"Пауло Коэльо. Исповедь паломника" - читать интересную книгу автора (Ариас Хуан)

— Давай поговорим о том, кто твои читатели.

— Прежде всего, я хочу сказать, что у меня с этой огромной массой безымянных читателей очень насыщенные взаимоотношения. Но это не отношения учителя с учеником и не отношения традиционного писателя со своими читателями.

— Тогда что это за взаимоотношения?

— Дружеские, даже если мы не знакомы. Как будто я делюсь чем-то очень личным, но это то личное, что принадлежит всем, это то лучшее, что есть в каждом из нас.

— Покажи мне последнее полученное тобой письмо.

— Вот. Оно очень любопытное, мне пишет юноша, и тут есть фотография, на которой мы вместе. Наверное, виделись на какой-нибудь презентации в Англии. Письмо написано очень по-женски, с рисунками. Он говорил, что изучает португальский, что видит во сне ангелов. И шлет мне фотографию, чтобы я ему ее надписал. Я ничего не помню, но он рассказывает, где мы познакомились и какое впечатление это на него произвело. И еще пишет об «Алхимике».

Я получаю тысячи подобных писем, порой на восьми, десяти листах. Но я тебе уже говорил, что за редкими исключениями пишут простые читатели, знаменитости обычно этого не делают.

— Ты думаешь, тебя больше читают мужчины, чем женщины?

— Сначала было гораздо больше женщин. Теперь тенденция изменилась. Когда я начал выступать с лекциями, девяносто процентов слушателей составляли женщины и десять — мужчины. Сейчас пропорция изменилась:

шестьдесят процентов женщин и сорок — мужчин. Они уже не стесняются выказывать свои чувства, стоят в очереди за автографом, как женщины. Думаю, таково же должно быть и соотношение читателей. Но, по правде говоря, точно я не знаю.

— А случались ли когда-нибудь какие-то неожиданные встречи?

— Да, множество. Иногда я встречаю людей, о которых никогда бы не подумал, что это мои читатели. Тогда я начинаю думать, что мои читатели составляют очень разнообразный мир. И я вижу, что их связь со мной очень сильна. Не так важно, хорошо ты пишешь или плохо, это что-то вроде братства, союзничества. Из просто читателей они часто превращаются в моих союзников.

Когда я думаю о своих читателях, о том, как они выходят из дома, садятся на автобус, идут в книжный магазин и, может быть, стоят в очереди за моими книгами, потому что магазин переполнен, это меня по-настоящему волнует.

— Как ты думаешь, почему твои книги пользуются таким успехом?

— Думаю, что, когда люди читают какую-то из моих книг, они говорят: «Я и сам мог бы написать эту книгу, в ней говорится о том, что я знал когда-то, но забыл». Это то, о чем мы уже говорили, -коллективное бессознательное. Думаю, мои книги причастны к таинственному творческому процессу, в котором особую роль играет женское начало.

— Что это за женское начало?

— Как мы уже как-то говорили, это та часть нас, которая не возводит стены между священным и мирским, умеет пользоваться интуицией, видеть магическую сторону существования и применяет закон парадокса к обычной жизни.

— Ты думаешь, что для нынешней молодежи ты значишь то же самое, что значил Кастанеда для поколения 68-го года?

— В предисловии к «Паломнику», своей первой книге, я упоминаю Кастанеду и отождествляю Петруса с доном Хуаном, но я не чувствую себя его продолжателем. Во время паломничества в Сантьяго я вынес для себя самый важный урок в своей жизни: чудо не является собственностью немногих избранных, оно принадлежит всем людям, даже самым обычным. Я абсолютно уверен только в этом, что мы все воплощаем божественность Бога. У Кастанеды наоборот -только избранные способны проникнуть в тайну. Но Кастанеда всегда был моим кумиром. Я всегда говорю, что он изменил мою жизнь. После его смерти в апреле 1998 года я посвятил ему статью в газете «О Глобо».

— Как я вижу, паломничество в Сантьяго сыграло очень большую роль в твоей жизни.

— Без всякого сомнения. Для меня это было решающее событие. Когда я начал паломничество, я тоже был уверен, что найти свою судьбу, проникнуть в тайны духа под силу лишь избранным. Поэтому на середине пути я пережил острый кризис.

— Некоторые даже сомневаются, что ты и правда ходил в паломничество и провел там столько дней.

— Я знаю. Но они не читали мою книгу об этом, иначе бы они так не говорили. Было бы невозможно написать об этом так, с таким количеством разнообразных подробностей, почти день за днем, если бы я там не был. Но, прежде всего, это паломничество не изменило бы так круто мою жизнь, если бы я отнесся к нему несерьезно.

— Совершив паломничество, ты на какое-то время остался в Мадриде.

— На несколько месяцев. Ходил на все корриды. Это были для меня счастливые месяцы, потому что я ничего не делал, расстался с представлением об избранничестве, перестал думать, что боль священна, что сложность — это мудрость, а вычурность — это хороший вкус. Я наконец расстался с идиотским представлением о том, что чем вещи сложнее, тем они важнее.

— Дорога святого Иакова со всем этим покончила.

— И я хочу, чтобы мои читатели об этом знали. Благодаря паломничеству я познакомился с простыми людьми, которые, как я узнал, обладают удивительной мудростью, наперекор всем ментальным схемам. Например, я никогда не забуду, как однажды встретил в деревенском баре юношу. Он был необразован, наверняка не знал, кто такой Пруст, но рассказал мне столько удивительных вещей о жизни, что я был поражен. А другой и рта не раскрыл, но с добрым чувством протянул мне руку помощи так, как я сам никогда не делал, несмотря на всю свою религиозность, мудрость и духовный поиск.

— И ты вернулся другим человеком.

— Это было радикальное изменение, поворот на сто восемьдесят градусов. Тогда-то я и решил написать обо всем этом для обычных людей, которых мы считаем невеждами и которые на самом деле владеют удивительным тайным знанием. Я считал себя писателем, но никогда не решался писать. Великий урок, который я вынес из этого паломничества, был в том, что я понял — красота таится в простоте. Поэтому мой дом, как ты и сам можешь заметить, обставлен предельно просто. Он почти пуст. Только там, в углу гостиной, стоит цветок. Это красиво, потому что нет ничего больше. Простота -самая большая красота.

— Кстати, об обычных людях. Ты знал, что католические теологи консервативного толка не признают истинными явления Богоматери по одной очень любопытной причине. По их мнению, если бы Пресвятая Дева хотела что-то сказать человечеству, она не стала бы выбирать для этого таких простых и невежественных девушек, как визионерки Лурда и Фатимы.

— Как будто сам Христос был великим мудрецом своего времени. Это не так. Он окружил себя не мудрецами, а довольно невежественными рыбаками, и им открыл истину. Есть одна интересная научно-фантастическая история, называется «Черное облако». Там говорится о появлении облака, которое своей мудростью пожирало миры и галактики. Это облако было абсолютным знанием, оно готовилось поглотить и Землю.

Человеку удается войти в контакт с этим облаком и сказать, что на Земле уже есть разумная жизнь, пусть уходит. Но еще люди сказали облаку: прежде чем ты уйдешь, передай Земле все свои знания, раз уж ты такое мудрое. Выбери самого мудрого человека и войди с ним в контакт. Черное облако вступает в контакт с мудрецом, но у того в результате происходит кровоизлияние в мозг. В больнице к нему заходит другой человек -прибраться в его палате. Он говорит, что облако ошиблось, надо было выбрать его.

— Но почему?

— Очень просто, потому что у мудреца уже был свой выстроенный образ мира, а когда пришло облако, у него возникло столько противоречий, что они его убили. Тогда как другой человек со всей своей простотой, с обычным умом, без предрассудков, принял бы это знание легко, с радостью. Черное облако Фреда Хойла -это классика научной фантастики. И это как раз о том, что я говорю о своих читателях, для которых пишу. Я пишу для ребенка, обитающего внутри нас. Есть много ложных мифов о невинности и о детях — якобы невинность делает людей глупыми. Нет, существует невинность энтузиазма, удивления, невинность приключения. И это особенно чувствуют дети. Именно это хотел сказать Христос в Евангелии, когда утверждал, что будет учить своей мудрости детей и будет скрывать ее от мудрецов и властителей. Все это играет важную роль в философии моих книг.

— Ты говорил, что во время встреч с читателями в разных концах света с тобой иногда случались таинственные, почти мистические вещи?

— Это правда. Слава Богу, у меня есть живые свидетели, которые могут все подтвердить, потому что иначе никто бы мне не поверил. Я тебе расскажу парочку таких историй. Однажды я выступал с лекцией в книжном магазине под названием «Букс и Брокс» в Майами, рассказывал о книге «На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала», главная героиня которого -женщина по имени Пилар. В какой-то момент я сказал: «Гюстав Флобер однажды сказал: „Мадам Бовари — это я“, — и добавил: — Пилар — это я». Как всегда бывает на моих американских лекциях, я сразу же прочел несколько абзацев из книги, чтобы потом выслушать вопросы читателей. Когда я читал, мы услышали сильный шум, как будто что-то упало. Закончив читать, я громко сказал: «А теперь посмотрим, что там случилось». Это была книга, упавшая с полки. Я беру ее в руки и не могу поверить — это была «Мадам Бовари» Гюстава Флобера. Эту книгу я привез с собой. Она у меня здесь.

Все очень удивились. Со мной часто происходят подобные вещи. Удивительно ведь, что из множества книг, которые там стояли, упала именно та, которую я упомянул в начале лекции. Тебе это может подтвердить Майкл Кэплан, хозяин книжного магазина. Он больше всех удивился.

— А что это за другая история, которую ты хотел рассказать?

— Она тоже случилась в Майами, в городе, который я очень не люблю. Я выступал по всем Соединенным Штатам, а оттуда должен был ехать в Японию. Я тогда еще не очень привык к разъездам по разным странам и следовал маршруту, намеченному издателями. Сейчас я сам разрабатываю маршрут. Путешествую в течение месяца, а если есть возможность, потом месяц отдыхаю, иначе это очень утомительно.

Обычно издатель не сопровождает писателя в поездках. Как правило, это бывает кто-то еще, кто не имеет никакого отношения к издателю.

— Кто сопровождал тебя в Майами?

— Представительница издательства «Харпер» в Майами, девушка по имени Шелли Митчелл. Я должен был выступать в одном книжном магазине, мы направлялись туда. Было восемь вечера. Она сказала: «Подожди, я забегу ненадолго к своему приятелю и вернусь». США -сложная страна, кроме того, я устал от всех этих разъездов. Я чувствовал себя разозленным, грустным, одиноким, несчастным посреди Майами. И я подумал:

«Что я тут делаю? Мне все это не нужно, мои книги и так хорошо продаются. Я скучаю по Бразилии, по дому». Я закурил сигарету и стал думать: «Эта зараза бросила меня здесь одного и спокойно отправилась целоваться со своим дружком».

— И тогда, как я догадываюсь, произошло нечто необычное.

— Случилось так, что мимо меня прошли три человека, а с ними девочка двенадцати лет. Она повернулась к одному из трех взрослых и спросила: «А ты читала „Алхимика“?» Я остолбенел. Женщина, видимо мать девочки, ответила что-то, что я не понял, но девочка настаивала: «Ты должна прочесть его, это очень хорошая книга». Я не выдержал, подошел к ним и сказал: «Я автор „Алхимика“». Мать девочки посмотрела на меня и сказала: «Пойдем скорее, это сумасшедший». Тогда я побежал за девушкой в магазин, куда она зашла к жениху, попросил ее, чтобы она сказала этим людям, что я не сумасшедший, что я действительно автор книги.

Нам удалось догнать их, а они действительно собрались убежать. Девушка сказала им: "Я американка, а этот господин не сумасшедший, он и есть автор «Алхимика». Тогда девочка, очень довольная, сказала: «Я-то сразу поверила, а они нет». Моя спутница сказала девочке: «Это тебе урок на будущее. Доверяй своей интуиции, родители не всегда и не во всем оказываются правы».

Я пригласил их на лекцию. Представил всем девочку, рассказал, что произошло. Все стали аплодировать. Это как раз то, что мы говорили о знаках. В момент, когда у меня почти закончилась энергия, пропал энтузиазм и я почувствовал себя опустошенным, эта девочка принесла мне небесное послание. Ангел воспользовался ею, чтобы поддержать меня и убедить в том, как важно лично встречаться с читателями.

— Как ты отвечаешь тем, кто говорит, будто ты не можешь быть хорошим писателем, если будишь столько энтузиазма в простых людях?

— Это культурный фашизм. Некоторые из этих интеллектуалов разглагольствуют о демократии, а в глубине души считают народ тупицей.

— Ты — писатель, которого любят и ненавидят. Что для тебя любовь?

— Это некая магия, ядерная сила, которая способна и помочь тебе реализоваться, и разрушить тебя. Для меня любовь — это одновременно и самая разрушительная, и самая созидательная сила на свете.

Трудно найти критические отзывы о Коэльо-писателе, в которых бы анализировались его произведения и, что особенно важно, чьи авторы понимали бы, что Пауло Коэльо — больше, чем просто писатель. Он -социальное и культурное явление, достойное изучения. Иногда его испанские читатели спрашивают меня, что говорят о нем в Бразилии, о его книгах, о его феномене как писателя. Готовя к печати эту книгу, я постарался найти критический отзыв, который не грешил бы излишней восторженностью, но при этом не был бы до абсурда критичным. Вроде того, что сказал в интервью журналу «Вежа» Дэви Арригуччи Жуниор, который в ответ на вопрос, что он думает о книгах Коэльо, сказал: «Я их не читал, но они мне не нравятся».

И я нашел критический отзыв, в котором феномен Коэльо беспристрастно анализируется во всей полноте. Он называется «Почему Пауло Коэльо», и опубликовал его известный писатель и журналист Карлос Хейтор Кони в журнале «Република». Вот что там говорится:

"В Париже, во время книжной ярмарки, я сам был свидетелем этого литературного и издательского феномена нашего времени. Пауло Коэльо добился такого уровня популярности и интереса во всем мире, какого еще никогда не было в бразильской культурной жизни.

Есть еще много людей, которые продолжают морщить нос при упоминании о нем, не только из-за его успеха, но и потому, что считают его книги чем-то незначительным, коммерческим, в конечном счете просто макулатурой.

Но я вижу все это иначе. Я не причисляю себя к близким друзьям Пауло Коэльо, мы относимся друг к другу с уважением и даже с нежностью, но при встрече никогда не обмениваемся больше чем полусотней слов. Но у меня уже есть объяснение его популярности. Вот оно.

Уходящий век начался с двух утопий, которые, казалось, способны были решить все телесные и духовные проблемы человечества. Маркс и Фрейд, каждый в своей области, называемой «научной», установили правила, которым суждено было засорить мозги миллионам людей. И те стали бороться или за социальную справедливость, или, с помощью психоанализа, за справедливость в отношении самих себя.

Но век заканчивается, и оба великих и могущественных идола упали: оказалось, у них глиняные ноги.

Марксизм не выдержал падения режимов, установленных согласно его предписаниям, хотя социализм как таковой остается осуществимой мечтой, в которую человечество продолжает верить. Фрейду возражали еще при жизни, растаскивали его теорию на части, его последователи объявляли о расколе, поднимали бунт. Его исходная доктрина сейчас воспринимается лишь как литературное эссе, за ней все меньше признают научную основу.

С крушением этих двух утопий в конце века в человеческих душах образовалась пустота. И, как это всегда бывает, неизбежно стало возникать тяготение к мистике, даже к магии. И вот появляется наш маг со своей простотой, который порой напоминает святых всех эпох и религий. Он произносит нужные слова, все хотят их слушать, ведь в той или иной мере эти слова уже есть в душе у каждого из нас.

Пауло Коэльо нашел эти слова в священных и мирских книгах, в восточных легендах и западных сказаниях; создал гениальную смесь из Евангелий, средневековых книг по магии, несравненной восточной поэзии, которую мы так мало знаем. И научился простоте, никому ничего не навязывает, с легкостью выражает то, что думает и чувствует.

Многие пытались и все еще пытаются сделать то же, что и он, но не могут добиться такого же успеха. Что касается меня, то и в частной, и в профессиональной жизни я тяготею к чрезвычайно пессимистическому и жестокому взгляду на человеческое существование, то есть придерживаюсь диаметрально противоположного мнения. Но всякий, кто, как Пауло Коэльо, пытается по-своему улучшить человека и сделать жизнь менее невыносимой, вызывает у меня восхищение и желание поздравить его".

Карлос Хейтор Кони — писатель и журналист, автор более двадцати книг, в том числе романов «Почти Память» и «Дом трагического поэта»

Мнение Нелиды Пиньон, бывшего президента Бразильской Академии Языка:

Особенно строги к Пауло Коэльо литературные критики, которые обвинили его даже в неумении писать. Поэтому мы решили спросить пользующуюся всемирным признанием, выдающуюся бразильскую писательницу Нелиду Пиньон, что она думает о Пауло Коэльо. Писатель, чьи книги переведены на все основные языки Земли, Нелида до прошлого года была президентом Бразильской Академии Языка, и ее международный авторитет не подлежит сомнению.

На вопрос о Пауло Коэльо, вместе с которым она участвовала в круглом столе на книжной ярмарке «Ли-бер 1998», она ответила так:

«У меня нет эстетических предрассудков. Мы с Коэльо выступаем на одной сцене, хотя у нас разные роли. Это писатель, который своими книгами делает честь моей стране. Это очень достойный человек, к которому я отношусь с большим уважением. Мы познакомились на бензоколонке, когда заправляли бензином наши машины. Увидев меня, он поздоровался уважительно и немного смущенно. Я сказала: „Пауло, пойдемте обедать“. Так мы и познакомились. Я открою вам секрет: мы собираемся написать вместе книгу. Мы даже название придумали, но, надеюсь, вы на меня не обидитесь, если я пока не скажу какое».