Посвящается Кристине, у которой моих книг больше, как я подозреваю, чем у меня самой.

Мне очень дороги твои дружба и поддержка.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

- Пошел вон, - сказала я с порога.

Ясмин и Винсент, доедавшие яичницу, с удивлением взглянули на меня. Нифон кивнул в их сторону:

- Мне разрешили войти. Не думал, что возникнет проблема.

Ангел и человек заметно растерялись. Все стало ясно. Нифон явился неожиданно, они, не зная о моих с ним отношениях, его впустили. Приняли, видно, за компаньона по злодейским делам, каковым он, строго говоря, и являлся.

Винсент торопливо встал, понес грязную тарелку в раковину. Ясмин вскочила тоже.

- Ну, - сказал Винсент, - нам, кажется, пора.

- Да. - Ясмин схватилась за пальто. - Приятно было повидаться.

Исчезли они с такой скоростью, как будто телепортировались.

Я снова сосредоточилась на Нифоне.

- Пошел вон, - повторила я.

Он откинулся на спинку дивана, раскинув руки.

- Лета, Лета…

- И хватит меня так называть.

- Как пожелаешь. Не волнуйся, сейчас уйду. Хочу только поделиться последними новостями о Тауни.

О господи. Тауни.

«Пожалуйста, - взмолилась я про себя, - дай мне услышать, что вчера она преуспела!»

Правда, состояние, в котором я оставила ее в баре, надежды не внушало. Если только она не вдохновилась моим примером с Джудом.

- Жертву она так и не поимела. Черт.

- Что ж, спасибо, - сказала я и указала ему на дверь. - Можешь идти. Буду рада, если в следующий раз ты сообщишь последние новости по телефону. Лучше всего - из такси, идущего в аэропорт. Чтобы больше я тебя, гадину, не видела.

Он посмотрел на меня обиженно, но с дивана встал.

- Хорошо, хорошо. Только я еще кое-что хотел сказать.

- Нет ничего, что я хотела бы от тебя слышать. - Я уже почти рычала.

- О, не уверен. - Он взялся за дверную ручку, но уходить, похоже, не собирался. - Думаю, тебе будет интересно. Это касается твоей личной жизни.

- Нет уж! О ней мы говорить не будем.

- Ле… Джорджина, я всего лишь хочу помочь, - проныл он. - Ведь это ужасно, что вы не можете отдаться своей любви полностью.

- У нас. Все. Прекрасно. Отодвинься от двери. Не пачкай ее своими волосами.

Нифон выпрямился, заботливо пригладил затылок.

- Послушай… я понимаю, почему ты с ним не спишь. Это прелестно. Спасаешь его жизнь, энергию и так далее. Но что, если проблемы не станет? Что, если я сделаю так, чтобы у секса не было побочных эффектов?

- Ага. По доброте душевной.

- Ну… - Он пожал плечами. - У всего своя цена.

- Оно того не стоит. Чтобы Сет продал душу.

- Я могу кое-что добавить. Продлить ему жизнь… и молодость…

- Нет. Клянусь Богом, если ты сейчас же не уйдешь, я позвоню Джерому. - Я блефовала, поскольку Джерома в городе не было.

- Я всего лишь хочу помочь…

- Как мне помог? - Я не потрудилась скрыть сарказм.

Насмешливое выражение вдруг исчезло с его лица. Оно стало жестким. Злым. Страшным.

- Я помог тебе, малышка Лета. Ты была никто. Вообще никто. Дочь нищего рыбака из глухого дерьмового городишки. Потаскуха из глухого дерьмового городишки. Изгадила себе жизнь, а я все уладил. Сделал тебя той, кто ты есть. Решил твои проблемы. Спас твоего мужа. Дал тебе вечную молодость и красоту. Не кажется ли тебе, что ты у меня в долгу?

- Оно того не стоило, - сказала я мрачно. - Не стоило.

- Вот как? Ты предпочла бы увидеть, как муж покончит с собой? И умереть опозоренной, всеми презираемой парией?

Я не ответила. Перед глазами вновь встало лицо мужа в тот миг, когда он узнал о моей измене. Это воспоминание преследовало меня и теперь, через века. Он был в таком отчаянии, что хотел умереть. Но я, продав душу и став суккубом, заключила с адом сделку. Муж забыл меня, как и все остальные, кого я знала. Он не умер, остался жить, забыв о том даже, что я вообще существовала на свете. Стоило ли оно того?

Лицо Нифона сделалось еще язвительней. Черт открыл дверь.

- Пока, Джорджина. Дай знать, если передумаешь.

Он ушел, а я долго еще смотрела на дверь, не в силах сдвинуться с места. О предложении купить душу Сета я не думала. Оно меня не интересовало. А вот все остальное, что он сказал… напоминание о прошлом… Я вздохнула. Ни с этим разбираться не хотелось, ни со всем остальным, что происходило сейчас в моей жизни. Кстати, об остальном… До работы еще два часа, и я решила наступить себе на горло и еще раз попытаться узнать, что за сны мне снятся. У Данте.

Лавочка его выглядела ничуть не лучше, чем в прошлое посещение. Но на сей раз я застала там клиентку. Темноволосую девушку в сером свитере, которая по возрасту могла быть студенткой. Увидев ее с порога, я попятилась было, но Данте жестом пригласил меня зайти.

- Ничего, ничего. Можешь тут подождать. Он перевел взгляд на девушку. Оба сидели возле колченогого, покрытого бархатом стола.

- Вы ведь не против?

Девушка меня словно и не заметила.

- Нет-нет! Дальше, пожалуйста. Что там за мужчина?

Данте ослепительно улыбнулся. Улыбка казалась заученной, но на клиентку, похоже, действовала безотказно. Подойдя ближе, я поняла, что он гадает на картах Таро. На столе уже лежало несколько штук. Данте выложил еще одну.

- О, «Папа», - сказал он таинственно и многозначительно.

- И что это значит? - пискнула девушка.

- Не понимаете? Так-таки ничего и не понимаете?

Она покачала головой.

- Ничего.

- Что ж… «Папа» - это великая любовная карта. Она символизирует влюбленного мужчину, привлекательного и галантного, любящего делать подарки, красиво ухаживать. Ну знаете, о чем я…

- Честно? Нет, - сказала она с тоской. - Мне только сопляки попадаются.

- Ничего, скоро все изменится, - пообещал Данте.

Я немного разбиралась в картах Таро. И знала, что «Папа» символизирует традиции, мудрость и аскетизм. А вовсе не влюбленного мужчину, тем более что на карте изображен священник.

- А почему он так странно одет? - спросила девушка. - В-мантию какую-то.

- Ничего странного, - сказал Данте. - Это говорит о богатстве. Вспомните, Таро - очень древние карты. И парень одет по последней моде тех времен.

Встретившись с ним взглядом, я закатила глаза. Он с бесстрастным лицом выложил следующую карту.

- Неплохо, - сказал он. - «Башня».

Хуже этой карты в колоде не было.

- У вас большое будущее, ребята.

- Почему она горит? - спросила девушка. - И почему из окон падают люди?

- Это символы, - быстро сказал он. - Они означают, что, хотя все будет хорошо, когда вы встретите этого парня, вам нужно быть осторожной и следить за знаками судьбы.

- Ой, - сказала она. - А я сумею?

Данте собрал карты, отложил колоду.

- Могу помочь, если хотите. Продам набор толкований со скидкой. И у вас будет проводник, чтобы подготовиться к встрече.

В том, что встреча с мифическим парнем состоится, я лично очень сомневалась.

- Сколько? - нерешительно спросила она.

- Хм, посчитаем. - Данте сделался задумчивым. - Стоят они по пятьдесят. Скидка за набор обычно пять долларов… но… черт. Мне хочется на самом деле, чтобы у вас все получилось. Сам романтик, понимаете ли… Так и быть, отдам шесть по сорок. Можете прямо сейчас купить, и когда они вам понадобятся, будут уже под рукой.

Девушка задумалась тоже. Язык чесался сказать ей, что это жульничество. Но мне нужна была помощь Данте, и восстанавливать его против себя не стоило. И без того мог отказать.

- Не хочу на вас давить, - сказал он мягко. - Думайте, пожалуйста. Прислушайтесь к своему сердцу. Близится важный период вашей жизни - так говорят карты, и ваше сердце нуждается в помощи и защите.

Это ее убедило.

- Ладно, куплю.

Не веря своим глазам, я смотрела, как она идет к кассе. Вручает Данте больше двухсот сорока долларов - с пошлиной, и он передает ей самые обыкновенные карты Таро.

- И тебе не стыдно? - спросила я, когда она вышла.

- Суккуб. Рад тебя видеть.

- Это же был не любовный расклад.

- Ну да, - сказал он, подойдя ко мне. - Он значил на самом деле, что сердце ее будет разбито и дело может дойти до суицида.

- Но ты предсказал ей любовь.

- Ей двадцать лет. В этом возрасте только о любви и хотят слышать.

- Гореть тебе в аду.

- Могу сказать то же самое о тебе. Да, кажется, и говорил в прошлый раз?… Ладно. Ты пришла… неужели все-таки решила переспать со мной?

- Разумеется, нет.

Он изобразил обиду.

- «Разумеется, нет»? Отчего так категорично? Я вроде бы не урод.

- Не урод, - согласилась я.

Он по- прежнему выглядел так, словно два дня не брился, и синяя тенниска обтягивала торс весьма сексуально, позволяя разглядеть отменную мускулатуру. Видать, работа оставляла достаточно свободного времени, чтобы ее накачивать.

- Но я здесь по другому поводу. И, честно говоря, если то, что я вижу, - всего лишь верхушка айсберга, твоя душа не стоит ни секунды моего времени.

Он протестующе вскинул руки.

- Приходит, оскорбляет меня… а потом просит помощи. И чего ты хочешь? У тебя все-таки сломалась посудомойка?

- Нет. Я снова видела этот сон. Но с продолжением.

Я коротко пересказала его. Данте выслушал с непроницаемым видом. Потом спросил:

- Новую посудомойку ты точно не хочешь?

- Нет!

- А детей?

- Что - детей?

- Их ты хочешь?

Я немного помолчала. Данте улыбался все так же насмешливо, но смотрел на меня очень внимательно. Жулик жуликом, но умен. Настоящие жулики и должны быть умными. Чтобы зарабатывать на человеческих слабостях - таких, как желание любви у юных девушек, - необходимо хорошо разбираться в людях.

- Это не имеет значения, - сказала я наконец. - У меня детей быть не может. Ты знаешь.

- Я спросил не об этом, суккуб. Я спросил, хочешь ли ты их.

Я уставилась на хрустальный шар. Пластиковый на самом деле, судя по игре света на поверхности.

- Конечно. Хотела, еще когда была смертной. И родила бы, если бы могла.

Он кивнул, и мне впервые подумалось, что он, возможно, воспринимает меня всерьез. Почти.

- И смею предположить… ты проснулась без энергии.

- Да. А до этого поимела жертву. В точности как в прошлый раз.

Лицо у него стало задумчивым.

- Интересно. Это происходит только тогда, когда ты заряжаешься.

- И что это значит, по-твоему?

- Не знаю. Возможно, ничего.

- Не может быть! Я теряю энергию без всякой причины.

- Ты на взводе, - возразил он. - И похоже, так задергана, как никто из бессмертных, которых я встречал. Да и смертных тоже. Ты века мечтаешь забеременеть. Живешь со своим дружком в целомудрии. И работаешь на этого демона, да? Похожего на Мэтью Бродерика?

- На Джона Кьюсака, - поправила я.

- Неважно. Все это любого достанет. Твои сны отражение твоих горестей, работа подсознания, живая, яркая, вытягивающая энергию.

- Пользы от тебя… Твои толкования - жульничество, как и все остальное.

- Нет. Я жульничаю не во всем. В снах разбираюсь. И в магии. И знаю, что тебе поможет.

- Что?

Он показал на стол.

- Мы с тобой. На нем. Голые. Горизонтально. Я застонала.

- Да, ты не соврал. Ты романтик.

- Прагматик. И оппортунист.

- Ничтожество, которое обходится со мной, как с дешевой шлюхой…

- Черт возьми, я не трахался полгода, а ко мне является суккуб и просит о помощи. Мысль о сексе тебе и в голову не приходила?

Я бросила на него косой взгляд.

- Я правильно поняла? Чтобы получить помощь, я должна с тобой переспать?

Данте сунул руки в карманы.

- Нет. Было бы куда приятней, если бы ты сама этого хотела. Да и помочь я на самом деле не могу.

Я шагнула к двери.

- Что ж, спасибо.

- Знаешь, что еще помогло бы? - спросил он вслед.

- Если ты опять о сексе…

- Отпуск. Массаж. Все, что снимает напряжение.

На сей раз он говорил дело, и это меня приятно удивило - значит, в голове у него не только помойка.

- Да, - сказала я. - Правда, я сомневаюсь, что мои проблемы можно решить массажем.

- Кто знает. Если бесплатно… да в обнаженном виде…

Я вышла.

Мысль о том, что мой роман с Сетом движется как будто по замкнутому кругу, меня уже посещала. Теперь казалось, что по кругу пошло и все остальное. Увидела тот же самый сон, приехала к Данте, помощи не получила, отправилась на работу, пережевывая по дороге случившееся… день разворачивался в точности, как в прошлый раз.

В «Изумрудном городе» я занялась оформлением документов и обслуживанием покупателей, томясь при этом сладкими мечтами о ребенке. Я думала только о приснившейся девочке. Жаждала снова ее увидеть, полюбоваться ее улыбкой. В сравнении с нею работа казалась никому не нужной бессмыслицей.

Вечером мы с Мэдди поехали ко мне, и я объяснила, каким образом собираюсь устроить ей свидание.

- Ты хочешь меня продать? - воскликнула она.

- Это благотворительный аукцион, - сказала я. - В пользу детей. Ты же любишь детей, правда?

- Ну да, только…

- Значит, все будет хорошо. На, примерь. - Я бросила ей пакет с логотипом «BCBG».

Мэдди посмотрела на него с опаской.

- Магазин для подростков?

- Для людей со вкусом, - уверила я ее.

Она вынула из пакета платье, которое я подобрала накануне. Длиной до колен, шелковое, с розовым геометрическим рисунком. Слегка присобранный верх, рукава-крылышки, треугольный вырез, под ним - бант.

- Я это не надену, - тут же сказала Мэдди.

- Почему? Слишком красивое?

Она бросила на меня сердитый взгляд.

- Все наружу.

- Что? Да оно все закрывает!

Видела бы она мои платья, где действительно «все наружу»… Для нее я выбрала элегантное, сшитое со вкусом. Пуританское по сравнению с моими.

- Примерь сначала, потом посмотрим.

Мерить она отправилась в ванную. И, когда вышла, я чуть не ахнула от восторга. Платье сидело идеально. Размер я угадала точно.

- Ни дюйма лишнего, - заворчала Мэдди, растягивая ткань на талии.

- Так и надо.

- Я в нем не толстая?

- Ты в нем красавица. Будь оно из спандекса, тогда - да, полнило бы. Но ткань легкая, складочки…

- Вырез ужасно низкий…

- Хватит тебе, - рассердилась я. - Давай приводить в порядок остальное.

Я сделала ей макияж и распустила волосы. Вырвавшись на свободу, они засияли, как черный шелк. Стыд и позор, подумала я, что Мэдди вечно собирает их в хвост. Неужели кино не смотрит, где дурнушки становятся красавицами, стоит только распустить волосы и снять очки? Вместо очков, правда, она уже носила контактные линзы, но правило оставалось в силе. Под конец я обула ее в туфли на невысоком каблуке, которые купила к платью. Каблук повыше смотрелся бы, конечно, лучше, но я уж не стала искушать судьбу. И, удовлетворенные результатом, мы отправились на аукцион.

- Ты прямо как фея-крестная, - пробормотала Мэдди, когда мы вошли в отель, где проводилось мероприятие. - Только я - все та же Золушка.

Я пихнула ее локтем.

- Откуда столько пессимизма? Может, тебе стоит организовать слезливую группу эмо и утереть нос Дагу с его роком?

- Точно. Всем утру… ой, это Сет?

Мы пробирались по залу туда, где сидели волонтеры. Народу явилось много, заняты были почти все столики перед эстрадой. Проследив за взглядом Мэдди, я увидела за столиком, где оставались еще свободные стулья, Сета. Он нас тоже заметил и помахал рукой.

- Пришел тебя поддержать, - сказала я.

На самом деле Сет страшился за исход мероприятия, в которое я затаскивала Мэдди силком, и привело его сюда скорей предчувствие катастрофы.

Не зная этого, Мэдди была приятно удивлена. Она улыбнулась, и я чуть не упала в обморок.

- Вот! Так все время и делай.

Улыбка пропала.

- Как?…

Тут нас увидел Хью и аж подпрыгнул.

- Я знал, что ты любишь детишек. Я знал, что ты таки сдашься и придешь…

- Пришла не я, а Мэдди, - сказала я и положила руку ей на плечо.

Лицо Хью вытянулось.

- Э…

В следующую секунду к нам подошла высокая брюнетка в черном атласном платье. Та самая «сволочная лиса», по-видимому. Протянула мне руку.

- Привет, я - Динна. Координатор. А вы, должно быть, подруга Хью.

- Джорджина, - я пожала руку. - Но волонтером у вас будет Мэдди. Она работает в известном женском журнале.

Глаза у Динны загорелись.

- О, знаменитостей мы любим.

Она увела Мэдди. Хью тут же набросился на меня.

- Какого черта? Мне нужна газель, а ты приводишь корову!

- Дурак. Что ты несешь?

Он глянул им вслед и пожал плечами.

- Называю вещи своими именами. Она - корова.

Я тоже взглянула на Мэдди. В новом платье та казалась на самом деле стройной. Просто Хью нравились костлявые модели… да и то при условии, что грудь у них большая.

- Вот из-за таких, как ты, у женщин и возникают проблемы с самооценкой. Страшные. Проблемы, я имею в виду… не женщины.

- Ну, может, не так уж она и плоха, - сказал он. - Оральный секс ей должен удаваться.

Я закатила глаза.

- Польстил, называется. С чего ты взял?

- Толстухам только это и остается. Как еще им удержать мужчину?

Я ущипнула его за руку. От души.

- Черт… больно!

- Ты - ничтожество, - сказала я. - А Мэдди - красавица.

- Ну, в общем-то, она ничего. - Он принялся растирать руку. - Но сегодня вечером «ничего» мне маловато… с этим-то камнем на шее.

Он показал в сторону волонтеров. И я сразу поняла, кого он имеет в виду. Что было нетрудно, поскольку Тауни возвышалась над остальными на целый фут.

- Боже милостивый, - сказала я. - Откуда она тут взялась?

Хью с убитым видом развел руками.

- Ты в баре ляпнула, она услышала.

- Не думала, что она поймет, о чем я говорю, - сказала я виновато.

Хью отмахнулся.

- Теперь уж поздно. Иди, Брут, садись куда-нибудь, кошмар вот-вот начнется. Вечер ты испортила. Не знаю, за что ты так сильно не любишь деток.

Я подошла к Сету. За его столиком уже успели появиться вампиры.

- Вы за свиданием пришли, ребята, или за жертвой? - спросила я.

- Ничего нам не надо, - сказал Питер. - Кроме шоу Тауни.

Я вздохнула.

- Вообще-то здесь благотворительная акция. Почему ее воспринимают как шоу? Вот и Хью заявил, что я все испортила, приведя Мэдди.

Сет удивился.

- Почему? Выглядит она чудесно.

Питер и Коди вытянули шеи, посмотрели на Мэдди и согласились с Сетом.

- С ней все нормально, - сказал Коди. - А вот Тауни… это будет что-то. Как она одевается! Глаза бы не смотрели. Надеюсь, и сегодня не подкачает.

- Может, Тайный Санта подарит ей что-нибудь приличное. - Питер посмотрел на меня. - Ты-то подарок уже купила?

- А?

Точно. Картер. Я про него и забыла. В список моих неотложных дел отнюдь не входила покупка подарка для циничного ангела.

- Ну… есть кое-какие идеи. Я еще думаю.

- А елку? Купила?

- Э… тоже нет.

- Тебе нужна елка? - спросил Сет. - Помочь выбрать?

- Нет, я…

Тут начался аукцион, и я не договорила.

Аукционист по имени Ник был молод, не старше тридцати, и основной его работой наверняка было заключение мелких контрактов с моделями, что вряд ли помогло бы ему выбраться когда-нибудь из Сиэтла. Он безостановочно улыбался, кокетничал с девушками, отпускал в адрес мужчин соленые шуточки - справлялся, в общем, со своим делом неплохо. Умело заводил публику, и торги шли бойко.

- Следующая, - сказал он наконец, заглянув в список, - Тауни Джонсон.

- Джонсон? - переспросил Коди. - Экая скука.

- Имя и фамилию она придумала сама, - сказала я.

Суккубы часто так поступали.

- И видно, после имени фантазии на фамилию уже не хватило.

- Это вы о ком? - спросил Сет.

- Ты ее еще не видел, - ответила я.

Тауни выплыла на сцену на каблуках дюймов в семь длиной, в туфлях, сделанных, по виду, из нержавеющей стали. Они походили на средневековые пыточные устройства, но гармонировали с нарядом - узенькими брючками и жакетом из серебристой парчи.

- Да, не разочаровала, - сказал, разглядывая ее, Коди.

На последней ступеньке она споткнулась, что было неудивительно, и Ник метнулся ее поддержать.

- Осторожней, - сверкнул он белыми зубами. - Падать здесь должны мужчины перед вами.

Пару секунд она осмысливала услышанное, потом пронзительно захихикала. Меня от этих звуков передернуло, но Ника как будто порадовало, что шутку его оценили.

- Расскажите нам немного о себе, Тауни, - сказал он. - Вы, говорят, сейчас безработная. Пришли сюда, возможно, с целью что-то подыскать?

- Нет, Ник, я пришла с целью подыскать кого-то… надеюсь, вы понимаете, о чем я.

- О боже, - сказала я.

- Вообще-то довольно остроумно, - заметил Питер.

- Нисколько.

Но Ник оказался солидарен с Питером. Запрокинул голову и расхохотался.

- Берегитесь, парни… вам грозит опасность. Скажите, Тауни, что вы ищете в мужчине?

Она задумчиво выпятила сверкающие красной помадой губы.

- Сердце, Ник. Сердце и душу. Это самое важное.

Публика отозвалась дружным одобрительным ропотом.

Питер сказал:

- А вот насчет души и впрямь остроумно. Только для нас, конечно, но все-таки.

Тауни подмигнула зрителям.

- Правда, временами их вполне могут заменить выносливость и толстая чековая книжка.

Ник переждал смех в зале.

- Что ж, начинаем. С пятидесяти… о боже.

В этот миг Тауни скинула жакет и осталась в топе под зебру. Правда, на топ это походило мало. Скорей на резиновую полоску, натянутую на бюст, чтобы прикрыть соски.

Предложения посыпались градом. Еще удивительней, что в торги неожиданно вступил сам Ник.

- Люди, я знаю, что обычно так не делается… но не могу удержаться. Триста долларов.

- Триста пятьдесят!

- Четыреста!

И выиграл-таки Ник, предложив ошеломляющую сумму в пятьсот пятьдесят.

- Будь я проклят, - выдавил Питер.

Я не смогла даже подразнить его этим высказыванием, так была потрясена сама. С трудом обретя голос, сказала только:

- Ну… на самом деле это же хорошо, правда? Он, похоже, готов лечь с ней прямо на сцене.

- И все, - добавил Коди, - ради детей.

Постепенно изумление мое сменилось облегчением. Вечер принес неожиданную радость. Тауни нашла жертву. Всего-то и надо было, оказывается, что разрекламировать ее. С парнем она переспит, Нифон уберется… одной заботой станет меньше. Вот и славно, потому что у меня и других хватает. Мэдди, например.

Она была следующей. И вышла на сцену с таким мрачным видом, словно готовилась к бою. Испуганным и пугающим одновременно. Несмотря на это, среди зрителей я заметила несколько заинтересованных лиц.

- Улыбайся, улыбайся, - пробормотала я себе под нос.

- Мэдди Сато, - весело представил ее Ник. - Вы пишете статьи для журналов. Возможно, я что-то читал?

- Вряд ли, - ответила она с тем же выражением лица. - Если вас, конечно, не интересуют феминистские издания.

- Феминистские, - повторил он, явно этим позабавленный. - Вы ненавидите мужчин?

Она взглянула на него холодно.

- Только дураков, которые не понимают значения слова «феминистские».

Он засмеялся.

- И всегда на них нападаете?

- Всегда.

- Правда?

- Даже и сейчас, Ник.

- О нет, - сказал Питер.

Я застонала.

Нику понадобилось целых десять секунд, чтобы понять, что его оскорбили. И в первый раз за вечер он перестал улыбаться. Повернулся к залу.

- Ладно, начнем с пятидесяти.

Ответом было молчание. Заинтересованные лица перестали быть таковыми. Я проглотила очередной стон. Нет, только не это… я же обещала ей свидание. Мэдди не переживет…

Прошла вечность, и наконец в глубине зала послышался голос:

- Пятьдесят.

Облегченно вздохнув, я обернулась. Парень, вступивший в торги, на эти деньги и выглядел. И точь-в-точь походил на педофила, которого я видела однажды в криминальных новостях.

- Пятьдесят, - сказал Ник. - Кто больше?

И вновь молчание. Я повернулась к Сету.

- Сделай что-нибудь!

Он вздрогнул.

- Что?

- Пятьдесят - раз…

Я пихнула Сета локтем. Он вскинул руку.

- Семьдесят пять.

Зал дружно охнул. Видимо, борьбы за воинственную мужененавистницу не ожидал никто, в том числе и сама Мэдди. Она удивленно распахнула глаза.

- Сто, - сказал «педофил».

То ли желая закончить это побыстрее, то ли проникнувшись к Мэдди жалостью, Сет предложил триста. Зал охнул снова. Второй участник, исчерпав, должно быть, свои ресурсы, промолчал.

- Продано джентльмену в тенниске с надписью « Добро пожаловать обратно, Коттер ».

- Класс, - сказал Коди, когда Мэдди двинулась прочь со сцены.

Я сжала руку Сета.

- Спасибо.

Он чуть заметно улыбнулся.

- Все ради детей.

Ник заглянул в свой список.

- А сейчас мы увидим… Джорджину Кинкейд. Я дернулась. С другой стороны зала мне ухмыльнулся Хью.

- Он все-таки сделал это, - процедила я сквозь зубы.

Ник озадаченно посмотрел в сторону волонтеров.

- Джорджина Кинкейд?…

- Деваться некуда, - сказал Питер. - Давай, выходи. Иначе решат, что ты детей не любишь.

- Шутка с бородой, - прошипела я.

И неохотно встала, поклявшись про себя отлупить Хью после аукциона. Ник, увидев меня, снова нацепил улыбку.

- А, вот она. Опаздывает, как велит мода.

Слово «мода» напомнило о моем наряде. Красивое платье, как у Мэдди, сейчас не помешало бы. Уж если делать что-то, так делать по всем правилам, пусть даже тебя и втягивают в это против воли. Впрочем, я все равно выглядела неплохо - иного мне не позволило бы эстетическое чувство. Черная юбка, фиолетовый кашемировый свитер, волосы собраны в хвост. Очень медленно - чтобы никто не заметил - я увеличила вырез и сделала свитер более обтягивающим. Добавила томности движениям и распустила волосы. Что помогло Мэдди и бессчетным киношным дурнушкам, должно помочь и мне. Потому что передо мной вдруг встал нешуточный вызов.

Никоим образом я не могла уйти за сумму меньшую, чем Тауни.

- Джорджина. - Ник помог мне подняться на сцену. - Я слышал, вы предпочитаете обращение «Джорджи».

Да, Хью точно заслужил трепку.

- И работаете в книжном магазине.

Будь у меня в тот миг ореол суккуба, мне вообще ничего не пришлось бы делать. Только стоять. Даже не улыбаясь. Но его не было, и следовало немного потрудиться. Я наскоро оценила публику. Мероприятия такого рода посещали в основном «белые воротнички», профессионалы с чистым доходом. Для некоторых это был стильный способ благотворительности, занятия модного и полезного для имиджа. Для других, интеллектуалов и интровертов, - удобный случай познакомиться с женщиной. Таким мужчинам требовались неглупые, образованные женщины… ну и хорошенькие, конечно. И остроумные - остроумие всегда в цене.

Я ослепительно улыбнулась - сперва Нику, потом всему залу.

- Это так. Я организую мероприятия, приносящие деньги, слежу за тем, чтобы все достойно выглядело, и обучаю людей.

- Похоже на весьма насыщенный трудовой день.

- Или, - сказала я, - на замечательное первое свидание.

Зал не взорвался аплодисментами, тем не менее последняя фраза вызвала смех, на что я и рассчитывала.

- Ваши требования довольно высоки, - сказал Ник.

- Так и должно быть, по-моему. Зачем довольствоваться малым? Если мужчина отвечает моим требованиям, я отвечу его. Да и сводится все на самом деле к наличию чувства юмора… к разговору, от которого не клонит в сон.

Столь же неопределенно, подумала я, могла бы выражаться претендентка на звание «мисс Америка». Впрочем, большой разницы между нами не было. Зато по оживлению в зале стало ясно, что я произвела хорошее впечатление.

- Это самое ценное, - сказал Ник. - Начнем с пятидесяти для Джорджины.

Пятьдесят свои я получила. И началось - предложения посыпались со всех сторон. В какой-то миг я посмотрела на Сета. Мы встретились глазами, и я поняла, что он тоже готов вступить в торги. Но покачала головой. В этом зале только он и был мне нужен, но не хотелось портить праздник Мэдди. Пусть чувствует себя единственной. Да и Сету ни к чему выбрасывать столько денег. Ушла я за семьсот долларов.

- Поверить не могу, - шепнула мне Мэдди. - Ты больше всех им выручила. Да и парень попался симпатичный.

Он и впрямь был симпатичный. Под сорок. Костюм от Армани. Безобидный с виду. Желания завязать длительные отношения не вызывал, но для разового свидания вполне годился. И для дозы, возможно, если бы я решилась переспать с ним в этом обличье.

- Ты им тоже немало заработала, - поддразнила я.

Она нашла взглядом Сета, посмотрела на него задумчиво.

- Он меня, наверное, пожалел.

- Что ты… нет, конечно, - сказала я быстро.

Но ее, кажется, не убедила.

- Ну и ладно. Уж лучше я выпью кофе и поболтаю о книгах с ним, чем с каким-то незнакомцем. Знаешь, тот, второй, напомнил мне сексуального маньяка, которого я как-то видела по телевизору…

Когда аукцион закончился, мы с моим покупателем обменялись телефонами. Хью не отлипал от Динны и вообще старался держаться от меня подальше. Я решила, что разберусь с ним позже. И посмотрела с родительской гордостью на Тауни, которая не отходила от Ника. Ночь обещала быть чудесной.