"Ловушка для оборотня" - читать интересную книгу автора (Ильичёв Валерий Аркадьевич)

Глава I. Первое убийство

— Ты, надеюсь шутишь?

Голос майора Фролова прозвучал с враждебной недоверчивостью. Он оторвался от чтения переданных ему бумаг и повернул голову в сторону сидящего на заднем сидении стареньких «Жигулей» человеку. И тут же понял, что пассажир настроен серьезно: дуло пистолета смотрело ему прямо в лицо.

«У него не табельное оружие. Интересно, где он взял ствол? Бандиты дали или скрыл, изъятое при обыскае, не сдав, как положено по закону? Мне надо быстро перестроиться и попытаться переиграть этого подонка».

Фролов с трудом оторвал глаза от смотрящего ему в лицо дула, готового в любой момент зло плюнуть смертоносным зарядом, и заставил себя посмотреть в лицо человека, которого ещё минуту назад считал своим другом. В первые мгновения растерянности казалось, что не сможет найти единственно возможные в данной ситуации слова, но язык уже автоматически выговаривал: Ты меня, откровенно говоря удивил. Обычно нам — сотрудникам уголовного розыска крупные суммы не предлагают. Неужели они способны заплатить такие бешеные деньги?

— Да вполне. Мне дали гарантию, что готовы передать тебе лично именно такую сумму. И всего лишь за то, что не дашь хода оперативным материалам, о которых кроме нас двоих никто не знает. Риска сам понимаешь, никакого!

«Раз вся предлагаемая сумма предназначена мне, значит этот гад уже свою долю получил. И когда только успел? Ведь я рассказал ему о ближайшей поставке контрабанды лишь сегодня днем. Значит прямо от меня помчался к владельцу „Нарцисса“ и предупредил об опасности. Вот сволочь! Надо для виду соглашаться на предлагаемое условие, выиграть время, потом видно будет».

— Ну допустим, сумма меня заинтересовала. Кто и когда мне её передаст?

— Все расчеты через меня. Сегодня уже поздно: время близится к полуночи. Так что завтра с утра я встречусь с кем надо и привезу тебе деньги. Хочешь на работу прямо в твой кабинет, а если не доверяешь и опасаешься ловушки, то в любое названное тобой место. Только учти им нужна гарантия?

— Какая же?

— Ты должен назвать имя человека, подсказавшего тебе о контрабандном грузе. Кстати это надо прямо сейчас. Они ждут моего звонка.

«Вот этого я как раз сделать не смогу. В этом случае мой источник информации не доживет и до утра. И нельзя в качестве отвлекающего маневра назвать им в качестве агента другого сотрудника фирмы, подставив под удар невиновного человека. Остается одно: попытаться отобрать у него ствол».

Рука нападающего держащая пистолет, уже начала уставать и он вынужден был согнуть локоть, отодвинув ствол от лица Фролова. Момент был благоприятный.

— Ну что же похоже у меня нет выхода. Вот возьми визитную карточку этого человека. Здесь все его данные.

Фролов нарочно медленным движением вытащил из кармана визитную карточку известного киноактера, врученную ему накануне в знак благодарности за возвращение угнанной автомашины. Отвлекая внимание целящегося в него человека, протянул визитку в сторону руки держащей пистолет. И тут же словно ненароком неловко разжал пальцы, выпустив на свободу твердый глянцевый кусочек картона с крупным типографским шрифтом. Сидящий на заднем сидении человек свободной левой рукой ловко подхватил падающую вниз визитку. Этого мгновения Фролову хватило чтобы изловчившись схватить ствол рукою и отвести его в сторону. Но тут же, опомнившись, нападающий попытался вырвать оружие из рук майора.

У него было более выгодное положение: Фролов, находясь на переднем сидении, сидел к нему вполоборота и не мог в таком неудобном положении полностью сконцентрировать усилия на захвате пистолета. Ствол медленно, но верно двигался в направлении лица сыщика. И тогда, извернувшись Фролов попытался перехватить оружие, второй рукой, но не успел. Испугавшись его резкого атакующего движения, противник нажал на курок и пуля размозжила голову сотрудника уголовного розыска.

Убийца, тяжело дыша, дрожащей рукой вытер пот со лба, взглянул на визитную карточку и разочарованно выругался. Затем, перегнувшись через переднее сидение, посмотрел на сползшее вниз тело: «Даже контрольного выстрела делать не надо. Все кончено. Может быть так и к лучшему. Фролов никогда бы не согласился сдать своего агента. Это было глупостью требовать от него подобную информацию. Но что же я тут сижу? Надо уходить».

Убийца включил свет, суетливо подобрал лежащие рядом с телом сыщика документы принадлежащие фирме «Нарцисс» и, быстро выключив свет, принялся вылезать из машины.

Выйдя на тротуар, он захлопнул за собой дверцу и одновременно словно по взмаху невидимого режиссера погасло единственно светящееся окно на первом этаже старого дома, расположенного посередине старого московского переулка.

«Случайное совпадение или кто-то не спал, услышал звук выстрела, выглянул и заметил меня, вылезающего из машины? Это плохо! Живой очевидец мне не нужен. Но и ликвидировать человека, затаившегося за оконным стеклом сейчас не пойдешь: новая кровь, новые свидетели. Надо уходить.»

Но вопреки принятому решению убийца ещё с минуту стоял, жадно вглядываясь в затемненное окно, пытаясь заметить за ним малейшее подозрительное движение. В какое-то мгновение показалось, что кто-то недосягаемый для его взора затаился в погруженной в темноту комнате и пытливо наблюдает за ним сквозь стекло. Наконец убийца решился и быстро зашагал прочь, низко наклонив голову. Ему казалось, что так он менее заметен.

Глядя вслед удаляющейся сгорбленной человеческой фигуре, прислонившаяся к стене возле окна пожилая женщина с облегчением вздохнула: Еще минуту назад казалось, что острый напряженный взгляд незнакомца способен проникнуть сквозь каменную кладку старого дома и узнать, кто мучимый бессонницей стал невольным свидетелем преступления.

Женщина вновь выглянула в окно. В переулке было тихо и пустынно.

«А вдруг тот, в кого стреляли ещё жив? Жертва истекает кровью, а я тут как дрожащий заяц затаилась в страхе за свою жизнь, которая в сущности уже никому не нужна, и даже мне самой иногда в тягость.»

За свою долгую жизнь старая женщина привыкла считать себя честным человеком. И сейчас на пороге своего восьмидесятилетия не хотела брать ответственность за чужую жизнь. Прошаркав плохо гнущимся ногами к телефону, она сняла трубку, подрагивающим от волнения пальцем набрала «02» и глуховатым, прокуренным голосом сообщила: «Здесь внизу в переулке под окнами нашего дома только что стреляли. Жертва находится в автомашине. Возможно она ещё жива и ей нужна помощь. Приезжайте немедленно».

Женщина дважды повторила название переулка и тут же положила трубку. Звонок в милицию сразу её успокоил: «Я сделала все что могла. А ловить преступников — не моя специальность».

Пенсионерка вспомнила лицо сорокалетнего человека жестко немигающе смотрящего на её окно и ей вновь сделалось не по себе: «У него лицо типичного жестокого убийцы. Хорошо если он меня не заметил, а не то…».

Женщина зябко повела плечами, боясь даже мысленно представить возможность появления у неё в квартире этого опасного человека: «Я сделала правильно, что не назвала себя. Незачем в моем преклонном возрасте становится свидетелем».

Ее размышления прервал вой сирены и в переулок въехала сияя цветными огнями автомотопатрульная машина. Пожилой сержант осторожно приблизился к стоящим у обочины старым «Жигулям» и заглянул во внутрь. Достав носовой платок, старясь не стереть возможные следы, открыл переднюю дверцу. Взглянув на тело с простреленной головой, повернулся к напарнику: Серега, сообщи, что сигнал подтвердился, Здесь скорее всего заказное убийство. Пусть следственно-оперативную группу вызывают и на всякий случай «скорую помощь», хотя ему теперь уже все равно.

Тело, сползшее вниз после выстрела лежало в неудобной позе между рулем и сиденьем. Левая сторона пиджака задралась кверху и из нагрудного кармана наполовину высуналась «красная корочка» удостоверения. Сержант вопреки инстркуциям, подчиняясь внезапной догадке, обернув пальцы носовым платком потянул вверх заинтересовавший его документ и, развернув его документ, прочел выведенные четким каллиграфическим почерком слова.

Затем присвистнув подозвал рукою напарника: «Плохо дело, Серега. Здесь нашего мента из уголовного розыска завалили. Сейчас сюда отовсюду начальство наедет. Так что все наши планы в отношении девочек из общежития рухнули. Вот невезуха!»

И сержант, затолкнув обратно в нагрудный карман милицейское удостоверение с неприязнью посмотрел на тело человека, из-за которого ему с приятелем во время ночного дежурства не удастся сладко оттянуться с девчонками, посетить которых они договорились заранее.

А истинный виновник уже был далеко от места происшествия. Спустившись в метро, он проехал по прямой ветке пять остановок, вышел из вагона, поднялся наверх и направился к своему дому. Уже стоя в поднимающем его наверх лифте посмотрел на часы и по старой оперативной привычке отметил со скрупулезной точностью: «двадцать три часа сорок восемь минут».

Внезапно человек почувствовал себя опустошенным: «С момента глупой гибели Фролова прошло чуть менее часа. А кажется, минула целая вечность, навсегда отделившая меня от той другой прежней жизни».

Человеку стало жалко самого себя и злоба на бездарных глупых правителей, ввергнувших страну в хаос и подтолкнувших его когда-то — честного опера к предательству, охватила все его существо.

Лифт остановился, жалобно скрипнув, двери автоматически растворились и он, пересилив себя покинул казавшуюся безопасной уютную кабину лифта.

Он остановился перед дверью своей квартиры медленно достал связку ключей и замер в нерешительности. Внезапно показалось, что здесь на лестничной площадке стоит не он, а какой-то другой, ему совершенно незнакомый человек, лишь обличьем схожий с тем, кем он был ещё час назад.

Стараясь отогнать неожиданно возникшее раскаяние, раздраженно засунул ключ в замочную скважину и дважды резко повернул. Войдя в квартиру, громко захлопнул за собой дверь в тщетной надежде отгородиться от внешнего злобного и коварного мира, заставившего его играть по своим жестоким правилам.

Еще несколько часов назад, отправляясь на встречу с владельцем фирмы «Нарцисс» Храповым, человек, убивший Фролова не предполагал такого развития событий. Лежа на диване он раз за разом прокручивал в уме детали встречи с фирмачом, мучительно выискивая момент, когда совершил роковую ошибку.

Сначала все шло гладко. Выслушав его, Храпов не стал ничего отрицать, а сразу задал вопрос: Сколько вы хотите за вашу информацию? Услышав названную сумму не стал торговаться. Вытащив из сейфа несколько пачек денег разложил их на столе перед продажным ментом. С трудом сдерживая презрение, Храпов наблюдал как сидящий напротив него человек суетливо сгребает и рассовывает по карманам крупные денежные купюры. Время от времени тот на выборку срывал банковскую упаковку и проверял не подсовывают ли ему «куклу», набитую в середине аккуратно нарезанной бумагой.

«Ишь ты, ещё меня проверяет подонок. Жаден мент до безобразия. Этим и опасен: предал своих, заложит потом и меня, когда выгодно будет. А может быть дать приказ своим ребятам его не выпускать, а кончить прямо здесь? Труп ночью вывезут куда-нибудь за город. Так я сохраню деньги и избавлюсь от этого оборотня. Зачем мне лишние заботы?»

Но тут же Храпов отогнал прочь идею, которая только на первый взгляд показалась заманчивой. Руководитель престижной и процветающей фирмой «Нарцисс» по торговле импортной мебелью, он считал себя умным, изворотливым и дальновидным человеком. И к тому были все основания: Храпов сумел из убыточного дела за полгода создать высокоприбыльную фирму.

Конечно, его методы работы выходили далеко за рамки закона. Об этом и напомнил ему этот хитроумный опер, внезапно нагрянув в офис для тайной беседы.

Правда, сумма, которую тот потребовал от Храпова была довольно крупной. Но и предостережение о готовящейся милицейской операции по захвату очередной поставки контрабандного груза из-за рубежа этого стоили.

«Нет не могу я сейчас ликвидировать наглого сыщика, который слишком много знает. Никак не могу: мне нужен свой человек в ментовке. Сворачивать с таким трудом налаженное дело с многомиллионными доходами я не хочу. Да мне и не дадут этого сделать партнеры. Они люди серьезные. Так что пусть пока поживет и предупреждает меня о милицейских „примочках“. Ну а самое главное, я пока не знаю, кто из моих сотрудников информирует ментов. Пусть сначала выяснит имя этого человека. Раз деньги взял, значит уже крепко повязан. Хотя похоже продажный опер этого пока не понимает и держится как хозяин. Сейчас я с него спесь собью».

Заметив, что неизвестный гость собрался уходить и начал приподниматься с кресла, Храпов резко потребовал: А теперь сядьте и выслушайте меня внимательно. Вы слишком прямолинейно мыслите. Думаете, пришли, выложили мне неприятные факты, я вам заплатил за информацию и все? Вы в крупной прибыли, а я останусь наедине со своими проблемами? Так не бывает. Необходимо дальнейшее обоюдовыгодное сотрудничество. Мне нужна информация от вас и в будущем. Не безвозмездно разумеется.

— Хорошо, если я что узнаю, то предупрежу.

— Нет, так дело не пойдет. Мне срочно нужны сведения о человеке, сообщившем вам о готовящейся поставке нелегального груза.

— Да откуда же я знаю? Это человек не мой, а Фролова.

— Насколько я понимаю вы работаете в одном с ним отделе и он вам доверяет, если поделился секретными сведениями. Так что вполне можете выявить, кто из моего окружения ведет двойную игру.

— Вы не понимаете о чем просите. Вопрос об источнике получения секретной информации неминуемо меня провалит. Любой сыщик-профессионал сразу заподозрит неладное. А Фролов уже двадцать лет в уголовном розыске пашет. По нынешним временам в обстановке всеобщей подозрительности он наверняка напишет рапорт о моем интересе к его секретному сотруднику. А к делам, хранившимся в его сейфе мне не добраться. Он их закрывает даже когда на минутку в туалет выходит.

— Я все понимаю, но не могу быть спокоен пока Фролов знает о моей фирме то, что не положено. Вы утверждаете, что он пока никому не докладывал, а лишь поделился с вами, попросив помощи в сборе материалов. Это так?

— Да, пока о контрабанде наркоты из-за рубежа в закупленной вами мебели знают только двое: Фролов и я.

— Так вот мне надо, чтобы знали только вы.

— Хотите Фролова ликвидировать?

— А что так испугались? Разве у меня есть иной выход?

— Я этого не хочу. Мы с Витькой более десяти лет делим судьбу.

— Ну так надо было думать: вы как сыщик должны уметь просчитывать любые варианты заранее. Идя ко мне за большими деньгами, надо было понимать, что рядовой услугой дело не может ограничиться. Теперь мы с вами в одной связке и если меня возьмут, то я с удовольствием потащу за собой и вас.

— Вы меня хотите запугать?

— Нет, просто обрисовываю реальное положение дел. Впрочем, смерть друга, да ещё внезапная это всегда тяжело. Я понимаю. Но у вас есть выход. Уговорите Фролова войти к нам в долю. Объясните, что не пожалеет. Он приближается к пенсионному возрасту и деньги для обеспеченной старости ему не будут лишними.

— Фролов не возьмет.

— Вы уверены? А ведь если спросить Фролова о вас, то он наверняка поручится за вашу честность.

— Еще раз повторяю, в случае неудачи попытка открыто подкупить Фролова закончится моим провалом. Тем более после того как моими коллегами будет сорвана ваша ближайшую поставка.

— Это уже ваши проблемы. Меня интересует результат. А в случае опасности не хуже меня знаете, что делать.

— Ладно, разберусь! С Фроловым увижусь уже сегодня вечером. Мне нужен предлог для срочной с ним встречи. Дайте мне какие-нибудь бумаги по своей фирме. Так, мелочь какую-нибудь. Я их ему покажу, сославшись, что у меня тоже появился свой источник в фирме «Нарцисс». Скажу, что действия двух наших агентов надо скоорденировать и таким образом попытаюсь выяснить, кто работает на него.

— Увольте меня от этих деталей. Даю вам карт-бланш. Повторяю мне нужен результат. Кстати, можете предложить Фролову сразу вот такую сумму.

Храпов размашисто написал на листке цифру. Посетитель невольно присвистнул: Это же вдвое больше чем вы предложили мне. — Вы сами пришли, а его ещё предстоит уломать. Почувствуйте, как говорится, разницу. Вот возьмите пару этих документов. Тут есть к чему формально придраться, но поставка уже прошла и мы ничем не рискуем.

«Ишь ты, он говорит „мы“, считая, что я с ним уже в одной упряжке. Хотя чего я гоношусь, ведь это действительно так. Обратного хода уже нет».

Взяв протянутые документы с оттиском названия фирмы «Нарцисс», посетитель направился к выходу. Выйдя на улицу, повернув за угол, и зашел в телефонную будку. Набрав нужный ему номер, старясь говорить со спокойной деловитостью сообщил: «Привет, Фролов. Это я. Извини, что беспокою так поздно. Мне только что приволокли пару интересных документов по „Нарциссу“. Дело срочное. Надо увидеться, иначе груз уплывет с концами и надо будет ждать новой поставки».

Пауза затянулась. Наконец, Фролов, тяжело вздохнув, решился: «Хорошо, говори где встретимся. Я подъеду».

Положив трубку, человек с суеверным отчаянием подумал: «Только бы Фролов согласился на взятку и не взбрыкнул».

И тут же с отчаянием осознав, что его надежда на чудо абсолютно нереальна, провел рукою по засунутому за брючный ремень пистолету иностранного производства.

«Зачем я вру самому себе. Ведь не зря же я захватил с собою этот незаконно утаенный, изъятый при обыске ствол».

Оборотень вышел из телефонной будки и, подойдя к фонарному столбу, посмотрел на часы: до назначенной встречи оставалось чуть более часа. У него ещё была возможность дать обратный ход и, сославшись на непредвиденные обстоятельства, не явиться в место, где его будет ждать Фролов. Но Оборотень знал, что вынужден будет встретиться с коллегой-сыщиком: «Кроме Фролова только он один знал о предстоящей незаконной сделке».

«Вычислить, кто предупредил Храпова будет несложно, а потому либо Фролов войдет в долю и мы вместе будем доить фирму „Нарцисс“ либо…»

О том, что он вынужден будет сделать, если Фролов откажется от его предложения, не хотелось думать.

И теперь, когда все уже осталось позади человек, ворочающийся от бессонницы на стром продавленном диване ясно осознавал, что приговорил Фролова к смерти ещё в тот момент, когда решил идти к Храпову. Просто до того, как палец надавил на курок, ему не хотелось признаваться в этом самому себе.

О том, что ждет его впереди не хотелось думать. Оборотень встал у дивана, прошелся по комнате и открыл старый весь потрескавшийся от времени шкаф. На верхней полке под бельем лежали толстые пачки полученных от Храпова денег.

Оборотень несколько минут молча рассматривал связанные резинками купюры. Прислушиваясь к своим ощущениями, он с горечью осознал, что уже не испытывает острой радости от внезапно приобретенного богатства.

«Во всяком случае жизнь Фролова я оценил слишком дешево, не говоря уж о моей».

Оборотень закрыл дверцу шкафа и обреченно посмотрел на свое отражение в старом поблекшим от времени зеркале. На него смотрел усталый мужчина с затравленным взглядом и опухшими от бессонницы веками.

«Как бы то ни было, а дороги назад нет.»

Оборотень поспешно отошел от зеркала и лег на жалобно заскрипевший под тяжестью громоздкого сильного тела диван. Ему предстояла долгая бессонная ночь.

Об убийстве Фролова глава фирмы «Нарцисс» узнал из телевизионных ночных новостей.

«Значит майор не уступил и мой мент решился на радикальные меры. Жалко, что ему ничего не удалось, но с другой стороны Оборотню теперь терять нечего и он окончательно со мною повязан. Пусть срочно выяснит, кто из близких мне людей заделался стукачом. Тем более, что этот отмороженный мент, решившийся на убийство своего коллеги, заинтересован теперь в перекрытии канала информации о фирме „Нарцисс“ не меньше моего».

Приняв решение, Храпов немного успокоился. А зря: убийство своего коллеги столичные сыщики не собирались оставлять безнаказанных ни при каких обстоятельствах.

Подполковник Кондратов собрал в своем кабинете всех сотрудников отдела и хмуро всматриваясь в лица подчиненных объявил: Пока не найдем убийцу Фролова никаких выходных и отпусков. Даже и не заикайтесь ни о каких семейных обстоятельствах.

Кондратов сделал многозначительную паузу, чтобы ребята осознали важность момента и нехотя смягчил требования: По крайней мере в ближайший месяц. Если в течение тридцати дней не найдем убийцу товарища, то грош нам цена, как сыщикам.

Подполковник вновь строго окинул взглядом собравшихся в его кабинете и, посчитав официальную часть законченной, подошел к обсуждению деталей предстоящего дела: Фролов в последнее время вел несколько разработок. Наша задача выяснить где и кому, он мог наступить на хвост, да так сильно, что они решились на его ликвидацию. Но вы сами знаете, мы сыщики не всегда оформляем и докладываем начальству полученные секретные данные. Лишь на последнем этапе, когда нам светят лавры победителя, сообщаем о собранных данных. Вот и Фролов намекал мне в последние дни, что скоро отличится на каком-то громком деле. Но в подробности не посвящал. Позавчера вечером просил дать ему напарника. Я правда отказал: конец квартала — надо подчищать старые долги для статотчетности. Кстати он к кому-нибудь из вас обращался с личной просьбой о помощи?

В кабинете повисла тишина. Пауза затягивалась и Кондратов решительно кивнул головой: Значит, нет? Я так и думал. Не захотел делиться славой. Сам все сделать захотел. Вот и плачевный результат: он погиб, а нам крутиться с утра до вечера, разыскивая, кто посмел на него руку поднять. Ну ладно, как говорится, начнем с начала. На месте происшествия уже поработали ребята из местного уголовного розыска. Ничего существенного не добыли. Есть, правда, одна старушка — пенсионерка, которая услышав выстрел, милицию вызвала. Но утверждает, что видела преступника лишь со спины и опознать, естественно, не сможет. Скорее всего врет божий одуванчик, боится за свою медленно угасающую жизнь. Так что на её помощь рассчитывать нечего. А нам сейчас надо покопаться в делах, которые вел Фролов. Думаю, что именно в них кроется загадка его гибели.

— А может быть и личные связи проверить как следует?

— Нет, Протасов, тут у Фролова полный порядок: Выпить, конечно, не отказывался, но с бабами не грешил. Это бы мы знали. Вся жизнь мужика у нас на глазах. Да и жену его Риту вы знаете. У такой особенно не забалуешь.

— А кстати она-то что говорит?

— Вопрос Туров, вполне закономерный. Но ничего особенного нет в её показаниях. Вчера вечером раздался телефонный звонок. Муж собрался и уехал, сказав, что у него срочное дело. И все. А к кому и зачем не знает. Разве мы посвящаем своих жен в наши дела? Здесь все глухо как в танке.

— А частный извоз? Может быть решил кого-то подвезти по пути?

— Нет, Грошев, и это исключено. Осторожный был мужик. К тому же после ненормированного рабочего дня, на ночь глядя, ехать калымить, вряд ли, кто из нас более молодых и шустрых согласился бы. Нет, ребята, хотя его величество Случай исключать не будем, но главные силы сейчас бросим на анализ дел, которые вел Фролов. Этим будут заниматься все сотрудники отдела. Ну а пока сегодня всем необходимо провести внеочередные встречи с агентурой. Выясните, что болтают в уголовном мире об убийстве нашего сотрудника. А с тобой Крупин, как соседом Фролова по кабинету, мы сейчас покопаемся в его бумагах. Иди к себе, я сейчас присоединюсь.

Оставшись один, Кондратов некоторое время сидел неподвижно, воссоздавая в памяти лица своих сотрудников в каждую минуту состоявшегося разговора. Затем тяжело вздохнул: «Нет, по внешним проявлениям никак не определить, кто из них причастен к гибели Фролова. Но то, что предатель-оборотень сидел ещё десять минут здесь в моем кабинете — нет сомнений! Но кто же все-таки из них пошел на предательство? Мне надо будет в ближайшие дни переиграть этого гада».

У Кондратова было преимущество: убийца Фролова не мог знать о том, что известно Кондратову. А он, намеренно во время состоявшейся только что беседы дезинформировал противника.

На самом деле Кондратов был в курсе что в последние дни Фролов вел активную разработку фирмы «Нарцисс», работники которой нелегально перевозили наркотики и контрабанду спрятанную в закупаемой за рубежом мебели.

Правда, Фролов не посвящал его в детали и не оформлял никаких официальных бумаг. Это осложняло поиск истины. Ну а главное, жена Фролова Рита, сообщила Кондратову, что из дома накануне вечером мужа вызвал сотрудник его же отдела. Фамилию, правда он ей не назвал. Но сам этот факт прямо указывал на наличие предателя среди своих. И Кондратов запретил Рите говорить об этом звонке кому-либо, опасаясь за её жизнь и, стараясь раньше времени не насторожить Оборотня.

Теперь он мысленно предателя иначе как Оборотень не называл, решив, что в оперативных материалах будет именовать человека, убившего Фролова, именно так.

Кондратов вздохнул и поднялся с кресла. Надо было идти и копаться в сейфе и столе Фролова, ища хоть какую-нибудь зацепку в бумагах убитого сыщика. Сейчас Кондратов пока подозревал лишь троих из подчиненных ему сотрудников, которых он накануне сам назвал Фролову, предлагая на выбор подключить любого из них к разработке контрабандистов из фирмы «Нарцисс». Крупина среди этих имен не было. К тому же Крупин накануне вечером был приглашен на юбилей к родственнику и имел алиби. Поэтому Кондратов именно ему доверил вместе с ним разбираться в оперативных материалах, собранных Фроловым.

Кондратов надеялся, что найдет в них ключик к разгадке тайны гибели своего сотрудника.