"Наследники сына Солнца" - читать интересную книгу автора (Андриенко Владимир)

Пролог. Папирусы писца и жреца храма Пта в городе Мемфисе

1194 год до новой эры. Первый год правления фараона Сети II

Мое имя Бата, и я в свои уже преклонные годы занимаю должность жреца в священном храме Пта в славном городе Мемфис. Эту историю, услышанную от моего прадеда Нехези еще в ранней моей юности, я хочу поведать другим, что станут жить после меня. Кто знает, может быть когда-нибудь она заинтересует людей что захотят разобраться в прошлом.

Мой прадед так и не успел всего рассказать нам своим правнукам Яхотепу и мне. И мы тогда узнали только начало его истории и страстно хотели знать конец, но старый Нехези умер, не выдержав груза воспоминаний.

Впоследствии мой брат Яхотеп забыл обо всем, что говорил ему Нехези и пошел по стопам нашего отца и стал военным. Он сражался вместе с фараоном Рамсесом II во многих битвах и был им многократно награжден.

Яхотеп дослужился до командира корпуса Амона и мог бы подняться и выше, но впал в немилость, ибо фараон неодобрительно отнесся к его привязанности к женщинам. Яхотеп бросил взгляд в сторону царского гарема и решил добиться благорасположения одной из дочерей владыки. Но дело в том, что сам фараон положил взгляд на эту девочку и взял её к себе на ложе* (фараон Рамсес Великий действительно брал себе в жены собственных дочерей) и внимание своего офицера к ней расценил как оскорбление величия. И в итоге Яхотеп погиб.

Это было давно, и имя Рамсеса стало только воспоминанием, и сам гордый фараон уже превратился в мумию, и после него страной правили фараоны Мернепах и Аменмес, также уже отошедшие в царство Осириса. Теперь Египтом правит наш милостивый и справедливый владыка фараон Сети II, да живет он вечно.

Я же не искал земных человеческих насаждений, как мой брат, и не познал любви (хотя познал женщину). Я был равнодушен к славе и почестям этого земного мира, и единственное что меня волновало в этом мире — это любовь к истине и стремление и познанию.

Поэтому я смолоду стал писцом храма Пта и много ездил по Египту в поисках древних знаний. На склоне лет я получил должность жрецы в храме Пта в Мемфисе и у меня появилось время записать все истории, что я слышал от моего прадеда Нехези. Больше того, я обнаружил в старой гробнице, которую строил для себя в проклятом городе мой прадед Нехези, несколько папирусов, в которых он сам написал, продолжение той истории своей жизни, начало которой некогда рассказал нам с Яхотепом.

Но Нехези писал все в впопыхах и потому его рассказы часто путаны и сложны для понимания непосвященных. И я записал его историю заново от его имени и поведал все, что услышал от прадеда за последние его 20 дней жизни.

Но что значит начало истории Нехези без окончания? Я решил дописать историю жизни придворного чиновника многих фараонов до конца. Этот папирус я начинаю уже от своего собственного имени. Все предыдущие мои записи велись от имени прадеда. Ибо я совсем не хочу посягать на его славу. Хотя кто сейчас уже в нашей стране помнит имя Нехези? Он дано ушел в прошлое, как и время фараона Эхнатона и почти никого более не интересует давняя история.

Египтян теперь занимает иное. Мы сами недавно стали свидетелями удивительных событий, когда целая армия египтян во главе с фараоном Аменмесом, предшественником Сети II на престоле, погибла в море. Произошло все это во время ухода племен израилевых из Египта. Но об этом я говорить не стану. Эту историю найдется кому поведать и без моего скромного участия.

Я же вернусь ко временам проклятого фараона Эхнатона. И по-прежнему писец по имени Нехези будет главным персонажем этой истории, что развернулась на фоне удивительных событий.

Сюда же я стану вставлять мои собственные комментарии о событиях, что происходили в то тяжелое для Египта время. Теперь я уже сам глубокий старик могу позволить себе оценивать прошлое с высоты прожитых лет.

Нехези говорил мне, что он так и не узнал в своей жизни истины и страшно жалел об этом. Но говорил, что много времени потратил на суетные удовольствия. Я же жизнь посвятил поиску знаний и в конце жизни могу сказать, что тем дальше я углублялся в древние папирусы, чем больше я узнавал о природе мироздания и о прошлом Египта, тем непонятнее оно становилось.

И теперь я могу только сказать — что ничего не знаю. И может быть только эта повесть о моем прадеде оставит по мне хоть какую-то память. А иначе вся моя жизнь была тщетна. Ибо я хотел охватить необъятное и понять то, что человек понять не в силах.

Как, однако, хрупок мир людей и хрупки все их деяния. Что остается после нас? Многие старики скажут, что дети и внуки. Они только и сделали, что продлили свой род. Но так делают сотни тысяч людей. А что оставлю после себя лично я? Да, я переписал множество папирусов, и благодаря моей руке свет знаний будет нисходить на молодых. Но не будь меня, это бы сделал другой писец. Так в чем моя личная заслуга?

Чем больше об этом размышляешь, тем хуже. Я уже давно в этом убедился и счастливы именно те люди, что не задумываются о смысле жизни и о том, что они оставят после себя.

Все же я оставлю папирусы с рассказами о временах проклятых фараонов…