"Последнее правило стрелка" - читать интересную книгу автора (Мусаниф Сергей)

Глава 4

Гарри никогда не прыгал с парашютом, поэтому сравнить полученные во время падения в Бездну Хаоса ощущения ему было не с чем.

Особого восторга от свободного падения он не ощутил. Ветер сразу же выбил воздух из его легких, и волшебник чуть не задохнулся. Когда ему таки удалось глотнуть кислорода, поверхности уже не было видно, а стены странным образом раздвинулись и исчезли из поля зрения. Гарри продолжал падать в полной пустоте. Где-то под ним клубился туман, но у волшебника создавалось такое впечатление, что он к туману не приближается. Возможно, имел место какой-то оптический обман и на самом деле туман был слишком далеко.

Примерно через минуту полета страх исчез, вместо него появилось любопытство. Понятно, что к Бездне Хаоса нельзя подходить с обычными мерками, это вам не какая-то обычная пропасть, но волшебнику хотелось бы знать, когда закончится его полет. И самое главное чем.

Гэндальфу хватило одного падения в Морийскую Бездну, чтобы качественно посветлеть и получить внеочередной левел-ап. Может ли Гарри рассчитывать на нечто подобное, пережив прыжок в Бездну Хаоса, по сравнению с которой ее Морийская сестра казалась небольшой впадиной?

Еще через три минуты любопытство отступило на второй план, а его место заняла скука. Похоже, что не только Гарри, но даже Муромец, отправившийся в прыжок первым, до сих пор не достиг цели путешествия.[5] Или его ощущения субъективны? Или время специально замедлилось, как это, говорят, бывает перед смертью, чтобы Гарри успел вспомнить всю свою жизнь перед ударом о камни?

В любом случае Гарри хотелось, чтобы это поскорее кончилось. Нельзя бесконечно бояться, и он оставил свой страх несколькими километрами выше. Или несколькими десятками километров выше. Или…

Или он вообще никуда не летит, и это очередное видение, а сам Гарри все еще стоит на краю пропасти, не в силах решиться на прыжок. Сия мысль испугала Гарри, и он ущипнул себя за руку. Было больно, но это ничего не доказывало. Иногда видения могут быть очень реалистичными.

Полет закончился совершенно неожиданно.

Илья Муромец оглядывался по сторонам.

Он стоял посреди тротуара, и толпа спешащих по своим делам людей огибала его, как река омывает огромный валун.

Людей было много. Очень много. Их количество навевало на богатыря неприятные мысли, напоминая о татаро-монгольском вторжении, которое ему доводилось отбивать. В отличие от татаро-монголов, эти люди не были вооружены и не обращали на Муромца ровным счетом никакого внимания. Ну разве что окидывали богатыря удивленными взглядами и незаметно крутили пальцем у виска.

Муромец был далеко не дурак и сразу понял, что повышенный интерес вызывает его облачение. Окружающие были одеты пестро и разнообразно, но ни кольчуги, ни шлема никто из них не носил.

Рядом с Муромцем остановились двое маленьких мальчиков и сопровождающая их пожилая женщина, очевидно их бабушка.

— Дяденька, а вы богатыль? — спросил один из мальчиков.

— Богатырь, — подтвердил Муромец.

— Настоящий? — восхитился мальчик.

— Настоящий.

— А кто сильнее, вы или Человек-паук? — спросил второй мальчик, тот, который был чуть постарше.

— Я, — сказал Муромец, хотя и не знал истинную силу названного мальчиком чудища. Но разочаровывать малыша ему не хотелось.

— А кто сильнее, вы или Человек — летучая мышь? — продолжал допытываться мальчик.

— Я, — сказал Муромец.

— А кто сильнее, вы или Черепашки-мутанты Ниндзя?

— Я, — сказал Муромец. А здесь работы непочатый край, подумал он. Столько чудищ, и все детей пугают. Интересно, куда местная дружина смотрит?

Тут в беседу вмешалась бабушка, заявившая, что нечего дяде мешать, он наверняка каким-то делом занят, а мальчикам уже в поликлинику пора, прививки делать. Муромец проводил детей сочувственным взглядом и стал прикидывать, за которого из чудищ ему стоит взяться первым, если Гарри и остальные спутники так и не появятся.

Одной из характерных особенностей служителей ордена Святого Роланда была их способность адаптироваться к любым условиям и не привлекать внимания в любом окружении. Конечно, стрелок не может сойти за своего ни в одном месте Множественной Вселенной, исключая только приказавший долго жить Гилеад,[6] и стрелки везде выглядят чужими, но… Они везде выглядят немного чужими, этакими чудаковатыми, чуть странными парнями, не похожими на других, но все же не настолько, чтобы кто-то начал пристально их разглядывать или задавать неприятные вопросы.

Черные кожаные штаны, черная рубашка, шляпа и ковбойские сапоги хороши почти для любого места и времени. На тенистой аллее сквера, расположенного в крупном мегаполисе, где Джек оказался на этот раз, они тоже оказались вполне приемлемыми.

— Классный прикид, ковбой, — похвалил Джека кто-то из прохожих.

— Спасибо, — ответил стрелок. Но прохожий уже умчался по своим делам.

Насколько Джек мог заметить, здесь никто не носил оружия на виду. Решив не лезть со своим уставом в чужой монастырь, Джек снял набедренные кобуры и убрал револьверы в саквояж. Но поскольку стрелок без оружия чувствует себя голым, Джек нашел в своей амуниции плоский современный пистолет и спрятал его под одеждой.

Что Джека порадовало больше всего, так это исчезновение двери. Раньше она постоянно мелькала в поле зрения, предпочитая находиться у стрелка за спиной, но сейчас ее не было. Возможно, Черный Стрелок не способен последовать за своей жертвой в другой мир.

Гарри, Муромца или Бозела поблизости не наблюдалось. Бегать по большому городу в поисках нескольких человек представлялось Джеку занятием бессмысленным, тем более разброс, с которым Бездна Хаоса выплюнула их в этот мир, был Джеку неизвестен.

Он присел на скамейку, поставив саквояж под ноги, и закурил сигарету.

Насколько он знал жизнь, эта история не оставит его в покое. Вскоре что-то обязательно произойдет.

Бозелу не повезло.

Бездна Хаоса выбросила его прямо на проезжую часть, водитель автобуса не успел затормозить, увидев возникшую перед его транспортным средством фигуру только в самый последний момент, и тело Бозела, подброшенное многотонным механизмом, двигавшимся со скоростью около сорока километров в час, совершило еще один полет. На этот раз в горизонтальной плоскости.

Автомобили двигались так плотно, что свободного места на асфальте не оказалось, и Бозел приземлился на чью-то крышу. Во все стороны брызнули осколки стекла.

Дракона автобусом не убьешь. Его только танком давить…

Даже в человеческом теле Бозел сохранял часть жизненных сил дракона, а потому он не потерял сознания и тут же поднялся на ноги. Начавшая собираться толпа ахнула от удивления.

— Такое я проделываю походя, — сообщил толпе Бозел.

В это же время водитель автобуса объяснял всем желающим, что псих в зеленом костюме сам бросился ему под колеса.

Как раз в этот момент Бозелу и не повезло.

Обычно московские гаишники — а проницательные читатели уже наверняка догадались, что на этот раз бригаду забросило именно в Москву, — приезжают на место происшествия спустя несколько часов после самого инцидента, но, на беду Бозела, мимо проезжал патрульный экипаж, который не преминул остановиться и заняться выяснением причины большого скопления народа.

Бозел уже прикидывал, в какую сторону ему следует бежать, чтобы найти своих спутников, когда на его плечо опустилась тяжелая рука закона.

— Сержант Тараторкин, третий батальон ГИБДД ЦАО Москвы, — представился гаишник. — Нарушаете, гражданин?

— Что именно нарушаю? — поинтересовался Бозел.

— Правила дорожного движения, — сказал сержант Тараторкин. Окружающие постарались донести до его сведения, что именно так все и было и Бозел переходил улицу в неположенном месте.

— Я больше не буду, — пообещал Бозел.

— Кроме того, вы нанесли ущерб имуществу граждан, — продолжил сержант Тараторкин. — Помяли крышу автомобиля «мицубиси», а также разбили лобовое стекло автобуса, а это уже прямой материальный ущерб государству.

— Ты стражник? — догадался Бозел.

— Я попросил бы вас мне не тыкать, гражданин. — Точно стражник, подумал Бозел. Стражники очень не любят фамильярности в обращении к ним. — Предъявите-ка свои документы.

Вот они, прелести цивилизации, подумал Бозел. Уже под автобус без бумажки попасть нельзя. Интересно, какие тут разрешения на полет надо получать. Может, и хорошо, что я в человеческом теле сюда угодил.

— Документы, — потребовал теряющий терпение сержант.

— А как вы поступите, если я вам скажу, что у меня нет документов? — поинтересовался Бозел. — Не то чтобы я мог так сказать… Скорее это просто риторический вопрос.

— Я заберу вас на семьдесят два часа для установления личности, — сказал сержант Тараторкин.

— Куда заберете? — уточнил Бозел.

— В отделение, куда же еще. Протокол составим, запросы куда надо пошлем… Предъявляйте документы, гражданин.

Выбор у Бозела был очень простой. Либо идти со стражниками в отделение, либо драться с ними прямо сейчас.

Поход в отделение был чреват большими неприятностями. Бозел потерял своих спутников, здесь у него очень важное дело, а стражники могут отнять довольно много времени. Если учесть, что все их запросы останутся без ответа…

Однако альтернативный вариант Бозелу тоже не нравился. Он не любил драться в человеческом теле, пусть и сильном, но отнюдь не таком могучем и маневренном, как тело дракона. Тем более драться в незнакомом городе со стражниками, которые, как известно, обладают привычкой охотиться и нападать стаями.

Бозел справедливо рассудил, что подраться он всегда успеет и нет такой тюрьмы, которая могла бы удержать дракона, и позволил стражникам себя арестовать. При этом ему трижды заехали дубинкой по почкам, хотя никакого сопротивления он не оказывал.

Как выяснилось позже, Гарри оказался в том же сквере, что и Джек, только в другом его конце. Он не мог вспомнить, как закончилось его падение. Только что он летел в полной пустоте, не видя ничего, включая и цель полета, а в следующий миг он уже стоит на зеленом газоне, над головой шелестят деревья и со всех сторон слышится шум машин.

Этот мир был очень похож на мир Матрицы, где доктор Смит вручил им с Джеком рубильник от главного компьютера города Зион. Сначала Гарри даже подумал, что снова угодил в виртуальную реальность, но потом отмел это предположение как несостоятельное. Мир Матрицы остался в его родной вселенной, к которой эта вселенная не имела никакого отношения. Разве что здесь мог жить человек, которого Горлогориус принимал за создателя…

На всякий случай Гарри попробовал выкинуть какой-нибудь трюк, возможный в мире Матрицы, то бишь зависнуть на несколько секунд в воздухе в какой-нибудь красивой позе или рассмотреть медленно летящую к нему пулю, но у него не получилось. Во-первых, в него никто не стрелял, во-вторых, с прыжками у него всегда было плохо.

Остальных членов бригады поблизости не обнаружилось, но Гарри не стал отчаиваться. На данной стадии это было бы просто глупо. Надо сначала провести тщательную разведку местности, а в панику впадать уже потом.

Совсем рядом с газоном обнаружилась пешеходная дорожка, по которой сновали люди, не обращавшие на молодого волшебника никакого внимания. Гарри перешагнул через невысокий бордюр, отделявший заросший травой участок от дорожки, но не рассчитал скорости остальных пешеходов и столкнулся сразу с тремя из них. Он вежливо извинился, услышал в ответ повторенное три раза «Смотри, куда прешь, идиот», счел эту фразу стандартной формой ответа для таких ситуаций и направился к выходу из сквера.

Уже на ходу Гарри задумался, почему он идет именно к выходу. С таким же успехом бригада могла оказаться и в глубине сквера. Гарри остановился, и на него кто-то налетел.

Он обернулся, заученная фраза уже готова была слететь с его языка, как вдруг он заметил, что налетела на него девушка. Слова сразу же застряли в глотке. Молодые волшебники часто немеют при встрече с представительницами противоположного пола.

— Привет, — сказала девушка.

— Привет, — выдохнул Гарри.

— Ты что, толканутый?

— Ну толкнули меня пару раз, — признался Гарри, не понимая, почему девушку интересуют такие подробности. Может быть, она просто очень чуткая?

— И кто же ты? — спросила девушка. — Одежда странная, так что я не могу разобрать. Эльф, орк или же гном?

— Вообще-то я человек, — сказал Гарри, недоумевая, как его можно принять за орка или гнома. За эльфа-то еще он мог сойти, особенно со спины и при плохом освещении…

— Человек — это скучно, — сказала девушка. — А ты воин или волшебник?

— Волшебник, — сказал Гарри.

— И как тебя зовут, волшебник?

— Гарри.

— Точно, — сказала девушка. — Как же еще могут звать волшебника, если не Гарри? Только ты без очков. И шрам на лбу забыл нарисовать.

— Боюсь, я не совсем вас понимаю, — сказал Гарри.

— Не бери в голову, волшебник, — сказала девушка. — А где остальные?

— Потерялись, — сказал Гарри. А откуда она знает, что он тут не один? Наверное, его принимают за кого-то другого. В очках и со шрамом на лбу.

— Наверное, их уже орки слопали.

— Это вряд ли, — честно признался Гарри. — Они такие, сами кого угодно слопают. А тут на самом деле есть орки?

— Где это «тут»? — спросила девушка.

— Ну… тут. — Гарри неопределенно махнул рукой, пытаясь одним жестом обозначить весь мир.

— Кого тут только нет, — вздохнула девушка. — Правда, в основном попадаются гоблины и покемоны.[7]

— Кто? — не понял Гарри.

— Ты что, совсем отсталый? Ничего, кроме Толкиена, тебя не интересует?

— А кто это Толкиен? — спросил Гарри.

— Ну ты даешь, волшебник. Ты же сам говорил, что толканутый.

— Видимо, мы с вами друг друга не так поняли, — сказал Гарри.

— Это точно волшебник. Ладно, звони.

— Куда? — не понял Гарри.

— В колокола, — сказала девушка.

— Зачем?

Но она его уже не слушала. Она повернулась к нему спиной и шагала по дорожке, через мгновение от взора волшебника ее скрыли фигуры других прохожих.

Гарри развернулся и пошел в глубь сквера. Ему требовалось уединение, чтобы сотворить заклинание поиска и воссоединиться со своей бригадой.

— Здорово, отец.

Муромец оглядел новоявленного «сына». Им оказался невысокий, коротко стриженный крепыш с массивной золотой цепью и еще более массивной челюстью.

— Здорово, коли не шутишь, — сказал богатырь.

— Какие уж тут шутки, отец, — сказал крепыш. — Ты чего рекламируешь?

Поскольку слово было ему незнакомо, Муромец просто пожал плечами.

— Не понял, отец, — сказал крепыш. — Ты чего тут отсвечиваешь? Новый ресторан с русской кухней открылся или еще чего?

Праздный зевака, подумал Муромец и нахмурился. Он не любил праздных зевак.

— Чего молчишь, отец? — не унимался крепыш.

— Отвали, — сказал Муромец.

— Чего? — От изумления глаза крепыша полезли на лоб. — Ты сейчас кого послал? Ты хоть представляешь, кого ты сейчас послал? Ты чего сказал, мужик?

— Могу и повторить, — сказал Муромец.

— А в сторонку отойти не хочешь? Чтобы я тебя лучше расслышал?

— Можно и отойти, — сказал Муромец.

— В этом нет совершенно никакой необходимости, — сказал Фил, буквально ввинчиваясь между оппонентами. — Что же вы опаздываете, Илья Петрович? Мы вас на корпоративе ждем…

— Он меня послал, — сказал крепыш.

— Вы уж его извините, — сказал Фил. — Просто он в образе. Неужели не узнаете? Это же Илья Петрович Богатырев, заслуженный артист России.

— Не узнал, — сказал крепыш. — А в каком фильме он снимался?

— В «Дневном дозоре», — сказал Фил.

— Что-то я его там не помню, — сказал крепыш.

— Он в массовке был. А так все больше по театрам.

— О, — разочарованно сказал крепыш. Он явно не был заядлым театралом. — Ладно, проехали.

Крепыш растворился в толпе.

— Ты кто, отрок? — спросил Муромец.

— Я, образно говоря, ваш общий папа, — сказал Фил. — Короче, я здесь, чтобы вам помочь. Пошли отсюда, надо остальных подобрать, пока они в какие-нибудь истории не повлипали. Москва — город опасный.

— Что это за страна, отрок?

— Россия, что же еще, — сказал Фил. — Русь.

— Нехилый городишко отгрохали, — заметил Муромец. — А кто у вас сейчас за князя?

— Долгая история, — сказал Фил. — Я ее тебе потом расскажу.

Муромец пошел за Филом. Богатырское чутье подсказывало ему, что сейчас это самый правильный вариант. В чужом мире без проводника пропадешь.

Стрелка они нашли без особых проблем. Стоило Филу свернуть в ближайший сквер, как они обнаружили одинокую черную фигуру, сидящую на скамейке.

— Ты? — удивился стрелок.

— Я, — подтвердил Фил.

— Откуда?

— Я здесь живу, — сказал Фил. — Ну не прямо здесь, но недалеко. Пошли за Гарри.

— А Бозел? — поинтересовался Джек. — Он что, не прыгнул?

— Прыгнул, — сказал Фил. — Но сначала нам надо найти Гарри, а потом мы подумаем, как помочь Бозелу.

— С ним что-то не так? — спросил Джек.

— Его приняли, — исчерпывающе, как ему казалось, объяснил Фил.

— Куда приняли? — не понял стрелок.

— Ну не в пионеры же, — сказал Фил. — В милицию. Службу охраны правопорядка. Типа, арестовали.

— За что? — В принципе Джек мог бы сам набросать десяток сценариев. Бозел был очень категоричным и неуживчивым типом, но чтобы наглеть сразу по прибытии в другой мир… Это перебор даже для дракона.

— За нарушение правопорядка, — туманно объяснил Фил. — Он с автобусом дорогу не поделил.

— А что такое «автобус»? — спросил Муромец.

— Повозка такая. Ребята, я понимаю, что вам тут все интересно, но идите за мной. И по возможности ни с кем не разговаривайте. Москва — город контрастов, но вы слишком странно одеты даже для столицы. Джек, тебе отдельное спасибо за то, что ты догадался снять свои револьверы.

— Я не увидел оружия ни у кого из прохожих и подумал, что это какое-то святое место, куда с оружием входить нельзя.

— Это вполне обычное место, — сказал Фил. — В нашем мире обычные люди не имеют права носить оружие.

— Я — необычный человек, — сказал Джек.

— Вне всякого сомнения, это так и есть, — сказал Фил. — Но наши законы твоей точки зрения не разделяют. Поскольку у тебя нет разрешения на ношение револьверов, лучше будет, если их никто не увидит.

— То есть обычные горожане не имеют права носить оружие? Только огнестрельное или вообще?

— Вообще.

— Но как же тогда они себя защищают? Или ваши бандиты настолько законопослушны, что тоже оружия не имеют?

— Имеют. А наших граждан защищает милиция.

— Всех? — удивился Джек. — В этом городе живет не меньше миллиона человек.

— Гораздо больше, — сказал Фил. — В разы.

— И какова же численность этой вашей милиции, если она способна защитить всех, кто в этом нуждается?

— Она не способна.

— Чем же она тогда занимается?

— Расследованием преступлений и задержанием преступников.

— То есть уже после того, как преступники эти преступления совершат? — уточнил Муромец.

— Ты — богатырь, — сказал ему Фил. — Твоя работа — хранить мир и покой Триодиннадцатого царства, которое своими размерами не очень велико есть. И все ваши проблемы сводятся к тому, чтобы очередной набег хазар отбить и Змею Горынычу шею намылить. То есть шеи. А здесь все гораздо сложнее. И вообще, ко мне какие претензии? Не я этот мир сотворил.

— Уверен, у обитателей того мира, который сотворил ты, претензий наберется не меньше, — заметил стрелок.

— Ни одно доброе дело не остается безнаказанным, — вздохнул Фил. — Я тут ночей не сплю, думаю, как бы вам помочь Негориуса изловить и артефакт вернуть, организую торжественный комитет по встрече, пытаюсь помочь вам отыскать друг друга в чужом и очень большом городе, и какова человеческая благодарность?

— Ладно, не обижайся, — сказал стрелок. — Это я просто к слову заметил. Без всякой задней мысли.

— Не понимаю, о чем вы, — сказал Муромец. — Кто какой мир сотворил? Какие к кому претензии?

— Неважно, — сказал Фил. — Слушайте, вам Гарри нужен или вы сюда чисто поговорить прискакали?

— Нам Гарри нужен, — сказал стрелок. — Веди нас, демиург.

— Тьфу ты пропасть, — сплюнул Фил. — Надо было сделать вас немыми.

Поисковое заклинание показало, что искомые объекты в количестве двух штук приближаются к Гарри, тогда как объект под кодовым именем «Бозел» от Гарри удаляется, причем довольно быстро. Скорость Бозела говорила о том, что либо дракон отрастил крылья, что весьма сомнительно, если, конечно, он не полный дурак, либо воспользовался каким-то местным средством передвижения. Непонятно только с какой целью.

Чтобы не усложнять ситуацию, Гарри решил дождаться стрелка с богатырем, для чего сел на траву, привалившись спиной к какому-то дереву, и закурил сигарету.

У волшебника было хорошее настроение. Он прыгнул в Бездну Хаоса и остался жив. Это радовало. Спутники оказались не так далеко, и это радовало тоже.

Правда, теперь перед ним стояла сложная задача — найти в чужом, огромном мире могущественного волшебника, который не желает быть найденным, и отобрать у него артефакт, который он отдавать не собирается, но… Их четверо, стрелок снова рядом, а значит, еще не все потеряно. Гарри казалось, что со стрелком им любая задача по плечу.

Истреблять демонов, отбиваться от зомби, сражать Королей-Призраков, найти мифическую Караганду… После того пути, который они преодолели вместе, последнее испытание не казалось очень уж трудным. Ну ладно, не будем лукавить. На самом деле оно казалось трудным. Но выполнимым.

Кроме того, Гарри никак не мог выбросить из головы девушку, с которой случайно столкнулся на пешеходной дорожке. Как вы знаете, у молодого волшебника начисто отсутствовал опыт общения с противоположным полом, и его это никогда особенно не тяготило, однако теперь у Гарри вдруг появилось острое желание подобный опыт приобрести.

Каким-то образом эта случайная встреча заставила молодого волшебника задуматься о будущем. Каким оно будет? И каким в будущем станет сам Гарри?

Грозным одиноким стариком вроде Горлогориуса, коротающим века за дрессировкой подрастающего поколения и спасением вселенной? Горлогориус явно доволен своей жизнью, но неужели в молодости он хотел именно этого?

В каком-то смысле Негориус очень похож на своего главного противника. Оба старые, одинокие, могущественные… В принципе все старые маги похожи друг на друга — одиноки и могущественны. Наверное, в этом есть какая-то закономерность.

Родители Гарри не были особенно сильными магами. И их родители тоже. Неужели лишь одинокий волшебник способен достичь уровня Горлогориуса и прочих вершителей судеб? Только одинокий маг может стать могущественным, и это могущество дарует ему долгую жизнь? Гарри начал склоняться к мысли, что так оно и есть. В конце концов, его женатый дед был в два раза младше холостяка Горлогориуса, что не помешало ему умереть еще до рождения Гарри.

По окончании колледжа и особенно теперь, после всех этих приключений и опасностей, Гарри хотелось тишины и покоя. Но понравится ли ему, если тишина и покой затянутся на тысячу лет? От хорошей ли жизни Негориус предал магическое сообщество и поставил под угрозу существование всей вселенной? Поступил бы он так же, если бы у него были дети? внуки? правнуки?

Официальная доктрина гласит, что волшебнику семья не нужна. Но если бы ее никто не нарушал, откуда бы появлялись новые волшебники?

Странно, что одна случайная встреча смогла пробудить в Гарри столь нетипичные для него мысли.

Молодой волшебник настолько погрузился в размышления, что даже не заметил приближения соратников.