"Ищите Солнце в глухую полночь" - читать интересную книгу автора (Бондаренко Борис Егорович)9Андрея долго не было. Олег открыл бутылку, расставил на столе закуски и уже с полчаса нетерпеливо расхаживал по комнате. «Этот маньяк, чего доброго, может забыть и о собственном дне рождения», – подумал он. Андрей пришел в девять и устало повалился на диван. Протирая стекла очков, он близоруко огляделся и хмыкнул: – Неплохо. Если из тебя не выйдет журналиста, то уж карьера посредственного официанта наверняка обеспечена... Олег пристально вгляделся в лицо Андрея. – Что это с тобой стряслось? – Разумеется, ничего... Олег налил в стаканы вино. – Ну, за тебя, Андрей... За то, что тебе двадцать два. Андрей усмехнулся и задумчиво проговорил: – Двадцать два – это, кажется, в самом деле неплохо... – и отставил стакан. – Что не пьешь? – недовольно спросил Олег. – Не нравится, что ли? – Да нет, вино отличное... – Нельзя? – Не рекомендуется. – Даже сегодня? – Работать надо, – серьезно сказал Андрей. – А я не в настолько блестящей форме, чтобы... Он не договорил – кто-то постучал в наружную дверь. Потом стук повторился – уже громче. Андрей не шевельнулся. Еще раз постучали, и стало тихо. – Почему ты не открыл? – спросил Олег. – Ведь это была Галя. – Знаю. – Ты уже видел ее? – Да. Стук снова повторился. Потом еще раз. И еще. Олег не выдержал: – Иди открой! Андрей поднялся и стал искать ключ, но никак не мог найти. – Ключ в левом кармане, – сказал Олег. Когда он открыл дверь, Галя стояла, опираясь рукой о косяк, и Андрей вспомнил, как она выходила из лаборатории, точно так же держась за дверь, чтобы не упасть. – Ну вот, – сказала она, – я опять пришла к тебе. У тебя кто-то есть? – Только Олег. – Он не может куда-нибудь пойти? – Нет. – Тогда идем ко мне. Андрей покачал головой. Она отошла к окну и позвала его: – Иди сюда, Андрюша. Галя была в светло-сером платье – это платье Андрей любил больше других, хотя ей оно не нравилось, – и причесана так же, как три года назад, когда он впервые увидел ее, – высокий и пышный узел на затылке. Эту прическу она тоже не любила – всегда жаловалась, что на нее уходит слишком много времени – и обычно носила волосы до плеч: ей казалось, что так она выглядит моложе. В коридоре было темно. Андрей прислонился виском к ребру стены и стал смотреть в окно. Галя положила руку ему на плечо. Андрей почувствовал, как напряглись все его мышцы. – Не надо, Галя... – Не надо?.. – с горечью спросила она и отняла руку. – Ты просто боишься поверить себе... Зато великолепно усвоил одну идею: что ты не любишь меня и мы должны расстаться. И даже не пытаешься понять меня... – Послушай, – сказал Андрей, – ты помнишь, как два года назад я сказал «люблю»? Галя опустила глаза. – Конечно... Такое не забывается. – И что ты ответила мне? – Но ведь я все объяснила! – Да, ты говорила, что мы разные люди... Что мы еще мало знаем друг друга... Что многое еще может измениться... И даже то, что мы оба ведем нищенское существование – ты и это тогда учла! Все было очень логично, и все-таки я совершенно не понимал тебя. Я любил тебя, и все то, о чем ты говорила тогда, казалось такой мелочью по сравнению с нашей любовью... Я пытался доказать тебе это, но ты не понимала меня, словно мы говорили на разных языках. И во второй и в третий раз ты отвечала мне «нет». И опять я не мог понять почему... Но самое ужасное, что ты оказалась права... – Права?! – Да. Мы ведь действительно разные люди. И многое изменилось за это время. Вот только никак не могу понять почему... И опять мы говорим на разных языках. Ты – на языке любви, я – на языке равнодушия. И не думаю, что мы сможем теперь понять друг друга... – Не сможем сейчас – поймем позже. – Нет. – Да, да, да! Андрюшенька, родной мой... – Она судорожно схватила его за руки и, глядя огромными блестящими глазами, с отчаянием и мольбой говорила ему: – Не верю, что ты разлюбил меня! Не может же этого быть! Ты просто болен, Андрей, но пройдет немного времени, ты выздоровеешь, и все станет на место. Ты только вспомни, сколько хорошего было у нас, как мы нужны были друг другу! Да ведь и сейчас... Я не могу без тебя, понимаешь?! Не могу! Да и я тебе нужна, я же знаю... Тебе уже сейчас трудно без меня, я вижу! Ну скажи, что это так... – Да, – глухо сказал Андрей, – мне трудно без тебя... Галя отшатнулась от него. – Боже мой, как ты это сказал... Как будто ненавидишь меня за то, что я нужна тебе... – Нет, это не так... Она с тревогой глядела на него и еще крепче сжала его руки. – На тебе лица нет... – Она вдруг уронила голову ему на руки и заплакала. – Ну почему именно с тобой это произошло? Почему ты так болен, почему? Андрей оторвал ее от себя и грубо сказал: – С меня хватит... И не надо меня оплакивать – я еще живой. Галя вытерла глаза. – Ты хочешь оттолкнуть меня грубостью?.. Милый мой, да ведь из этого все равно ничего не выйдет – даже если ты опять запрешься у себя, а я буду через каждые десять минут приходить и стучаться, а ты будешь знать, что это я, и все-таки не откроешь. – Прости... Галя помолчала. – А теперь вот что я скажу тебе – только не говори сразу «нет». Мне предлагают место в аспирантуре, и я думаю остаться. Но если ты не вернешься ко мне, я уеду – одной мне здесь делать нечего. Не требую от тебя никаких обещаний, никаких обязательств, кроме одного – я должна быть уверена, что увижу тебя. Через день, через неделю, через месяц, но чтобы я знала: ты придешь... О чем ты сейчас думаешь? – вдруг оборвала она себя. – Думаю?.. – Андрей помолчал и криво усмехнулся. – О том, что я где-то читал эти слова. Да еще, кажется, о том, что не прав был Бетховен, когда говорил: «Жизнь – это трагедия». Звучит красиво, но не совсем верно. Жизнь – фарс, пошлый водевиль, в лучшем случае – мелодрама, в которой все заранее известно, все расписано, все заучено. – Наверно, следовало бы ударить тебя, но я и этого не могу... – И это тоже я где-то читал... А ударить следовало – может, тебе стало бы легче... Идем, я провожу тебя. В актовом зале она повернулась к нему и, не глядя, предложила: – Давай немного посидим. Нельзя же расставаться вот так... – Ну что ж, давай... Они сели, боясь встретиться взглядом или случайно коснуться друг друга. И вдруг Галя тихонько засмеялась. – Чего это ты? – Андрей тоже невольно улыбнулся. – Да так, вспомнила... как сидели мы здесь же года полтора назад и нас согнали дежурные тетки... Одну я и теперь встречаю – рыжая, мясистая, ну прямо гренадер! Ох, как она взбесилась, когда увидела, что платье у меня поднялось выше колен! Ты страшно разозлился, а мне было до того смешно, что я расхохоталась. Можно было подумать, что они в ответе за нравственность всего мира. А я потом взглянула на тебя и испугалась – подумала, что ты бросишься на них с кулаками... – Галя оборвала себя: – Ну, хватит. Идем. Прощаясь, она поцеловала его и просто сказала: – Я буду ждать тебя, Андрей. И ушла не оглядываясь. Возвращаясь к себе, Андрей едва не сбил с ног какого-то задумчивого теоретика в пыжиковой шапке. Теоретик рассеянно пробормотал: – Простите. Андрей выругался. Пыжиковая шапка удивленно округлила глаза и неуверенно и виновато попросила: – Простите, пожалуйста... |
|
|