"Чудесники" - читать интересную книгу автора (Богданов Николай Владимирович)

ЧТО НИ ШАГ, ТО ЗАГАДКА

Кого ловить, что держать? Улица не сразу успокоилась. Мимо, запыхавшись, протопали какие-то старики, похоже, ночные сторожа.

— Устрекали, проклятые.

— Ох, уж эта "Постегайка"!

— Попадет нам от Вильгельма, — переговаривались они.

— Что за "Постегайка"? Кто устрекал, какой Вильгельм? — спросил Петя.

— Это нашего председателя так прозвали в честь германского царя. Был такой сердитый да усатый. А ведь шум… это так… вечерняя мура… Туман тут у нас от болот — вот она всякая всячина и получается, — пробормотал старик Савохин, замяв вопрос о "Постегайке".

Петя огляделся. В сумерках деревенька с покосившимися избами и сучковатыми плетнями казалась совершенно сказочной. У болота горели зеленоватые огоньки. Колхозницы варили ужин, а ему казалось: они разводили огни, спасаясь от всякой всячины, которая могла вылезть из туманного болота. Да, сам воздух этого колхоза был насыщен приключениями.

Здесь столько тайн и загадок, что боевому вожатому есть над чем поработать. А вожатым считал себя Петя настоящим, по призванию. Он еще в школе любил работать с ребятами. А теперь, окончив школу, решил посвятить себя этой замечательной профессии. Готовить на смену комсомолу сильных, ловких, смелых, политически грамотных ребят — да что может быть почетней и лучше! Иного подходящего дела он для себя и не видел.

Однако ему плохо спалось этой ночью на новом месте.

То снилось, что крадут Машу, то превращались в старух все лесные муравьиные кучи. То лезли в окна какие-то маленькие "анчутки", и бабка давала каждому по ковриге хлеба. Когда он проснулся, она взвешивала на весах свежие хлебы и ворчала на старика:

— Как будешь отчитываться в нехватке? Мало ведь хлеба-то выпечено? Попадет тебе от Вильгельма!

Дед загадочно улыбался. Пете показалось, будто старик что-то знает, да сказать не хочет. Взяв полотенце, он пошел умываться родниковой водой у колодца. Мимо прошли колхозницы, озорно напевая:

Проехал старик на возу, напевая тот же мотив. Затем девчата с граблями.

— Что такое "Постегайка"? — крикнул Петя им.

— Много будешь знать, скоро состаришься… — засмеялись девчата.

Стариться раньше времени Петя не собирался, но узнать хотел много.

Выпив парного молока и закусив ломтем душистого ржаного хлеба, вожатый отправился в правление колхоза, помещавшееся в бывшем барском доме, верхний этаж которого совсем недавно был в распоряжении пионеров.

Красиво стоял дом на высоком холме над деревней.

Позади — парк, переходящий в лесистый овраг, а впереди — открытый вид на луга и болота.

Петя прошел в старинные ворота, от которых остались одни столбы. Споткнулся о поваленную чугунную ограду, заросшую травой. Подошел к подъезду, украшенному колоннами, с которых слезла штукатурка, обнажив доски, покрытые дранкой. Внутрь деревянных колонн то и дело ныряли воробьи, свившие в них гнезда.

Прежде чем войти в дом, Петя обошел его. Мертвая тишина, запустение настроили Петю на печальный лад.

Ему вдруг стало так нестерпимо грустно, как только может быть грустно вожатому без пионеров.

Оглядел он запущенный парк, ручей в овраге с остатками старых мостиков, разбросанные там и здесь предметы, напоминавшие о пионерском отряде, аквариум без стекла, сломанную модель самолета… А ведь совсем недавно…

И горн здесь звучал и гремел барабан, — возникли у него строки. Петя имел тайную склонность к стихосложению.

Вздохнув, он вошел в дом.

В большой прихожей стояло чучело медведя. Облезлый мишка, видавший когда-то пышные балы, уныло нагнув надломленную голову, держал теперь в лапах метлу, которой, очевидно, подметали здание.

Широкая лестница вела на второй этаж; вход туда преграждал слишком большой красный плакат: "Добро пожаловать!"

Усмехнувшись, Петя огляделся и заметил справа и слева несколько дверей с надписями: "Председатель правления", "Секретарь правления", "Главбух", "Отсекр ячейки".

Петя толкнул дверь, ведущую к ответственному секретарю ячейки, и очутился в просторной, совершенно пустой комнате. В ней стоял только стол, и над ним надпись витиеватыми буквами: "Отсекр комсомола товарищ НЕХОДИХИН". Чуть пониже в золоченой рамке висела вырезка из газеты, обведенная от руки виньеткой. Петя подошел и прочел заметку, напечатанную жирным шрифтом:

Ознакомившись с биографией секретаря, Петя пошел его разыскивать. За дверью с надписью "Главбух" он нашел головастого человека, щелкающего на счетах. Спросил, не видал ли тот Неходихина.

— А кто вы будете? — спросил головастый, сдвинув все костяшки в одну сторону и подняв на лоб очки в золотой оправе. И сам себе ответил: — Вы руководитель детства и отрочества. Чудно, нашего полку прибыло. Аминь! — и с этими словами ловко перегнал несколько костяшек.

— Что-то у вас в ячейке так пусто? — спросил Петя.

— Зато на Магнитке наших комсомольцев густо! — весело ответил очкастый. И все костяшки опять сдвинул в одну сторону. — Чего им в деревне-то прозябать? Мы всю активную молодежь туда двинули, весь актив.

— А кто же здесь остался?

— Пассив! — так же радостно заявил главбух. И, видя недоумение Пети, указал счетами на противоположную дверь с надписью: "Секретарь правления". — Подробности там!

Открыв дверь, Петя увидел Неходихина. Он сидел за столом под надписью "Товарищ НЕХОДИХИН И. И." и занимался тем, что, поймав муху, кидал ее на паутину, затянувшую угол окна, и наблюдал за действиями паука.

— Вы что — естествоиспытатель к тому же? — спросил Петя.

— Почему "к тому же"?

— Да много у вас должностей — и отсекр ячейки и секретарь правления.

— Отсекр ячейки? Это не должность, это так, — Неходихин махнул рукой, одна формация. Вся ячейка у меня вот где, в кармане! — И он хлопнул себя по карману брюк.

— В кармане?

— Да, список… И все девичьи имена… Вера, Надежда, Любовь… А парней нет, гармониста нет. Ничем на собрания не заманишь. Так я эти собрания сам с собой провожу.

— Это как же так?

— А очень просто — сам в звонок звоню, сам речи говорю, сам голосую, за кого правой рукой, за кого левой, — усмехнулся Неходихин своей невеселой шутке.

— Ну, а в других-то деревнях ячейки действуют. Гармонисты есть. Можно объединиться с ними. Деревушки близко, отсюда из окон видны.

При этих словах лицо Неходихина странно перекосилось, словно его угостили лимоном.

— Ты что, деревенских обычаев не знаешь? Парней из чужой деревни у нас заведено бить!

— Да ведь ты говорил — парней-то почти нет в деревнях.

— Передовых нет, отсталые остались!

— Да, дикости-отсталости у вас еще много, — протянул смущенно Петя и, вспомнив свое, спросил: — А что это у вас за "Постегайка"?

— Что, опять появилась? Ты ее видел? — воскликнул Неходихин, его сонливость как рукой сняло. — Это же не стенгазета, а контра! Подрывает в корне авторитет председателя!

— Так, значит, это сатирическая стенгазета! А кто же ее издает?

— Да и сами не знаем, всю ночь караулим и поймать не можем. Появляется то на плетне, то на амбаре!

— Странные у вас дела в колхозе!.. — проговорил Петя.

— Ты, парень, вот что, — строго сказал Неходихин, — раз ты вожатый, найди своих ребят, с ними и занимайся, а в остальные дела не вмешивайся!

— Комсомолец должен во все вмешиваться!

— Нет, не должен.

— Нет, должен!

Они заспорили, надвигаясь друг на друга. И не известно, чем бы этот спор кончился, но в это время с улицы донесся звон бубенцов, звуки гармоники, знакомый мотив песни "Нас побить, побить хотели" и озорной припев: