"Иуда Next" - читать интересную книгу автора (Ковалев Сергей)

V. Двадцать два

Он болтается в простенке между сидениями, вцепившись в скользкий металлический поручень, с трудом сопротивляясь натиску толпы. Кажется, отдельные люди, заходя в вагон метро, поглощались единым организмом, усиливая собою массу, силу и ненависть этой амебы. Иоанн ненавидит метро, но продолжает ездить в подземке в институт, несмотря на то, что может позволить себе купить машину или ездить на «бомбилах». Год назад они с парнями начали свой бизнес по ремонту автомобилей и дела уверенно шли в гору. Иоанн бездарен во всем, что касалось двигателей, кузовов и прочего «железа», зато его интеллигентная внешность и умение убеждать делает его великолепным менеджером. Даже Петр, с самой первой встречи проникшийся какой-то мутной, чуть ли не классовой ненавистью к «мажору», в конце концов вынужден смириться – Иоанн регулярно приводит в их гараж особо «жирных» клиентов.

Его «пристрастие» к метро знакомые считают блажью, а друзья-подчиненные-ученики – смирением. Ни кто не знает о том, что случилось год назад.

Иоанн тогда еще ездил под землей по необходимости, с трудом снося прикосновение раскаленной вонючей толпы. Он не сразу осознал, когда именно толпа перед ним вдруг перестала быть толпою – от нее отделился один человек. Наверное, чуть старше Иоанна. С длинными, собранными в «конский хвост», волосами и небольшой аккуратной бородкой. С большими грустными глазами, которые Иоанн мельком увидел в черноте окна перед собой – парень стоял к нему спиной… Прижимался к нему спиной… Иоанн задохнулся от неожиданного жара в том месте, к которому он стыдливо прикасался лишь в туалете да в душе. Вагон качало, ягодицы неизвестного парня терлись о живот Иоанна; он покрылся потом. Весь. Когда же вагон качнуло в очередной раз, Иоанн вонзил зубы в ладонь, чтобы не выдать себя криком. На очередной остановке парень вышел из вагона; Иоанн рванулся за ним, прикрывая мокрое пятно на брюках барсеткой, но быстро отстал. Остановившись посреди зала на «Пушкинской», он закрыл лицо руками и разрыдался, не обращая внимания на испуганно шарахающихся в сторону пассажиров. Осознание чудовищности греха, только что сотворенного им, смешивалось безумным коктейлем с испытанным удовольствием; боль же в прокушенной до крови ладони была одновременно и желанным наказанием за грех, и желанным удовольствием. Иоанн понял, что не сможет рассказать о происшедшем даже на исповеди. Он поклялся себе, что больше ни за что не сядет в переполненный вагон, не иначе как самим Сатаной придуманным дабы побуждать ко греху…

Конечно, он не выполнил этой клятвы.

Не все поездки были «удачными» – иногда вагон был не на столько полон, чтобы незаметно прижаться к «объекту»; иногда вокруг словно в насмешку прессовались отвратительно толстые и старые М/Ж.

Он осмелел, и уже не ограничивался «случайными» прикосновениями, за что его несколько раз очень сильно били. Этим случаям он придавал особое значение, принимая боль от побоев и унижение как искупление греха. В такие минуты перед ним отчетливо сиял лик Спасителя: его добрый, всезнающий, всепрощающий взгляд.