"Есть время жить" - читать интересную книгу автора (Локамп Пауль)

30 марта, утро

Sveikas! (Привет, литовск.) Нашли точку, будет нужно – приезжай. Надеюсь найдёшь, по старой памяти. Старый мааскер аль-хубара (гарнизон, арабск.) недалеко от рыжей лошади. Точка встречи – твой день варенья. Бывай.

Я усмехнулся. Эка раскудрявил, паскудник! Эту записку от Миндаугаса я нашёл там, где мы и договаривались – в распределительном щитке светофора. Оно и правильно; никогда не знаешь, сколько глаз за тобой следит в мёртвом городе, в его ситуации это непозволительный риск. А эти, торопливо написанные строчки, не каждый и поймёт, если не знаком с некоторыми фактами из нашего прошлого. «Рыжая», чертяка такая – это Лауме, лошадь огненной масти, со скверным характером. На ней я ездил верхом, когда занимался конкуром, в конюшне рядом с Рамучай. А вот неподалеку оттуда, километрах в десяти, находилась ракетная база Кармелава-2. После вывода советских войск городок был какое-то время заброшен, потом его передали армейцам для тренировок. Вот в нём мы и резвились по молодости лет. Слава Богу, эту игрушку вовремя забрали – вплотную к границе базы подступил Каунасский аэропорт, и наши шумные игры прекратились. Точка встречи, точка встречи… Хм… Ну конечно. Один мой день рождения мы отпраздновали на учениях, именно в тех краях, устроившись на ночь в заброшенном доте на краю базы. Место там удобное – на холме, весь аэродром как на ладони. Эх, хорошие времена были…

В Каунас мы приехали утром, вдвоём с коллегой. Оружия много не набирали; я взял Сайгу, Айвар вооружился полюбившимся ему Бенелли. По-честному поделили магазины к Глоку, – мне восемь, ему три. Ему, мазиле такому, и трёх много. Когда Асту начну учить стрелять, то им тоже займусь, а то взял моду – Богу в окна пулять, патроны вещь дорогая. В рюкзаках, – литровая фляжка с чаем, галеты, две банки тушёнки и конечно один «офицерский лимон». Что это такое? Обычный репчатый лук. Даже и не помню, откуда такое название к нему прицепилось. В общем, пару дней можно прожить, если, не дай Бог конечно, застрянем где-нибудь. Как говаривал наш ротный, идешь на день – запасайся на неделю. Верное, замечание, хотя два дня и поголодать можно, не отощаем. Айвару даже полезно будет. Главное патронов набрать побольше. По дороге в город грустно вскрыли последнюю пачку сигарет – если сегодня куревом не разживемся, то всё, придётся бросить курить.

Нашу медичку мы оставили на попечение Альгиса, с которым они после нашего отъезда отправились проверять сети. Если рыба будет, а в озере её много – прекрасно; значит, ухи поедим. Если честно, я не любитель разных супов, но тут вспомнил про домашний борщ и загрустил. Ну ничего, уха тоже хорошо. Да и закоптить рыбку не грех. Еще бы пивка найти, хотя бы по бутылочке… После баньки, у летнего камина, на улице, махнуть кружечку холодного, с пышной шапкой пены, пива… И рыбка, свежекопченая, дымком пахнущая…

– Хватит мечтать, – Айвар толкнул меня в бок. – Смотри, магазин. Проверяем?

– Конечно. Как нога?

– Терпеть можно, если много не бегать.

– Тебе спешить по статусу не положено, – я усмехнулся. – Бегущий начальник в военное время вызывает панику. А ты у нас вроде директор. Коммерческий.

– Когда это было, Робби… – Айвар вздохнул. – Счета, налоги, тиражи и графики… Как будто в прошлой жизни, а ведь всего неделя прошла!

– За неделю, батенька, мы с тобой сделали неплохую карьеру – от рекламистов до мародёров. Согласись, это лучше, чем бродить по родному городу в виде зомби.

Между двумя девятиэтажными домами находился небольшой магазинчик, у которого мы и остановились. Такие торговые точки в Каунасе доживали последние дни. Причем закрываться они начали еще задолго до начала эпидемии – конкуренция, господа! Глупость властей, непомерные налоги и крупные торговые центры сделали своё чёрное дело – вытеснили их с рынка. А жаль, чертовски жаль. Было приятно заходить в эти небольшие, но уютные магазинчики, где продавцы знали всех постоянных клиентов по именам. Да и цены у них были значительно ниже, чем в супермаркетах, которые подсадили людей на иглу шоппинга, превратив торговлю в заводской конвейер. Что там зомби! Они не ведают, что творят, ибо мертвы. Вы бы видели, что творят в магазинах живые – на ежемесячных распродажах и праздниках скидок!

Мы притормозили и внимательно осмотрели окна прилегающих к магазину домов. Не очень-то хочется получить пулю в мягкое место от какого-нибудь спятившего сидельца с карабином. Вроде тихо. Даже зомби куда-то подевались. Один, правда, маячит на горизонте, у перекрестка. Ладно, пусть себе роется в брошенной машине, не мешает.

Небольшой торговый зал, под ботинками хрустнули осколки разбитой витрины. Осмотрели прилавок, полки – пусто. Дверь в подсобку была закрыта, причем еще и шкафом её кто-то забаррикадировал. Ладно, это потом осмотрим. В зале все же было чем поживиться. Пусть немного, но нам всё сгодится. Под нижней полкой нашлось пять пачек соли; те, кто вынес магазин, просто поленились нагнуться. Ну, мы не гордые, всё проверим. В углу, в брошенной картонной коробке, лежали несколько бумажных пакетиков с пряностями. Рядом с ними – пять, покрытых плесенью, буханок хлеба. Мда, это вам не сыр бри – такой хлеб есть не будешь. Среди нескольких ящиков с разбитыми бутылками нашлись три чудом уцелевшие бутылки бренди. Алита, местного разлива, пять звёздочек. Сами мы особо не пьём, но, может, соседу пригодится. В мирные времена он любил по пятницам расслабиться после бани. Причём по звукам, доносящимся из дома, можно было судить о количестве принятого на грудь. Если звучала флейта, то это еще ничего – грамм триста на душу населения. Но если он растягивал меха гармошки, тут уже к гадалке не ходи – не меньше полулитра.

В запертой подсобке что-то громыхнуло и ударило в закрытую дверь. «Это еще что такое?» – я перемахнул через прилавок и, надо сказать, вовремя – от второго сильного удара дверь подсобки начала открываться, двигая запиравший её шкаф и мы увидели… Как это назвать, было неясно, но точно не зомби! Похожее на перекачанного культуриста, причём нижняя челюсть сильно выдавалась вперед, делая лицо похожим на морду английского бульдога. Выстрелили мы в него практически одновременно. Картечь, разбрызгивая фонтанчики слизи, ударила в голову, но эта нежить даже не покачнулась! Наше счастье, что это существо застряло в проёме двери и теперь яростно дёргалось, стараясь вырваться наружу. Я уже выпустил полмагазина, но эта падаль даже и не думала подыхать, только щёлкнула челюстью и начала вырываться еще быстрее. Сбоку громыхнул двумя выстрелами Айвар, когда сделав шаг в сторону я увидел, что на спине нежити было что-то вроде большого горба, куда и выстрелил, причём даже не думая, что делаю. Существо как-то странно дёрнулось и зашипело. «Опаньки, так тебе больно, дохлятина!?». Я всадил в неё еще пуль десять и, подбив, (прим.) сменил магазин. Коллега подскочил ближе и, прикрывая меня, всадил еще четыре заряда картечи в горб. Наконец существо покачнулось, упало на колени и затихло. Завалили наконец!

– Робби, – повернувшись ко мне, с ошалелым взглядом спросил Айвар, – что это за нахер такой? У нас в тэзэ (прим.) такого не было!

– Не знаю, боярин. Но что-то, очень на ЭТО похожее, мы видели на дороге.

Мы осмотрели существо, которое Айвар окрестил Greitukas (шустрик, от литовск. Greitis – скорость).

Когда-то это был мужчина; во что он превратился сейчас – мы не знали. Айвар вытащил из кармана телефон, который неизвестно зачем носил с собой, и сделал несколько фото. Загривок мы ему здорово разнесли! Кстати, по каплевидной форме горба можно было предположить, что это развивающееся продолжение головы. Хм. У них что, мозги в этот горб опустились? А если бы он дальше так «развивался», то что, они бы до задницы сползли?! Не зомби, а живая иллюстрация к портрету современного политика «он тоже думал задницей». Интересно, это сколько ему жрать надо, чтобы вот в такое развиться?! Скорость мутации, а точнее, трансформации – удивительная! Я не специалист, но даже мне понятно: для того, чтобы тело претерпело такие изменения, необходимо время, причем немаленькое. А тут – за неделю, а то и меньше! Какой же силой обладает этот вирус, что он способен вызвать такой быстрый рост клеток?! Подумать страшно…

Мы осмотрели подсобку, и стало понятно, что, а точнее, кого он съел. Четыре объеденных тела… Причем начисто! Головы оторваны. Неужели этот шустрик умеет думать и понимает, что если он оторвёт жертве голову, та уже не обратится в зомби?! Неприятный момент… С думающей нечистью мне сражаться не хотелось. С внутренней стороны подсобки стояла брезентовая сумка, видно, одна из жертв – мародёр; залез сюда в поисках товара и нарвался на этого. Причём он был не один – ведь кто-то заблокировал дверь шкафом! Бросил, значит, коллегу на съедение? Современно, ничего не скажешь, поступок в духе нашего времени. В сумке мы нашли шесть банок оливкового масла, несколько кусков земляничного мыла в бумажной упаковке, три блока сигарет (Ура! Спасены, черт меня побери!) и пять трехлитровых банок с консервированными помидорами и огурцами местного производства. Я прямо заурчал от удовольствия. Закрыв лица шахидками (вонь стояла жуткая), мы проверили подсобку и нашли несколько упаковок с батарейками. Это хорошо, батарейки – вещь нужная. Так, что тут у нас еще – упаковка уксуса и несколько упаковок минеральной воды. Сгодится для сельской местности. Если не вода, то пластиковым бутылкам найдём применение. Ящик соли крупного помола, несколько пачек кофе – видно, второпях их просто отфутболили под стеллажи, поэтому и не заметили. Три пачки сахара, а под упавшим шкафчиком – тюбики зубной пасты вперемешку с пачками мыла. Не магазин, а просто праздник какой-то!

Напоследок обвели «хозяйским взглядом» магазин и, загрузившись, отчалили, решив по дороге заскочить к торговому центру «Maxima», расположенному у районной поликлиники. В этом магазине нас очень интересовала мини-аптека, находившаяся в торговом зале. Болеть мы не собирались – некогда; но утром, перед нашим отъездом, к нам подошла пунцовая от смущения Аста и попросила посмотреть для неё гигиенические пакеты. Мы, как истые джентльмены, естественно, пообещали добыть одну-другую упаковку.

Кстати, о женских прокладках. Никогда не забуду, как однажды, когда мы отправлялись на учения, наш старенький бортовой мерседес притормозил на бензоколонке. В небольшой светлый магазинчик ввалились два вооружённых охламона и вежливо попросили у продавщиц женские прокладки. С крылышками. Удивленно хлопая ресницами, девушка-оператор выдала нам одну пачку и ушла в глубокий ступор, когда мы заявили, что нам надо еще пять таких же. Девушка, поймав свою изящную челюсть почти на уровне прилавка, выдала нам желаемое и мы, вежливо попрощавшись, отчалили. А что – не объяснять же ей, что на взвод нам как раз шесть пачек надо. Мы эти прокладки с крылышками вкладывали в ботинки – они, знаете ли, очень хорошо влагу впитывают…

Изредка нам попадались небольшие группы зомби, бредущих по своим мертвячим делам. Один из них, мужчина в сером деловом костюме, держал в руке огрызок человеческой руки. У поворота к магазину наше внимание привлёк один мертвяк. То ли военный, то ли стрелок-спортсмен, просто надевший камуфляж. Хотя нет, камуфляж не цифровой, значит – перед нами коллега, а заинтересовавшая нас вещь у него на груди – это AR15, сиречь гражданский вариант американской штурмовой винтовки. Остановились, я вылез из машины и вытащил пистолет из кобуры. Мелькнула нехорошая мысль, – прошло всего девять дней, девять! А я уже спокойно стреляю в людей, причем не чувствую ни малейших угрызений совести. И кошмары меня по ночам не мучают. Сны всё больше о прошлой жизни: работа, семья, мелкие жизненные проблемы, которые сейчас вызывают улыбку. Хотя нет, не улыбку – грусть, так будет точнее. Сами, наверное, понимаете, почему… Не ожидая, пока зомби повернётся, я выстрелил ему в голову, и, когда он упал, направился к нему. Надел резиновые перчатки, которые лежали в одном из карманов жилета, и начал обыскивать труп. Да, винтовка – AR15, производства Samp;W. Хорошая вещь, если для спорта, а не для войны. Уж очень она капризная, чистоту любит, как мой кот. В наших Палестинах такими торговали по 1500-2000 евро. Правда, грязная она сейчас – ужас. Сто процентов – не выстрелит, чистить надо. Для таких грязных находок у нас в багажнике лежало несколько полиэтиленовых мешков, иначе подберёшь такое – вся машина провоняет. А парень спортсмен, точно. На ремне четырёхместный паучер. Один магазин полный, два разряженных и одно пустое отделение, один рожок он где-то потерял. В карманах ничего нет; хотя, смотри ты – семнадцатизарядный магазин от Глока. Полный. Хм, а куда же ты пистолет дел, бедолага? Больше при нём ничего не нашлось, кроме бытовых мелочей, вроде бинта, ключей, по-видимому, от квартиры, и зажигалки. Во внутреннем кармане – паспорт. Имя, фамилия, – штамп о декларированном месте жительства. Это хорошая находка. По идее, надо бы его квартиру проверить – ведь там, сто процентов, ещё что-нибудь полезное найдём. А парня жалко; наверное, в одиночку пытался выжить, а это практически невозможно. Плохо это, если в жизни некому твою спину прикрыть.

Город… Страшное зрелище, даже рассказывать трудно. Настроения «добавил» Айвар, включив диск с Барберовским «Agnus Dei». За окнами машины мелькали знакомые улицы и мне казалось, что музыка словно вливается в эту мертвую пустоту города, переплетаясь с перекрестьями дорог и отзывается тихим шелестом заблудших здесь душ.

В одном фильме Куравлёв по похожему поводу сказал: «это я удачно зашёл». К счастью, стрелок жил неподалёку, и, что сильно нас обрадовало, на первом этаже. Мы даже в подъезд не сунулись, а подогнали машину к окнам и осмотрели квартиру через окна. Аккуратно высадили кухонное окно и, страхуя друг друга, проверили квартиру. Обычная квартира; в комнатах современная мебель, на тумбочке плазменный телевизор, компьютер с джойстиком и книги. Последнее удивило – сейчас редко встречается читающая публика. Я автоматически проверил свет и воду – ничего не работало. В общем, это уже простая каменная коробка, а не дом. В спальне, в шкафу обнаружили оружейный сейф, прикрученный к стене. К нему, слава Богу, подошёл один из ключей, висевший на общей связке; я зря боялся, что ключ будет спрятан дома и придется его долго искать. В сейфе нашлось восемьсот патронов 0.223 Rem, двести патронов 9x19 Luger и сотня 0.45. Опять этот сорок пятый калибр. Мы пистолет когда-нибудь найдем под эти патроны или они у нас так, для антуража?! Кстати, если у него был второй пистолет, то это, скорее всего, будет двадцать первый Глок, так как в сейфе лежала кобура Fobus под эту модель оружия; я проверил – для семнадцатого глока она слегка широковата. То, что спортсмен мог купить какой-нибудь глоковский компакт под этот калибр, верилось с трудом. Не любит наш брат компакты.

Через четыре часа, загрузив машину, мы собрались уезжать. В квартире нашлось немного армейских пайков, где-то штук пятнадцать, ящик спагетти, спички, мясные и рыбные консервы, два мешка картошки и, что нас особенно обрадовало – мешок муки. Теперь оставалось только найти пакеты для Асты, и можно ехать домой с чистой совестью. А пистолет мы все же обнаружили, Айвару, как всегда, везёт на найдёнышей. Как я и предполагал, это был Glock-21, который лежал под подушкой, на кровати. Мне выпала находка погрустнее. Перебирая вещи на письменном столе, я заметил небольшую, открытую на последней, заполненной странице, тетрадь. Все записи читать не стал, только последнюю. «27 марта. Умерла Лина.»