"Наследие прошлого" - читать интересную книгу автора (Мэтер Энн)

Глава 1

Маделин засунула в конверт последнее письмо и, вздохнув с облегчением, запечатала его. Все, с этим покончено!

Она заперла ящик стола, кинула ключи в сумку, оделась, оглядела комнату, довольная собой, — кругом чистота и порядок, можно спокойно отправляться на уик-энд, — открыла дверь и вышла.

Перед ней простирался длинный школьный коридор. Абсолютно пустынный сейчас, он выглядел скучным и даже унылым без громкого гомона мальчишек и девчонок.

Внезапно из-за угла показался Джордж Джексон, школьный сторож, и направился к ней. Маделин улыбнулась ему — ей нравился старый смотритель.

— Еще не ушли, миссис Скотт? — приблизившись к ней, осведомился Джексон. — Знаете, ведь уже шестой час.

Маделин кивнула:

— Я уже ухожу, Джордж. Я оставила несколько писем на столе, как обычно.

— Хорошо, я о них позабочусь. — Джордж полез в карман за своей трубкой. — Вам пора домой, моя дорогая, а то ваша дочка станет волноваться.

— Наверное, вы правы, — согласилась, улыбнувшись, Маделин. — Увидимся в понедельник.

Она была уже пять лет секретаршей директора школы Эдриана Синклера, с тех самых пор, как они приехали в Оттербери.

Служебный вход выходил на школьную автомобильную стоянку — здесь Маделин оставляла свой мотороллер. По утрам и вечерам воздух все еще был пронизывающе холодным, так что поездки на мотороллере в марте были отнюдь не из приятных, не то что в жаркое летнее время.

Выехав со стоянки, у главной дороги она притормозила, движение было довольно интенсивным — с автомобильного завода, расположенного неподалеку, разъезжались по домам рабочие. Хотя Оттербери и был маленьким городком, здесь выстроили большой завод. Население выросло, и увеличилось количество новых муниципальных домов.

Ей нравилось чувство свободы, которое давал ее мотороллер, громоздкие автомобили, катившие за ней, нисколько ее не пугали.

Внезапно ее обогнала огромная красная машина — лоснящийся корпус пронесся мимо на огромной скорости. Маделин поморщилась и, заметив, как зад красного монстра неумолимо надвигается на нее, нажала на тормоза. Водитель резко остановился, ярко вспыхнули два тормозных огня.

Женщина быстро опустила на землю обе ноги, чтобы ускорить торможение, но мотороллер пошел юзом, и в следующую секунду врезался в задний бампер машины. Удар был не очень сильный, но мотороллер развернуло, и Маделин нелепо упала на дорогу, словно свалившаяся с велосипеда школьница.

Едва она попыталась подняться на ноги, две сильных руки подхватили ее, а низкий голос с ледяной суровостью потребовал ответа:

— Вы хоть думаете, что вы делаете?

Глаза Маделин расширились, и, подняв голову, она увидела весьма сердитого господина. И он еще осуждает ее? Да это он один во всем виноват!

— Это шоссе, а не детская площадка! — безжалостно продолжал незнакомец непререкаемым тоном. — Вы должны сначала научиться думать! Или вовсе нечего выезжать на дорогу, — секунду помедлив, добавил он.

— Нет уж, погодите минутку, — раздраженно начала Маделин. — Это была ваша вина — вы слишком резко остановились. — Она разозлилась еще больше, заметив, с какой насмешкой он смотрит на нее. Хотела бы она знать, откуда он такой взялся — в его говоре был хоть и слабый, но несомненный акцент. — Эта дорога не предназначена для автомобильных гонок, и водители обычно сигналят, чтобы предупредить следующих за ними…

— Мне это прекрасно известно, — перебил он ее. — Хорошо, согласен, что остановился я неожиданно, но если бы я этого не сделал, то произошло бы непоправимое. Если вы обойдете машину, то сможете убедиться в этом сами.

Несмотря на нервную дрожь, Маделин медленно обошла красного монстра. Посредине дороги стояли три столкнувшихся автомобиля: грузовик и два легковых. На место происшествия уже прибыла полицейская машина. Судя по всему, ни автомобили, ни люди серьезно не пострадали.

— Ну? — осведомился ее собеседник, было видно, что происходящее забавляло его. — Это убедило вас в том, что мотивы моей остановки были вполне резонными?

Маделин пожала плечами:

— Конечно. Простите, что я так сразу бросилась обвинять вас, но мотороллер не может тормозить так быстро, как машина.

Мужчина склонил голову набок и запоздало поинтересовался:

— Вы не пострадали?

Маделин не смогла удержаться от улыбки:

— Нет, я цела и невредима, благодарю. Лучше осмотрите свою машину. Гораздо более вероятно, что в починке нуждается она.

Он натянуто улыбнулся в ответ, и Маделин неожиданно обнаружила, что разглядывает этого привлекательного мужчину. Высокий, с широкими плечами, узкими бедрами, на загорелом лице — темно-синие глаза… У него были почти черные волосы, и это навело Маделин на мысль о том, что, возможно, он испанец или итальянец. Он очень грациозно двигался, а под показной леностью таилась мощная жизненная энергия. Покрой его безупречного костюма указывал на то, что сшит он был искусным мастером, а еле заметный акцент и великолепный английский — на прекрасное образование. Зрительно Маделин знала большинство проживающих в Оттербери, но этот был чужаком. И, словно угадав ее мысли, он сказал:

— Я связан с заводом «Шеридан», так что я думаю, едва ли нам стоит беспокоиться о ремонте машины, кстати, как видите, это всего лишь царапина.

Автомобильный завод «Шеридан» располагался дальше по дороге, это было первое промышленное предприятие в Англии крупного итальяно-американского концерна. Так что акцент незнакомца оказался теперь легко объяснимым — несомненно, он был итальянцем, вполне возможно много лет прожившим в Штатах.

— Ну что ж, тогда все в порядке, — сказала она, нагибаясь, чтобы поднять мотороллер и сумку, которая, к счастью, оказалась закрытой. Мужчина опередил ее, легко подхватив мотороллер и окинув его опытным взглядом.

— Кажется, ваш мотороллер не пострадал, — заметил он. — Если что-то все же сломалось, то просто позвоните нам, и мы все исправим. Номер Оттербери, 2001.

Маделин поблагодарила его, беспокоясь о том, что наверняка в его глазах выглядит растрепой. Принимая из рук незнакомца мотороллер, она заметила, что он откровенно разглядывает ее с ног до головы, и щеки молодой женщины запылали от смущения.

— С-спасибо, — заикаясь, пробормотала она и ударила ногой по стартеру. К ее величайшему облегчению, мотороллер упрямиться не стал и завелся с первого раза, она уселась на него и попрощалась.

— О'ревуар, мисс… — Он улыбнулся, ожидая ответа.

— Миссис Скотт, — поправила Маделин и, подарив ему торопливую ответную улыбку, поехала прочь. Она чувствовала его взгляд все время, пока неслась по дороге, и молила о том, чтобы больше не наделать ошибок.

Не прошло и нескольких секунд, как он обогнал ее и махнул рукой на прощание. Только после этого она окончательно расслабилась.

Доехав до центральной части Оттербери, на светофоре она свернула направо по направлению к Хайнуку — городской окраине, где за последнее время было отстроено множество многоквартирных домов, в одном из которых Маделин жила со своей дочерью Дианой. Их дом стоял в Ивенвуд-Гарденс фасадом на реку Отте, и Маделин всегда с удовольствием предвкушала возвращение домой. У нее была такая милая квартирка, а Оттербери — такой милый городок!

Квартира располагалась на первом этаже. Открыв дверь и войдя в маленькую прихожую, она позвала:

— Диана! Ты дома?

Ответа не последовало, женщина закрыла дверь и сняла дубленку. За прихожей шла гостиная — большая комната с ровными, выкрашенными клеевой краской стенами. Пол покрывал сапфирово-голубой ковер, на котором стоял белый кожаный с темно-синей отделкой гарнитур из трех предметов. Отопление было полностью электрическим, но Маделин предпочла бы камин. Она, войдя, тотчас же открыла клапан радиаторов, чтобы в комнатах, несмотря на холодный воздух улицы, стало достаточно тепло. Уютную комнату украшала китайская горка с несколькими интересными экземплярами китайского фарфора, книжные полки от пола до потолка были заставлены книгами, здесь же стоял телевизор, а на столе в алькове — принадлежавший Диане проигрыватель и ее пластинки.

Маделин закурила и включила телевизор. Во время обеда она прошлась по магазинам и купила на ужин отбивные, чтобы вечером не возиться с готовкой. Было около шести, так что скоро должна была прийти Диана.

Она разделась и направилась в ванную умыться и почистить зубы. Проделывая немудреные процедуры, ей захотелось узнать, что подумал о ней тот мужчина в красной машине. Маделин находила его чрезвычайно привлекательным… да таким его нашла бы любая женщина. Интересно, сколько ему лет? На вид тридцать с небольшим, ей тридцать три, значит, вполне вероятно, что они ровесники.

Критически осмотрев себя в зеркале, Маделин пришла к выводу, что фигура у нее хорошая, выразительные серо-зеленые, с золотистыми крапинками глаза, красивые шелковистые, густо-янтарного цвета волосы.

А этот мужчина — она вздохнула — несомненно, был красавцем. Маделин не сомневалась, что такого же мнения о нем придерживаются очень многие женщины его круга. В его глазах она заметила достаточно цинизма, он слишком хорошо знал силу своей притягательности и даже скучал от этого.

Маделин, смотрясь в зеркало, состроила рожицу, очень развеселившись от таких мыслей. Господи боже, она ведет себя словно ребенок! И из-за чего, просто потому, что столкнулась с незнакомым мужчиной!

Выйдя из спальни, она услышала, как в замке поворачивается ключ — пришла Диана. Девушка была точной копией матери, чуть более юной, исключая цвет волос — они были темно-коричневыми. Диане было шестнадцать, она училась в коммерческом колледже Оттербери. Она довольно часто возвращалась домой поздно, поскольку в колледже репетировали пьесу, а Диана исполняла главную роль. Пьесу написали сами студенты одного из предыдущих выпусков, и с тех пор ее повторяли на всех благотворительных акциях.

Диана не отличалась таким высоким ростом, как мать, зато волосы у нее были гораздо длиннее. В темно-сером шерстяном пальто, с сумкой из шотландки, она выглядела как обыкновенный подросток.

— Привет, мам, — поприветствовала она Маделин, бросая сумку на стул. — Сегодня прохладный вечерок, да? Я замерзла.

Маделин кивнула.

— Да, погода не слишком весенняя, — согласилась она. — Репетиция прошла хорошо?

— Средненько, — равнодушно бросила Диана. — Мисс Хоукс всегда старается превратить любое дело в муштру, но если не считать этого, то все прошло хорошо. А вообще, кажется, что все действуют кто в лес, кто по дрова и слаженности мы не добьемся никогда.

Маделин хихикнула:

— Наверное, просто выдался не совсем удачный вечер. Ну, не беда, все вскоре наладится. Семестр кончается через три недели, верно?

— Да, слава богу. Какое счастье, потом целых две недели можно будет ничегошеньки не делать!

Маделин улыбнулась и пошла на кухню. Приготовив овощи и положив отбивные на гриль, она окончательно решила ничего не рассказывать Диане о своем падении с мотороллера. В конце концов, ведь ничего страшного не произошло, а Диана постоянно твердит, что в часы пик Маделин должна ездить на автобусе.

Они поужинали в гостиной, один угол которой был преобразован в маленькую столовую, отгороженный от остального пространства комнаты вельветовыми занавесями. Диана сидела за столом, пока мама убирала со стола, а потом смотрела телевизор, Маделин задумчиво курила за чашкой кофе.

— Я помою посуду? — спросила Диана, лениво потягиваясь. — Дядя Эдриан сегодня придет?

— Думаю, он к нам заглянет, и я была бы очень признательна тебе, если бы ты вымыла посуду. Я хочу переодеться во что-нибудь более подходящее.

Диана улыбнулась и поднялась на ноги, Маделин вопросительно посмотрела на нее:

— Ты… ты сегодня вечером куда-нибудь уходишь?

— Да. Джефф пригласил меня в «Севентиз-клаб».

— О! — Маделин кивнула.

— Ты против?

Маделин облизнула губы.

— Нет, нет, почему мне быть против?

— Ни почему, но я заметила, что ты не слишком радуешься моим вечерним встречам с ним.

Маделин вяло улыбнулась:

— Прости, милая. Конечно, тебе стоит пойти.

Диана пожала плечами и беззаботно сказала:

— Что ж, так я и сделаю.

— Да, кстати, Эдриан, возможно, придет поздно, он сказал, что у него кое-какие дела, но, думаю, он найдет время, — криво улыбнулась Маделин.

— Для тебя он всегда находит время, — хитро промурлыкала Диана.

Маделин сжала губы:

— Да, может, и так. Но это ничего не значит, Диана, абсолютно ничего.

Диана пожала плечами и принялась за посуду. Маделин потушила сигарету в пепельнице и направилась в спальню. Ей надоели шуточки Дианы по поводу Эдриана. По правде сказать, они были небезосновательны, но ей совсем не хотелось в этом признаваться.

Она надела темно-синие брюки-стрейч и итальянскую шелковую блузку, волосы решила оставить распущенными. В результате из спальни она вышла юной и привлекательной. Диана умело поправила матери макияж, используя только темно-голубые тени и помаду, а золотистая кожа Маделин не нуждалась ни в какой корректировке.

Девушка критически оглядела мать.

— А дядя Эдриан одобряет брюки? — со значением поинтересовалась она.

Маделин развеселилась.

— А вот я это и проверю, — легкомысленно ответила она. — К тому же это я их надела, а не дядя Эдриан.

— Я знаю, но, если честно, мам, однажды ты, возможно, выйдешь за него замуж, и тогда тебе придется одеваться в соответствии с твоим положением.

— Моя дорогая Диана, у меня нет ни малейшего намерения выходить замуж за дядю Эдриана. Я говорила это и ему, и тебе уже раз сто. Мне тридцать три, а не пятьдесят три, кстати, мне кажется, это прекрасный возраст. И в конце концов, я не собираюсь пока ничего менять.

Диана нахмурилась:

— Дядя Эдриан не старше, чем сейчас был бы папа… — Она замолчала.

— О, милая, я знаю. — Маделин взглянула на часы. — Тебе не пора идти?

Дочь пожала плечами:

— Может, и пора. Ладно, одевайся как хочешь. — Она сняла с вешалки свое пальтишко. — Я тогда пойду.

— Хорошо, милая. Будь умницей.

Девочка чмокнула маму в щеку и пулей вылетела из квартиры. Маделин прошла в кухню. На полу были разбрызганы доказательства, что, моя посуду, Диана чрезвычайно торопилась, швабра была мокрой, кафель у раковины и даже подоконник — в каплях воды.

Маделин отжала в ведро швабру, вытерла пол, потом убрала тарелки, которые Диана оставила у раковины, потом вернулась в гостиную.

Едва она успела примоститься перед телевизором, как затрезвонил дверной звонок.

Она лениво встала, открыла дверь — перед Маделин стоял Эдриан Синклер.

В свои пятьдесят Эдриан был высоким худощавым мужчиной. На двадцать лет старше своей секретарши, он находил ее чрезвычайно привлекательной и желанной. Все его невостребованные чувства страдали от явного недостатка ее внимания. Честно говоря, Маделин было безумно интересно, что в ней так сильно притягивает мужчин солидного возраста. Она считала, что с Эдрианом можно содержательно побеседовать, но эмоций другого рода он не пробуждал, а супружество на одном интеллекте не построишь. Так что никакого прогресса в их отношениях не наблюдалось.

— Входи, Эдриан, — пригласила она улыбаясь. — Все еще холодно?

— Даже холоднее, чем было, — заметил он, снимая плащ. — М-м-м, какая уютная комната, я всегда чувствую себя здесь как дома.

— Мне это очень приятно. — Маделин закрыла дверь. — Хочешь чего-нибудь выпить?

— Благодарю. Пожалуй, немного виски.

Он сел на диван перед телевизором, как раз на ее место. Она подала ему стакан и тоже присела.

Компания Эдриана и особенно его мягкий юмор были ей приятны. Он часто заводил разговор о женитьбе, но Маделин старалась сразу сменить тему, поскольку ничего, кроме дружбы, между ними и представить себе не могла.

Эдриан приходил к ней в гости так часто, как только мог, вне зависимости от того, была дома Диана или нет. Девочка ему нравилась, а она отвечала ему тем же. Для нее он был дядей Эдрианом с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать, и она не видела причины менять свое отношение к нему.

В Оттербери у него был собственный дом, неподалеку от средней школы, в которой он был директором. Слишком большой дом, наводящий тоску на человека, жившего в одиночестве, но он любил его и заполнял предметами искусства, отчего тот постепенно превращался в подобие музея. Маделин иногда размышляла о том, что, даже если бы он и женился и у него появились дети, он больше всего волновался бы за свою коллекцию.

— Сегодня на шоссе была авария, — между прочим заметил он. — Столкнулись две легковушки и грузовик, об этом написали в вечерней газете.

— О! Правда? — Маделин не стала делиться с ним своими впечатлениями от происшедшего. Она не собиралась рассказывать Эдриану больше, чем Диане. Как и дочь, он не одобрял ее поездок на мотороллере, особенно по шоссе, и предпочел бы, чтобы она пользовалась общественным транспортом.

— Я буду очень рад, когда дома у завода наконец достроят, тогда эти вредители перестанут без конца ездить в Оттербери. Большинство машин проносятся прямо мимо школы. И я бесконечно рад, что школьники уезжают раньше, чем заканчивается рабочий день на заводе. Ты можешь себе представить, что было бы с толпой наших велосипедистов, пытающихся слиться с несущимся транспортным потоком? Боже, помоги им!

Маделин предложила ему сигарету и, когда они закурили, сказала:

— А ты был на заводе «Шеридан»?

— Ни разу с тех пор, как его открыли. Однажды я побывал там, когда его только начали строить. Ужасное место. Предположительно при полной загрузке там должно было работать около пяти тысяч человек. Конечно, они вызвали несколько рабочих высшей квалификации из Италии и со своего завода возле Детройта. Я слышал, что из Рима приехал сам Николас Витали, чтобы лично удостовериться в том, что все идет по плану. Естественно, он здесь только на время, он ведь большой начальник, это дело начал его отец. Для того же приехал и некий господин по имени Мастерсон. Он американец. Этот привез сюда всю свою семью, они арендовали дом неподалеку от Хайнука. Кажется, он называется «Инглсайд».

— Да, я знаю это место, Эдриан. Дом просто огромный. Кажется, одно время он принадлежал каким-то обедневшим аристократам, да?

— Верно. Несколько лет там жил сам старый лорд Оттербери. — Эдриан хихикнул. — Истинные американцы поселились в настоящем английском особняке!

Маделин рассмеялась:

— Должно быть, здорово совсем не думать о деньгах.

— Моя дорогая Маделин, ты могла не волноваться о деньгах, если бы предоставила позаботиться об этом мне.

— Я знаю, Эдриан, и очень ценю это. Но просто не представляю себя женой директора школы. Боюсь, я не тот тип женщины.

— Чепуха, Маделин, ты бы легко ко всему привыкла. — Эдриан вздохнул. — Обдумай все серьезно, Диана была бы не против того, чтобы ты вышла за меня замуж, она мне уже как дочь.

— Я знаю, Эдриан. Она прекрасный адвокат в твоем деле. Просто я… я дорожу своей свободой, но важнее всего то, что… что мы не любим друг друга.

— А ты любила Джо? — Эдриан нахмурился, не получив ответа. — И кроме того, я люблю тебя, Маделин. Влюбленность — удел юных. Мы с тобой взрослые, зрелые люди, а не подростки, шепчущиеся под луной. Разве тебе не хотелось бы расслабиться, вместо того чтобы каждое утро спешить на работу, а потом, протрудившись весь день, торопиться домой каждый вечер?

Маделин вздохнула. Все, что говорил Эдриан, было чистейшей правдой. Диана была бы очень довольна, если бы они поженились. Она действительно этого очень сильно хотела. Она любила и уважала Эдриана, ей бы доставило удовольствие положение приемной дочери директора школы. И Маделин знала, как хорошо иметь достаточно свободного времени на то, чтобы прочитать все те книги, которые хотелось, посетить все музеи и выставки, может даже, иметь большую семью.

Но она ведь не корыстная женщина, лелеющая мечту выйти замуж за обеспеченного мужчину ради материального благополучия. Нет, она не пойдет на это. До сих пор они вдвоем с Дианой прекрасно со всем справлялись, а через пару лет девочка пойдет работать и будет в состоянии обеспечивать себя, может, даже лучше, чем это получалось у Маделин.

— Прости, Эдриан, — она снова вздохнула, — но я не могу. Я очень ценю и уважаю тебя, но не вижу смысла нам жить вместе. Ты слишком привык к своему укладу жизни, чтобы все так резко менять. Жизнь в одном доме с подростком, нарушающим порядок в твоей коллекции и часами изводящим тебя звуками современной популярной музыки. Ты даже не представляешь, что это была бы за жизнь!

— Чепуха, — в очередной раз заявил Эдриан. Теперь уже вздохнул он, увидев выражение отвращения на ее лице. — Хорошо. Забудем об этом. Ну а где сегодня вечером Диана?

— Отправилась в «Севентиз клаб» с Джеффри Эмерсоном. Ты его знаешь?

— Да, знаю, — задумчиво ответил Эдриан. — Его брат первый год учится в нашей школе, а он в другой, да?

— Да, Джеффри семнадцать, и сейчас он готовится к университету.

— Да-да, я помню, Хезерингтон, директор его школы, часто упоминает о нем, когда мы вместе ужинаем. Он говорит, что мальчик совершенно не похож на мать, даже не верится, что Джеффри ее сын — она очень неприятная и грубая женщина, по-моему.

Маделин прикусила губу.

— Джеффри очень приятный юноша и, как ты и сказал, интеллигентный, но иногда я немного беспокоюсь — он немного необуздан, по крайней мере, вне школы.

Эдриан нахмурился:

— Да. Возможно… Тебя беспокоит его увлечение Дианой?

— Да… Да, беспокоит.

— Но Диана очень умная девушка.

— Да, конечно, но она совсем юная.

Эдриан пожал плечами:

— В наши дни они взрослеют рано. Диана благоразумна и никогда не совершит глупости.

— Да? — Маделин поднялась на ноги. — В самом деле? — Она улыбнулась. — Нет. Полагаю, нет.

Эдриан тоже улыбнулся:

— Послушай, я знаю, ты ее защита и опора. На тебе лежит двойная ответственность, ведь у нее нет отца.

— А чем… чем занимается отец Джеффри?

— Работает на фирме грузоперевозок подрядчиком. Как я уже сказал, Джеффри совсем не похож на своих родителей.

«Севентиз-клаб» располагался в кофейне с тем же названием на Оттербери-Хай-стрит. Его членами были подростки, учащиеся местных школ и технических колледжей, музыка обеспечивалась проигрывателем, который предоставлял молодежи владелец.

В эту пятницу он был набит молодежью, юноши и девушки бешено крутились и прыгали под мощный поток музыки, вырывавшейся из динамиков проигрывателя. За невысокой барной стойкой вдоль стены продавали кофе и кока-колу, освещение было неяркое, приятное для глаз.

Диана Скотт и Джеффри Эмерсон танцевали вместе, когда музыка закончилась, девушка, смеясь, отстранилась от партнера.

— О боже! — воскликнула она. — Я на ногах не стою. Может, немножко посидим, передохнем?

Джеффри усмехнулся и сомкнул вокруг нее руки.

— Я готов стоять так вечно, — нежно пробормотал он, и Диана вспыхнула. Джефф очень нравился ей, и девушка радовалась, что их дружба перерастала в более серьезные отношения. Раньше у нее не было постоянного поклонника, а ей ужасно хотелось быть как другие девочки, которые вечно обсуждали достоинства то одного, то другого парня.

И тем не менее она вывернулась из объятий, взяла его за руку и потащила за собой к бару. Они устроились на высокие табуреты, и Джеффри, заказывая кофе, вытащил пачку сигарет и предложил Диане. Она отрицательно покачала головой, молодой человек закурил и убрал пачку обратно в карман.

— Я думал, что ты иногда куришь, — лениво заметил он.

— Да… иногда. — Диана закусила губу.

— Боишься, — усмехнулся он, и она вся напряглась.

— Вовсе нет, дай мне одну.

Пожав плечами, Джефф вытащил сигарету и прикурил для нее. Девушка взяла ее и затянулась так, как это делали другие, и мгновенно закашлялась. Джефф ухмыльнулся и стукнул ее по спине так, что Диана вздрогнула.

— Ух! Это просто ужасно! — воскликнула она. — Не знаю, как ты можешь!

— Ты должна проявить настойчивость, — сказал Джефф, — давай затянись еще.

— Нет, спасибо. — Диана была непреклонна. Бросив сигарету на пол, она раздавила ее ногой.

— Хей! — Джефф явно рассердился. — Знаешь, они на деревьях не растут!

— Конечно, они растут на плантациях, — саркастически ответила Диана, на что Джефф разозлился еще больше.

— Очень смешно, — холодно бросил он, встал и пошел на танцплощадку.

Диана была безмерно поражена, она даже не представляла, что он может вот так уйти, оставив ее одну. Ее сердечко забилось быстрее, она вдруг почувствовала, что внутри у нее все похолодело.

Она знала, что все девушки клуба завидуют ей, их отношениям с Джеффри Эмерсоном. Он был очень привлекательным парнем, так что многие девушки были без ума от него. То, что он может променять ее на другую, всегда очень пугало, потому что последние два месяца он обращался с ней как с ребенком. С тех пор как она поступила в колледж, она здорово выросла, но не понимала, насколько похорошела. Когда он стал назначать ей свидания, авторитет Дианы среди других девочек сильно вырос, ведь частично привлекательность Джеффа основывалась на том, что он был чрезвычайно популярным сердцеедом.

Снова заиграла музыка, и Диана увидела, как Джефф подошел к красивой худой девушке и пригласил на танец. Диана почувствовала себя уязвленной и разозлилась. Как он смеет так обращаться с ней? Сейчас было самое время отправиться домой, но она знала, что не сделает этого, а будет ждать его возвращения. С его стороны поступить так было просто наглостью, но она не уйдет. Не сейчас.

Она заказала еще кофе и сидела, потягивая напиток и глядя прямо перед собой. Если он не вернется к ней между танцами, она пойдет домой.

Она была уже на грани отчаяния — прошло уже два танца, — когда кто-то подсел к ней. Не посмев оглянуться, она бросила на подошедшего косой взгляд. К ее облегчению, это был Джефф.

Выражение его лица было отстраненным, но он осведомился:

— Хочешь потанцевать?

Диана почувствовала, как мгновенно ладони ее стали влажными.

— М-м… э-э… с тобой?

Он пожал плечами.

— Да. Я собираюсь потанцевать, — холодно ответил он.

— Ладно. — Она соскользнула со стула.

Очередной танец под медленную песню о любви был с нежной и трогательной мелодией. Джефф обнял ее и прижался щекой к ее волосам. Они двигались плавно и неторопливо, обвив друг друга руками. Диана чувствовала, что вся дрожит, и он шептал ей на ухо:

— Расслабься.

— Прости, — отвечала она, прекрасно понимая, что извиняться не за что. Но все что угодно было лучше, чем его равнодушие.

Джефф посмотрел на нее сверху вниз:

— Правда?

— Почему ты ушел? — смущенно спросила она.

— Не люблю, когда со мной обращаются как с идиотом.

— Но я не… о, Джефф, наверно, иногда я веду себя глупо. Давай забудем об этом?

Взгляд Джеффа смягчился.

— Все хорошо, Диана, я, наверное, слишком быстро раздражаюсь. Ты ревновала?

Диана зарделась.

— Да, в этом ты здорово преуспел, — мягко заметила она, слегка коснувшись его шеи, и почувствовала, как руки юноши страстно сжимают ее.

Когда музыка закончилась, он взглянул на часы.

— Половина десятого, — спокойно констатировал он. — Пойдем домой, м-м?

Она кивнула и пошла за пальто. Воздух на улице был свежим, но очень холодным, и молодые люди быстро направились к автобусной остановке. Джефф жил на другом конце города, рядом со своей школой, но всегда провожал Диану прямо до дома.

Доехав на автобусе до конца Ивенвуд-Гарденс, они пешком направились по дороге к дому, где жили Скотты. Вскоре юноша и девушка дошли до небольшого садика между двумя высокими зданиями, где между розовыми кустами и рододендронами стояла скамейка. Последние несколько свиданий они заканчивали именно на этой скамейке, долго желая друг другу спокойной ночи. Несмотря на то, что этим вечером было очень холодно, они все равно остановились здесь, но садиться не стали. Днем прошел дождик, так что все было влажным.

— Ну, — начала Диана, глядя на Джеффа, спасибо, что проводил меня домой.

— Это было приятно, — мягко произнес он и прижал к себе так, чтобы чувствовать тепло ее тела. — О, Диана, — вдруг негромко, хрипло вырвалось у него, и их губы встретились.

Девушка ответила на его поцелуй охотнее, чем раньше. Небольшая размолвка заставила их еще сильнее почувствовать притяжение друг к другу.

Девушка имела слабое представление о поцелуях такого рода, она была младше Джеффа и куда менее опытна, но о существовании опасности таких отношений знала хорошо. Его настойчивость и участившееся дыхание предупредило ее, что его растущее эмоциональное напряжение готово толкнуть юношу на что-то доселе ей неизвестное. С внезапно возникшим отвращением она далеко отпрянула от него и судорожно сглотнула.

Джефф негнущимися пальцами застегнул пальто.

— Откуда ты знаешь, как надо целоваться с парнями? — выдавил он.

Диана закусила губу и сжала кулаки.

— Что… что-то не так? — нервно осведомилась она.

Он невесело рассмеялся:

— О нет. Вовсе нет. — Было похоже, что он злится. — Слушай, мне пора идти.

— А… а мы увидимся завтра?

Джефф помедлил, потом расправил плечи:

— Да, думаю, да. Утром у меня лекция, а днем я сужу матч по регби. Хочешь пойти?

— А можно? — поинтересовалась Диана.

— Конечно. А потом мы можем попить чаю у моей мамы, а вечером пойдем в кино. Если хочешь, конечно.

Диана улыбнулась:

— Договорились.

Джеффу удалось вымучить ответную улыбку:

— Ну ладно, я пойду. Увидимся завтра. Встретимся в школе.

Он довел ее до подъезда и направился к автобусу.

Когда Диана открыла дверь в квартиру и вошла, она обнаружила, что мама на кухне готовит кофе и сандвичи, а Эдриан, растянувшись в кресле, смотрит телевизор. Транслировали футбольный матч, и Эдриан, поздоровавшись с девушкой, снова повернулся к экрану. Диана отправилась на кухню.

Маделин радостно улыбнулась дочери:

— Ну? Хорошо провела время?

— Да, спасибо, — сказала Диана, со вздохом вспомнив прощальный поцелуй. Она вполне справедливо полагала, что это был ее первый самый настоящий поцелуй. До этого вечера все их поцелуи были незначительны. А вот этот вдруг получился совсем другим — он был переполнен неведомыми ощущениями, которые девушка не могла ясно определить.

Маделин внимательно посмотрела на дочь и осведомилась:

— Отчего такой мечтательный взгляд? Где ты была сегодня?

— Всего лишь в клубе, — объяснила Диана, краснея и чувствуя крайнее смущение. — Я… мы… пойду-ка я переоденусь, мам, а потом поужинаю и спать.

— У тебя все в порядке, дорогая? — нахмурилась Маделин. За этот вечер в Диане что-то изменилось, но она не могла понять, что именно. Ее беспокоило чувство, что дочь рассказала ей не все.