"Синий мир" - читать интересную книгу автора (МакКаммон Роберт Рик)

Глава 15

— Ты перестал принимать витамины, — жестко заявил монсеньер. — Судя по внешнему виду, твоему организму не хватает железа.

— Нет, сэр, — ответил Джон. — Я в поганом порядке.

— Я чувствую, когда кому-нибудь не хватает железа. — Макдауэлл выдвинул ящик письменного стола и извлек на свет флакон с таблетками «Айрон плюс». — Держи. Я сам постоянно их принимаю. Человек, достигший определенного возраста, нуждается в дополнительном количестве железа.

— Да, сэр, — согласился Джон и опустил флакон в карман.

— Отлично. Теперь вернемся к нашим делам. — Макдауэлл раскрыл большую книгу-календарь. Как ты знаешь, мы с отцом Стаффордом отправляемся на католический съезд в Сан-Диего. Мы уезжаем в субботу утром и думаем вернуться в среду.

— Я думал… — заморгал Джон, — что тоже вхожу в число делегатов. — Нет, я решил взять с собой только отца Стаффорда Мне кажется, тебя не очень интересует политика, не так ли? — Тонкие брови встали домиком.

— Да, сэр, это верно, — вынужден был согласиться Джон. От пережитого этой ночью его все еще колотило, а поспать толком удалось опять не более трех часов. — Хорошо Таким образом, ты остаешься на хозяйстве, так сказать. Надеюсь, не подведешь Джон кивнул, едва различая слова «Остаться на хозяйстве» означало постоянно находиться в офисе, вести консультации, принимать исповеди и вообще быть в пределах досягаемости в любой час дня и ночи — на тот случаи, если что-то произойдет. А еще это означало, что от субботы до среды он будет не в состоянии увидеться с Дебби.

Рука Господа наконец-то направляет его на путь истинный и возвращает к реальности.

— Ты не кивай, а скажи «да», — настойчиво произнес Макдауэлл.

— Да, сэр, — ответил Джон.

— Очень хорошо. Держи это. — Он передал Джону список планируемых дел и встреч на период между субботой и средой. Все это были события невысокого ранга, но тем не менее требовавшие присутствия католического священника. — Дополнительную информацию сообщу в четверг. Жду тебя в десять утра.

— Да, сэр — Он встал, и в этот момент его словно ударило. — В десять утра? В этот четверг?

— Есть проблемы?

Ему показалось, что закружились стены. Пришлось ухватиться за край массивного черного письменного стола монсеньера.

— Нет, — наконец выдавил он. — Нет, никаких проблем.

— Ну и хорошо. Желаю приятного дня. Каким-то образом Джон выбрался из кабинета, добрался до своих апартаментов и принял таблетку железа Целый день он провел в церкви — в чтении, штудировании и усердных молитвах. Он ни разу не взглянул на большой красный «X», хотя и не забывал о нем ни на минуту. Ему хотелось заполнить сознание чистой святостью, потому что оно имело явную склонность раздваиваться: одна часть была занята воспоминаниями о Дебби, бреющей его в ванне, полной ароматной пены, и прижимающейся к нему полными грудями, другая — о ночной стрельбе.

Оказавшись дома, он с трудом удержался от того, чтобы позвонить в полицию. Просто могли возникнуть определенного рода сложности. Полиция приехала бы побеседовать с ним, монсеньер бы это наверняка обнаружил и захотел бы узнать, в честь чего ему вздумалось гонять на велосипеде по ночным улицам. Сложностей лучше избегать.

Стрелявший в него был, безусловно, либо психопатом, либо перегрузившимся наркотиками. И встреча была, конечно же, чистой случайностью. Джон остался жив, хотя первая пуля прошла настолько близко, что дома, раздеваясь, он обнаружил на свитере осколки стекла разбитой витрины. Впрочем, хватит об этом.

В среду после обеда, когда все дела и занятия закончились, он снял свой белый воротник, переоделся в обычную одежду и вывел велосипед на улицу. Навстречу шел церковный служка по имени Гарсия. Пришлось наклониться и сделать вид, что нужно исправить мелкую неполадку, но тот все равно узнал Джона и поздоровался, проходя мимо. Убедившись, что Гарсия больше не смотрит в его сторону, Джон сел в седло и покатил по улице.

Он не собирался навещать Дебби Может быть, и не собирался. Но в таком случае колеса сами привезли его к ее дому. «Фиата» на стоянке не было. Он проехал мимо магазина Джиро, в течение часа покатался по извилистым улочкам, после чего вернулся обратно. «Фиат» не появился. Рабочий день, подумал он. Почувствовав спазм в сердце, он направился восвояси.

В четверг он проснулся в шесть утра и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к тиканью будильника.

Монсеньер Макдауэлл будет ждать его в своем кабинете в десять утра. В это же время он должен быть на борту самолета, направляющегося в Лос-Анджелес. Он, талисман удачи для порнозвезды, которая рассчитывает, что сегодня произойдет коренной перелом в ее жизни. Он встал с постели, принял витамины и пошел принимать душ. Ледяные струи подействовали освежающе. После душа он принялся чистить свои черные туфли.

Часы тикали как ни в чем не бывало. Без четверти восемь он, в джинсах, рубашке и свитере, уже вывел велосипед на улицу. Если ехать с нормальной скоростью, путь до дома Дебби займет минут пятнадцать — восемнадцать. Но он хотел выехать заранее, до тех пор, пока Дэррил и монсеньер не появятся в своих кабинетах.

Пристегнув велосипед цепью к перилам, он поднялся вверх по лестнице.

Дебби открыла дверь. Джон обратил внимание на следы белого порошка вокруг ноздрей.

— Лаки! — беззвучно выдохнула она и крепко обняла. Он почувствовал, что ее просто колотит. Потом, изо всех сил вцепившись в его руку, втащила в квартиру и захлопнула за собой дверь.

— Как хорошо, что ты пришел пораньше, — проговорила она, все еще не выпуская его руки. — Поможешь мне успокоиться и собраться. Хочешь кофе? Ни черта не могу приготовить, из рук все валится, но паршивый кофе — пожалуйста. Черный. Ты любишь черный?

— Да, конечно. Очень хорошо.

Она налила кофе. При этом ее руки так тряслись, что чашка звенела и едва не упала с блюдца.

— Немного нервничаю, — извиняющимся голосом произнесла она — Я тебя не облила? — Он отрицательно покачал головой. — Дядя Джо сказал, что привезет тебе костюм. Он сказал, что вы с ним нашли, как это он выразился?.. общий язык.

— Да, кажется, мы поняли друг друга, — подтвердил Джон. Дебби проглотила кофе, вскочила, достала из буфета флакон с таблетками, кинула парочку в рот и продолжала вести себя как теннисный шарик, гоняемый двумя ракетками. Убежала в спальню, через пару секунд появилась, уже без белого халата; одна нога в чулке, другая — голая, груди полностью обнажены.

— Слушай, у меня хриплый голос? — спросила она. — Мне кажется, я хриплю. О Боже, если я подхватила простуду — я умру!

— У тебя отличный голос, — заверил ее Джон, старательно отводя глаза от ее бюста.

Она начала надевать черный лифчик, но никак не могла справиться с застежками.

— Который час? Лаки, который час?

— Восемь двадцать шесть.

— Черт побери, не застегивается, мать его! — У нее перехватило горло, — Не могу… У меня ничего не получается!

Он встал, подошел и аккуратно застегнул бюстгальтер. Она дрожала по-прежнему и нервно ерошила волосы.

— Тш-ш-ш, — прошептал он, обнимая сзади за плечи. — Успокойся.

Продолжая вздрагивать, она положила голову ему на плечо. Черная волна волос накрыла лицо. Он ощутил, как под ладонями бьется ее сердце — словно птичка, пытающаяся вырваться из силков. Какие у него нежные руки, подумала Дебби, чувствуя, как его тепло успокоительно действует на ее обледеневшие внутренности.

— Ничего не могу сделать, — призналась она. — Постой так, хорошо?

Он обнял ее крепче, вдыхая запах ее волос. Потом поцеловал в шею. Губы свело как от ожога. Они соприкоснулись головами.

— Черт побери, я же должна собираться! — воскликнула Дебби, высвобождаясь из объятий, и ринулась в спальню. Джон услышал, как она яростно выворачивает наизнанку платяной шкаф.

Появившийся неизвестно откуда Единорог увернулся от его ноги, проковылял мимо и забрался в горшок с кактусом, где принялся деловито зарываться в песок.

Без семи девять в дверь позвонили. Джон пошел открывать, потому что Дебби все еще мучительно выбирала наряд — между юбкой со свитером и красным платьем. За дверью оказался широкоплечий темноволосый молодой человек с такими же холодными глазами под тяжелыми веками, как у отца.

— Вы Лаки? — произнес он. Джон кивнул. — Это для вас. — Парень протянул вешалку с синим костюмом, белой рубашкой и пестрым галстуком. — На время, — грозно предупредил он и ломанул в комнату, отодвинув Джона плечом. — Эй, Дебра! — послышался его громкий голос. — Машина ждет! Шевели задницей! — Затем он обернулся и презрительно бросил: — Чего стоишь, лопух? Одевайся!

Джон торопливо снял свою одежду и втиснулся в новую. Втиснулся, потому что все оказалось как минимум на размер меньше, а воротничок рубашки таким жестким, словно вырезанным из платины. Кое-как застегнув его, он попробовал завязать галстук. Попробовал раз, другой, третий, пока наконец младший Синклер не вытерпел:

— Тьфу ты, дьявол! Ты что, не знаешь, как завязывать галстук? Поди сюда! — Протянув руку, он дернул его к себе за злосчастный галстук, распустил нелепый узел и перевязал заново. — Дебра! — завопил он снова. — Мы стоим в запретной зоне! Пошевеливайся!

— Я готова, — послышался голос из спальни. И на пороге появилась она.

И Джон и парень молча уставились на это явление.

Она остановила свой выбор на красном платье — на тех самых языках пламени, которые Джон видел, когда она приходила на исповедь. Макияж безукоризнен; блестящие черные волосы, мягкими волнами ниспадающие на плечи, полностью открывали лицо, лучащееся жизненной энергией. Спокойный и уверенный взгляд серых глаз. Она полностью взяла себя в руки.

Дебби накинула легкий красный жакет, взяла в руки сумочку и направилась к выходу. Младший Синклер поспешил распахнуть перед ней дверь. Джон в своих слишком тесных брюках последовал за ними.

В салоне белого «роллс-ройса» пахло сигарами. За рулем сидел второй сын Синклера, а сам Синклер устроился на просторном заднем сиденье.

— Дебра, ты неотразима, — проговорил он, прикладываясь к ручке. Потом поздоровался с Джоном:

— Привет, Лаки. Похоже, ты несколько растолстел.

Джон хмуро улыбнулся. Синклер пихнул локтем сына и оглушительно расхохотался.

— Значит, так, — заговорил он, как только машина тронулась. — Солли встречает вас в аэропорту. У вас забронирован номер в «Спаго» с часу тридцати. — Бросив взгляд на Джона, он пояснил:

— Это классное место. Проба назначена на три тридцать. Солли вас туда отвезет. Потом доставит обратно в аэропорт. Обратный рейс в восемь сорок. Я решил, чтобы у вас было побольше времени — на тот случай, если парни из «Брайт стар» захотят пригласить вас перекусить. — Он взял руку Дебры в свои ладони. — Дай-ка я на тебя посмотрю. Открой ротик. Зубки хорошо почистила? Жвачку не хочешь? Чак, дай ей мятную! — Юноша моментально протянул пачку «Клоретс». — У тебя руки как лед, — заявил Синклер. — Нюхала уже?

— Самую капельку. — Она нацепила на нос темные очки.

— Хорошо. Это поддержит тебя в боевом настроении, — Синклер резко обернулся и уставился на Лаки. Этот несчастный наркоман, похоже, следит за ним. — Что ты на мне нашел, дубина стоеросовая?

— Джо! — воскликнула Дебби чуть более резко, чем хотела. — Прошу… Лаки мой друг.

— О, я знаю, чего ему надо. — Синклер вынул бумажник и раскрыл его, продемонстрировав толстую пачку зеленых. Отсчитав четыре стодолларовые купюры, он шлепнул их на колено Лаки. — Это Дебре на развлечения. Если что захочет — ни в чем не отказывать.

— Спасибо, дядя Джо, — сказала Дебби, глядя в окно.

Через двадцать минут Джон и Дебби уже седели в самолете. Без двух десять моторы взвыли, а чуть позже небольшой аэроплан местных авиалиний покатил по рулежке.

Дебби крепко стиснула руку Джона.

— Я боюсь взлета, — пояснила она.

Джон сжал ее ладонь, пристально глядя на то, как стрелки наручных часов приближаются к десяти ровно. Он не сомневался, что в этот момент монсеньер Макдауэлл тоже смотрит на свои часы.

Самолет оторвался от земли и взял курс на юг. Как только они взлетели, Дебби сняла очки и начала рассказывать, в какой фильм ее приглашают играть:

— Называется «Рад-бригада». Рад — это сокращение от «радиации». Такой научно-фантастический фильм о последствиях ядерной войны. Там действуют подростки-мутанты. Они стали ужасно сильными и все такое. Потом им приходится… ну… вроде как сражаться с другой шайкой, тоже мутантов, только нехороших. Меня приглашают на роль Тони, проститутки.

Джон ничего не смог поделать; губы сами расплылись в улыбке. Он покачал головой.

— Это важная роль! — продолжала Дебби. — Тони тоже из мутантов, понимаешь? У нее… это… сиськи в темноте светятся. Но она защищает «Рад-бригаду» от шайки «Бластера». Она — герой. Или героиня. Ну, ты понимаешь, о чем я.

Джон подумал, что слишком хорошо ее понимает, и решил, что чем меньше будет рассуждать на эту тему, тем лучше. Поэтому предпочел держать рот на замке.

Под крылом показалось гигантское лоскутное одеяло Лос-Анджелеса. Дебби вернула на место темные очки и снова крепко взяла Джона за руку.

— Ты должен принести мне удачу, — сказала она. — Я в этом уверена. Я поняла это с того самого момента, как только мы встретились. Скорпион и Рыбы. Родственные души. У меня получится, правда?

— У тебя все будет отлично! — уверенно произнес Джон, поцеловал ее руку и оставил у щеки.

Самолет с легким толчком коснулся земли.

У выхода их уже ждал Солли Сапперстайн — худощавый, компанейского вида мужчина лет сорока, в шелковистом костюме и прической под битлов. Он говорил громко, с ярко выраженным северным акцентом, при этом взгляд его блуждал где угодно, только не на Дебби. На Джона он вообще не обратил никакого внимания. Они вышли на огромную стоянку для машин и погрузились в черный «кадиллак» Солли с ржавыми царапинами по бокам.

«Спаго», расположенный на Сансет-бульваре, на самом деле оказался обыкновенной пиццерией, только с заоблачными ценами. Там подавали пиццу с козьим сыром и кроличьими потрохами. Дебби заказала один салат. Очки она не снимала. Джон тоже решил ограничиться салатом, а Солли заказал пиццу с утиной колбасой и двойным чесноком.

— Дебра! — расплылся Солли в широкой белозубой улыбке. — На прошлой неделе видел тебя в «Животной страсти»! Потрясающе, детка! Ты не просто бомба, ты — ядерная бомба!

— Спасибо, — откликнулась Дебби и неловко поерзала в кресле.

— А ты видел? — обратился он к Джону. Прежде чем Джон успел что-либо сообразить, Солли уже орал дальше:

— Там такой парень потрясный, у него шланг — как отсюда до Энчино! Если бы у меня был такой шланг — уй-йя!

— Прошу вас говорить потише, — обратился к нему Джон, чувствуя, что в животе словно камни ворочаются.

— Чего это с ним? — полюбопытствовал тот у Дебби. — Ты, снялась в потрясной киношке, детка! Сделала отличное шоу. Если перенесешь немного того жару на сегодняшнюю пробу — уйдешь оттуда с ролью в кармане!

Дебби медленно сняла очки. В глазах появилось прежнее свечение. Дебра Рокс проснулась.

— Тут не с кем трахнуться ради этого?

— Нет, детка. Здешние парни — не по этому делу. Они все — профи. Они в такие игры не играют. — Он, извиняясь, пожал плечами. — Они вкладывают пять, шесть миллионов баксов и хотят быть уверены, что получают за это настоящий драматический талант, а не… — Он поперхнулся, прокашлялся и откусил еще кусок пиццы. — Нет, они в такие игры не играют.

Дебби водрузила очки на нос, пряча глаза Дебры Рокс. Потом отвернулась к окну. Джон увидел, как она нервно начала соскребать лак с ногтя большого пальца, и положил ладонь ей на руку.

— Не нервничай.

— Верно, послушай своего приятеля, — подхватил Солли.

До того места, где должна была состояться проба, путь оказался долгим. Джон сидел на заднем сиденье, обнимая Дебби за плечи, и чувствовал, как ее тело периодически вздрагивает, словно пронизываемое электрическим током. Во время полета и за ленчем он не переставал посматривать на часы, представляя, что сейчас должно происходить в церкви. Но сейчас он забыл обо всем. Главное — успокоить Дебби.

Здание киностудии «Брайт стар», расположенное в районе Бербанка, больше всего напоминало большой сарай, давно нуждающийся в ремонте. Но стоянка перед зданием была полна «БМВ», «мерседесами» и «ягуарами», поэтому Джон решил, что они не ошиблись адресом.

— Не отходи от меня, — шепотом попросила Дебби. В горле у нее что-то пискнуло. Они вылезли из машины и поспешили следом за быстро шагающим Солли Сапперстайном ко входу в здание.