Локамп Пауль Есть время жить – 2

Солнце уходило за горизонт, окрашивая небо и осколки домов в красное, словно мир еще не насытился этим цветом. Едкий дым причудливым серпантином стелился по дороге, заполняя пустоту улиц мертвого города, который уже привык к звукам выстрелов и визгу гранатных осколков, но всё равно каждый раз будто сжимался, словно они высекали на его стенах летопись нового мира…

Смерть примиряет. Всех, и правых, и виноватых. Тех, кто любил, и тех, кто ненавидел. Кто в последней попытке выжить вжимался в землю, повторяя слова всплывшей в памяти молитвы, и тех, кто рванул навстречу пулям, презирая саму сущность небытия. Так они и легли, устилая своими телами дорогу, ведущую на восход. А над ними, умершими и умирающими, простиралось голубое безоблачное небо, словно и не было ничего. Не было жизни, не было смерти. Ничего, кроме узкой полоски дороги, где насмерть, с бессмысленной жестокостью, схлестнулась горсточка людей, забывших, что такое мир.

Тела на расчерченном пулями асфальте – словно эскизы неизвестного автора, который создавал батальное полотно. На небольшом перекрёстке, уткнувшись капотом в дерево, догорала машина – в пулевых пробоинах, расстрелянная почти в упор, с распахнутыми настежь дверьми и разбитыми стёклами. Рядом с ней, раскинув руки, словно пытаясь обнять весь мир, лежал мужчина. В его открытых глазах, как в зеркале, отражалась синева неба – недостижимая обитель покоя, мира и тишины. Неподалеку, прижимаясь щекой к плиткам тротуара, умирал ещё один – безусый паренёк лет восемнадцати-двадцати. Он еще сражался за остатки своей жизни, которая c кровью вытекала из ран, заполняя тело смирением перед неизбежной вечностью. Юноша скрёб окровавленными пальцами по камням, потом вдруг резко вывернулся на спину и уже невидящими глазами посмотрел вокруг, словно хотел забрать с собой последнюю картину Жизни. Уже теряя сознание, он вдруг улыбнулся, словно сумел заглянуть по ту сторону. Кто теперь скажет, что предстало перед ним в эти последние минуты? Яркие кадры прошлого? А что в них – старый парк, шелест жёлтых листьев под ногами? Солёные брызги моря или сухой ветер пустыни, обжигающий лицо мириадами песчинок? Разве это важно для нас? Оставим эти картины – это его мир, его пейзажи и портреты.

Даже налетевший ветер не смог разогнать этот отвратительный запах гари и крови. И вместе с дымом вверх устремились человеческие души, словно желая увидеть с высоты то, что было им недоступно при жизни…