"Принцесса с собачкой" - читать интересную книгу автора (Леннокс Марион)

Глава десятая

Утро наступило слишком быстро. А может, то было не утро вовсе. Роз заворочалась в полусне. Она все еще лежала перед камином, в котором сейчас остались одни угольки. На каком-то этапе Ник подбросил в огонь еще одно полено и принес подушки и громадное одеяло, поэтому, даже когда огонь потух, им было тепло. Она все еще прижималась к его телу, положив голову ему на грудь. Словно всегда тут и была.

В дверь тихо постучали. Может, стук ее и разбудил. Она подняла запястье Ника, чтобы посмотреть на часы, – и взвизгнула.

Вместо того чтобы отпустить ее, руки Ника сжались крепче. Его теплое дыхание чувствовалось у самого ее уха.

– Куда собралась, женушка?

– Дверь… Ник, уже два часа дня.

– Надо же, – сказал он, прижал ее крепче и поцеловал в висок. Она хмыкнула, перекатилась на бок и села. Сквозь щель в занавесках пробивалось солнце. Хоппи сидел на диване, укоризненно глядя на них.

Стук повторился снова, тактичный, но настойчивый. Мир желал войти к ним. Кто бы там ни стучал, уходить он не собирался.

Ник подобрал свои брюки.

– Откатись отсюда, пока я открою.

– Куда откатываться?

– Куда-нибудь. – Он улыбнулся. – Ты ведь не хочешь, чтобы тебя обнаружили сидящей голой посреди гостиной?

– Хмм. – Прошлой ночью кто-то пытался с ней покончить, но сегодня она чувствовала себя легкой, свободной и безумно счастливой.

– Откатывайся. – Он склонился к ней, хорошенько обмотал одеялом и подтолкнул.

Роз фыркнула, отодвинулась за диван и пригнулась, чтобы не быть на виду. Ник, обнаженный до пояса, направился к двери. Роз подглядывала из-за дивана – ее трусики лежали на том самом месте, где она их вчера сняла.

– Ник, погоди…

Поздно.

– Что? – спросил Ник и открыл дверь.

Там оказалась горничная, одна, из неизменно серьезного обслуживающего персонала, занятого поддержанием порядка во дворце. При виде полуголого Ника она отшатнулась:

– Чем могу служить? – вежливо спросил Ник.

– Прошу прощения, сэр, – начала она и запнулась, растеряв все слова. Посмотрела на его грудь, потом ему за спину. Рот ее открылся.

– Я слушаю вас, – поощрил он ее, и горничная снова набрала воздуху.

– Я… мсье Эрхард просил сказать вам…

– Ммм?

Она сглотнула и сделала отчаянную попытку выполнить задание до конца:

– Он хочет вас видеть. Он сказал… сказал, что извиняется, но дело очень срочное. Мы предупредили его, что вы еще не завтракали, и он распорядился подать круассаны и сок в оранжерею.

– Я думал, мы позавтракаем здесь, – ответил Ник.

Девушка между тем заметила трусы. Ее губы сжались. Плотно. Неодобрительно?

– Ммм… нет, – промямлила она и снова поджала губы.

– Нет?

– Мсье Эрхард сказал, что у вас гости. – Губы вновь приняли то же положение.

– Гости?

– Сам мсье Эрхард. Принцесса Джулиана, сестра принцессы Роз-Анитры. И дама, мне незнакомая. Она сказала, что знает вас, что ее зовут Руби.

– Руби, – тупо повторил Ник.

– К вашему сведению, сэр, они все в оранжерее, и мсье Эрхард просил вас спуститься где-нибудь через полчаса, но если до того вам что-нибудь будет нужно… ну что-нибудь…

– Полагаю, все нужное у нас есть, – сказал Ник, пытаясь выглядеть сурово, и девушка наконец не выдержала.

– Да, сэр, – ответила она и улыбнулась. А потом фыркнула. – Да, сэр. Я вижу, что есть.

– Ты понимаешь, что дисциплина в замке трещит по швам?

– Понимаю, – ответила Роз, фыркая ничуть не хуже покинувшей их горничной и вытаскивая с собой Хоппи, пришедшего к ней за диван. – Мне кажется, вы, сэр, стоите на моих трусах.

Он нагнулся и поднял их. Они были розово-белыми, кружевными и с вышитыми бабочками.

– О боже, – выдохнул он с почтением! – И я на них стоял. Почему прошлой ночью я их не заметил? Они специально приобретены для свадьбы?

– Естественно, – ответила она, потом снова рассмеялась. – Чушь. Я тебя надула. Я. всегда ношу трусы такого рода.

– Ты шутишь. – Он рассматривал их на свет, как некое произведение искусства. – Носить это? Провинциальному ветеринару?

– Девушке, которая постоянно носит замызганный комбинезон и покрытые грязью сапоги, хочется хоть на чем-то отыграться.

– Это трагедия. Все это время они прятались под коричневым комбинезоном?

– Хм… – Роз подавила очередной смешок, потом вспомнила, что сказала горничная, и желание смеяться пропало само собой. – Она сказала, Джулиана здесь.

– И Руби, – в тон ей добавил Ник.

– Руби?

– Если это та Руби, о которой я думаю, она – моя приемная мать.

– Да? – Подхватив одеяло, Роз вскочила на ноги. – Я и не… – она нахмурилась. – Ты не пригласил ее на свадьбу?

– В общем, пригласил. Я сказал, что она может приехать, но это обычный политический ход, сплошной бизнес, и ей не стоит себя беспокоить. Вот ты звала своих свекра со свекровью? – огрызнулся он.

– Звала. Сообщила им дату и сказала, что они могут присутствовать. Глэдис бросила трубку. Так почему приезд Руби так тебя пугает?

– Потому.

Она усмехнулась.

– Ты говоришь так, словно тебе лет десять. Почему «потому»?

– Потому что ей не все равно.

– Ага. И это плохо?

– Она ужасается, что это не настоящий брак. Что это обман.

Роз отпрянула, словно получив пощечину.

– Обман, – пробормотала она чуть слышно. – Я… Да, конечно. Прости.

– Она всегда хотела, чтобы ее мальчики женились, – продолжал он, не замечая ее замешательства в своем стремлении разобраться с возможными, последствиями прибытия Руби. – Сама она вышла замуж по любви и жаждет, чтобы мы тоже влюблялись. Руби никогда нас не поймет, хотя знает, что я иду своей дорогой. И зачем она теперь…

– И Джулиана. – Собственные проблемы беспокоили Роз ничуть не меньше проблем Ника. – Что она тут делает? Ее звали на свадьбу, но она не пришла. С той ужасной ночи мы не виделись.

– И все они ждут нас в оранжерее, – мрачно резюмировал Ник. – Может, связать простыни и сбежать через окно?

– Не такие уж они страшные.

– Ты не видела Руби в гневе.

– Если Руби на тебя гневается, значит, заслужил.

– Эй, ты на моей стороне.

– Кто сказал? Могу я получить мои трусы?

– Ты собираешься их надеть?

– Сегодня я надену трусы с птичками, – с достоинством заявила Роз. – Хочу напомнить вам, сэр, что тут моя спальня и все находящиеся в ней вещи тоже мои. А ваша – дальше по коридору. Поэтому извольте покинуть помещение.

– Ладно. – И он ошеломленно добавил: – С синими птичками. Роз…

– Да?

– Я подожду тебя у лестницы. Думаю, нам стоит спуститься вместе.

– Хочешь взять их числом?

– Надеюсь.

Ник вернулся к себе Прислуга побывала тут раньше его. Все следы ночного происшествия исчезли. Он принял душ и оделся так быстро, как только мог, потом направился к лестнице.

Роз уже ждала его.

– Как же ты?..

– Совершенно очевидно, что ты накладываешь макияж дольше меня, – сказала она, усмехнувшись, и начала спускаться.

На ней были старые джинсы, растянутый свитер и растоптанные кроссовки. Волосы стянуты в хвост на затылке. Никакой косметики на лице. Антипод элегантной невесты, знакомой ему по вчерашнему дню.

Но где-то под джинсами скрывались синие птички. Ник застрял на верхней ступени лестницы, не в силах шелохнуться. На первой площадке она остановилась и сердито обернулась к нему.

– Идешь?

– Конечно, – неуверенно ответил он.

Она вдруг усмехнулась.

– Синих птичек я не нашла. Пришлось взять со шмелями.

Ник споткнулся и едва не пролетел остаток ступенек кувырком. Шмели.

По дороге им встретились три человека из обслуги, и у каждого был рот до ушей. Тоже мне дом, сраженный известием о покушении на убийство, подумал он. Их передвижения с момента нападения, похоже, где-то фиксировались, развлекая всех посвященных. Возможно, новости о бабочках уже тоже гуляют по дворцу.

Но не о шмелях. Право собственности на эти сведения он полагал исключительно своим.

Мысли его ни на чем другом сосредоточиваться не желали, поэтому сильным облегчением было все-таки прибытие к месту назначения. Роз открыла дверь оранжереи, и они оказались среди апельсиновых деревьев, выстроившихся стройными рядами под величественной стеклянной крышей.

Пол был вымощен искусно подобранной плиткой – в целом все производило исключительный по красоте эффект.

Но Ник не удостоил оранжерею особым вниманием. У одного из окон стоял стол. И там сидели трое человек.

Эрхард. Джулиана.

Руби.

Проклятие.

Может, не стоило ей вообще ничего говорить, пронеслось у него в голове. Хотя все равно она бы узнала.

Руби, миниатюрная седовласая дама, была в обычной своей двойке в пастельным тонах, юбке из твида и удобных туфлях. Нитка жемчуга на шее, подаренная ей сыновьями на шестидесятилетие, давала понять, что она считает этот день достойным такого украшения. Но в самой Руби праздничного было мало. Выглядела она очень, очень враждебно.

Она поднялась, и Нику захотелось сбежать. Такое же чувство он испытал, когда ему было десять лет и она застигла его за вылизыванием банки с вареньем, сутра абсолютно полной.

– Николай де Монтезье, – совершенно с тем же выражением, как тогда, произнесла она, – что, скажите мне, вы делаете?

Ему жутко хотелось спрятаться за Роз. Удержало его лишь выражение ее лица: Роз смотрела на Джулиану – примерно так же, как он на Руби.

– Я ведь говорил, ты можешь прилететь, если хочешь, – слабо попытался он защититься. Даже после случая с вареньем Руби не казалась такой рассерженной. Тогда ему всего-то пришлось неделю обходиться без сладкого. Сейчас только этим не отделаешься.

– Ты сказал, – ледяным тоном проговорила Руби, – что женишься на европейской принцессе только на бумаге, чтобы она могла наследовать трон. Сказал – это будет не настоящая свадьба. Всего две подписи на документах. Зачем бы мне являться и глядеть на такое безобразие?

– Это только предполагалось… – Ник помотал головой, не зная, как продолжать. – Как ты сюда проникла? – попытался зайти он с другой стороны.

– Не твое дело, – огрызнулась Руби. – Сэм никому не велел говорить. Такие милые у него солдаты. Забросили меня сюда как раз к завтраку.

Ему следовало знать. У Руби свои методы получать желаемое. И разборка с ним только началась.

– Мне следовало бы явиться сюда пораньше, – хмурясь, заявила она. – Но Пьере как раз подкинул мне своих детей. И вот, с четырьмя малышами на руках, я открываю еженедельный «Женский журнал» – там лучшие образцы макраме – и вижу тебя! И Роз тоже, окруженную выводком новорожденных поросят. Да на нее достаточно раз взглянуть, чтобы понять – ни о каких свадьбах только на бумаге и речи быть не может! Пришлось ждать, пока Пьере заберет свою мелюзгу, а Сэм организует транспорт. В результате свадьбу я пропустила.

Пригвоздив его напоследок к месту суровым взглядом, Руби повернулась к Роз.

Но та была одержима собственными демонами. Джулиана.

За столом действительно сидела Джулиана, хотя и сильно отличающаяся от прежней. Элегантная молодая дама, встретившая их по прибытии в страну, бесследно исчезла. Громадный синяк украшал ее левый глаз. Волосы, ранее собранные в сложную прическу, представляли теперь собой воронье гнездо. Лицо опухло от слез, на щеках остались следы от потекшей туши.

– Роз, я никогда… – пробормотала она сестре, смотрящей на нее как на привидение.

– Что?

– Я клянусь… Прошлая ночь… Я понятия не имела… – Джулиана разразилась рыданиями. Сквозь них невнятно пробивалось: – Роз, я вышла за Жака, когда мне было шестнадцать, я была совсем глупой, ничего не понимала. Наверное, мне следовало оставить его, но я продолжала надеяться, что со временем все наладится. Отец всегда так меня любил, я чувствовала себя избранной. Конечно, были еще Кифер и Конрад, и престол казался недоступным. А после оказалось – Жак предполагал, что Конрад умрет молодым. Потому что…

Она сбилась, судорожно провела рукой по заплаканному лицу.

– Клянусь, я не знала. Может, отец знал. Думаю, потому Жак и женился на мне.

– Ох, Джули.

– Что знал ваш отец? – спросил Эрхард, но она только покачала головой.

– К тому времени, как умер Конрад, я знала, что Жак меня не любит. Я была так несчастна. Я решила, что мне все равно, – пусть он делает со страной, что хочет.

Теперь все смотрели на нее. Руби отвлеклась от Ника и оглядывала Джулиану с выражением, хорошо знакомым Нику. Так она смотрела, когда у них в семье появлялся новый мальчик.

Вот цыпленок, нуждающийся в маме-курице, говорил ее взгляд.

– У вас, вероятно, жуткая депрессия, милочка, – сочувственно заявила Руби Джулиане. – У меня так было, когда умер мой муж. Такое ощущение, что вокруг тебя туман и прорвать его невозможно.

– Так и есть, – подтвердила Джулиана. – На прошлой неделе, после того ужасного происшествия с толпой, мы уехали в Париж, но потом Жак решил вернуться. Сказал, что нам следует быть поблизости.

– Зачем?

– Мне он не объяснил. Он давно мне ничего не объясняет. Часто замолкает в разговорах с другими на полуслове, когда думает, что я могу услышать. Я знаю, я сама виновата. Было проще соглашаться со всем, что он предлагал, лишь бы ко мне не приставали.

– А прошлой ночью… – поторопил Эрхард.

– Он был возбужден. Мы остановились в охотничьем домике, что было очень странно, совсем одни. Я легла спать. Но слышала, как он ходит внизу. Слышала, как он сказал по телефону, что мы всего в двадцати милях и через час можем уже быть во дворце. Что-то относительно Конрада и Эрхарда.

Диким взглядом она оглянулась на Эрхарда, словно не веря, что он здесь.

– Он говорил: «А вот с Фрицем вы недоработали. Старик оправился. Снова будет совать нос куда не следует». Они ведь избили вас? Он…

– Ничего они не сделали, – хмуро ответил Эрхард. – Его головорезы явились к нам две недели назад. Пудель моей жены поднял тревогу. Его они убили, но нам удалось убежать. – Он взглянул на Ника, потом на Роз. – Простите меня. Я должен был сказать вам. Но мне казалось, в условиях такой газетной шумихи он не посмеет открыто вредить вам обоим. Я ошибся…

– Мы все ошибались, – прошептала Джулиана. – Я никогда бы не подумала, что он решится. Но он решился. «Мы избавимся сразу от обоих», – сказал он тому, с кем говорил по телефону. Я поняла, что он имеет в виду. Он убил Конрада и собирался убить Роз и Ника.

Джулиану снова сотрясли рыдания. Все молча ждали продолжения.

– Ты моя сестра, Роз. Когда я узнала о его планах… Я спустилась и спросила у него. Но он смотрел на меня как на дуру, как на пустое место. А потом ударил. Затолкал меня обратно в спальню и запер. Обрезал мне телефон. Говорил, что я в этом по самую шею, и если вякну хоть слово, сама и пострадаю. Я не могла выбраться. Утром меня нашли, но Жака уже не было. Я позвонила сюда, и мне сказали, что ты жива, но мне надо было самой убедиться. Роз, клянусь, я никогда бы…

– Я верю тебе, – мягко ответила Роз. – Даже прошлой ночью, когда Ник сказал, что это Жак, я знала, что ты не виновата. Ты – моя сестра.

– О боже, – Джулиана спрятала лицо в ладонях. – Что вы должны думать обо мне? Что мне делать? Я не хочу чувствовать себя виноватой. Не хочу быть принцессой. Лучше быть как все. Уехать куда-нибудь, чистить конюшни, работать прачкой, что угодно. Забыть.

– Со стиркой ты немного перебрала, – заметила Роз, и Джулиана ответила полусмешком-полувсхлипом.

– Мне все равно. Но что я могу? Жак мне не позволит…

– Ты – не чья-то собственность, – перебила ее Роз. – Для себя я это уже давно решила. Делай то, что считаешь нужным.

Слишком много эмоций для небольшого промежутка времени, подумал Ник. Если не разрядить обстановку, кто-то из нас может не выдержать.

– Давайте немного выпьем, – предложил он. – Можно считать, что мы выиграли с минимальными потерями. Наш убийца сидит под замком. Эрхард потерял собаку. Хотя Роз, пожалуй, скажет, что ничего ужаснее произойти не могло.

Эрхард взглянул на него, Ник улыбнулся.

– Мы все тут. И живы. И найдем Жака.

– И ты скажешь мне правду, – сказала Руби. Она молчала больше пяти минут – почти рекорд для нее, – но теперь вновь принялась за Ника. – Роз говорит, что эта свадьба действительно обман. Брак по расчету.

– Роз? – беспомощно переспросил он.

Роз пожала плечами и попыталась улыбнуться.

– Почему не признаться? Это же обман.

– Но…

– Ты сам так его назвал утром. Назвал. Но прошлой ночью…

Роз продолжила.

– Если Джулиана отказывается от престола, я тоже, – с нарочитой деловитостью заявила она. – Я просто подумала – если мы обе отходим в сторону, остается Ник. Это имеет смысл. Мой отец ведь не был принцем. Как, Ник?

Внезапно все посмотрели на него.

– Моя мать была принцессой, – задумчиво сказал он. – И так скучала по дому. Она хотела бы, чтобы я принял трон.

– Тогда решено. Ты его принимаешь.

– Только вдвоем с тобой, – сердито сказала Руби, чувствуя беду. – Потому что вы женаты.

– Нет. – Ник сделал глубокий вдох. – Может, Роз пора снова стать незамужней.

Руби уперла руки в бока и пристально оглядела его.

– Ладно, – вынесла она свое заключение. – Знаете, вы меня совсем запутали. Разве вы не только вчера поженились?

– Да, но Роз не хочет быть замужем, – пояснил Ник. – Она сделала это из чувства долга. Роз слишком много обязательств принимает на себя. Как и Джулиане, ей нужна свобода.

– Мне кажется, люди в этой стране будут сильно сбиты с толку, – мрачно предрекла Руби. – По-моему, им долго придется разбираться, что к чему.

– А потом возьмут Ника за шкирку и вышвырнут вон, – высказала очередное предположение Роз. Что Нику в ней нравилось, так это ее неисчерпаемый оптимизм. Нику все в ней нравилось. Он любил ее до безумия. Как он мог отпустить ее?

Должен был отпустить, потому что любил.

– А знаете, они могут, – встряла в разговор Джулиана. Она постепенно оживала. Словно очнулась от тяжелого кошмара и начала жить заново. – Восстание, когда мы посадили вас под арест, было очень страшным. Ничего подобного я в жизни не видела. Только тогда поняла… До того я плохо понимала, какая сила может быть в троне.

– Не представляю, чтобы Ник получил трон один, – сказал Эрхард.

Руби, казалось, уже готова была переходить к решительным действиям.

– Ник сделает все, что нужно, – объявила она. – Он ответственный мальчик.

– Да? – удивилась Роз. – Не замечала за ним.

Внезапно Ник понял, что умеет еще краснеть.

– Почему ты не хочешь занять трон? – спросила Джулиана сестру.

– Подозреваю, что очень долгое время никто не спрашивал Роз, чего она хочет, а чего не хочет, – сказала Руби, вновь беря на себя главную роль в разговоре. – Вы знаете, что ее свекор и свекровь пытались заставить ее забеременеть от спермы умершего мужа?

Никто не нашелся, что на это сказать. Особенно Ник. Он взглянул на Руби. Потом на Роз.

– Это правда?

Роз, подозрительно блестя глазами, кивнула.

– Да, но как Руби узнала…

– Тем же самым способом, каким мсье Фриц добыл сведения о Нике, – сурово ответила Руби. – Моя подружка Элоиза рассказала мне, что кто-то в клубе интересовался тобой, Ник. Я поступила так же. У меня есть подружка, проживающая в вашем районе Йоркшира, Роз. От нее и поступил полный отчет.

Понятно. Нику вообще многое стало понятно.

– Почему вы решили попросить Роз об услуге? – спросил он Эрхарда таким тоном, что все обернулись к нему. – Отец Роз не признавал ее своей дочерью. Джулиана – незаконная дочь. Почему не предложили мне взять на себя всю ответственность?

– Вас я не знал.

– И Роз тоже.

– Нет, почему же. До пятнадцати лет Роз жила здесь. На нее всегда можно было положиться. Ее мать была больна. Отец пил. Старый принц доживал последние годы. Она все брала на себя, обо всем заботилась: По моим сведениям, в Йоркшире она делала то же самое.

– Вы хотели, чтобы Роз взяла на себя и это бремя.

– Не стал бы так говорить.

– И зря. Нельзя ожидать, что вы беспокоились бы о благополучии Роз. Вас тревожила судьба вашей страны, вы хотели для нее лучшего. Роз оказалась лучшей. Мы все знаем это. Пора кому-то подумать о ее интересах. Этим кем-то буду я, – беспрекословно объявил Ник. – План таков. Джулиана, ты отрекаешься. Мы постараемся найти Жака и посадить его в тюрьму, но пока тебе, возможно, лучше побыть с Руби.

Джулиана покорно кивнула. Ник улыбнулся Руби.

– Я знаю, ты сердишься на меня, но когда ты отказывала мне в помощи? Эрхард, Руби живет в Долфин-Бае, лучшем месте для выздоровления. Вы тоже можете туда поехать. Выглядите вы больным. Берите свою жену. Гарантирую, что назад вы вернетесь с новым щенком.

– А Роз? – настороженно спросила Руби.

– Думаю, Роз тоже с тобой поедет.

– Никуда я не еду, – моментально возмутилась Роз.

– Ты должна.

– Ну конечно. Оставить тебя на растерзание новым убийцам?

– Этого не случится, – заверила всех Руби. – Я все предусмотрела.

– Ты? – заморгал Ник.

– Не у тебя одного есть организаторские способности, – отрезала Руби. – Что за бедлам! Люди рыскают по ночам, стреляя в других людей. Я воспитала моих мальчиков ответственными людьми, поэтому все они сегодня прилетают.

– Все?

– Пьере немного задержится, потому что ему придется добираться из Австралии. Сэм не мог за ним возвращаться. Но когда я приехала сюда и узнала, что тут стреляют, я себе сказала: мне нужны все мои мальчики. Сэм займется безопасностью – мсье Фриц уже проделал всю предварительную работу, и Сэм клянется, что арестует этого Жака к обеду. Блэйк будет отвечать за юридическую сторону вопроса. Дарси разберется с армией. Когда мы все уладим, Роз сможет решить, хочет ли она оставаться.

– Я не… – начала Роз, но. Ник усмехнулся и покачал головой.

– Ты пытаешься спорить с Руби?

– Я тебя не оставлю.

– Не волнуйся, – сказала Руби. – Его, братья его защитят.

– Но я не могу себе позволить…

– Можешь. На неделе я заглянул в королевскую казну. Пусть в стране бедность, денег там достаточно. Конечно, их следует первым делом вложить в экономику страны, но останется и вам с Джулианой, чтобы жить в комфорте. Если хочешь, можешь совершить путешествие вокруг Австралии. Ответственность с тебя снята, Роз.

– Значит, я свободна. Когда я сказала, что откажусь от престола… – она сглотнула, – я не подумала… И я не могу взять с собой Хоппи.

– Кто такой Хоппи? – спросила Руби, и Роз указала на собачонку, сидящую поблизости. На происходящее Хоппи внимания не обращал, но только до поры до времени.

– В Австралии строгий карантин, – сказала Роз. – Я не могу оставить свою собаку. Так что ответственность у меня осталась.

– Ник присмотрит за твоей собакой, – сказала Руби.

– Ник не очень ответственный, – возразила Роз.

– Тебе лучше знать, – улыбнулся Ник. – Ты моя жена.

– Ты сказал, что ваша женитьба – только симуляция, – резко бросила Руби, глядя то на одного, то на другого.

– Это все Ник.

– А тебе бы как хотелось? – спросил Ник. – Симуляции или?..

– Я еще не научилась плавать, – робко улыбнулась Роз.

Все замолчали.

– Знаете что, – наконец заявила Руби, не глядя ни на кого в отдельности, – я бы выпила бренди. Очень непродуманно со стороны Ника Эрхарду принести, а мне нет. Я хрупкая старая дама и нуждаюсь в заботе. Джулиана, Эрхард, если каждый из вас возьмет меня под руку, то я, возможно, сумею доковылять до места, где получу свою выпивку.