"Раскинулось море широко" - читать интересную книгу автора (Белоусов Валерий Иванович)Глава четырнадцатая. Бог на машине.«Деус экс машина!» Восклицал античный драматург, когда действие «песни козлов» – трагедии, начинало достигать такой точки – что без божественного влияния начинало плавненько развиваться от очень плохого к ещё более худшему… И тогда с помощью театральной машины возникало некое божество (Дионис, Юпитер или, извините, Венера) – и разрешало хотя бы часть проблемы… «Приказъ?2 Командающаго Флотом Тихаго океана Вице-Адмирала Макарова. 12 февраля 1904 года. ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО, ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОРЪ МИХАИЛЪ АЛЕКСАНДРОВИЧ, отправляя меня на Дальнiй Востокъ, ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕ соизволилъ поручить передать мне всем чинамъ, вверенным моему командованiю, ЕГО сердечное ЦАРСКОЕ спасибо за доблестную службу; и при этомъ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ благоугодно было выразить твёрдую уверенность, что во всехъ чинахъ живетъ Геройскiй духъ Российскаго Воинства и что, руководимые заветами его славныхъ боевыхъ преданiй, все они честно исполнять свой долгъ. Счастливъ объявить столь лестныя для военнаго самолюбiя каждаго из насъ Высокомилостивыя слова ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, и вполне надеюсь, что мы приложим все старанiя, дабы оправдать высокое к намъ доверie АВГУСЕЙШАГО вождя армiи и флота. Приказъ этот прочесть на судахъ и в командахъ.» Вопросы, возбужденные Вице-Адмиралом Макаровым на Совещании в С.-Петербурге перед отъездом в Порт-Артур. 12 Февраля 1904 года, на Совещании у Управляющего Морским Министерством, вице-адмиралом Макаровым были возбуждены следующие вопросы: Об угле. 1) По поводу угля в Адамсе: необходимо переговорить с владельцем Г-ном Львовым и выяснить способ доставки угля к Порт-Артуру – водой, или по железной дороге. На судах эскадры этот уголь уже испытан и выяснено, что он дает громадный процент золы; тем не менее, он вполне пригоден для ежедневного расхода. 2) Необходимо, для соображений, выяснить для всех судов ежедневный расход и расход на полный ход. 3) Иметь в виду предложение Г-на Меса на поставку угля. Переговорить с ним, и выяснить вопрос ко вторнику. О провизии. 1) Необходимо выяснить в Министерстве Путей Сообщения, какое количество вагонов может быть предоставлено для грузов в Порт-Артуре, до станции «Манджурия» – в неделю. 2) Какое количество провизии (в пудах) необходимо привозить ежедневно для наличного состава. 3) Выяснить количество каждого рода провизии на судах и в порту к 1 Февраля, телеграммой на имя Командира Порта. 4) Необходимо открыть в Порт-Артурском Казначействе экстраординарный кредит для рассчета на наличное золото. Справку в Министерстве Финансов: какое наличие кассы теперь; в инструкцию Адмиралу включить определенные указания по этому вопросу. Вопросы разные. 1) Представленные сведения о водоснабжении порта разъяснений не потребовали. 2) Как Адмиралу получать и посылать известия, если будет отрезан? Признано наилучшим иметь сообщение через Чифу, возможно это устройство через Г-на Меса. – Желательно было-бы иметь агента в Токио, но это очень затруднительно. 3) Обратиться в Главный Штаб с просьбою для Адмирала карты, нанеся на нее все имеемые сведения. 4) Желательно иметь в штабе Адмирала офицера Генерального Штаба. О назначении такого лица контр-адмирал Нидермиллер лично будет просить, по приказанию Управляющего Министерством, Начальника Главного Штаба. 5) Как попасть в Артур, если путь отрезан? – Признано единственным возможным исходом – направиться на Ялу, но с таким решением связаны чрезмерные затруднения, поэтому решено: в случае, если путь перерезан, направиться во Владивосток. Равным образом, все военные грузы и люди, направляемые в Порт-Артур, если путь перерезан, должны быть направлены во Владивосток. 6) Необходимо снестись с Министерством Путей Сообщения, чтобы иметь сведения, где, по номернику, находятся наши вагоны. На вагонах надо делать особую отметку и надпись – «военный груз». Номерник вагонов, в которых посылаются грузы и, после Байкала, новый номерник, в случае перегрузки, – сообщить Адмиралу. Заблаговременно телеграфировать: «если Порт-Артур будет отрезан, то все посылаемые люди и грузы направляются во Владивосток». Необходимо, поэтому, принять меры, чтобы один или два крейсера пришли бы во Владивосток. О личном составе. 1) Считается целесообразным разоружение броненосных кораблей «Первенец», «Кремль», «Чародейка» и четырёх броненосных фрегатов типа «Адмирал Грейг». Кроме того, предлагается разоружить шестьдесят восемь миноносок постройки 77-79 годов. Экипажи – с броненосных кораблей (2140 человек) и с миноносок (612 человек) направить на формирование экипажей вновь строящихся кораблей, предназначенных для усиления Тихо-океанской эскадры. О формировании крейсерского отряда 1) Сформировать Крейсерский отряд для уничтожения неприятельской торговли, в составе: Яхта Генерал-Адмирала «Алмаз», 3885 тонн Императорская Яхта «Полярная Звезда», 4000 тонн Императорская Яхта «Штандарт», 5500 тонн. 2) Оснастить указанные корабли вооружением шесть 6 -дм, шесть 75-мм, два минных аппарата, обратив на это вооружение крейсеров «Князь Пожарский», «Минин», «Генерал-Адмирал», «Герцог Эдинбургский» 3) Команду Крейсерского отряда формировать из чинов Гвардейского Флотского экипажа. Телеграмма Вице-Адмирала Макарова – Управляющему Морским Министерством, 12 Февраля 1904 года?11. Прошу выслать в Порт-Артур лейтенанта Шрейбера со всеми наличными змеями и лебедками, заказав пять комплектов змеев и лебедок в Петербурге и выслав со Шрейбером материалы для выделки двух комплектов на месте, если материал этот имеется в готовности. Подписал: Вице-Адмирал Макаров. Станция Похвиснево. Телеграмма Вице-Адмирала Макарова – Управляющему Морским Министерством, 12 Февраля 1904 г.?16. Для успеха некоторых военных операций необходимо иметь беЗпроволочный телеграф, действующий, по крайней мере на 300 миль. Не полагаете ли полезным командировать профессора Попова с одним из флотских офицеров, чтобы переговорить с Сименсом, Маркони и другими изобретателями и приобрести необходимые приборы. О результатах переговоров прошу сообщить. Подписал: Макаров. … Мощный паровоз производства Акционерного Общества «Сормово» взревнул басовитым гудком и прибавил ходу… на полированном столе салон-вагона в серебряных массивных подстаканниках нежно позвякивали ложечки в пусть хрустальных, но самого простонародного вида гранёных стаканах… Государь был сторонником всего народного, русского, основательного – так же как его Августейший отец, Александр Третий Миротворец… …«Так ведь это – форменное издевательство, Ваше Величество!» «Объяснитесь, Степан Осипович?» «Извольте. Начальник Управления водных путей Амурского бассейна доносит Министерству Путей Сообщения, что, в виду возможности свободного плавания для мелких морских судов в низовьях реки Амура, он опасается появления здесь, с открытием навигации, японских миноносок – с целью повредить местному судоходству вообще и, в частности, чрезвычайно важным для экономической жизни края, рыбным промыслам, доставляющим населению один из главных продуктов питания. В виду сего, генерал-майор Березовский возбуждает вопрос о военной охране Амурского лимана и, ссылаясь на полную непригодность для этого имеющихся в его распоряжении судов, указывает на возможность установить таковую охрану путем перевозки из Владивостока нескольких имеющихся там миноносок, которые, по своей устарелой конструкции и малой величине, по его словам, признаны малопригодными для морских операций. Эти миноноски, как предполагает генерал-майор Березовский, могли бы быть в разобранном виде теперь же перевезены на станцию „Иман“ – Усурийской железной дороги, или в Хабаровск, при усиленной работе собраны и, к началу навигации, высланы в лиман, при чем Управление водными путями Амурского бассейна могло бы оказать свое содействие в сборке миноносок и проводке их от Имана до Николаевска.» «Разумно. За чем же дело встало?» «Так я тогда полагал, и сейчас полагаю, что вопрос надо ставить шире – об усилении минной флотилии вообще в водах Тихого океана, и признаю важным, при данных обстоятельствах, сделать заказ миноносок на заводах Нормана, а готовые миноносцы, находящиеся в Кронштадте, в разобранном виде выслать по железной дороге в Артур. И что же мне ответили из-под Шпица?» «Ну и что же, поделитесь?» «Для пересылки „Циклонов“, оказывается, необходимо разбирать их вдоль и поперек, ибо ширина не допускает перевозки. Технический Комитет полагает, что, де, после такой разломки, не представилось бы возможным собрать корпуса в Порт-Артуре. По докладе, Генерал-Адмирал не соизволил на разломку „Циклонов“. О малых же миноносках ведутся переговоры с заграничным заводом. Е… извините, Ваше Величество…» «Я, конечно, не специалист, но мне кажется – что их и разрабатывали с тем, чтобы иметь возможность перевозить на иные театры?» «Да ведь уже и был подобный прием, а именно – миноносец „Статный“ прислан разобранным; полагаю, что мне следует настаивать на присылке этих миноносцев, ибо подкрепление потребуется немедленно. Без миноносцев мы будем как без рук и без глаз!» «Хорошо… что ещё?» «Не перечислишь… до бешенства доводят! Что миноносцы… любую мелочь приходится вымаливать… вот, например, прошу напечатать пятьсот экземпляров моей книги „Рассуждения по морской тактике“ возможно скорее и выслать двести экземпляров; также прошу приобрести и выслать книгу Джейна: „Боевые корабли“ – на все суда и миноносцы. Мне отвечают – что, по докладе о сем Управляющему Морским Министерством, Его Превосходительство Федор Карлович не признал возможным отнести этот расход на военный кредит. А атлас Джейна, де, циркуляром Главного Морского Штаба от 5-го Октября 1900 года за?240 – было предложено выписывать для судовых библиотек, наравне с прочими периодическими изданиями… вот содержатели и выписали – иллюстрированный журнал „Нива“…» «Это кто же такой умный Вам отвечал?» «И.д. Начальника Главного Морского Штаба Свиты Вашего Величества Контр-Адмирал Рожественский. Зиновий Павлович. Мат-т-ть его… Извините, Ваше Величество…» «Не извиняйтесь… это вовсе не мелочи… Джейн – это что?» «Это альбомная книга с фотографиями, силуэтами, эскизами всех основных кораблей всех стран мира – с ТТХ, сведениями о нахождении…» «Значит, говорите, вместо неё „Ниву“ выписывают? М-да… а что касается Вашей „Тактики“…» «Прошу простить меня – я по поводу её отнёсся уже непосредственно к Генерал-Адмиралу…» «И что же?» «Не соизволил ответить – но передал через Авелана, что что печатание книги может быть разрешено из кредитов будушего года, о чем указал войти своевременно с новым представлением. Мать его… Извините, Ваше Величество…» «Степан Осипович, я Вас, конечно, извиняю, тем более что его мать – и моя бабушка тоже… но… вот кое-кто от меня огребёт! Книга нужна теперь же, а не в будущем году, именно для раздачи ее командирам, дабы они ознакомились со взглядами своего начальника; я не допускаю мысли, что Министерство не может теперь же найти 500 рублей, и отказ в напечатании понимаю, как неодобрение Ваших взглядов на ведение войны… Не беспокойте более начальство – книга будет немедленно отлитографирована в типографии Генерального Штаба, за счёт кабинетских сумм… полагаю, что Удельное ведомство от этого не обеднеет!» «Спасибо, Ваше Императорское Величество!» «Ого, скоро Вы меня начнёте вообще полным титулом величать! Оставьте, Степан Осипович…» Государь отхлебнул из стакана крепчайший «адвокат» – крепко, до черноты заваренный китайский чай пополам с шустовским коньяком и продолжил:«Но что Вы вообще думаете об этой войне?» «Одно знаю, Ваше Величество – шапками мы их не закидаем… за спиной японцев стоит англичанка!» «Вы полагаете, что нужно будет собирать вторую Тихоокеанскую Эскадру?» «Полагаю, что да… собирать стоит! но вот стоит ли отправлять?» «Разумно… а кого бы Вы видели во главе?» «Дубасова или Чухнина!» «А Рожественский?» «Зиновий Павлович, конечно, эскадру ДОВЕДЁТ. И геройски её угробит в первом же морском бою. А мне надо – чтобы японские моряки геройски гибли за свою родину…» «А Вы не преувеличиваете? Тут – ничего личного?» Макаров задумался. Молча поерошил окладистую породу… и ответил, весомо, чётко:«Нет, Ваше Величество. Ничего личного… я его знаю двадцать пять без малого лет, и цену ему – тоже знаю… не тот он человек. Не тот.» «М-да… я-то именно его и прочил, честно говоря… буду думать… Чухнин, говорите? Так он, вроде… вешатель?» «Клевета! Про то, что он в иностранные порты входил с повешенными на нока-рее матросами – английская утка… ну, не нравиться Чухнин – вот, Небогатов есть! Опытнейший! Не даром, Учебным отрядом руководит… осторожен, нетороплив, настоящий Марий-Кунктатор…» «Ну, это мы ещё обдумаем… Кстати, „Кунктатором“ называли Квинта Фабия Максима, а не Гая Мария. Да не стесняйтесь Вы, Степан Осипович – я тоже, как и Вы, в гимназиях не обучался… Латынь-это не главное… А вот по Артуру что скажите?» «Да не надо было вообще его занимать! Нужна база – не спорю, нужна! Так заняли бы Циндао!» «На Циндао тогда мой августейший братец Вилли зубки точил…» «Вот и я про то же – немец, он худого не выберет… ну, заняли… ладно! а зачем на Ляодуне, вместо Артура – строить ещё и Дальний?» «Витте премудрый меня смутил… говорит, что России нужен исключительно коммерческий порт…» «В результате – ни в городе Иван, ни в селе Селифан! Дальний стоит пустой! А в нём строят великолепную кирху – на тот случай, если в порт придёт иностранный корабль, в команде которого будут лютеране…» «Нет, а чем Вам Дальний помешает Артур защищать?» «Ваше Величество, первоначально форты Артура планировались так, что они должны были выдерживать попадание одиннадцати-дюймовых бомб. Потом, решили, что достаточно, чтобы они выдерживали попадание шестидюймовых – экая экономия сразу образовалась! И правильно решили! Потому что на всём побережье не было порта, в который могли бы подвести не только одиннадцати, а и шести -дюймовые пушки! Не было такого порта! А теперь – есть. ДАЛЬНИЙ. Да какой же это Дальний? Это – Вредный!» «Никогда бы не подумал… Но что делать – задним умом крепки… Вот тоже -Либава… Мой батюшка покойный, Царствие ему Небесное, хотел строить незамерзающий океанский порт на Мурмане… а мне просто руки повыкручивали! Великий Князь Алексей так мне и сказал – что, мол, если не будет строиться крепость в Либаве, то он почтёт себя крайне обиженным… да пусть бы лучше обижался! Ведь Либава – годится для войны лишь только с одним государством – с Германской Империей! А нахрена мне с Вильгельмом воевать? Я, Степан Осипович, скажу Вам по секрету – я приказал Либаву разоружить! Там ведь 19 штук одних только 280-мм пушек, которых в Артуре совсем нет, 10 штук десяти-дюймовых, а в Артуре их всего пять… вообще, крупных калибров там сто тринадцать стволов! Отсылаю их в Артур и во Владивосток… но… тётушка Улита едет, когда-то будет… А пока – мой Вам совет. Берите оборону Квантуна – именно Квантуна, не Артура – в свои руки! Мало ли что Вы моряк! Оборонял же Севастополь Нахимов? Полномочия я Вам предоставлю! Стройте на Кинджоусском перешейке оборону, как мне Куропаткин советует – для нее используйте все трофейные китайские пушки, которые найдёте в Артуре. Выкопайте ров поперёк перешейка, отсыпьте вал – за валом, за обратным скатом, наройте траншей, проволокой колючей огородите… по флангам – батареи… набросайте мин, сколько возможно – с моря, я Вам с Черноморского флота – вышлю ещё… Смелее используйте канонерки – их в Артуре достаточно. Этого добра не жалко. Снимите с кораблей всякую мелочь – вроде пулемётов… да, пулемёты… ни одного пулемётного завода в России. Буду говорить с кузеном Вилли о покупке производства у Круппа… Пока что в Дании наш агент с Мадсеном что-то трёт о его автоматических ружьях… да тот боится – мол, военная контрабанда… Так что Вы, Степан Осипович – пулемётами как-то маневрируйте, что ли… мало их…» «Так как ими маневрировать, Ваше Величество? Вещь тяжёлая, на руках не утащишь… Разве что… х-хе… тут я видал, как господа лейб-гусары граммофон возили! Поставили его на бричку, да и катались себе под музыку… а не поставить ли и пулемёт? На бричку-то? Вот и манёвр. Надо будет попробовать…» «Пробуйте, Степан Осипович. А я – до Москвы Вас проводя – не минуты не медля, еду в Брест-Литовск… на охоту в Беловежскую Пущу! И братец мой Вилли – тоже едет…» «Ваше Величество, а можно ли что-нибудь двинуть на Восток с Чёрного моря?» «Планировали в ГМШ „Потёмкина“, „Ростислава“ и „Три Святителя“… да вот Ваш уважаемый Чухнин телеграфирует, что „Потёмкин“ – недостроен, „Ростислава“ надо переводить с нефтяного на угольное топливо… остаются „Три Святителя“ да „Двенадцать Апостолов“, тихоходные…» «Да, зато целых пятнадцать кораблей…» «А, Вы про телеграмму английского военного агента, который тогда в „Таймс“ газеттировал, что в Николаеве спущено на воду три „Святителя“ и двенадцать „Апостолов“… хе-хе… здорово тогда турки всполошились! Вспомнить приятно… к сожалению, количество святых куда больше числа кораблей… да и как их через Проливы провести?» «Опять англичанка?» «Она самая… Блистающий Диван просто засален тощими британскими задами… Ну, туркам, ежели чего, мы проблемы-то тоже создать можем… были тут у меня армянские инсургенты, из Самсунга, Тебриза, и с берегов озера Ван… просятся под руку христианского государя! Я их утешил, обласкал… но с выступлением просил обождать… не время! Пока – не время… Греки вот тоже… с Мудроса! Были тут у меня пиндосы одесские… Вспоминали, как адмирал Ушаков там, в Архипелаге, Партенопейскую пиратскую Республику во главе с атаманом Коччиоли учреждал… И полковник Генерального Штаба Козлов недавно со Счастливого Хадрамаута вернулся… очень тамошним шейхам турки поднадоели… Жалко, что не могу я эти возможности использовать!» «Отчего же, Государть?» «Да не правильно это, не по – рыцарски… хоть турки и нехристи, а всё-Султан законный правитель… Хорошо-с… но вот англичанке на всякий случай я перцу в панталоны насыплю!» Темный экран. И на фоне темноты – тоскливая, выворачивающая душу, исконно-азиатская – звучит песнь Муэдзина – «Илля – иль рахман-иль алла…» Эран светлеет, приобретает глубину… И медленно открывается город – восточный, старинный… глухие дувалы, плоскокрышие дома и дуканы… голо, жёлто, мертво… над глиняной стеной, приложив руки к вискам, отправляет в розовеющие небеса свой призыв мусульманин в белом, длиннополом одеянии и черной жилетке… Внезапно в лоб ему влетает ком грязи – и истошно-заунывный звук прерывается бульканием… Камера поворачивается – и мы видим рыжего, длинноволосого паренька с рогаткою в руке. Паренёк: «Я тебе говорил, петух гамбургский, чтобы не орал под окном спозаранку?Говорил? Так не обессудь, милай!» Камера отодвигается – и за спиной паренька мы видим вполне российский (или скорее, малороссийский) домик – белёные стены, мальвы… из окошка высовывается пышнотелая молодка в ночной рубашке. Молодка:«Батюшка Серапион! Хватит уж гололобых строжать… замерзла я…»Отец Серапион бросает рогатку, и с короткого разбега ныряет прямо в окно… слышится радостный визг молодки… А камера поднимается – и мы видим, как на азиатский город, вытесняя его, надвигается Новый город – вполне себе русский уездный, вроде Павлограда или Конотопа… Прямые улицы, обсаженные пирамидальными тополями… Классическое здание гимназии в стиле ампир, перед которым дворник-татарин старательно машет метлою… Штаб воинской части с часовым перед воротами, окрашенными казённой зелёной краской… Лавка с надписью «Портной Иван Фёдоров из Берлина»… Дворик, в глубине которого толстенький, упитанный солдатик старательно растапливает сапогом начищенный самовар… Внезапно из распахнутого по летнему времени окошка флигелька, расположенного в углу дворика, раздаётся истошный женский вопль. Солдатик с испугу опрокидывает самовар и бросается к флигелю… Камера стремительно надвигается на оконце… В комнате – спартанская обстановка. На стене – висят шашка в потёртых ножнах, над ней – портрет Скобелева… Под портретом – узкая солдатская койка, рядом с которой в позе заокеанской статуи (и в такой же одежде, прикрываясь простыней) – возвышается с пылающим от гнева лицом валькирия… только в её воздетой длани – не факел свободы, а что-то блестящее, явно докторского вида… В постели, в солдатском суровом белье – седовласый, худой и очень загорелый мужчина… а рядом с ним – из-под одеяла – выглядывает треугольная змеиная голова… Валькирия делает шаг вперед, и с размаху опускает своё орудие на голову гадины… Но мужчина с отчаянным криком – «ОТСТАВИТЬ!!!» заслоняет змею своим телом… Титры «ХУУУ-ЯЯЯК!!!» Темнота Титры «Через десять минут» Валькирия, перевязывая мужскую голову:«Семёнов! Ты хоть и Тринадцатый – но как хочешь, так и выбирай, или я – или эта мерзость! Но! Чтобы через пять минут дом был очищен!» Титры – «Через четыре минуты» Валькирия, в криво застёгнутом платье, держа под мышкой саквояж, покидает дом Семёнова. Валькирия:«Ну (пии)Семёнов(пии) ты(пии) и (пиии, пиии, пиии)… Семенов, сидя на кровати, в накинутом на плечи потёртом мундире – на погонах с одним узеньким просветом россыпь маленьких звёздочек, с тоскою поглаживает свернувшуюся у него на коленях кобру:„Эх, Маша, Маша… Опять, Маша, мы с тобою холостые… “Маша сочувственно шипит и ластится. Его слова покрывает цокот копыт за окном… Камера поднимается – на стене календарь. На обложке календаря – Высочайшее семейство – Государь Император с супругой… на отрывном листе дата – 13 февраля 1904 года. Пятница.» Казак, узкоглазый, скуластый, раскосый семиреченец, не слезая с коня, просунувшись в окошко, рапортует:«ВашБродь, а тебя, паря, однако в штаб! Так што мибилизация! Для всего ТуркестанскАго округа!» «Прощание Славянки». …«Встань за Веру Русская Земля!» Император Фридрих Вильгельм Второй Виктор Альберт Прусский (Wilhelm II, Friedrich Wilhelm Viktor Albert von PreuЯen) прищёлкнул пальцами и с удовольствием произнёс:«Отлично! Великолепный марш! Я отдал бы свою левую руку – чтобы только услышать его на берегах Рейна!» Барон Бирка фон Биркенау незаметно улыбнулся своей иронической генштабовской улыбочкой… Будущий германский император родился со многими физическими недостатками, которые уже в раннем возрасте чуть не стоили ему жизни; в том числе и с повреждённой левой рукой (короче правой на 15см.); в будущем Вильгельм был вынужден скрывать этот физический недостаток, положив одну руку на другую или садясь под углом к собеседнику… Однако от зорких глаз Кайзера мало что могло укрыться… «Что Вы – опять ехидничаете над своим Государем, барон?» «Ваше Императорское Величество простит мою невольную улыбку – но в силу своих профессиональных обязанностей я просто должен знать – что у этой действительно замечательной, песни есть и другие варианты слов… Например, „Кluinuil w zhoppu zharenny pietuh!“, что означает на хохдойче – Es hat in den Hintern der gebratene Hahn geschlagen!» «Ха-ха… забавно! Однако, я думаю, что только у русских есть такая национальная черта – иронизировать над своими святынями…» «Да, они называют это Koshiunstwo, от слова Koshiun – языческий жрец, который издевался над Pravoslawny святынями…» «Да… чтобы издеваться над святынями – их, святыни – прежде всего надо иметь! Вот русские – их имеют… а всякие лягушатники, или лайми… у них святыня – фунт их поганых стерлингов!» «Ваше Императорское Величество, Вы – как всегда абсолютно точны…» «Хватит льстить, барон, что за византийство… Доложите обстановку.» Бирке фон Биркенау встал, подтянутый и по деловому строгий, и открыв чёрную кожаную папочку, начал, посверкивая моноклем, на память докладывать – только изредка сверяясь с произношением трудных туземных фамилий… «Докладываю. 20 января.по инициативе А.Н. Куропаткина на основе канцелярии Военно-Учётного комитета ГУГШ Русской Императорской Армии создано Разведочное отделение. В официальной структуре ГШ это отделение отсутствует, для личного состава отделения введено следующее официальное наименование – состоящие в распоряжении Начальника Главного Штаба. Содержание Начальнику Отделения назначено такое же, какое получают начальники прочих отделений, а всего совокупные расходы должны составлять 27600 рублей в год. Адреса Разведочного Отделения, по крайней мере, за рубежами России, не знает никто – кроме меня, а теперь и Вас, Государь – Таврическая, дом 17. Приоритетные задачи отделения – охранение военной тайны и обнаружение лиц, выдающих её иностранцам.» «Молодцы русские! Наконец-то взялись за ум… Барон, а ведь контрразведку – то создавали им… мы?» «Так точно, Государь… Нередко называют имя Вильгельма Штибера… Он в 1858-1863 годах успешно работал как на Россию, так и на Пруссию… Тогда наши страны были не просто союзниками… когда немцы вошли в Париж, в Петербурге прошла народная манифестация – „Наши победили!“» «Чёрт меня побери! Ну почему же всё так изменилось?» «Государь, у русских есть поговорка – Anglitchanka gadit!» «Доннерветтернохэмальквачундшайзе! Боже, покарай Англию! Продолжайте доклад.» «Английским агентом, неким Сиднеем Рейли переданы японскому военному агенту в Париже генералу Акаси свод русских военно-морских сигналов и полный план укреплений Порт-Артура.» «Откуда же он их взял?» «Нами проведено расследование, которое установило, что Рейли, официально занимавшийся в Порт-Артуре коммерческой деятельностью, имел частые встречи с китайцем Хо Линьшунем, работавшим под началом главного корабельного инженера Свирского. Этот китаец отлично знал весь порт, укрепления, детальное расположение всех важнейших объектов, и даже имел доступ к картам минных полей! Оба – Рейли и Хо Линьшунь, покинули Порт-Артур до начала бомбардировки – а до этого на расчётный счёт Рейли в Сити-банке дважды поступали крупные суммы из Японии…» «Каковы подлецы, а? И что дальше?» «Указанные лица нами в Париже… изъяты, негласно, разумеется… и после допроса мы готовы их передать нашим русским друзьям.» «И правильно! Надеюсь, что русские англичанина сошлют в Сибирь убирать снег… снега там много, ха-ха… а на что Вы морочите мне голову с этой желтомордой макакой? Сверните ему шею, да и дело с концом!» Бирка фон Биркенау аккуратно записал указание серебряным (!) карандашиком, свисавшим с генштабовского аксельбанта… «Далее. Некто Юзеф Пилсудский, подданный Российской Империи, вступил в переговоры с уже упомянутым Акаси. Предлагает организовать силами Польской Партии Социалистов взрыв Транссибирской железной дороги… на деньги английского правительства через Лондон, Нью-Йорк и Сан-Франциско отправляется в Токио.» «Но ведь это же предательство? Измена своему Государю?» «Так точно, Ваше Императорское Величество… поэтому нами дано указание… нью-йоркскому Die brьderliche Gesellschaft… встретить указанного полячишку прямо на пирсе. И проводить, с тяжёлым грузом на шее… прямо с пирса.» «Одобряю. Немецкому Обществу Братьев – моё благоволение. Что нибудь ещё?» «Так точно, Ваше Императорское Величество… Некто Целлиакус, русский подданный, бывший работник Верховного Суда, бывший заведующий канцелярией Петербургского генерал-губернатора на деньги английского правительства готовит убийства генерал-губернатора Финляндии, прокурора Финского Сената… борется за свободу Финляндии. Для этого передаёт деньги Акаси представителям Боевой Организации Партии Социалистов-революционеров Чайковскому и Росскийской социал-демократической партии Красину… и ещё какому-то русскому Георгию Деканози, из партии „Сакартвело“…» «Зачем, барон?» «Ну как, Ваше Императорское Величество… чтобы террор развернуть в Российской Империи…» «Какая мерзость эта Ваша заливная рыба… это я не Вам, это я супругу свою вспомнил… какая мерзость! Предательство, подлость… я кузену Михелю в 1886 году Орден Чёрного Орла вручал… и что – я допущу, чтобы против ПРУССКОГО риттера такие подлые козни строили? Дайте Вашу папку, барон, я её с собой в Беловежье возьму…» Бирка фон Биркенау был очень доволен. Операция «Brьderschaft» успешно развивалась… |
|
|