. – Да, у нас с Кейт все хорошо. – Трент чувствовал, что явно преуменьшает. Не хорошо, а просто замечательно. Черт, они только что занимались потрясающим сексом, и он не сомневался, что Кейт получила такое же наслаждение, как и он. – Я понимаю, дорогой, что у тебя был тяжелый день, но после того, как ты узнаешь, есть или нет Мери Кейт среди этих бедных детей, жизнь пойдет дальше, – сказала Молли. – Ведь ты всегда был уверен, что твоей дочери нет в живых. И если ее не окажется среди этих малышек, все останется по-прежнему. С другой стороны, если она одна из них, тебе и твоей бывшей жене едва ли удастся забрать ее у единственных родителей, которых она знает. – Да, ты конечно, права. – Ему не хотелось обсуждать это с Молли. Не сегодня. Она мать, и хорошая мать, но ей не понять того, что он чувствует. Только Кейт понимает, только она переживает ту же боль, которая мучает его. Трент посмотрел на закрытую дверь спальни. Краем уха прислушиваясь к словам Молли, он думал о своей бывшей жене, о том, что произошло между ними. Кейт, абсолютно обнаженная, с небрежно собранной одеждой в руках, сердито прошествовала через гостиную, не обратив на него ни малейшего внимания. Ему до сих пор слышится громкий стук двери. Она чертовски рассержена и хочет, чтобы он это знал. – Трент! Трент! – А? – Ты слышал хотя бы одно мое слово? – Прости, Молли, я задумался. – Что-то не так? В чем дело? Скажи мне. Если я могу помочь… я хочу, чтобы… – Если ты действительно хочешь помочь… – Черт, черт, черт! Трент разрывался между Молли и правдой. Ему хотелось удержать Молли, сохранить планы, которые он строил, надеясь на спокойную, безмятежную жизнь с ней и ее детьми. Но разве можно держать Молли в подвешенном состоянии, пока он будет разбираться со своими чувствами к Кейт? Одному Богу известно, насколько сложны и противоречивы эти чувства. – Молли, я должен быть честен с тобой, – проговорил он. – Кейт и я… то есть, мы… – Призрак прошлого материализовался и вновь завлекает тебя, – произнесла Молли. – Дело в этом? – Отчасти. – Это должно было произойти. Кейт была твоей единственной любовью, как Питер – моей. Не скрою, я разочарована. Я надеялась, что у нас будет хорошая, стабильная совместная жизнь. Но, положа руку на сердце, я должна сказать, что, если бы Питер мог вновь появиться в моей жизни, я бросилась бы в его объятия и никогда не отпустила бы его. – У нас с Кейт не совсем так. Когда Питер умер, вы все еще очень любили друг друга. Мы с Кейт не могли видеть друг друга к тому времени, когда наш развод стал окончательным. – Трент, неужели ты думаешь, будто я не знала, что это произойдет? Даже если бы Мери Белл не сказала мне? – Что сказала тебе моя тетя? – Что ты будешь любить Кейт Мелоун до конца своих дней. Почему слова Молли как громом поразили его? Потому что его испугало, что это может оказаться правдой? – Тетя Мери Белл склонна романтизировать ситуацию. – Послушай, Трент, я никуда не денусь, – сказала Молли. – В моей жизни нет другого мужчины. Если ты не сможешь возобновить отношения с Кейт или поймешь, что не хочешь этого, я всегда буду ждать тебя в Проспекте. И пойму, если вы воссоединитесь. Кто знает, может быть, Кейт даже понравится мне. – Ты удивительная женщина, – вырвалось у него. – Не думаю. Просто я завидую, что у тебя появился второй шанс создать себе будущее с любовью всей твоей жизни. Трент не нашелся, что ответить, поэтому промолчал. – Береги себя, – проговорила она. – Позвони мне, когда возвратишься в Проспект. – Обязательно. Обещаю. Трент повесил трубку, затянул пояс халата и решительно направился к двери Кейт. Постучал. Никакого ответа. Он постучал снова. – Кейт. – Уходи. – Кейт, нам нужно поговорить. – Нет, не нужно. – Нет, нужно. – Трент покрутил ручку – дверь была заперта. – Черт подери, Кейт, не веди себя так! – Я не хочу ни видеть, ни разговаривать с тобой. Не сегодня. Просто оставь меня в покое. Я устала и хочу спать. – Послушай, прости меня. Ты это хочешь услышать? Мне следовало сказать тебе, что звонила Молли, а ей я должен был сказать, что перезвоню. Просто она захватила меня врасплох, и мне было неловко разговаривать с ней, лежа в постели с тобой. – Ты чувствовал, что виноват. Признайся. Ты обманул ее, и… – Проклятье, Кейт! Не представляй это в таком свете. Молли мне не жена. Она мне даже не невеста. Молчание. Трент поднес кулак к двери, но не постучал. Прислонившись головой к косяку, он тихо застонал. – Молли знает, что нам с тобой надо выяснить отношения. Она очень понимающая. И не ревнивая. Дверь распахнулась так резко, что Трент едва удержался на ногах. Уперев руки в бедра, Кейт устремила на него гневный взгляд. – Ты сказал ей, что… – Нет, я ничего не сказал ей. Но ничего бы не изменилось, если бы она узнала. Она не такая женщина, чтобы… – Ревновать? Устроить сцену? Приехать в Мемфис и вцепиться мне в волосы? – Кейт подняла руку и нацелила указательный палец Тренту в лицо. – Если она не ревнует, она не любит тебя. Если бы я была практически твоей невестой, и ты по какой-то причине уехал со своей бывшей женой, я бы ревновала как черт! А если бы я подозревала, что ты занимаешься с ней любовью, я бы выцарапала ей глаза! – В этом и заключается разница между тобой и Молли, – признал Трент. – Если бы ты была практически моей невестой, то безумно любила бы меня. С Молли по-другому. Если ты не изменилась, значит, по-прежнему любишь всем своим сердцем. Иначе ты не умеешь. Тебе всегда нужно все или ничего. – Молли не любит тебя, и ты хочешь на ней жениться? – удивленно спросила Кейт, опуская руки. – Забудь, что я задала этот вопрос, это не мое дело. – Она начала закрывать дверь. Трент просунул ногу, чтобы помешать ей. Она оглянулась через плечо. – Мне скоро сорок лет. Я хочу, чтобы у меня была обычная, нормальная жизнь, семья, и женщина, с которой я могу провести свою жизнь. Молли нравится мне, я восхищаюсь ею. У нее ко мне такие же чувства. – Другими словами, ты хочешь остепениться. – Кейт медленно повернулась к Тренту. Они встретились взглядами и долго смотрели друг другу в глаза. – Думаю, да. – Что ж, молодец. Когда мы узнаем о Мери Кейт то, что нам нужно, ты сможешь возвратиться в Проспект, жениться на своей Молли Стоддард и прожить оставшуюся жизнь серо, буднично и заурядно. У тебя не будет ни ссор, ни споров, ни взлетов и падений – только спокойное плавание по тихим водам. Никаких волн. Но оборотная сторона такой жизни – отсутствие страсти, безумной любви и секса, который затрагивает не только тело, но и душу. Она повернулась и попыталась закрыть дверь. Трент не сдвинулся с места. – Такая любовь бывает один раз в жизни, и это больше, чем большинство из нас может ожидать, – возразил он. – И когда ты потерял ее, самое лучшее – удовлетвориться меньшим. Кейт стояла, повернувшись в нему спиной. Ему хотелось схватить ее за плечи, подхватить на руки, отнести в спальню и повторить то, чем они занимались, но ему удалось – с большим трудом – не дать воли рукам. – Я никогда не удовлетворюсь меньшим, мне все еще нужно все. И если я не смогу иметь все, мне не нужно ничего. Она снова попыталась закрыть дверь. На этот раз Трент убрал ногу. Некоторое время он стоял, глядя на закрытую дверь. В голове у него царил сумбур, он думал о Кейт, о Молли, о будущем. |
||
|