"Путь тени" - читать интересную книгу автора (Уикс Брент)

4

Охранники секретной палаты Девятерых, братья-близнецы, окинули Дарзо хмурыми взглядами. Такие великаны, как они, в Са'каге были наперечет. На лбу у каждого темнел наколотый разряд молнии.

— Левша, — поприветствовал Дарзо одного из стражей, сдавая меч, три ножа, отстегивая дротики от запястья и доставая из рукава небольшие стеклянные ядра.

— Левша — это я, — сказал второй охранник, старательно обыскивая Дарзо.

— Послушай-ка, — произнес убийца. — Мы все прекрасно знаем, что если я захочу кого-нибудь здесь убить, то обойдусь без оружия..

Левша вспыхнул.

— А не воткнуть ли мне этот прекрасный меч…

— Он имеет в виду, почему бы тебе не притвориться, будто ты не представляешь собой угрозы? А мы прикинемся, будто не без пользы делаем свое дело, — сказал Бернерд. — Нам положено — мы тебя обыскиваем. Все равно что спросить «как дела?», хотя тебе на самом деле плевать.

— Я не спрашиваю.

— Сочувствую насчет Вонды, — сказал Бернерд.

Дарзо застыл. У него в животе как будто провернули копье.

— Ужасная история.

Здоровяк открыл дверь и взглянул на брата. Дарзо сознавал, что должен ответить что-нибудь резкое, или нагрубить, или отшутиться, но его язык будто налился свинцом.

— Гм… мастер Блинт? — позвал Бернерд.

Дарзо очнулся и, не поднимая глаз, пошел в зал Девятерых.

Это место нагоняло ужас. Стены здесь были черные, посередине, на возвышении, стояли девять кресел. Над ними, словно трон, темнело десятое. Больше ничего, лишь голый пол. Собеседникам Девятерых надлежало стоять.

Зал был прямоугольный, длинный. Высоченный потолок терялся во мраке. Тех, кто тут оказывался, не покидало чувство, что их допрашивают в преисподней. В довершение всего на креслах, стенах и даже на полу были вырезаны изображения стенающих людей, чудищ и драконов.

Дарзо вошел в этот зал с привычным спокойствием. Ночь его не пугала. Тени радовали глаз и ничего от него не скрывали. «Хотя бы в этом все остается по-прежнему», — подумал он.

На Девятерых, за исключением Мамочки К., были сутаны с капюшонами, хоть большинство и знало, что прятаться от Дарзо бессмысленно. На возвышавшемся над остальными троне восседал шинга, Пон Драдин. Он был, по обыкновению, спокоен и безмолвен.

— Рашправилша ш женой? — спросил Корбин Фишилл.

Он был молод, щеголеват, красив и славился жестокостью, особенно по отношению к детям, работавшим в принадлежавших ему цехах. Если кого забавляла его шепелявость, то охота посмеяться тотчас сходила на нет, едва человек заглядывал Корбину Фишиллу в глаза и видел в них негасимую злобу.

— Все не так, как вы предполагали.

Дарзо кратко отчитался о проделанной работе. Король вот-вот простится с жизнью. Люди, которых опасаются Са'каге, не намерены бороться за власть. Трон достанется Алейну Гандеру, а он слишком труслив, чтобы бороться с Са'каге.

— Я предлагаю, — сказал Дарзо, — заставить принца пожаловать генералу Агону чин лорда-генерала. Агон позаботится о том, чтобы власть принца оставалась довольно слабой, а если Халидор затеет…

Его перебил маленький и щуплый бывший рабовладелец:

— Ваши… опасения насчет Халидора мы понимаем, мастер Блинт, но не намерены тратить свой политический капитал на какого-то генерала.

— В этом нет надобности, — сказала Мамочка К. Жрица любви и теперь была хороша собой, хотя с тех пор, когда она была самой знаменитой куртизанкой в городе, минуло много лет. — Мы можем достичь своих целей, если просто притворимся, что нас об этом попросили другие. — Остальные притихли и внимательно слушали. — Принц желал подкупить генерала выгодной женитьбой. Мы заявим, что генералу нужна не жена, а высокий пост и влияние. Сам генерал об этом никогда не узнает, а принц вряд ли станет задавать ему вопросы.

— Тогда можно будет вновь поднять вопрос о рабстве, — сказал рабовладелец.

— Давно пора! — воскликнул командующий стражами Са'каге, здоровяк, заплывающий жиром, с тяжелой челюстью, маленькими глазками и шрамами на руках, которые он считал украшением.

— Обшудим подробношти пошле. Этот ражговор не для Блинтовых ушей. — Корбин Фишилл взглянул на Блинта из-под тяжелых век. — Щегодня вы никого не убили, — строго произнес он с утвердительной интонацией.

Дарзо смотрел на него молча, не желая попадаться в ловушку.

— Может, ражучились?

Разговаривать с Корбином Фишиллом не имело смысла. Он понимал лишь слово «расправа». Дарзо направился к нему. Корбин не вздрогнул, даже не отвернулся, когда мокрушник поднялся на платформу, хотя другие из Девятерых явно заволновались. Однако на ноге Фишилла, обтянутой бархатной штаниной, напряглись мышцы, что не ускользнуло от Блинтова внимания.

Корбин попытался пнуть убийцу, но тот ловко вогнал иглу ему в икру и тотчас отскочил назад.

Мгновение спустя зазвонил колокольчик, и в зал влетели Бернерд и Левша. Блинт скрестил руки на груди, не пытаясь защищаться.

Он был высокий, довольно худой и жилистый. Левша бросился к нему, как боевой конь. Дарзо лишь вытянул вперед руки, даже не сжал пальцы в кулаки. Левша приблизился, и случилось невероятное: страж не сбил мокрушника с ног, а воткнулся носом в его ладонь. Левшу подбросило вверх, и он всей тушей рухнул на каменный пол.

— Штой! — крикнул Корбин Фишилл.

Бернерд резко остановился прямо перед Дарзо и осел на колени рядом с братом. Левша стонал, кровь с его носа капала в разинутую пасть вырезанной в каменном полу крысы.

Корбин, кривясь, выдернул из ноги иглу.

— Что это жначит, Блинт?

— Вы хотели выяснить, не разучился ли я убивать. — Дарзо поставил перед стражем крошечный пузырек. — Если игла с ядом, то вот противоядие. Если яда на игле не было, значит, противоядие окажется для вас смертельным. Хотите, выпейте его, хотите, не пейте.

— Выпейте, Корбин, — сказал Пон Драдин. До этого мгновения шинга не произносил ни звука. — Вы были бы лучшим из мокрушников, Блинт, если бы не знали, что вы — лучший. Да, вы мастер своего дела, но приказы вам отдаю я. Еще раз тронете кого-либо из Девятерых, понесете наказание. А теперь убирайтесь!

Тоннель оказался неправильным. Азоту приходилось бывать в тоннелях. Двигаться ощупью в густой темноте было страшновато, но Азот умел подавлять в себе страх. Поначалу он не замечал ничего необычного: тоннель был грубо вырезан, конечно, не освещался и становился шире и шире. Чем глубже он уходил под землю, тем ровнее становились стены, а пол — глаже. Судя по всему, этот тоннель был какой-то особенный.

Особенный — не неправильный. По-настоящему сбивала с толку лишь ступенька. Азот присел перед ней на корточки перевести дыхание и поразмыслить, готовый в случае опасности тотчас сорваться и унестись прочь.

Необычных запахов он не чувствовал. Пахло так, как и должно пахнуть под землей. Азот прищурился, и ему показалось, что он видит что-то еще. Потом вытянул руку и прикоснулся к… прохладе.

Воздух двигался. Азота охватил внезапный страх. Двадцатью минутами ранее здесь прошел Дарзо Блинт. Факела у него не было. Азоту вспомнились жуткие рассказы, о которых, отправляясь за мокрушником, он как-то не подумал.

Щеки коснулось дуновение кисловатого воздуха. Азот хотел пуститься наутек, но не знал, в какую сторону бежать. Защититься было нечем. Все их оружие хранилось у Крыса. Другую Азотову щеку вновь лизнул ветерок. Чем это пахнет? Чесноком?

— В нашем мире есть множество тайн, мальчик, — послышался чей-то голос. — Например, волшебные сигналы тревоги или имена Девятерых. Если ты двинешься дальше, откроешь для себя одну из этих тайн. А потом тебя обнаружат два премилых стражника, которым велено убивать непрошеных гостей.

— Мастер Блинт? — Азот всматривался во тьму.

— Если задумаешь проследовать за кем-нибудь еще, не особенно ловчи — это выглядит подозрительно.

Азот не вполне понимал, о чем речь, однако догадывался, что о чем-то не слишком достойном.

— Мастер Блинт?

В ответ послышался удаляющийся смех. Азот вскочил, напуганный мыслью, что мечта вновь ускользает от него вместе с этим смехом, и побежал в темноту.

— Постойте!

Никто не откликнулся. Азот припустил бегом, споткнулся о валун и полетел на каменный пол, разбивая коленки и ладони.

— Мастер Блинт, подождите! Мне нужно стать вашим учеником! Мастер Блинт, пожалуйста!

Прямо над его головой раздался голос, хоть Азот и никого не видел.

— Я не беру учеников. Ступай домой, мальчик.

— Я не такой, как все! Буду исполнять, что прикажете. И у меня есть деньги!

Ответа не последовало. Блинт ушел.

Тишина причиняла боль, ежесекундно пульсировала, как ссадины на руках и ногах, и ее было не унять. Хотелось плакать, но плачут только маленькие.

Азот поплелся назад, к «Черному Дракону». Небо светлело. Крольчатник частично пробуждался от хмельной дремы. Поднялись булочники, взялись за работу кузнецы-подмастерья. Цеховые крысята, шлюхи, стражники и мелкие грабители только-только отправились спать. А карманники, жулики, мошенники — словом все, кто работал при свете дня, — еще видели сны.

Пахло как обычно. Загонами для скота, человеческими испражнениями, плывшими по уличным сточным канавам к реке Плит, гниющими речными растениями, выброшенными на берег во время прилива. Как всегда, нестерпимо воняли попрошайки, которые в жизни не мылись и могли обидеть цехового крысенка просто из ненависти ко всему миру; легкий ветерок приносил более приятный солоноватый запах океана. Азот впервые в жизни почувствовал, что пахнет не домом, а мерзостью. Казалось, от каждой развалины, от каждой кучки дерьма несло беспросветным мраком.

Заброшенная мельница, в которой когда-то лущили рис, теперь была не просто ночлегом для цеховых, а особым знаком. Мельницы на западном берегу грабили те, кто настолько отчаялся, что не боялся уже и стражников. Вся местная жизнь представляла собой царство дерьма и отбросов, а Азот жил этой жизнью.

Добравшись до дома, он кивнул дозорному и скользнул внутрь. Цеховые дети нередко вставали среди ночи и выходили наружу справить малую нужду. Никто не поймет, что Азот отсутствовал довольно долгое время. Если бы он попытался схитрить, то навлек бы на себя подозрение.

Может, это и называлось ловкачеством.

Пробравшись к своему привычному месту возле окна, Азот лег между Куклой и Джарлом. Было холодно, зато относительно гладкий пол не изводил занозами. Азот подтолкнул друга локтем:

— Джей-о, а что такое «ловчить»? Не знаешь?

Джарл что-то проворчал и перевернулся на другой бок. Азот снова легонько его толкнул, но Джарл не шелохнулся.

«Видимо, слишком крепко уснул», — подумал Азот.

Подобно другим цеховым детям, Джарл, Азот и Кукла спали, прижавшись друг к дружке, чтобы было теплее. Обычно Кукла ложилась посередине, потому что таким малышкам ничего не стоит простудиться. Сегодня же она и Джарл спали на некотором расстоянии друг от друга.

Кукла повернулась и обняла Азота. Согреваясь ее теплом, он никак не мог отделаться от тревоги, крысой вгрызавшейся в его мысли, но на раздумья не оставалось сил. Он быстро уснул.