"Наследники сына Солнца" - читать интересную книгу автора (Андриенко Владимир)

1351 год до новой эры. Двенадцатый год правления фараона Аменхотепа IV (Эхнатона)

Эйе как всегда ждал с самого утра у дверей спальни фараона утреннего выхода владыки Верного и Нижнего Египта. Рядом с ним стоял хранитель царских сандалий и хранитель ларца с царскими благовониями.

— Повелитель сегодня изволит спать больше обычного? — спросил хранитель ларца у Эйе.

Эйе развел руками, показывая, что это не дано ему знать.

В это мгновение в приемный покой ворвался Мерира. Он был всклокочен и не одет опрятно как обычно, с аккуратно уложенными рабынями складками жреческой одежды.

— Его святейшество еще не вставал? — спросил он.

— Нет. Его святейшество изволит спать, — церемонно ответил хранитель царского ларца с благовониями.

— Нужно срочно его разбудить. У нас большое несчастье.

В этот момент резные двери отворились и на пороге появился сам фараон Эхнатон.

— Что я случилось? Я слышал твои последние слов, Мерира Что за несчастье у нас могло произойти? Почему в последнее время мне всегда докладывают о несчастьях?

— Сын её высочества принцессы Анхесенатон и принца Тутанхатона заболел! Я уже приставил к младенцу лучших лекарей и заклинателей храма Атона. Но дело здесь непростое — пахнет колдовством и намеренной порчей, наведенной на наследника.

Эхнатон изменился в лице, и его нижняя губа задрожала. Все знали, как он относился к этому младенцу, и ожидали приступа гнева. Тутанхатон и дочь фараона Анхесенатон недавно произвели на свет сына, здорового младенца нареченного Энатоном Вторым и фараон провозгласил именно его наследником короны Верхнего и Нижнего Египта.

— Что случилось с принцем? — глаза Эхнатона впились в Мерира.

— Кормилица, что была приставлена к маленькому Эхнатону сообщает, что в полночь в комнате наследника появилась фигура с кошмарным лицом. Она видела гниющие бинты, ввалившиеся щеки и острые зубы мертвеца. Кормилица перепугалась так, что лишилась дара речи. Фигура подошла к колыбели и посмотрела на младенца. Обычное дитя умерло бы сразу от подобного взгляда, но наследник находящийся под покровительством Атона пережил этот страшный убивающий взгляд.

— Что сказали врачи?

— Пока ничего. Да и чем здесь могут помочь лекари. Это ведь не простая болезнь. Это проклятие. Поднять мертвеца из могилы можно только сильными колдовскими заклинаниями. Такое не каждому под силу.

— Идем к наследнику! — фараон выбежал из комнаты и бросился к покоям наследника престола.

То, что произошло во дворце, иногда случалось с детьми знатных родителей еще во времена Среднего царства. Египетские призраки, как архаические темные божества, считались врагами живых людей и имели всегда страшную внешность. Они пугали людей и убивали их. Черные колдуны могли наводить порчу на своих врагов и вызывать из могилы такие существа. Особенно страшно они действовали на детей. Те сразу умирали от одного взгляда мертвеца.

Эйе понимал, что во дворце кто-то очень хотел смерти этого младенца. Среди этих людей сам Мерира был не последним человеком. Уж он то желал назначения наследником принца Семенхкара, мужа царевны Меритатон. Этот принц всегда находился под большим влиянием Мерира и слушал его поучения раскрыв рот. Он мечтал о короне и жаждал власти также, как жаждал все новых и новых женщин.

Принц Тутанхатон наоборот был полной противоположностью Семенхкара. Этот юноша был тихим и не властолюбивым. Он не мечтал о короне Египта и преданно любил свою жену царевну Анхесенатон. Они были на редкость дружной и спокойной парой. Решение фараона о назначении его сына наследником в обход его самого Тутанхатон встретил с покорностью и пониманием.

"Это негодяй Мерира извел младенца и желает его смерти. Я бы на месте фараона гнал бы прочь все лекарей, что он приставил к наследнику. Они его скорее уморят, но не спасут", — подумал Эйе, входя в покои наследника.

Кормилица была сама не своя от страха. При виде фараона она рухнула на колени и не могла и слова произнести со страха. Эхнатон пнул её ногой и, повернувшись к Мерира, приказал:

— Бросить крокодилам! Живой! Пусть жрут падаль негодную.

— Слово и воля фараона, — неуверенно произнес Мерира.

Женщина закричала, услышав такой страшный приговор:

— Скажите Его святейшеству, что я не виновата! Это не я!

Фараон резко обернулся к ней:

— Не виновата?! Наследник короны Верхнего и Нижнего Египта при смерти, а ты жива и здорова? Так? Наградить тебя за это? Почему не стала на пути призрака?! Почему не исполнила свой долг пред фараоном и богом?! Убрать! Я хочу слышать её вопли, когда крокодилы станут жрать её внутренности! Убрать! Убрать!

Эхнатон вошел в ярость, и в такой момент его было трогать опасно. Все придворные втянули головы в плечи и опустили глаза к полу. Эйе хотел было сказать, что казнить кормилицу не стоит — она многое могла порассказать о случившемся, но так и не решился. В такую минуту фараон мог и его казнить. Он отлично знал все особенности характера своего повелителя. И дочь не поможет.

— Что с принцем? — фараон спросил у дрожавших от страха лекарей, когда стража утащила причитавшую кормилицу.

— Это колдовство, о повелитель, — произнес старший лекарь фараона Периб. — Мы не сумеем справиться с ним при помощи обычных трав и лекарств.

— Да, да, — закивали другие врачи. — Это сильное колдовство. Здесь мы бессильны.

— Нужны заклинатели. Те, кто способен изгнать чёрную магию.

— Мерира! — фараон посмотрел на верховного жреца Атона. — Где заклинатели? Почему не спасают наследника?

— Они здесь, о повелитель! Рядом с врачами.

Фараон отыскал глазами двоих заклинателей в характерных черных одеждах.

Они не выдержали тяжелого взгляда владыки Египта и рухнули на колени. Фараон мрачно произнес:

— Если наследник умрет, то ваша смерть будет страшной. Вы умрете вместе со всеми своими наследниками и родственниками до третьего колена! В этом даю слово фараона! Врачам также присутствовать при наследнике и никуда не уходить. Может быть, пригодитесь!

Фараон резко повернулся и покинул покои наследника. К младенцу он так и не подошел. Боялся сглаза.

По выходе из покоев он столкнулся с Тутанхатоном и Анхесенатон. Родители спешили к сыну.

— О, государь! — увидев отца, царевна рухнула ему в ноги и обняла колени. — Что с моим сыном?

— Немедленно уходите отсюда оба! В покои принца заходить запрещаю! Там колдовство!

— Но, государь! — взмолился принц Тутанхатон.

— Я сказал! Слово фараона произнесено!

— Слово фараона! Внимание и повиновение!

— Эйе! Эйе здесь? — фараон оглянулся на сопровождавших его придворных в поисках своего чиновника.

— Я здесь, государь, — Эйе склонился в поклоне.

— Тебе поручаю выяснить все, что здесь произошло. Найди мне виноватого. Найди! Я хочу знать, что здесь произошло и кто враг моего дома. Я выжигаю измену в моем государстве, но она не уменьшается. Однако удар по наследнику — это уже слишком! Слишком много горя! Горе! — фараон напоминал безумного и разодрал ногтями свое лицо до крови. — Пусть будут прокляты мои враги! Пусть будут прокляты! Я придумаю для них такую кару, что стены храмов содрогнуться от их воплей! Кстати, а почему до сих пор не вопит эта кормилица, погубившая наследника? Я хочу слышать её вопли! Где она?!!!

Эйе поклонился фараону и удалился. Он получил приказ и отправился его выполнять…

Пэнтоэр шепотом сообщил своего господину Нехези о том, что фараон приказал казнить всех, кто был рядом с покоями наследника в момент посещения его призраком.

— Убиты все?

— Все. И умирали они страшно. Я сам содрогнулся изобретательности Его святейшества в том, что касается казней. Лучше бы я этого не видел никогда. Твой господин Эйе получил задание провести тщательное расследование. Он не говорил тебе?

— Я еще не видел его сегодня, Пэнтоэр. Но как должно быть радуется этому обстоятельству Мерира. Все произошло именно так, как этот негодяй и хотел, — Нехези был вне себя от ярости. — Вот с кого бы я начал поиски виновника трагедии.

— Эйе умный человек, господин. Он может во всем разобраться…

— Какое там! — махнул рукой Нехези. — Фараон перебил всех свидетелей, кто хоть что-нибудь мог рассказать. Но не стоит попусту молоть языком, Пэнтоэр. Наследник еще не умер. И его спасают.

— Вы видели лицо младенца, господин? А я видел всего полчаса назад. Он не жилец. Можете мне поверить. Но почему вы подозреваете именно Мерира? Эта смерть выгодна и другим придворным.

— Это Мерира! Ему первому это нужно. Он желает, чтобы трон наследовал Семенхкара. Этот принц во все следует советам Мерира. Вот какой фараон ему нужен в будущем. Мерира нажил себе слишком много врагов и потому заблаговременно думает о будущем. И если Эйе сумеет его очернить, то это будет хорошо для страны. Но свалить верховного жреца — дело не простое. Мерира пользуется большим влиянием в стране. Кстати, Пэнтоэр, мы завтра же отправляемся в Фивы.

— В Фивы? — не понял воин. — В такое время когда в столице творятся…

— Но мы едем в Фивы.

— Но зачем именно в Фивы? Вас уже направили туда?

— Пока нет, но направят. Там я смогу найти людей, что разбираются в проклятиях такого рода. Ранее такое колдовство лечили заклинатели Ра. Но теперь все культы кроме культа Атона запрещены и настоящего заклинателя найти трудно.

— Вы хотите спасти принца? Но он не жилец.

— Можно попытаться это сделать, хотя времени мало. Да и фараон будет на этом настаивать. У меня вчера был мой двоюродный брат Ана из Фив. И я устроил ему встречу с Эйе.

И что с того? С чего ты взял, господин, что фараон отправит тебя в Фивы? — поинтересовался Пэнтоэр.

— Ана сказал, что фараон сам меня отпустит из Ахетатона. А это значит что их предсказатели, оракулы Амона, например, действительно знают многое.

— Но связь с ними весьма опасна. Могут заподозрить в измене.

— Но я еду по поручению фараона и действую, выполняя это поручение. Хорошая возможность поговорить с теми, с кем нужно поговорить. Ладно, иди готовь все к отъезду. Не медли.

Нехези остался один и сел на стул. Он придвинул к себе столик и взял с блюда апельсин.

Он положил его в центре стола.

"Это фараон! — подумал он. — Он сердце египетского государственного организма. И сейчас борьба идет за его трон между его наследниками. Мерира явно хочет путем воровства и лихоимства решить свои проблемы и обеспечить себе безбедное существование, когда это солнце закатиться".

Затем Нехези положил рядом с апельсином три финика.

"А вот наследники фараона. Принц Семенхкара, принц Тутанхатон и принц Эхнатон. Для Мерира важен Семенхкара и мешает Семенхкаре именно Эхнатон. Тутанхатон, как известно не опасен.

Эхнатон теперь при смерти и мало вероятно, что он выживет. Порча, что была наслана, сожрет его. В этом практически нет сомнения. Вопрос сейчас стоит в том, как Мерира смог навести такую порчу на наследника? На подобное способен далеко не каждый. Здесь нужен колдун, каких во всем Египте один два не более.

Если я и могу что-то прояснить в этом деле, то только в Фивах в городе мертвых. Нужно искать верховного жреца запрещенного культа Амона-Ра. Того самого, что мне когда-то поручили убить.

Судя по словам Аны, он сам меня хочет видеть и момент чрезвычайно удачный. Они могут помочь моему господину Эйе свалить Мерира и отдать его палачам фараона. Вот и найдется и на твою жирную шею нож, проклятый жрец".

Нехези снова бросил фрукты на поднос и вышел из комнаты. Нужно идти к Эйе.

В приемной Эйе встретил его и провел в свои покои.

— Ты устроил мне опасное свидание, Нехзези. Твой двоюродный брат был послан от врагов фараона.

— Это так, господин. Но я не мог вам не сообщить о его приезде. Вы недовольны результатами встречи?

— Кто знает, Нехези? Но мы ввязались в опасную игру. Мерира будет очень рад если узнает, с кем мы связались. Тогда и моя собственная дочь отречется от меня.

— Но ты, господин, мог выдать меня и Ану.

— Выдать? — задумчиво проговорил Эйе. — Нет, Нехези. Во многом твой двоюродный брат прав. И правы те, кто его послал. Эхнатона нужно убирать.

— Да, господин. Это и мне стало понятно.

— Тогда тебе нужно ехать в Фивы, Нехези. Я сейчас отлучиться не могу. Считай что получил приказ Его святейшества.

— Я уже начал готовить поездку, господин. Я знал, что вы пошлете меня.

— Ты хорошо соображаешь, Нехези. Такой человек как ты мне будет нужен в борьбе за Египет. Я хочу спасти его от гибели, Нехези. От той пропасти, в которую его толкает фараон. Он совершенно утратил все связи с реальностью.

Нехези склонил голову в знак согласия и покорности.

— Иди! — Эйе приказал своему секретарю удалиться, но Нехези не ушел. — У тебя что-то еще? Говори.

— Нужно решить одно дело, господин. Вчера в Ахетатон прибыло посольство от князя Азиру, давнего врага союзников фараона в Сирии. Хоремхеб советует задержать послов Азиру и снести им головы, для острастки иным ослушникам.

— Если бы это было сделать так легко, Нехези. Посол остановился в доме верховного военачальника Египта Маи.

— Но ты можешь отправиться в дом к Маи. Разве не так, господин?

— Ты хитрец, Нехези. Я понял тебя и исполню твою просьбу. Тем более, что я и сам думал об этом…

Маи принимал посла князя Азиру как верного союзника Египта со всем почтением и уважением. Эйе мог бы обратиться к фараону, но Эхнатону сейчас было не до него. Он полностью отдался своему горю и все время проводил в храме Атона в усердных молитвах. Большинство придворных были с ним и также демонстрировали небывалую скорбь вместе с владыкой, думая угодить фараону.

В такой момент Эхнатону не до посла и не до положения в Сирии. Он все перепоручит Маи, а тот станет действовать во вред Египту. В последнее время Маи совсем утратил всякие связи с реальностью, и при его попустительстве армия страны практически развалилась. Но армии ему было мало, и он постоянно вмешивался в международную политику.

Эйе оделся, как подобает чиновнику фараона, со всей пышностью. И даже водрузил на голову новый парик, перетянутый тремя золотыми обручами. В его руках был деревянный позолоченный жезл.

Эйе сел в носилки и шесть рабов отнесли его к дому Маи. Впереди бежали скороходы, что расчищали дорогу высокому чиновнику фараона. На Маи стоит произвести впечатление. По-другому его не пронять.

Высокие ворота дома верховного военачальника были расписаны изображениями солнца опустившим многочисленные лучи к людям. Каждый лучик кончался человеческой ладонью. За великолепной стеной из белого камня виднелось множество деревьев сада.

Носилки остановились у ворот дома, и слуга доложил привратнику о прибытии к высокому господину Маи чати фараона господина Эйе.

Эйе пропустили в ворота, и он оказался в саду. Египтяне страстно любили природу и жизнь на открытом воздухе. Поэтому уже много столетий подряд дома знатных людей всегда окружали садами, в которых росли фиговые деревья, пальмы, были разбиты виноградники и беседки. Среди всей этой зелени можно было отлично отдохнуть в жару. Перед домом обязательно был пруд, в котором купались хозяева дома и их слуги.

Пруд в доме Маи был выложен мрамором и вокруг него стеной росли пальмы, что полностью скрывали большими листьями его пространство с чистой голубой водой от солнца.

Маи сидел у пруда, опустив ноги в воду, и наслаждался массажем, что делали ему две рабыни из Финикии. Этот толстяк любил финикийских женщин и постоянно покупал рабынь из тех земель. Об этом знали все.

— Господин Эйе? — Маи приветливо указал на место рядом с собой. Слуги сразу поставили для него резной табурет черного дерева. — Чем обязан честью твоего посещения? Ведь я слышал, ты отправляешься в Фивы с поручением фараона?

— Неужели слухи распространяются в нашем благословенном городе так быстро? — притворно удивился Эйе.

— Что делать, люди любят посплетничать. А слуги разносят сплетни. Итак, что же привело тебя ко мне в дом?

— Я слышал, что посол от князя Азиры обновился в твоем доме? Так ли это?

— Именно так. Сам понимаешь, когда Его святейшество в большом горе и большинству чиновников некогда занимать такими делами, кому-то стоит принимать и послов от сопредельных держав. Я взял эту обязанность на себя. И делаю это за собственный счет. Казне фараона прием посла от князя ничего не будет стоить.

— Но я заведую международными делами, почтенный Маи и хотел бы знать с чем прибыл посол от нашего врага?

— Врага? — притворно удивился Маи. — Ты сказал врага, о почтенный Эйе? Я не ослышался?

— Нет. Ты не ослышался, почтенный Маи. Хоремхеб сообщил мне, что Азиру захватил множество владений наших верных союзников в Сирии и занимался ограблением торговых караванов и мешал торговле между государствами. Это серьезные преступления против Египта и против фараона.

— Посол от князя Азиру принес фараону свою покорность и положенные дары.

— Но разве дары снимают ответственность за совершенные преступления? — поинтересовался Эйе. Его начинало разбирать раздражение против этого жирного и самодовольного чиновника.

— Кто теперь разберет, кто был врагом, а кто другом Египту в таком котле раздоров как Сирия и Палестина? И если теперь Азиру приносит свою покорность, то нам следует принять её, а не искать ссоры. Ссор и так достаточно в нашем царстве. Оглянись вокруг, Эйе. Какой райский уголок тебя окружает и разве хочется здесь в этом оазисе думать о войне и вражде? Твой дом я знаю далеко не так хорош, вот ты и бесишься, почтенный Эйе. Служи фараону и думай лишь об исполнении его воли. И приведи в порядок свой дом. Окружи его садом и купи рабынь финикиек.

— Ты понимаешь, что совершаешь ошибку, Маи, или нет? Я не могу понять, ты и вправду так глуп или только прикидываешься дураком? Хоремхеб советовал схватить послов Азиру и казнить их! Он то зря советовать не станет!

— Господин Эйе, тебе уже пора выполнять возложенное на тебя задание фараона! Он поручил тебе важнейшее дело — найти того кто злоумышлял против наследника престола. Разве может быть, что-то более важное, чем это задание для верного подданного фараона?

Эйе понимал, что Маи завел его в крайне опасную область, в которой одно неправильно сказанное слово может стоить ему жизни. Наверняка здесь есть осведомители Мерира и они сейчас ловили все его слова.

— Вот возьми роспись полученных от послов подарков для фараона раз ты прибыл в мой дом, — Маи приказал своему управляющему подать Эйе заранее приготовленный папирус.

Эйе без энтузиазма развернул его и прочел:

"Князь Азиру приносит фараону Верхнего и Нижнего Египта, живущему в правде, фараону Эхнатону изъявления своей покорности и вечной преданности и следующие дары:

15 ожерелий из жемчуга,

15 ожерелий из бирюзы,

600 медных щитов узорной работы с изображениями солнечного Атона,

400 колчанов для стрел,

500 бронзовых мечей,

800 кинжалов критской работы.

67 жезлов с набалдашниками из золота,

105 жезлов с набалдашниками из серебра,

300 бичей с рукоятями с накладными золотыми пластинами,

10 искусных ларцов слоновой кости.

5 колесниц".

Эйе поднял глаза на Маи. Дары действительно были хороши.

— И все это есть в наличии? — спросил он Маи.

— Конечно, есть. Как могу я ничтожный слуга посягнуть на сокровища моего повелителя фараона? Когда главный казначей примет ценности по описи с что составили мои писцы, все это будет представлено взорам моего владыки, живущего в правде, фараона Эхнатона…