Глава 7

…Стоя у окна Влад хмуро наблюдал как Ром с Иваном усаживаются в машину. Герцог злился на раба, что тот не дал ни единого шанса отстоять себя. И что его понесло на охранника? Не мог переждать, что ли пока охранник мимо пройдет? Идиот! За простой побег не было бы необходимости наказывать охламона так жестоко. Тяжелая машина плавно тронулась и, мигнув габаритами, неспешно выехала со двора. Вздохнув, герцог отвернулся от окна. Оставалась еще одна небольшая проблема, болтающаяся сейчас по подъезду.

Влад, стараясь не лязгать замками открыл дверь и выглянул в подъезд, задумчиво потер шею осматривая пустую площадку.

— Эй, — позвал он, — выходи, я знаю ты здесь! Выходи, не трону!

По чердачной лестнице прошуршали тихие шаги, и перед Владом предстала худенькая девушка в измятом, перепачканном платье. Темные, коротко остриженные волосы, зеленые перепуганные глазищи на бледном лице, полные губы, закусанные до крови и упрямый подбородок. Сокровище! Пока Влад с интересом разглядывал это великолепие, девушка хлопнула ресницами и повалилась герцогу в ноги.

— Пощадите, хозяин, — с мольбой глядя на него снизу вверх воззвала она, цепляясь за хозяйские ноги. — Молю, пощадите!

— Вот черт! — пробормотал Влад. Не любил герцог такого. Стыдился отчего-то.

Кое-как оторвав ее руки от своих коленей, резко поднял рабыню за локти, легко приподняв, переставил в квартиру. Воровато оглянувшись на пустой подъезд, захлопнул дверь.

— Только попробуй на колени бухнуться — выгоню! — предупредил он.

Она застыла, таращась на сердитого мужчину, своего хозяина, не понимая, чем так разгневала. Что не так сделала?

Влад подхватил ее под локоть и почти насильно завел в кабинет. Понимал, что пугает ее еще больше, а больше-то совершенно некуда, она и так в полуобморочном состоянии! Вот потеряй она сознание, что вы, сиятельный милорд, будете делать? Что, что — приводить в чувства, ощущая себя при этом совершеннейшей скотиной! Злясь на себя за несдержанность, отпустил острый девичий локоток и прошел к столу.

— Сядь, — на полтона ниже приказал он, указывая на кресло, в котором недавно сидел Иван.

Девушка с опаской опустилась на предложенное место.

— Хочешь чего-то просить, проси по-человечески!

Девушка его призыву не вняла, продолжая молча таращить на него глаза.

— Послушай, у меня очень много работы, — почти взмолился он, — а я попусту теряю время!

Девушка испуганно смотрела на него, не зная с чего следует начинать. Вообще разговаривать с этим хозяином было ужасно трудно. Вон как рассердился, когда на колени встала. А как еще можно просить? Что значит — по-человечески!? Когда тайком лезла в машину и тряслась в пыльном, пропахшем топливом багажнике, твердо знала, как и о чем следует просить хозяина и господина, а теперь вот растерялась.

— Я жду, — начиная раздражаться, напомнил Влад. — Говори.

Девушка продолжала упорно молчать.

— Тебя как зовут?

— Хозяин дал мне имя Тая.

— Красивое имя. Ты хотела что-то просить, Тая? — девушка кивнула. — Так чего молчишь?

— Я… я вас боюсь, — пробормотала она.

— Разве я давал повод? — обиделся Влад. Этого только не хватало! Он хотел наорать, но передумал — что толку? Она действительно его боится.

— Нет, — ее вид стал совсем несчастным, а на глаза вот-вот навернуться слезы.

Уж чего Влад терпеть не мог, так это женских слез.

— Ты приехала из-за Ивана, так? — девушка кивнула.

— Я хотела вас просить пощадить его, — не поднимая головы всхлипнула Тая, — он… он не хотел нападать на охранника, он просто дурак, понимаете? Не убивайте его, умоляю… он…

Она все-таки расплакалась. Тихо, почти беззвучно. Влад тяжко вздохнул, вытирать сопли хнычущим девицам в его планы не входило, да и не умел он этого делать.

— Я что изверг какой? — сварливо проговорил он. — Тоже выдумала — убивать! Я и продавать его не собирался. Наказать — накажу, никуда не денешься. Через пару месяцев с конюшен вернется…

— Правда? — девушка подняла на Влада заплаканные глаза.

— Правда, — устало вздохнул он, — иди, умойся, у меня дел куча, — в доказательство он кивнул на груду бумаг.

— Спасибо, господин, — она хотела по привычке упасть на колени, но искоса глянув на хозяина грозно сдвинувшего брови, передумала. Еще чего доброго разозлиться по-настоящему и… беда будет. За себя не боялась, а вот Ивану тогда точно голову оторвут!..

Низа сочувствовать не стала, и на том спасибо. Вместо этого замучила вопросами, как жить дальше. А я откуда знаю как? Знать бы точно на каком я свете, можно бы и планы строить, а когда болтаешься между небом и землей, о каких планах может идти речь? В итоге решили, что пока работаем в прежнем режиме, чему подруга несказанно обрадовалась и приказала составить подробный срез о работе регенерирующей ванны. Потом показала макет нового приюта, который планировали строить. На Таурине. Я разозлилась и мы с Низой немного поорали. Я сказала, что она это сделала специально — купила землю именно на Таурине, на это она ответила, что все мои обвинения беспочвенны, и каждая осталась при своем мнении.

Конечно, я понимаю, что приюты это великолепный способ уходить от налогов — обходятся дешевле, но не до такой же степени! Это же форменное издевательство надо мной. Во время строительства, на Таурине придется бывать, а я там бывать не желаю!

— Я не понимаю твоего предубеждения перед этой планетой! Она не хуже любой другой! — Низа искренне недоумевала. Не ее вина — я умею хранить тайны. Эту древнюю историю не знал даже Зак, а объясняться, ну его… слишком долго.

— Анька! Ты меня слышишь? — от ее окрика я вздрогнула и торопливо кивнула. — Я эту землю с кровью отвоевывала у какого-то промышленника, владельца компании 'Мега'. Он там завод или что-то еще собирался строить, представляешь? И отдавать не собираюсь!

— Так пусть бы и строил! — пробормотала я. — За то теперь мы имеем капитального врага из местных! Ох, пожгут нас когда-нибудь. Вот честно пожгут.

— А пусть попробуют! — Низа воинственно тряхнула головой. — Впрочем, я думаю, что все будет в порядке. Да ты сама посмотри, разве можно было эту землю отдавать!

Ее руки забегали по клавиатуре, и с моей стороны мигнуло на приеме сообщение.

— Ты посмотри, я подожду, — разрешила она.

Я вздохнула и переключилась на картинку. Рядом с видеофоном выехала прозрачная панель, матовая поверхность осветилась изнутри ровным, молочным светом и над ней появилась объемная голограмма. Да уж, за это место стоило побороться. На голограмме зеленела трава, текла неспешная речка, на другом берегу лес, и горы серебрились вдали, словно глазурью политыми снегом вершинами.

— Ну что скажешь? — нетерпеливо потребовала Низа.

А что можно сказать? Я сама бы хотела жить в таком месте. Бревенчатый домик, банька, сеновал и конюшня на пару лошаденок. Устала я от технического прогресса, теплоты хочется. И остроухая собака, развалившаяся у крыльца. Заку было бы там хорошо. Вот только пусть планета называется как-нибудь по-другому!

— Ага, зацепило! — обрадовалась подруга, внимательно наблюдая за мной.

— Ну зацепило, зацепило, — неохотно признала я, — действительно жаль отдавать эту красоту под завод. Но вот что ты с местными поцапалась не очень хорошо…

— Да ладно тебе, — легкомысленно махнула рукой Низа, — перетопчатся! Значит, работаем?

— Работаем, работаем, — проворчала я, коря себя за малодушие и излишнюю уступчивость. Ох, чувствую, проблем не оберемся! А место и впрямь ничего.

— Вот и хорошо! — Низа пришла в хорошее расположение духа. — Да, Ань, хотела тебя попросить… — Низа скорчила невинную рожу и поводила пальцем по столу.

— Что? — с подозрением спросила я.

— Через пару дней надо встретиться с заказчиками из 'Аванмед'.

— Ну так встреться, — пожала я плечами, — я сейчас видеть никого не хочу, нужно с мыслями собраться…

— Я не могу по нескольким причинам: во-первых, они не хотят меня, они хотят тебя, а во-вторых, у меня идет разработка проекта и по Таурину. Смету утверждать надо. Ты сама знаешь — не одного дня дело. Я только на Таурине на неделю зависну!

— Да не могу я, Низа! Худо мне, понимаешь?

— А вот это никого не волнует, особенно заказчика, — с резкой холодностью заметила она, — дело не должно останавливаться! Мы не имеем права потерять готовый заказ из-за каких-то твоих переживаний!

— Да пошла ты! — ласково проворковала я.

— Ага, — кивнула Низа, делая пометки. — Значит, точную дату и место я сообщу позже. Как Зак?

…Выпроводив Таю, Влад связался с секретаршей и приказал прислать ему на дом все накопившиеся документы, а на завтра назначить совещание с заместителями и начальниками отделов, молча предвкушая, какой устроит им разнос. Ведь контракт-то на участок они проворонили, пока Влад был вынужден валяться в той кошмарной больнице. (Надо бы туда денег перевести, пусть хоть градусников нормальных купят!)

Герцог был уверен, как и любой другой начальник на его месте, что за время его отсутствия в офисе никто не работал. Сотрудники занимались миграцией по этажам, с целью выпить кофе со знакомыми, рассказать друг другу последние сплетни и делали еще сотню разных дел, совершенно не относящихся к работе. Это еще хорошо, что они не сумели за две недели полностью развалить и обанкротить его компанию! А вполне могли!

Секретарша сделала какие-то пометки в блокноте, и уставилась на Влада преданным, немигающим взглядом. У нее была тайная мечта заарканить своего начальника и, если уж не женить на себе (давайте ставить перед собой достижимые цели!), так, на худой конец, попользоваться всеми благами его обширного банковского счета. Для этой цели носились костюмы и юбки, лишь самую чуточку не переступающие грани приличия. Волосы перекрасились в черный цвет, все вокруг знали, что герцог предпочитал брюнеток, об этом часто писали самые известные издания, а в глаза вставлялись синие линзы. Натурального цвета глаз секретарши, Влад не помнил, да, если честно, и не желал знать.

Герцог не был слепым и все прекрасно знал. Сперва его забавляли эти ритуальные танцы, а потом стали раздражать, но уволить секретаршу не мог. Причин не было. Она исполнительна, профессиональна, никогда ничего не забывает и может выполнить почти все его приказы, а если не может, то найдет тех, кто может. Впрочем, не так, уволить он ее мог, но для этого нужно было искать себе новую, а этого он не хотел — лень, да и некогда.

Посверкивая искусно подведенными глазами, Влада уверили, что документы сию же секунду будут высланы и, чтобы всесильный господин не волновался за их сохранность, их привезет личный телохранитель герцога Седерик.

Решив, что дал все указания, Влад не прощаясь отключился, не став слушать придыхания секретарши. Это было не вежливо, но ее томные взгляды сегодня раздражали больше обычного, и герцог дал себе зарок при любом удобном случае перевести девицу подальше от себя. На работе работать надо, а не шашни с начальством заводить!

Влад постучал ногтем по столу, и подумав, набрал еще один номер, где ему с ходу сообщили, что герцог Тауринский форменная скотина. Влад улыбнулся собеседнице, с радостью соглашаясь — да, он скотина и есть. Не ожидавшая ничего подобного Ольга, запнулась в самом начале пламенной и обличающей в грехах речи, удивленно подняла брови, а потом фыркнув разъяснила Владу, что сделает с ним при личной встрече. Первое, с садистским наслаждением пообещала она, засунет его пальцы в дверь и медленно переломает, чтоб не забывал, что этими пальцами можно набрать номер и сообщить сестре, что все в порядке. А потом… и еще вот так…

Фантазии хватило на многое, когда сестра выдохлась, Влад с сомнением сморщив нос заявил, что даже его выносливости едва ли хватит и на половину обещанного.

— Нет, герцог, все же ты скотина, — подытожила Ольга, с комичной тоской подпирая кулачком щеку, — но если ты еще раз посмеешь так пропасть, то я не знаю, что с тобой сделаю! Сам небось с кралей какой отпуск устроил, а у меня полбашки поседело!

— Ну не знаю, как поседело, а вот что облысело значительно… — Влад широко улыбнулся, указывая подбородком на новую Ольгину прическу. Ее короткие волосы топорщились забавным ежиком.

— Это креатив и дизайн, — обиделась Ольга за прическу, — и вообще, иди к черту!

— Как вам будет угодно, госпожа, — Влад склонился в шутовском поклоне.

— Паяц! — фыркнула Ольга.

После разговора с сестрой, настроение значительно улучшилось, Влад поудобнее устроился в кресле и, поправив монитор, продолжил прерванное появлением Рома занятие. Судя по письмам от партнеров, дела продвигались и вполне неплохо, но что покажут финансовые документы? Словно в ответ на эту мрачную мысль в глубине квартиры захлебываясь переливами заорал звонок. Влад пошел открывать, в прихожей столкнувшись с растерянной Таей, которая никак не могла решить, позволено ли ей открывать хозяйскую дверь. В любом другом доме она бы сделала это незамедлительно, а тут поди пойми! Влад молча прошагал мимо девушки и нетерпеливо распахнул тяжелую дверь.

На пороге стоял Седерик, груженый тяжелыми, неудобными папками. Удивительно, как за какие-то две недели может накопиться столько бумаг. Влад не любил работать с компьютером, глаза быстро уставали, да и контракты предпочитал заключать на бумаге, а не в электронном ящике. Бумага, как не парадоксально более надежна.

Седерик поудобней перехватил пухлые папки, норовящие выскользнуть из рук и грохнуться на пол. Влад Седерика не любил. Этого парня навязала бабка пару лет назад, заявив, что у всех уважающих себя герцогов непременно должен быть в хозяйстве телохранитель. Какой к черту телохранитель! Влад сам себе телохранитель! А если уж кто-то и задастся целью угробить герцога, ни один телохранитель не поможет, тем более, который ростом почти на голову ниже хозяина! А еще Влад подозревал, что бабка по природной пакостности души, приставила соглядатая и старался от Седерика отвязаться при первой возможности, чем крайне усложнял парню жизнь.

Влад молча отступил в сторону впуская его в квартиру. Сзади послышался тихий шорох, Тая предпочла скрыться на кухне.

— Неси в кабинет, — приказал Влад, Седерик послушно протопал в указанном направлении.

— Что-нибудь еще, Ваша светлость? — спросил курьер-телохранитель, укладывая папки на стол.

— Ничего, — и тут же передумал, — хотя нет, сходи в магазин, купи какой-нибудь еды и можешь быть свободен на сегодня.

Влад перегнулся через стол, грохнув ящиком достал пластиковую карточку и вручил ее Седерику, лениво раздумывая стоит ли позлить парня напомнив ему, что у хозяина воровать нехорошо, хотя воровства за тем отродясь не водилось. Но Седерик не дал возможности поглумиться над собой, учтиво кивнул и исчез за дверью. Герцог тут же забыл о нем, уселся за стол, притянул к себе ближайшую папку и даже успел пробежать глазами первую страницу, когда протяжным звоном залился видеофон. Не отрываясь от документа, машинально ткнул на кнопку пульта, переключающую связь с видео только на голос, и зажав трубку между щекой и плечом сердито буркнул:

— Слушаю!

— О, Ваша светлость, — протяжно и чуть капризно загнусавил в трубке женский голос, по неведомой причине эта манера разговора казалась его хозяйке до крайности светской и еще более сексуальной. Влада аж передернуло, он недоуменно покосился на трубку, но отключаться было уже поздно.

— Я вас слушаю, баронесса, — и с тоской подумал, что давно пора бы завершить эти отношения. Роман с юной бездельницей его порядком утомил. Сейчас начнет приставать с какими-нибудь глупостями, и не даст спокойно работать. И вообще, откуда у нее этот номер?

— Где вы пропадали, милорд? Я по вам очень соскучилась…

Или по моему кошельку, рассеянно подумал он, перелистывая страницу.

— Я вот по вам скучала, скучала, и решила, позвоню моему любимому зайчику! А то вдруг, он нашел себе другую любовь?

— Нет, другой любви я не нашел, — пробормотал Влад в трубку, — я был на деловых переговорах.

— Ох, Ваша светлость, как же можно так много работать, — удручилась она, — давайте я к вам приеду…

— Зачем? — испуганно вырвалось у герцога. Этого Владу только не хватало! Мало того, что по дому шастает незваный гость, он покосился на закрытую дверь, за которой по мышиному шуршала Тая, так тут еще и любовница на голову свалится!

— Как это зачем? — закапризничали на том конце провода. — Чтобы ухаживать за Вашей светлостью, развлечь вас. Мы хорошо проведем время сперва в постельке, а потом сходим куда-нибудь. Ну, же, Ва-аша светлость! Нельзя так много работать, моя мама говорит, что от этого заболеть можно!

Понеслась душа в рай! Влад отодвинул бумаги и уставился в потолок, молча жалуясь люстре на докучливую любовницу и стараясь придумать предлог, поскорее от нее отделаться. Влад перевел взгляд с потолка на панель видеофона, и предлог был тут же найден. Герцог бесшумно выдвинул ящик стола, достал мобильный и набрал свой же номер. В трубке моментально запиликал ожидающий вызов.

— Баронесса, мне крайне жаль прерывать вас, но у меня звонок по другой линии. Крайне важный звонок.

— Я подожду, — предложила она.

— Не стоит, — опять перепугался Влад, — разговор будет очень долгий!

Девица еще покапризничала для приличия, а потом выпустила Влада из своих цепких лапок. Предварительно взяв с него твердое обещание, встретиться с ней, как только герцог станет посвободнее. Влад с легким сердцем пообещал. Посвободнее — понятие относительное. Это совсем не означает сегодня или завтра и даже через неделю.

Эти пустоголовые девицы хороши, как говорил один знакомый доктор, в гомеопатических дозах. Появиться с ними на балу, устроить шабаш или загородную прогулку, но не более. Иногда Владу уже начинало казаться, что он не способен завести серьезных отношений. А может, это и к лучшему — серьезные отношения, это серьезные хлопоты и масса других побочных эффектов в виде страха и полной беззащитности перед окружающим миром. Хватит, он уже разок попробовал, что это такое, больше не стоит! На всю жизнь накушалися!

Влад тряхнул головой, отгоняя эти мысли, не о том думаете Владислав Серафимович, ох не о том…

После разговора с Низой Зак заявил, что умирает с голоду и пришлось сделать вылазку на продуктовый склад. Зак недовольно морщил нос разбирая пакеты. Ему предстояло распихать все по полкам, если, конечно, он не желал чистить овощи. Уговор, есть уговор.

Я сунула курицу в размораживатель и принялась за картошку.

— Я сам разберу курицу, — заявил Зак держа подтаявшую тушку над раковиной, — у тебя куски получаются мелкими.

— Как хочешь, — не стала я спорить, мне же легче.

Зак критически осмотрел имеющиеся в наличии ножи и выбрал самый большой. Задавала! Я молча покачала головой, и кинула очередной овощ в кастрюлю. Зак глумился над бедной птицей довольно долго. Я помыла очищенные овощи и поставила их на плиту. Мельком глянув на кромсающего курицу парня посоветовала:

— Вытри правую руку — нож скользить не будет! И найди сустав так легче перерезать.

Зак в ответ буркнул что-то похожее на 'отвали' и наткнулся на середину кости.

— Легко! — хмыкнула я.

Если вы, молодой человек нарываетесь на ссору — ничего не выйдет! Я вижу тебя насквозь и понимаю, что тебе здесь не по душе, но и бросить ты меня не можешь, вот и злишься.

Зак зашипел, как рассерженная змея.

— Что случилось? — заглянула через его плечо.

— Порезался, — буркнул он, — что не видно?

— Видно, — согласилась я перехватывая его руку и засовывая ладонь под холодную воду.

Зак слабо сопротивлялся заявляя, что это просто царапина, я, как водится, не слушала продолжая смывать кровь.

— Только не надо тащить меня на операционный стол, здесь ничего страшного нет, — предупредил он, наблюдая, как я внимательно разглядываю рану. — Просто залей перекисью водорода и заклей пластырем! Этого вполне достаточно.

— Без советчиков обойдусь, я все-таки хирург со стажем! — фыркнула я, открывая шкафчик и извлекая оттуда аптечку.

— Вот этого-то я и боюсь, — вздохнул Зак, внимательно следя за моими руками, обрабатывающими порез, — вас хирургов только оставь без присмотра…

— Сразу что-нибудь оттяпаете! — послышался смешок за нашими спинами.

— Сколько раз тебя просить, не подкрадывайся сзади, у меня с нервами не в порядке! Так и по лбу схлопотать недолго! — с улыбкой проговорила я не оборачиваясь, а Зак замер точно суслик, решающий юркнуть ему в свою нору или можно еще полюбопытствовать.

— Мне бы твой непорядок, цены бы не было, — вздохнул Эжен разворачивая меня и целуя в щеку. — Привет. Я уж и не думал, что свидимся. Ты так все резко оборвала.

— Иногда это полезно, — еще шире улыбнулась я, снова возвращаясь к порезу. — Резко все обрывать, беспокоиться начинают, любить и искать, правда как-то вяло, но все же.

— Не так уж и вяло, как тебе кажется, — хохотнул Эжен, — папенька твой за последние полгода почти всю галактику перелопатил. Нигде ничего. В МК его мило попросили закрыть дверь с другой стороны, мол, сведений о работниках не даем, а если так невтерпеж, ищите сами.

— Ах, ты закончила? — с надеждой поинтересовался Зак. — Так может, я пойду?

— А курица? — ехидно поинтересовалась я, он умоляюще поднял руку с приклеенным пластырем, — Ладно уж, топай.

Зак облегченно вздохнув, вывалился из кухни. Я ткнула на кнопку кофеварки и принялась за несчастную курицу.

— А что случилось с бедной птицей? — нахмурился Эж.

— Ее убили два раза, — сообщила я, — сперва фермер, а затем Зак, с особой жестокостью.

— У него, очевидно, с этой курицей были личные счеты, — авторитетно заявил Эжен.

— Не знаю, все может быть, — я с шумом задвинула противень в духовку.

Мы помолчали, оба понимая, что несем чушь, лишь бы не продолжать прерванный Заком разговор. Тихо щелкнула выключаясь кофеварка. Я достала из нее стеклянную колбу и разлила кофе по чашкам.

— Эж, зачем я ему, а? — жалобно спросила я, подавая ему чашку. — Он же от меня отрекся, сказал, что у него дочери больше нет, так на кой это все?

— Совесть, наверное, замучила, — философски изрек Эж, болтая на дне кружки кофейную гущу.

— Столько лет не мучила, а полгода назад взяла и вот прямо-таки удушила? — усомнилась я.

— Он просто новости посмотрел, — глядя куда-то в сторону, сообщил Эж.

— Многие смотрят новости, — пожала я плечами, искренне недоумевая как от программы новостей может разыграться совесть.

— Ань, там интервью с Владом было, — неохотно сказал он, — после этого генерал с неделю ходил сам не свой, Наташка даже беспокоилась, как бы не слег с нервным срывом, а потом искать тебя начал.

— Я уже давно говорила, что всех журналистов перевешать надо, — зло бросила я, все мои опасения подтвердились. Теперь генерал точно не даст мне вернуться. Будет строить всяческие препоны. Как бы вся эта комиссия с расследованием, на которую секретарь Ивоны намекала, не была генеральских рук дело. Ручонки и раньше длинные были, а с годами, небось, еще больше выросли. Черт! Вот скотство-то, а!

— Дело в том, что когда ты улетела генерал, кипя праведным гневом и жаждой справедливости, начал наводить справки кому ты Влада продала. В упрямстве ему не откажешь, он планомерно обследовал все твои банковские счета, но ты не желая того сама все так запутала, что он ничего не нашел. Одновременно с этим он передал ориентировки Влада на все невольничьи аукционы и рынки.

— Идиот, — вырвалось у меня, — так и не допер, что я продала его в частную коллекцию! Ну сам посуди, зачем мне долго выискивать родословную Влада, чтоб впоследствии продать его неизвестно кому? Как генерала вообще до работы в полиции допустили? Никакой логики!

— Вот и он решил, что женщины алогичны и ответ не может лежать на самом верху! А потом он посмотрел новости и его чуть удар не хватил. Но знаешь, самое интересное, он тебя найти никак не мог. Ему подсказал кто-то. Несколько месяцев по твоему делу никаких подвижек не было, уж поверь мне, я знаю, и тут вдруг генерал собирается и летит на Ценсу. Точно подсказали ему. Причем подсказал кто-то, кто знал, как ты не желаешь возвращаться. Может, тебя так убрали с дороги?

— Может и убрали, — пробормотала я, с этой точки дело не рассматривала, но это ничего не меняет.

— Ань, не расстраивайся, хочешь, я эту гниду найду и ты ему морду набьешь? — предложил Эж.

— Не найдешь ты никого, — вздохнула я, — я не в твоем профессионализме сомневаюсь, но такие подлянки почище заказных убийств обставляются, так что и время тратить не стоит. Да и значения это уже не имеет — по моему делу начато расследование и чем закончится одному Богу известно. Если хорошо — вернусь на работу, а если нет… Посадить, конечно, не посадят, но нервы потреплют качественно и работать в МК не позволят.

— И что будешь делать?

— Пока ждать, а там поглядим.

— Мне жаль, что оно так вышло, — Эж расстроено почесал переносицу.

— Да ладно, — отмахнулась я, — в конце концов ты же ни в чем не виноват.

— Не виноват, — согласился он, — и боюсь генерал по своему обыкновению наломал дров. Он так стремился вернуть тебя, что наделал кучу ошибок…

— Это не мои проблемы, — пожав плечами сообщила я.

Мои невеселые мысли были прерваны появлением Зака. Штаны и рубашка мальчишки были в пыли, в руках он тащил фотографию в рамке.

— Вот, наконец-то достал! — с победоносным видом изрек он, вертя у меня перед носом своей находкой. — Застряла, зараза, а тумбочку не отодвинуть, — поделился он и громко чихнул. — Ань, а кто это с тобой?

— Это… — я взяла фотографию и у меня отчего-то пересохло горло, — двое молодых людей стоят полуобнявшись в полумраке комнаты. Он и она. Он что-то спрашивает, она смотрит на него и улыбается. Влад. И все вернулось. Я-то думала, что… а оно вон как… Прошлое. Прячься, не прячься оно все равно догонит. Рано или поздно. Вот мой призрак, мой личный призрак, застывший на бесстрастной бумаге фотографии и поблескивающий глянцем в свете мощных ламп.

— Ах! Ах, что с тобой? — я словно вынырнула из омута. Зак смотрел на меня с беспокойством и настороженностью. — Тебе не хорошо? Это фотография, да? Отдай! Ни к чему она тебе! Ты только не расстраивайся. Я ее сейчас унесу! Не надо было… прости меня, я не хотел…

Мальчишка выхватил у меня из пальцев фотографию, выбежал из кухни, а я медленно опустилась на стул и закрыла лицо, еле заметно подрагивающими руками.

— Он за тебя беспокоится, — задумчиво проговорил Эж, так, будто выводил новый и незыблемый закон мироздания, — как никто из нас.

— Беспокоится, — признала я, радуясь, что могу разговаривать, — я все, что у него есть. Зак сирота.

— Вот и хорошо, — внезапно заявил Эж.

— Хорошо, что он сирота?

— Хорошо, что он есть, — засмеявшись, поправил меня Эжен.

— Ну, как тебе сказать, — засомневалась я, — крайне беспокойное хозяйство. Но сейчас еще ничего, а вот через пару лет, когда девицы появятся, не знаю, что и делать буду.

— То же, что и моя мать, — хмыкнул друг, — квохтать будешь, как наседка и отгонять прочь.

— Думаешь, поможет?

— Нет конечно!

— Вот спасибо! Утешил!

Проводив Эжа, вернулась к раскромсанной курице. Заканчивать с готовкой пришлось в одиночестве. Зак связался со своей школой и обнаружил, что несколько зачетов нужно было сдавать еще на прошлой неделе. Мальчишка, вполголоса матерясь, засел за изучение пропущенного материала, надеясь, что ведущий его преподаватель, не станет принимать никаких исключительных мер к нерадивому ученику. Вооружившись моим ноутбуком Зак, вошел в главную библиотеку галактиона, и на несколько часов выпал из жизни.

Когда ужин был готов, пришлось несколько раз его звать. Наконец, парнишка оторвался от занятий, выключил компьютер и, устало потер покрасневшие глаза, пожаловался, что не сделал всего, что хотел. Я пообещала, что свяжусь с его преподавателем и уговорю его дать Заку недельную отсрочку.

— Ах, а здесь есть свечи?

— Свечи? — удивленно переспросила я.

— Ну, да, свечи. Сейчас же вечер? А здесь так уныло, что не отличишь даже времени суток!

Оглядев кухню, поняла, что Зак прав. Здесь действительно уныло, несмотря на всевозможные условия, позволяющие человеку достаточно сносно существовать. Вот именно — существовать! И как я раньше этого не замечала, ведь жила на станции несколько лет.

Я пошарила по шкафчикам, где-то они должны быть… Где-то же точно — были! Десяток сувенирных свечей отыскались в ящике, доверху забитым каким-то хламом. Зак сдвинул по углам диван, кресла и столик, прошелся по комнатам, собрав все подушки и раскидал их на ковре. Я установила свечи, в высокие стаканы, за неимением подсвечников и зажгла. Мы выключили свет. Обстановка комнаты будто отступила, оставив освещенный круг с накрытого для пикника, одеяла.

От свечей исходил живой неяркий свет, рисовавший на стенах причудливые тени. Слабо пахло оплывающим воском, и комната стала напоминать настоящее жилье, а не металлическую стилизованную коробку, какой казалась до этого.

Вкусный ужин, колеблющийся свет десятка огненных язычков, окрашивающий предметы в оранжевый цвет, и тихий разговор почти без слов, когда люди понимают друг друга с полувзгляда, создали ощущение полного спокойствия, будто всего остального человечества и не существует вовсе. Оказывается, всего этого не хватало. Не было времени остановиться. Зато сейчас его хоть отбавляй, с горечью подумала я.

— Ах, а если тебя не восстановят? — словно расслышав мои мысли, спросил Зак.

Вопрос был трудный, требовавший долгих размышлений на которые я сейчас, признаться, была неспособна. А действительно, что тогда? Куда пойти? Хотя, хороший врач с моим опытом нужен везде.

— Что ж, значит, мы с тобой поедем к Низе. Я устроюсь где-нибудь поблизости в клинику. Мы купим небольшой красивый домик на самом берегу реки…

— Возле жилья Низы нет реки, — напомнил Зак, — она живет в городе.

— Значит, мы будем жить за городом! — тут же нашлась я. — Так вот, домик, на самом берегу реки, чтобы к вечеру в открытые окна дул теплый ветерок, принося с собой запах…

— Тины, гнилых досок, сырости и консервных банок, которые обязательно будут сбрасывать в реку наши соседи, живущие вверх по течению, а одним прекрасным утром мы обнаружим у своего причала чей-нибудь труп, а по весне нас будет заливать по пояс оттаявшая река! — дорисовал мою картину мальчишка. — А еще…

— Все, хватит! Замолчи, — рассмеялась я, — мне вполне хватило трупа, консервных банок и половодья!

— Ты забыла про вонь!

— Какой вы пессимистичный, молодой человек! Все будет не так мрачно.

— А если не мрачно, то скучно и можно скоро сойти с ума от тоски, — пожал он плечами отставляя тарелку, налил себе чая и придвинул поближе блюдо с пирожками.

Мы молчали некоторое время. Зак о чем-то раздумывал, а я радовалась, что разговор оказался намного проще, чем я предполагала. Наевшись, мальчишка откинулся на подушки и уставился в потолок.

— Расскажи о нем, — попросил Зак.

— О ком? — не сразу поняла я.

— О том парне, с фотографии. Что тебя с ним связывало?

— Зак, это дело прошлое и ничего там интересного нет, — мне не хотелось ничего никому рассказывать. Неужели люди не могут просто жить не заглядывая друг другу за спину?

— Ты знаешь, я только сейчас подумал, я ведь о тебе совершенно ничего не знаю, — любопытник перекатился на живот и, подперев голову рукой, внимательно посмотрел на меня. Его глаза словно говорили — я же знаю, что ты хочешь об этом поговорить, ты никогда ни с кем об этом не говорила. Я до ужаса не любила этот его взгляд, когда кажется, что он видит душу насквозь со всеми ее темными укромными уголками. Ощущение не из приятных — будто нерадивый стоматолог решил вытянуть нерв без предварительной обработки и анестезии.

— Прекрати, сейчас же! — жалобно попросила я, и толкнула его, чтобы избавиться от этого взгляда. — Думаешь, раз ты так умеешь, значит все можно, да?

— Извини, я не хотел, но толкаться было не обязательно, — особого раскаяния в голосе мальчишки не прозвучало, он опять подпер голову рукой.

— Ладно, черт с тобой, — буркнула я, — хочешь знать, так слушай.

Догорая, гасли свечи, с тихим шипением испуская струйки дыма, а я все продолжала говорить. Зак устроил голову на моем животе и лежал так тихо, мне иногда казалось, что он спит и я с облегчением собиралась замолчать, но он тут же заставлял говорить дальше. Ему хотелось знать все.

— Ты его любила? — тихо спросил он, когда я, наконец, закончила.

— Ты знаешь, наверное, да. Но, если посмотреть с другой стороны, у меня не было другого выхода — два человека, запертые на небольшой территории, вынужденные коротать время бок обок. У них, я думаю, есть только два выхода — или полюбить, или возненавидеть. А как я могла его ненавидеть? Он тогда стал для меня всем. Глупый, напуганный мальчишка, совершенно не приспособленный к жизни среди обычных людей. Я его сделала, таким, каким он стал, как скульптор вылепливает из куска глины фигурку. Я полюбила его, как всякий творец любит свое чадо, но и при этом я хотела его, как мужчину. Большого, сильного, за спиной которого можно укрыться. Который придет и решит за меня все проблемы, и прогонит врагов. Я хотела быть слабой. Но желание и действительность, как правило не совпадают. Поэтому и получилось то, что получилось.

— Ах, а почему ты его отпустила? Почему не объяснила все толком? Да, конечно, он злился и считал себя… ну, не знаю… обманутым, что ли. Но он бы успокоился и все понял и вернулся к тебе.

— Ага, и мы бы жили долго и счастливо и убили друг друга в один день! — невесело усмехнулась я. — Зак, пойми, это невозможно. Он никогда не простит мне даже не то, что моя мать так вероломно вторглась в его жизнь, нет, он никогда не простит меня. Я видела его слабым, этого мужчины не прощают. Он стоял передо мной на коленях, а этого не прощает никто.

— Глупости, — фыркнул Зак, — я ведь тоже мужчина, однако прощаю тебе все. Ты видела меня всяким — и слабым, и битым. Я же не закатываю истерики за то, что случилось вчера, хотя получать по лицу больно и неприятно. Ну, так и что? Развернуться и уйти?

— Зайчонок, ты не путай себя и его! — рассмеялась я, взъерошив его волосы. — Ты мой мальчишка, я тебя люблю, но ты никогда не сможешь стать моим мужем. Понимаешь разницу? Тем более, что когда все это случилось, и я уехала меня никто не искал, значит, Влад меня так и не простил. Это, конечно, немного обидно, ведь я ничего плохого ему не сделала, но тут срабатывает старинный закон — добро всегда наказуемо. И хватит об этом, ладно?

— Ладно, — согласился Зак, — вот только если я его встречу, обязательно набью ему морду!

— Защитник ты мой! Давай уже спать, у нас был не самый легкий день.

— Давай, — согласился он, широко зевая и с хрустом потягиваясь.

Зак поднялся, включил свет и помог убраться. Я сгрузила в посудомойку грязные тарелки, машина тихо загудела.

— Ах, а эта маленькая комната она была его?

— Да.

— Можно я ее займу? А то у тебя очень узкая кровать для нас двоих.

— Занимай, конечно. Я тебе сейчас белье постельное выдам.

Я долго ворочалась без сна. Разговор с Заком почему-то растревожил. В голову лезла всякая чушь. Может, они все правы, а я не права? Может, действительно нужно было тогда с Владом поговорить? Да, нет же! Глупости, все я сделала правильно. У нас просто не было и не могло быть будущего. Того, которое вместе. И потом, он герцог, а я так, никто. Его семья вряд ли бы согласилась на наш брак. У него есть обязанности перед семьей и титулом. Он наследник и с этим приходится считаться. Я вздохнула, перевернулась на живот и, уткнувшись лицом в подушку, наконец, уснула.

…Тая наблюдала за хозяином сквозь приоткрытую дверь, она стояла уже довольно долго. Хозяин работал. Он забыл о ее присутствии сразу же после ухода того молодого человека, который утром принес хозяину гору папок. Тая весь день была предоставлена сама себе. Тот же молодой человек принес несколько сумок с продуктами и, оставив их в прихожей, ушел. Девушка взяла на себя смелость перетащить сумку в кухню и разложить продукты в холодильнике.

От нечего делать приготовила еду, но когда пошла пригласить хозяина к столу, он был занят. Она не решилась войти в кабинет. Хозяин сидел в кресле и с кем-то всласть ругался по дальней связи. Его голос гремел на всю квартиру и Тая, помаявшись у двери, так и убралась ни с чем. Это было утром, а сейчас уже глубокая ночь, но хозяин продолжал работать. Он или ругался по видеофону или разбирал ворох бумаг, которые поминутно выплывали из приемного устройства.

Тая отчаянно зевала и очень хотела спать, но не знала, где в этой квартире можно прилечь и можно ли ей вообще это сделать. К тому же она была голодна, не посмев притронуться к пище, приготовленной для хозяина. Она с удивлением поглядывала на часы — лагерь, где она жила уже как пять часов спал. Рабы спали, а хозяин работал. Она никогда не думала, что такое возможно.

Герцог захлопнул крышку компьютера и, блаженно зажмурившись, потянулся. В глаза будто песку сыпанули, но это ничего, зато он сегодня сделал почти все, что запланировал. Оставался лишь один разговор, но до него придется ждать около часа, пока нет связи. Влад жутко проголодался, в животе мерзко урчало. Выбрался из-за стола, потирая затекшую поясницу. Сейчас он бросит какой-нибудь полуфабрикат в электрическую печку и пока будет принимать душ, еда сготовится. Если, конечно, Седерик купил каких-нибудь полуфабрикатов. При мысли о Седерике в голове всплыло еще одно воспоминание — перепуганная девушка. Тая, кажется. Вот черт, Влад совсем забыл о ней, а она за весь день не подавала и признаков своего присутствия. Может, сбежала давно. Дверь-то никто не запирал. Мужчина быстро пересек комнату и, резко распахнув дверь, едва не щелкнул эту самую Таю по носу. Успела вовремя отскочить.

— Ты чего не спишь? — недовольно спросил он. Недовольство, впрочем, к девушке не относилось, скорее к нему самому. Как он мог про нее забыть?

— Я не знала можно ли мне, господин, — пробормотала она.

— Можно, — заявил означенный хозяин, впадая в раздражение от ее расстерянного тона.

— С-спасибо, господин, — жалобно ответила она, не понимая, чем прогневила мужчину, — Желает ли господин ужинать?

— Ага, еще и завтракать, и обедать, — весело пробормотал он, раздражение сразу же улетучилось.

— Ой, я столько не готовила, — испугалась Тая.

— Это я так пошутил, — вздохнув пояснил Влад, — но сначала я в душ схожу.

Он протиснулся мимо вглубь квартиры.

Влад рассеяно наблюдал, как в отверстие убегают небольшие островки пены. Острые горячие струи приятно массировали тело, и выползать из душного, клубящегося паром рая не было никакого желания.

Тихий стук по матовому стеклу душевой кабины, заставил герцога вздрогнуть. Он с сожалением завернул вспотевший кран. На металле остались блестящие полосы от пальцев. Влад приоткрыл дверцу кабины и высунулся наружу.

— Что такое? — поинтересовался он у, смутившейся до красных пятен на щеках, Таи.

Девушке отчего-то стало стыдно, что без спроса вторглась в хозяйскую ванну и от неловкости не знала куда деть глаза. А тут куда не день все одно наткнешься на голого мужчину. Точнее на его левый бок и ногу, все остальное скрывается за дверью. Но и этого бока больше чем достаточно — матовая кожа, чуть покрасневшая после душа, плавные очертания мышц под этой самой кожей и капельки воды… Тая как завороженная проследила за скатывающейся капелькой. Она скатилась по ребрам, талии, поползла ниже…

Влада ситуация развеселила, давно его так не рассматривали. С неприкрытым интересом и восхищением. Это оказывается приятно. Пауза затягивалась. Он уже собирался пошутить, что хозяева по форме и, пожалуй, содержанию, не очень-то отличаются от ее знакомых, когда на лице девушки застыло недоверчивое удивление. Проследив за девичьим взглядом, молча выматерелся. Кусок искусственной кожи, прикрывающей клейма, от горячей воды отклеился, а Влад и не заметил когда… В общем-то — катастрофа, а впрочем…

Тая подняла на него глаза, а Влад лишь безразлично пожал плечами, мол, с кем не бывает…

— Вам… с Геры звонят, — запнувшись, сообщила девушка протягивая господину мобильный.

Влад взял черную коробочку и, кивком поблагодарив ее, ткнул кнопку, отвернувшись от девушки.

Разговор был недолгим. Управляющий сообщил о возникших трудностях, получил от Влада подробные инструкции и отключился. Связь не очень хорошая, даже нагоняй толком не устроишь. Стерев с видеофона капли, Влад протянул его девушке.

— Подай полотенце, — попросил он.

Тая протянула полотенце и халат.

— Так вот значит почему… — дрожащим голосом проговорила она.

— Ага, поэтому, — согласился мужчина, затягивая пояс халата, — а сейчас я хочу есть и спать. Время-то уже три ночи! Ты-то сама ела? Нет? Вот дуреха! И еще, в лагере об этом ни слова, ладно?..