"Контракт на Фараоне" - читать интересную книгу автора (Олдридж Рэй)

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Узкий проход изобиловал поворотами. Сотни незарегистрированных работорговцев, пиратов, похитителей людей, вероятно, содержали здесь живой товар.

По роду своей работы Руизу не раз приходилось бывать на Сууке, но он не помнил ничего подобного. Впрочем, планета была довольно крупной, а шарды, ее владельцы, энергично сопротивлялись попыткам картогрАафирования, что еще больше привлекало сюда контрабандистов и преступников.

В стенах были прорезаны небольшие смотровые окошки. Стекла в них запылились и потрескались, но Руиз увидел достаточно, чтобы поразиться обилию товара. В казармах находились представители большинства известных ему рас, но были и незнакомые.

Он заметил ноктилей. Особи поменьше столпились вокруг своей предводительницы, стоящей на небольшом холмике. Тощая женщина с огромной гривой рыжих волос чем-то напоминала волчицу. С внешней стороны тесной группы находились светлоголовые особи с пухлыми, уязвимыми телами. Женщина произносила речь. Каждый ее жест подхватывали прочие особи. Все вместе это выглядело диковинным переливающимся узором. Руиз с удовольствием полюбовался бы необычным зрелищем, но охранники гнали его дальше.

За каждым окошком находился чужой мир. Он увидел несколько мастеров-клонов, которые славились на Нарбалоне исполнением йодлей, группку древесных гномов с Саккета, толпу адаптированных к морю человекообразных из океанского мира Чолдера — они плескались в огромном зеленом бассейне. Казармы рабов впечатляли обилием заключенных, их разнообразием и размерами.

Руиз помрачнел, когда они подошли к месту содержания обитателей Фараона.

Окошко находилось недалеко от двери, и он заглянул внутрь, пока охранник копался в сумке, разыскивая нейронный кнут. Ландшафт прогулочного дворика имитировал оазис. В центре приютилась небольшая хижина, окруженная перистыми деревьями-дим-вельтами.

Дверь с шипением откатилась в сторону, открывая проход со стеллажами для хранения провизии и одежды. С другой стороны виднелась вторая дверь.

— Марш туда, — рявкнул охранник, хлестнув Руиза по пяткам нейронным бичом. Второй охранник швырнул ему грубую коричневую рубаху и сандалии. Пленник оделся, и пунги внимательно осмотрели его.

— По-моему, выглядит как положено. А прочие, кажется, просили, чтобы им дали побрить головы?

Второй издал полузадушенное бульканье, заменявшее смех.

— Этому не требуется. Натуральный лысый — выщипанные перья! Не верится, правда?

Руиза охватило беспокойство. Он надеялся, что никто больше не заметит, что ему не приходится брить голову, соблюдая один из важнейших ритуалов па Фараоне. Депиляция продержится еще несколько недель, но татуировки сотрутся раньше.

Охранник нажал на контрольную панель. Внутренний проход открылся, и нового раба пинком выкинули из шлюза. Дверь со стуком захлопнулась.

Руиз остался один. Горячее солнце Суука немилосердно жгло обнаженную голову. Он с любопытством огляделся. Загон был достаточно большим, около гектара. Его окружали высокие ровные стены из гладкого камня. Над ними сияли и переливались защитные поля, пересекавшиеся с полями других загонов. Должно быть, ночью они смотрелись очень красиво.

Руиз направился к хижине. Он решил и дальше притворяться фараонцем, который случайно угодил в ловушку и оказался здесь. Тогда можно спокойно общаться с товарищами по несчастью и собирать информацию, не раскрываясь самому. Следовало незаметно присоединиться к остальным и дожидаться удобного случая для побега. В конце концов, он не раз проделывал подобные трюки. Руиз покачал головой, безуспешно пытаясь избавиться от дурных предчувствий.

Аккуратно миновав жгучие перья деревьев-дим-вельтов, он оказался в центре загона. В такую жару площадка пустовала, но через секунду в дверях хижины появился приземистый, полный мужчина с татуировками старшины гильдии.

— Человек или демон? — спросил он хриплым от ужаса голосом.

Руиз помолчал, потом развел руками, показывая, что у него нет оружия.

— Больше чем человек, меньше чем демон, а может быть, наоборот. Иногда сказать трудно, — весело ответил он.

Человек внимательно осмотрел его и заметно расслабился:

— Судя по татуировкам и речам, ты — продавец змеиного масла.

Еше с десяток фараонцев присоединились к старшему.

— О да, — продолжал Руиз. — Я продаю мечты, но, увы, как раз сейчас их у меня не осталось. А может быть, это сон? Во всяком случае, это куда более странный мир, чем те, которые мне приходилось посещать верхом на змеином масле.

— Вот уж не думал, господин старшина гильдии Дольмаэро, — сказал тощий одноглазый парень с татуировками укротителя, — что буду рад кому-нибудь из представителей этого племени, но лучше уж он, чем эти бородавчатые кошмары.

Все рабы смотрели на Руиза усталыми красными глазами. Наконец Дольмаэро заговорил:

— Что с нами будет? Тебе удалось разузнать? Руиз беспомощно развел руками:

— Я надеялся узнать у вас.

Лица фараонцев вытянулись. Постояв еще немного, они уныло поплелись обратно в хижину. Последним ушел Дольмаэро, небрежно махнув рукой в сторону заброшенной крохотной хижины:

— Там жилище бескастовых. Дважды в день демоны раздают еду. Тебе придется подходить последним, но пищи всегда много, — на его лице отразилась сильная печаль. — Вот только змеиного масла здесь нет.

Руиз опять оказался в одиночестве. Ощущение, что из тенистых дверных проемов за ним наблюдает множество глаз, не проходило. Там размещалась остальная часть труппы фокусников, тридцать или сорок человек, мужчин и женщин, которые находились под сценой, когда появилось судно работорговцев.

Мнимый продавец пожал плечами и направился в с вое новое жилище. От вилифибровых занавесок, которые висели в дверях для защиты от насекомых, остались жалкие, ни на что не годные, клочки. Он раздвинул их и вошел внутрь.

Там было абсолютно темно и довольно прохладно. К своему удивлению, он обнаружил, что в хижине есть кто-то еще. Руиз отошел от двери, свет из которой обрисовывал его силуэт, и вгляделся в темноту.

К затхлым запахам пыли, старой кожи и древесины добавился еще один — запах болезни. Вдоль стен стояли ряды разломанных коек. Одна из них была занята.

Руиз осторожно приблизился. Женщина лежала на кровати, потом пошевелилась и заметалась в бреду. Тихий стон сорвался с бледных губ Феникс.

Пленник вздохнул и осторожно уселся на ближайшую койку, которая смогла выдержать его вес. Он долго наблюдал за беспокойным сном спасенной им женщины. Она была опасна для него, потому что вызывала подозрения работорговцев. Может, стоило просто задушить ее? Они сочтут, что женщина так и не оправилась от ран. Возможно, когда она умрет, забудут и о странных обстоятельствах ее воскрешения.

Позже Руиз никак не мог вспомнить, когда именно он отбросил эту блестящую идею. Он наблюдал, как она спит, как над ее прекрасными губами появляются капельки пота, как трепещут ее темные ресницы, а на щеках горит лихорадочный румянец. Потом ему даже удалось придумать разумное объяснение тому, что он оставил ее в живых: девушка уже внесена в каталог работорговцев, и ее смерть только укрепит их подозрения. Руиз положил руку на ее пылающий лоб.

— Слишком горячий, — прошептал он, словно девушка могла его слышать.

Руиз покопался в отбросах возле стены и нашел старый пластиковый таз и кучу грязных тряпок. В специальном сарайчике находились краны с водой. Оборудование было универсальным, подходящим для пленников с любыми конечностями.

Вскоре количество грязи на тряпках заметно уменьшилось, и Руиз отнес их обратно в хижину. Женщина слабо застонала, когда он стянул с нее рубашку, но не пришла в себя.

«Хозяйке не следовало отрывать прилипалу», — подумал Руиз Ав.

Он вымыл несчастную, а потом еще несколько раз обтирал холодной водой. Девушка была еще слишком близка к смерти, чтобы ее тело волновало его. Но определенное наслаждение он все же испытывал, проводя рукой по ее гладкой коже. Казалось, что он обмывает прекрасную статую.

Полумрак хижины скрывал остатки шрамов. Целительный гель будет действовать, пока они не исчезнут окончательно. Даже рука прекрасно заживала. Весь остаток дня женщина спала довольно спокойно. Время от времени Руиз выжимал ей в рот самую чистую тряпку, смоченную водой. К вечеру она уже выглядела значительно лучше, а мужчина начал получать от своих действий удовольствие, к которому примешивалось чувство вины. Заметив это, он сам на себя разозлился, но продолжил начатое.

На закате прозвенел гонг. Руиз выглянул из хижины и увидел неуклюжую роботележку. Позади шел охранник с нейронным кнутом.

Из своего жилища вышли остальные фараонцы. Агент поразился их количеству. Не меньше пятидесяти мужчин с татуировками низших каст молча стояли на площадке. Фокусников, как наиболее ценный товар, видимо, содержали во внутренних камерах.

Как только все собрались, крышка тележки откинулась. Под нею обнаружились котлы, наполненные дымящейся фараонской снедью: рагу из песчаных улиток, горячие маринованные овощи, серое месиво из толченого зерна. Рабы без особенного энтузиазма наполняли едой свои плошки.

Когда Руиз последним подошел за своей порцией, остальные поспешно расступились. Агент обнаружил, что пища напоминала фараонскую только с виду. На самом деле это была грубая синтетическая подделка с пищевыми добавками и ароматизаторами низкого качества. Руиз наполнил одноразовую тарелку самыми сдобными на вид кусочками.

Набив рот безвкусным псевдоячменем и синтетическим мясом ящерицы, он подошел к Дольмаэро, который мужественно жевал, прислонившись к стене. Чуть в стороне примостился высокий угловатый мужчина с татуировками надзирателя. Он злобно оглядел Руиза, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень презрения. Длинные сильные пальцы сами собой согнулись, напоминая лапы хищной птицы.

С трудом проглотив остатки пищи, Руиз остановился на почтительном расстоянии от Дольмаэро и вежливо обратился к старшине гильдии:

— Почтеннейший Дольмаэро, облагодетельствуй меня своей мудростью.

Тот взглянул на продавца масла поверх миски и крякнул, что, по-видимому, означало согласие.

— Ты был столь добр сегодня днем, — продолжал Руиз, — и рассказал мне о здешних правилах. Нельзя ли узнать, что за женщина лежит в Доме Одиноких?

Дольмаэро отвел глаза и довольно долго молчал. Потом сплюнул на землю стебель синтетического красностебельника и жестко проговорил:

— Ее принесли демоны. Женщина была без сознания, и я приказал перенести ее туда, чтобы наши души не осквернились ее смертью.

— Может быть, она выздоровеет? — предположил Руиз.

— Раны ее ужасны. Ты находился в Биддеруме, когда она умерла?

Агент на секунду растерялся. Почему-то он не был готов к такому вопросу, поэтому ответил уклончиво:

— Сейчас она не выглядит умирающей. Кто знает, чего желают боги?

Дольмаэро мрачно усмехнулся:

— Я не знаю, где мы, но это точно не Земля Воздаяния. А теперь пошел прочь. Я и так слишком долго терпел твое присутствие.

Высокий мужчина поднялся на ноги и принял угрожающую позу. На его лице отразилась радостная готовность к хорошей драке. Руиз пожал плечами и вернулся к тележке, чтобы еще раз наполнить тарелку. Он отнес ее в хижину и обнаружил, что девушка проснулась.

— Кто… кто здесь? — спросила она слабым голосом.

Больная тщетно пыталась сесть, и Руиз поспешил на помощь. Он приподнял ее и помог опереться на стену. Бедняжка не понимала, где находится, как это часто бывает с теми, кто долго находился в беспамятстве.

— Не бойся, благородная дама, — мягко, успокаивающе проговорил Руиз. — Я — Вухийя, простой продавец снов. Я имею честь ухаживать за тобой.

Глаза ее изумленно расширились.

— Это Земля Воздаяния? — спросила больная чуть более окрепшим голосом. — А где свет, где божественные прислужники? Я не слышу музыки. Что происходит?

Губы ее дрожали, глаза наполнились слезами в предчувствии чего-то страшного. Феникс отпрянула от Руиза, прижимая к себе грубую рубаху.

— Ты же бескастовый! — обвиняюще воскликнула она. — Ой, что-то получилось неправильно?

Руиз почувствовал сильнейшее желание утешить ее — но как? Она сжалась в комочек у стены, взгляд растерянно заметался по хижине.

— Постарайся успокоиться, — ласково произнес мужчина. — Да, это не Земля Воздаяния, но могло быть гораздо хуже. Ты жива, здесь достаточно воды и нищи, здоровье скоро вернется к тебе.

Девушка, казалось, не слышала ни слова.

— Мои слуги… такой ужасный сон… — пробормотала она вновь ослабевшим голосом. Пальцы ее запутались в слипшихся волосах, рубашка сползла, обнажая шрамы на нежной коже. Она рассеянно взглянула на них и снова потеряла сознание.

— Уж больно часто ты падаешь в обмороки, — проворчал Руиз, подхватывая обмякшее тело, прежде чем она ударилась головой о стену. Он постарался устроить ее поудобнее, потом смыл пот с лица больной. «Ей нужно как можно больше спать», — подумал агент, машинально доедая остывший обед. Несмотря на отвратительную пищу, впервые за долгое время он почувствовал себя сытым.

Руиз просидел у ее постели до глубокой ночи, пока не стемнело так, что он уже не различал ничего, кроме ее бесформенной тени.

Когда утром появилась роботележка, девушка все еще спала. Руиз вышел из хижины, чтобы взять свою порцию. Остальные пленники по-прежнему держались на расстоянии, но Дольмаэро удостоил его короткого кивка. Руиз уселся в стороне, на солнышке. Еда была безвкусной, но питательной, чтобы пленники не потеряли товарный вид. Агент вернулся за второй порцией. Когда его подопечная проснется, надо постараться накормить ее.

Когда Руиз вновь до краев наполнил тарелку, Дольмаэро проводил его подозрительным взглядом. Высокий Надзиратель явно собрался подойти, ноздри его раздувались в предвкушении драки. Руиз добродушно улыбнулся и ушел в свою хижину.

Девушка спокойно спала. Притронувшись к ее лбу тыльной стороной ладони, Руиз обнаружил, что температура спала.

В ожидании ее пробуждения он стянул рубаху и принялся за обычные упражнения. Пребывание на корабле работорговцев отняло немало сил, тело потеряло былую гибкость. Он изгибался и напрягался, растягивал связки, морщась от боли. Наконец появилось знакомое удовольствие от ритмичных движений, тело стало отвечать на его усилия, двигаясь быстрее и быстрее, пока мир не превратился в смазанную картину. По коже струился пот, сердце бешено колотилось. Он вытер пот тряпкой и оделся.

Руиз опять сел возле спящей девушки. В голове не было ни единой мысли, он чувствовал себя бездумно счастливым.

Больная проснулась и взглянула на него так, как будто он был странным животным в зверинце.

— Благородная дама, — осторожно сказал Руиз, — ты проснулась? Это хорошо. Не желаешь ли позавтракать?

Она не ответила.

— Может, кружку воды?

— Да, — прошептала наконец девушка, — во рту совсем пересохло.

Руиз снова помог ей сесть, хотя она вздрогнула и попыталась отшатнуться, потом подал чашку. Бедняжка жадно пила теплую воду, настороженно поглядывая на незнакомца. Когда чашка опустела, она жестом попросила еще.

Руиз покачал головой:

— Подожди немного. Посмотрим, как твой желудок примет воду.

Глаза ее на секунду вспыхнули от гнева, но девушка тут же вспомнила, где находится, и ярость во взгляде погасла. Руиз был доволен ее самообладанием: оно свидетельствовало о незаурядной силе воли и сообразительности.

— Я рад, что ты сегодня спокойнее, — произнес он.

— Не помню, называл ли ты мне свое имя, — спросила девушка немного погодя.

— Вухийя из Саммадона. Но последнее время я жил в Биддеруме.

Глаза ее потемнели, и Руиз пожалел, что вообще упомянул об этом городе.

— Ах, Биддерум, — медленно проговорила девушка отрешенным голосом. — Когда-то мне было хорошо там.

Она взглянула на обнаженный живот. Шрамы почти исчезли.

— В Земле Воздаяния мы должны были возродиться совершенными, — удивленно воскликнула девушка. — Я не совершенна, но ведь на мне все заживает… заживает!

— Это не Земля Воздаяния, а ты не умирала, — Руиз почувствовал себя очень неуютно. Он не видел ни малейшего смысла в богословском диспуте, поэтому решил как можно убедительнее соврать. — Тебя страшно изуродовали, но здесь хорошие врачи, мы так не умеем.

Она неожиданно рассмеялась:

— Ты говоришь «здесь», как будто мы больше не во владениях Бхасрамета. А какие еще есть земли?

Нелегко было ответить на этот вопрос девушке с отсталой планеты.

— Мы далеко от Фараона, благородная дама, очень далеко.

В голосе несчастной звучал ужас:

— Значит, в Аду? Но ведь ядовитые испарения уже разрушили бы нашу плоть.

— Это и не Ад, — заверил ее Руиз. — Я не знаю, что могу тебе рассказать…

Она мягко дотронулась до его плеча.

— Но хоть что-то ты объяснить можешь?

Руиз подавил острое желание рассказать ей о своем мире. Резкий стук в дверь прервал разговор.

— Выйди-ка, — раздался голос Дольмаэро.

Девушка снова испуганно отпрянула к глинобитной стене. Руиз ободряюще улыбнулся и направился к двери.

Перед хижиной полукругом выстроились старейшины гильдий. На их лицах читалось возмущение и омерзение. Ближе всех находился Дольмаэро. За его спиной нетерпеливо переминался с ноги на ногу здоровенный надзиратель.

— Назови свое имя, безродный, — потребовал Дольмаэро.

— Твое внимание — большая честь для меня. Я — Вухийя из Саммадона.

— С кем ты разговаривал?

— Господин? — Руиз прикинулся удивленным.

— Там, в хижине, безмозглый!

— А, ты имеешь в виду благородную даму, которая болеет?

Широкое лицо старейшины побледнело.

— Значит, она еще жива, — тихо, как будто сам себе, пробормотал он.

Дольмаэро с несчастным видом потирал подбородок. Наконец, приняв, по всей видимости, не очень приятное решение, потребовал:

— Приведи ее сюда.

Руиз изобразил радостную улыбку.

— Ты хочешь устроить ее подобающим образом, достойным ее высокого положения, не так ли?

Дольмаэро не ответил, лицо его еще больше помрачнело. Надзиратель достал из-под рубахи длинную веревку и обернул ее вокруг своих огромных кулаков.