"Книга стихов «Орфей»" - читать интересную книгу автора (Бореев Георгий)

Первый раздел «Бабочки»

ОСЕНЬЮ

Осень. Соло инея У берез на пальчиках. Роща соловьиная Не поет без мальчика. Осенью от холода Клены – в красных варежках, И осины – холосты, И березы – в валенках. На руке у Осени Задремало солнышко. Солончак – на простыни. Чай и сладкий – солон чай… Верба светит вечностью - Вазою из воздуха, Но смотреть скворечник мой Не приходит звездочка.

ТИГР

Два месяца гналась за тигром Бригада ловчих и стрельцов. Все тигры очень любят игры: Зверь шел по следу удальцов. Сжигая уши, словно свечи, Тигр крался прямо на курки, И нюхал мысли человечьи, Прищурив томные зрачки… Два месяца пальбы и крика. В горах стрелков накрыл обвал… А тигр, он не рычал – мурлыкал, Когда клыки разъединял.

ПРО ОСЕНЬ

Зафиксируйте Лето фиксажем: Тополей строят в полк и – на юг. Свисни их: «Возвращайтесь!» – фиг с сажей! Осень плачет – стреляет, как лук. Нет на Лето сегодня запрета. Это в генах – стрелять в тополя… Натянули на танк шкуру Лета, Как улыбку шута из кремля. На дворе не трава – кровь да драка. Снова Осень картавит слова: Ехал грека здороваться с раком, На дворе – отобрали права… Две березы стоят в самогоне, Хлопнут чарку – и нюхают стог… Эта Осень меня не догонит, Не утопит меня между ног. Косит ясень в моей раздевалке, От повестки призыва – в огне. Нарезная заряжена палка Соловьями – висит на стене. Я зарею еще не засвечен, Не проявлен до зимних соплей - Я засыпан листвою по плечи С бритых, Осень, тобой Тополей…

ХЛЕБ

По утрам, зарывшись в одеяло, Я глядел на чудо за стеной: Как на кухне мама выпекала Нам на завтрак в печке Шар Земной. Из мукИ и мУки очень странно, По веленью маминой руки, Получались в Шаре океаны, Поднимались вверх материки. Я глядел, – и ойкало сердечко, – Домовой залазил до зари, Чмокая губами, в нашу печку, Выдувать под тестом пузыри. И крутилась мамочка, и пела, С ней крутились все материки, А на полюсах, еще не белых, Таяли, как масло, ледники. На румяной корочке Сибири Прорезался трещинкой Байкал, Запах хлеба в сотворенном мире С Гималаев на меня стекал. Улетала мама, как на крыльях, На работу от своей Земли. Мы планету с братьями делили — Поделить без драки не могли...

МАМОНТ

Ледник, как плата за беспечность Пришел. И получилось так, Что благородство и сердечность Для выживанья — первый враг. А он не стал приспособляться, Поскольку не желал мельчать — И мышью в нору зарываться, И волком на друзей рычать. А он не плакал, добрый мамонт, Красивый, сильный и большой. Он шел навстречу смерти прямо, Поскольку не кривил душой. Мотая крупной головою, Он шел и мог еще смести Любого хама и героя, Кто встанет на его пути. Уперся в лед речушки Мамы Башкой навеки… Чья берет: То ли в ледник вмерзает мамонт, То ль на планете тает лед?…

РАССКАЗ ПРО МАЙОРА

Я в озере кормил Майора белым хлебом: Там новый вертолет Скрывает глубина. Он все хотел взлететь Из озера на небо - Да, видно, тяжела Кавказская война… Он падал и взлетал, И снова падал громко. Майор тянул штурвал – К супруге молодой… Засасывает Свет В озерную воронку, Когда включает он Моторы под водой…

В ПОИСКАХ ДОБРА

Летят дожди, стреляя парусами, Бодаются зеленые ветра. Качаясь под небесными Весами, Бредут народы в поисках Добра. Они бредут от мора и позора, От пламени, объявшего Содом, Основывают новые Гоморры, И дальше грех несут за окоем. И я иду на всполохи раскатов, И я иду от замысла Творца, Оплавленный надеждой, как закатом, Отравленный мечтами, как пацан. И я целую пятками дорогу, И чую кадыком сквозь пыльный слой: Из-под земли взывают души к Богу, Кипят котлы со свежею смолой...

ЗИМА В СТОЛИЦЕ

В горле – пробка. А в центре – прОбища! Мне на следующей… Вам – с ума… Вы выходите?.. За уродищу? – За столицу выходит зима... И о пробки, окурки гашишников Подвенечное рвется на ней. Попросите голодных гаишников Придержать резво ржущих парней. Ты куда же, зима блаженная? – У гаишника прав не купишь, Чтобы вновь тебе Храм Блаженного Целовать, словно лысый кукиш. Не сходите с ума, стойте, девушка: На Тверской вас побьют в ночи Наши снежные королевушки – Холодильницы и врачи. Еще ляжет дорога скатертью, Застегает стезей, настигая, И катись тогда к нашей матери, Дорогая!

ПОЛЕТ БЕЗ МЫСЛИ

Вот стою перед Ангелом, голый, дрожу, И свой череп пустой я под мышкой держу. Ангел, что мне с ним делать: схоронить, закопать? Иль на шею надеть и прохожих пугать? Может, кофе густой, сумасшедший, как ртуть, В череп с нимбом налить и подуть в эту жуть?.. Может, мыслей налить? Только в грязный сосуд Что ни лей – все прокиснет. Такое не пьют… Если крылья – в крови, то летай – не хочу! Но полеты без мысли - не всем по плечу…

ЭВРИДИКА

Прости, я не твоя, Орфей. Ты со звезды Астар Спустился за одной из фей В московский ад – в Тартар. Лети за нею, не дури!.. Куда ж ты?.. Погоди: Целуй меня, люби, бери…. Но я – не Э-ври-ди…

ФОРТУНА

Мы долго взгляды не меняем, Стремимся принципам служить. Лишь тем Фортуна изменяет, Кого не может изменить!

АНГЕЛ КРАСОТЫ

Как на гончарном круге, каруселью Кружатся люди. И зачем Планета Слепила нас и обожгла метелью, В горшки налила слезы – а не света? Мы плачем, злимся, мы ругаем память, Никто из нас не сетует на разум. Но иногда в нас вспыхивает пламя, Трясет – как будто взял рукою фазу. То ангел красоты, крыла качая, Нам рты рисует, отворяет очи. Садится на плечо — не замечаем, А улетает — жить совсем не хочется...

МИНИ

В «мини» по самое некуда С «миной», взведенной для нас, Милая топает – некогда! – Мимо меня на Парнас.

СТРИЖ

Уползли деревья в небеса По тугим веревочкам дождя. Ты – вспорхнула в райские леса. На Земле лишь тень от птички – я. Состриги мне крыльями, мой стриж, Звездочку – раз я такой плохой… – И звезда, как голубая мышь, Прошуршала по листве сухой…

ОТВАЛИ

«Отвари потихоньку калитку», Если нечего больше варить. Отварил? Потихоньку от плитки Отвали – дай калитке остыть…

ГРУЗЧИК

Я менял и жен, и ремесло, Жил в грехах, как рыба – в чешуе, И в графе: «Семейное положение» Я писал: «Безвыходнейшее…» Продолжаю с Майей я игру, Ведь душе не скажешь – тормози. Жизнь идет, шатаясь, словно грузчик пьяный: Все выносит – что не нагрузи!

БЛАГОДАТЬ

Ангелы Карм не читают нотации, Не искусить Властелинов судьбы: Строят тела и в тела, по градации, Души вбивают, как будто в гробы… Это прекрасно, что сердце нас гложет все. Хочется с ним – в лопухи и пырей: Там наше счастье – зеленокожее, И чернокожее – как муравей… Строим, звеним топорами и косами… Так и не вспомнив, зачем нам рыдать, Скоро мы станем травой непричесанной: И нам – благодать, и Земле – благодать!

ПРО ЗОРЬКУ

— Спой мне, мама, про вольную волю, Почему ветры в поле не воют? — Ветры теплые стали листвою, А холодные — сорной травою. — Мама, листья шуметь перестали, Где же листья: упали, устали? — Листья добрые птицами стали, Листья злые — травою восстали. — Мама, мамочка, за синевою Птичек тоже не видно на воле? — Стали лучшие птицы зарею, А плохие — недоброй травою. — Мама, нету ветров непокорных, Нету листьев и птичек проворных, Для чего же травы столько сорной Этой ночью, холодной и черной? — Чтобы в зимнем хлеву этой ночью Наша Зорька за бархатной щечкой Превращала поляны и кочки В молочко для тебя, мой сыночек.

ЛЕТО

На полчаса к нам возвратилось Лето - Заставив плакать зиму, как вдову, Кружит над бором и курлычет: «Где ты?» А я машу в ответ: «Я здесь! Ау!» Я заплутал в неведанных дорожках, Невиданных друзей нашла душа, Пока река играла на гармошке Зеленых волн осок и камыша. Я здесь – в стрекозах, в бабочках, в осоке, Испачканный малиною зари, Где караси, набравши воздух в щеки, Из ряски надувают пузыри. Я здесь – где сосны ударяют током, Когда к ним прикасаешься легко. Посмотришь вверх – глубоко-приглубоко, Посмотришь вниз под землю – глубоко… Здесь озеро откупорила утка, И дятел, сбив со времени замки, Передает морзянкой эха: «Утро!», Чтоб выключили лампы светлячки. Я – в озере, набитом голубями, Где вижу добрых облачных людей, И девочек с чернильными губами, На взлете превращенных в лебедей. Я здесь – в росе, в кузнечиках, в синичках, Где леший бродит, всех живых живей, И дергает березку за косички, Смеющийся от счастья муравей. Креня крыло, кружит над лесом лето - И плавя сосны всполохом огня, Зовет, как мама: « Маленький, ну где ты?» А может быть и, правда – нет меня?..

РЫСЬ

Мне пожаловалась рысь: – Лошадь перешла на рысь! От обиды и со зла Я на лошадь перешла!

ЛУЖАЙКА

Чтоб стать Лужайке верным Лужем, – Кормить цветы, дарить шмеля – Я должен развестись был с Лужей, Оставив Луже – тополя, Оставив пеночку и пену Осенних, в оспинах, дождей, Коклюшный кашель из полена, Где жил приятель-лицедей. Еще я должен был ей зиму, Нам загс сказал: «Делить низь-зя!» И я остался без озимых, Без лыж, без снега – без ферзя. Но я и без ферзя играю: Когда у вас на лужах лед - Сверчкам и пчелкам вытираю, Испачканный в варенье рот…

ОХОТА

Мы с тобою спали-ели, Как собаки спаниели. Нам теперь опять охота – На охоту…

В ЖЕЛТОЙ ЖИЛЕТОЧКЕ

Деревца зеленые потОпали, Дружною толпою на юга. Вместо них пришли кусты и тОполи, Встали, словно желтые стога. И висит звезда моя над пашнею, Как давно созревшее зерно. Говорю ей: «Падай!» Только страшно ей, Отвечает: «У тебя темно… У тебя там масло, как положено, Аннушка пролила под трамвай, Облака из сливочных мороженных Улетели на курортный рай. А еще к тебе стучится веточкой По ночам подружка – из берез, В желтой продуваемой жилеточке Для слез…»

ЛЕВЕНГУК

Сквозь волшебный прибор Левенгука Я увидел тебя, моя мука, И писца, что писал в свой папирус, Оказалось – он тоже был вирус.

ЗАХЛЕСТНУЛО

В Землю хлещет, как из крана, Бесконечная река — Туча сеет океаны, Листья, звезды, облака. Дождь — счастливый, я — горячий, Ты — холодная, как нос, То ль смеешься, то ли плачешь, То ль целуешься взасос! Ливень хлопает в ладоши, Пляшет, топает, гремит И на туче заполошной Поджигает динамит. Что другого любишь — враки! Захлестнуло нас волной, Губы спелые, как маки, Закружились надо мной!

СКУЛЬПТОР

Тоскует глина по рукам моим, Грустят ладони по любовным чувствам, И девушки летают, словно дым Ольховый, над шедеврами искусства. Я ухожу в Небесную купель, Я не поддамся алчным искушеньям, И чтоб достичь свою земную цель, Я стану вновь туманом и мишенью… Внизу, на переплав в Тартарары, Летят со стоном роботы из глины, Поют небесных ангелов хоры Над вздыбленной и рухнувшей долиной. Так Высший мир, поднявшись на ребро, Сметает вниз полулюдей планеты. Парят над бездной те, кто нес добро И соткан был из творчества и света…

ОДИНАКОВО НЕПОХОЖИЕ

Одинаково непохожие, Одинаково одинокие, Мы проходим. Мы только прохожие – Мы проходим уроки высокие. Из миров мы проходим в мистерии, Из страданий идем в сострадание, Из идей, из метафор — в материи, В дым камланий, шумы мироздания… Под студеными космами Космоса, Под гипнозами, гримами, гимнами — Мы проходим без карты, без компаса: Мы проходим любовь Невзаимную... На планетах мы только прохожие. Мы – не мы, мы – сомнамбулы Божии. Мы проходим то мимо, то мимами Сквозь немые умы свои мнимые. Сквозь массовки, масонские ложи и – В темень темечка, в тело прихожее Одинаково непохожие, Одинаково нелюбимые…

БЕССМЕРТИЕ

Отложи перо с бумагой, слышишь? Пусть чисты тетради будут впредь, И тогда все то, что не напишешь – Никогда не сможет умереть!

ВЫСОКОВОЛЬТНАЯ ЗВЕЗДА

Взлетают, как сороки, лужицы – Несутся кони за дворы К реке, где грозы глухо тужатся, Рождая звездные миры. Мальчишки с радостными лицами Пригнулись к гривам – повезло! – К ним горизонт летит Жар-птицею, Креня багровое крыло. И я вот так пронесся отроком К реке, пылающей огнем. Я управлял веселым окриком Землей и небом, как конем. Где конь мой мчался, как видение, Задев на небе провода, Там излучает вдохновение Высоковольтная звезда. И луч ее пронзает сердце мне. И Сам Архангел пред зимой Не воздух, а Сиянье Севера Налил в воздушный замок мой!

ПЕРО

Я принесу из чащи От ворона перо Чтоб мне писать им чаще Про мудрое добро. Еще я срежу вербу, Подружке подарю, Чтоб в ней окрепла вера В весеннюю зарю. Пусть веточка не знает, Что сломана она – Как фея расцветает У зимнего окна…

В ПАРКЕ

В золоченой клетке парка Рай земной деревьям создан, Их подрезанные крылья Не взлетают в небеса. Не поют деревья песен, Только нянчат в птичьих гнездах Перебитые надежды, Разоренные леса. Вдруг из зарослей акаций Звук ударил из гармошки. Долгой нотою тягучей Щебетал и плакал звук… И скульптурная Венера Ожила – и по дорожке Убежала в рощу сосен, Отбиваться там от рук…

БАБОЧКИ

Еще закаты алой бражкой Прелестных фей сбивают с ног, И бабочки в ночных рубашках Еще летят «на огонек», А мне уже не скучно с тенью. И тень моя поет о том, Как кто-то бабочкам колени Расцеловал горящим ртом. И бабочки, дверями стукнув, И руки вытянув вперед, Ушли, как куколки, как куклы, Уже бескрылые – в народ… И кто-то, в куколок влюбленный, Не замолив с утра грехи, На крыльях полуобожженных Слагает жгучие стихи…

ПАМЯТНИК

Я знаю о смерти немного, поверьте, Но памятник строю я много годов. Ведь бюст украшает людей после смерти, А женщин – до…