"Тонкий мир" - читать интересную книгу автора (Ролдугина Софья)Глава 1. Попытайся еще разМы живем в прогрессивный и комфортный век. Путешествовать сейчас – сплошное удовольствие. Хочешь – на поезд садись, хочешь – на автомобиль, хочешь – телепортируйся. На дальние расстояния можно портал организовать или самолетом… Конечно, лететь к загородному дому было бы глупо. Но почему из всех видов транспорта я выбрала именно муниципальный автобус?! Загадка ведьминской психологии. Чем больше возможностей тебе доступно, тем выше вероятность, что воспользуешься самым обычным и неудобным способом, чтобы перед носом не замаячило совестливое «злоупотребляешь!». Раньше роль «регулятора» исправно выполняла инквизиция. Но после исчезновения Ордена канула в Лету эпоха официального контроля – к счастью или к горю. Многие одаренные почувствовали себя гораздо свободнее, несмотря на курсирующие слухи об исчезновении ведьм низших рангов, обращенных вампиров или магов без лицензии. И кое-кому эта новая свобода основательно снесла крышу. И, ловя краем уха в вечерних новостях фразы вроде «таинственный врыв газа», «новый кровавый маньяк» или – все чаще и чаще! – «преступника постигла мистическая кара», я не могла не ностальгировать по прежним, упорядоченным временам. Приходилось признать, что Смотрители все же были необходимы – как институт контроля. Впрочем, все это – лишь досужие размышления зевающей эстаминиэль. Меня нещадно клонило в сон. Водитель, видимо, очень любил поговорку «береженье лучше вороженья», и поэтому полз по обледеневшей дороге с такой мизерной скоростью, что на каком-то отрезке нас обогнала снегоуборочная машина. Впрочем, недовольных в салоне не было. Да и в целом народу на рейс набралось немного, всего с десяток человек: бабушки и дедушки с непременными баулами, молодежь с лыжами, пара мрачных женщин среднего возраста, которых, наверное, матери-свекрови в преддверии праздников погнали на дачу за консервированными огурцами. Пару остановок назад в автобус зашел не совсем трезвый дяденька с рюкзаком за спиной и, по непонятным мне причинам, сел рядом, хотя свободных мест было предостаточно. – Девушка, а девушка, а у вас здесь дача близко? Я рассеянно оглянулась. Кто это пристает? Новоприбывший, что ли? Ну точно, мой сосед. – Близко, – коротко ответила я, давая понять, что не хочу разговаривать. Но не тут-то было. – А… эта… Хорошо. А у меня далеко. Но зато лес вокруг – красотища! – повращал мужичок глазами. Мне стало смешно. – У нас тоже лес. Говорят, там лося видели. Лося, ну конечно. Серг И поделом. Нечего пугать бедных людей мистическими животными. Хорошо, что удалось Клода отговорить от демонстрации своей второй ипостаси. – Лося? И-эх, – покровительственно улыбнулся привязчивый сосед. – Какие лоси, когда столица под боком! А вот у меня, – он изобразил таинственный взгляд и так наклонился, что я невольно поморщилась от запаха, – живые кролики есть в сарае. Пушистые такие. Не интересно поглазеть, а, красавица? – Нет, спасибо, – тоном «очень занята и очень не в духе» ответила я, отодвигаясь поближе к стеклу. «Общаться» с таким попутчиком было неприятно, но через десять минут сойду на остановке, можно и потерпеть пока. – Приезжайте, – дернул меня за рукав мужик. – Может, вместе новый год отметим? А одного кролика, кхм, того – и на стол. Я поперхнулась. Стало как-то не по себе. Бедное животное! – Вряд ли. Пропустите, пожалуйста, мне выходить сейчас. Приставала всерьез рассердился. – Э, полегче! – он ухватился за мою сумку, не пуская к дверям. – Чего это так неласково? Гордая, а? Тут сонливость слетела, как мыльная пена под вентилятором с очень колючего кактуса – в одну секунду и обнажая отнюдь не ангельский характер. – Уважаемый… Вы здоровы? Вид у вас бледный, – очень ласково поинтересовалась я, разглядывая разом присмиревшую красную рожу. – А то если болеете, так у меня специалисты есть… как раз по этому вопросу. Брат и жених, представляете, какое совпадение? Запугивая приставалу, я очень старалась скопировать повадки Тантаэ. Пепельный князь в моральном терроре мастер: вроде бы и не говорит ничего особенного, но все равно коленки в желе превращаются. – А я что? Я ничего… – сразу стушевался мужичок и с таким несчастным видом уткнулся взглядом в заиндевевшее окно, что у меня на секунду, не дольше, пробудилась совесть. Тяпнула слегка – «Мол, за что так его, беднягу?», и опять задремала. Надеюсь, надолго. А потом автобус остановился, и мне пришлось поторопиться и покинуть салон, пока водитель не закрыл двери и не уехал дальше по маршруту вместе с лишней ведьмой на борту. Ступив, наконец, на твердую землю, я расправила плечи и с удовольствием вдохнула полной грудью. Трасса была тихая, от силы одна машина в десять минут, поэтому воздух вокруг имел по-лесному свежий и сочный вкус. Хвоя, снег, горькая красная рябина и пряный грибной запах почвы… В городе еще стояла поздняя осень, с лужами и слякотью, с суетливым мельтешением на улицах и грязью на ботинках. Здесь все было совсем по-другому. Зима вступила в свои права, высеребрила мохнатые еловые ветки и тоненькие черные прутики берез и осин пушистым инеем, прочно замостила водоемы льдом и укрыла землю тонким и колким, но сплошным слоем хрустящего снега. От остановки до скопления домов немногие упрямые дачники протоптали узкую тропинку через поле. До настоящих морозов и сугробов на метр, конечно, было еще далеко, но мир вокруг уже окутался хрупким налетом сказки. В густеющих сумерках багряные гроздья рябины пылали особенно жарко, словно драгоценные камни. Не удержавшись, я встала на мыски и дотянулась до ветки, сорвав пару ягод. Твердые, как льдинки. Говорят, если рябину холод прихватит, она становится сладкая… Наш, а точнее, мамин дом стоял чуть на отшибе, вдалеке от остальных, почти в лесу. В отличие от остальных дачников, мы не стали огораживать участок высоким забором, оставив все как есть. Непроходимые заросли ежевики и крыжовника с одной стороны и облепихи – с другой надежно отваживали желающих пересечь границы, не спрашивая позволения Элен… Немало этому способствовала и раскинутая вдоль них невидимая паутинка заклинаний. Не «крепость», разумеется, как у Лиссэ, но все равно здесь я чувствовала себя в абсолютной безопасности, почти как в Кентал Савал. По-кошачьи важно обойдя территорию кругом, я наведалась в сад и подобрала пару упавший с антоновки яблок. Побитых, к сожалению, но таких ароматных, что слюнки потекли. Вечером суну в печку – пусть томятся. Прямо с кожурой, только серединку вырежу и внутрь положу по куску сахара. Дом оказался вовсе не таким запущенным, как я боялась. С осени по углам осела пыль, стекла запачкались, занавески и простыни стали влажными, но в остальном было чисто. Сырость уйдет, стоит протопить хорошенько, а грязь можно убрать заклинанием… Хм, это если думать оптимистично. Ладно, не получится – тряпкой поработаю, не переломлюсь. Итак, приступим! С уборкой я покончила достаточно быстро. Войдя во вкус, даже почистила второй этаж, хотя первоначально даже заглядывать туда не собиралась. Постельное белье и кое-какую одежду разложила на просушку на печке, начала чистить яблоки… и вдруг обнаружила, что дрова закончились. А поленница, как назло, находилась на другом конце участка, за ежевичными кустами. Пришлось, стиснув зубы, влезать в промокшие сапоги, натягивать старенькую куртку – такую, чтобы не жалко было испачкать дровами – и топать на улицу. Суровая деревенская природа встретила меня ужасно неласково. Температура упала уже намного ниже нуля, и при дыхании изо рта вырывались облачка пара, так что я сама себе напоминала вечно смолящего сигареты Рэма. Но зато и небо к ночи от мороза расчистилось, и впервые за много-много дней можно было различить звезды. Задрав голову, я смотрела на крошечные, но яркие капельки света, на узкий и удивительно четкий, словно собранный из фарфоровых осколков месяц и по-дурацки счастливо улыбалась. Боги, как хорошо… а еще не хотела ехать… Тренькнула тонко сторожевая нить. Вспышка. Чувство опасности было таким ярким и обжигающим, что я шарахнула в темноту силовой волной прежде, чем осознала, что делаю. Бедные яблони и мерзлую ежевику смяло, как рисовую бумагу, но Магия не действует? Пиргит? Или… демон? Мир дрогнул – и провалился в черно-белую гамму. Теперь я видела куда четче. Аура убийцы, приближавшегося ко мне, была чем-то до ужаса знакома… Меня кинуло в дрожь. Нет. Не вампир. Похож на Рывок – и оно невообразимым образом оказалось у меня за спиной. Быстрее человека, гораздо быстрее… Я резко развернулась и дернулась в сторону, уходя от удара… когтями? Ножом? Наверное, все же когтями. Почти успела. Рукав повис полосками, и все предплечье разом онемело, а потом вдруг горячо запульсировало. Ну, хватит. Когда Существо закричало… жутко, по-звериному… и знакомо. Этот голос я не могла не узнать. – Ты что, спятил? – хрипло прошептала я, отзывая тьму и делая шаг к нему. – Эй… ты живой? Подчиняясь щелчку, в воздухе вспыхнули огоньки – сначала бесцветные, как сияющая вода, потом налившиеся оранжевым, как фонари вдоль городских магистралей. Губы исказила болезненная улыбка. Еще совсем недавно лампы у меня выходили исключительно нестабильные, да и силу я толком не контролировала, а теперь… Но для Свет стал ярче. – Максимилиан?.. Он медленно поднял голову. Если бы не голос, я бы не узнала в этом… в этом… существе… Северного князя. Обтянутый кожей скелет – вот самое близкое определение. Волосы грязные и спутанные, как собачья шерсть. Из одежды – какие-то драные штаны. И все. Одни дурацкие штаны. На морозе. Шакаи-ар ведь не чувствуют холод? Правда? Голова закружилась. Но и синяков у них не бывает. Даже у самых сопливых обращенных. Даже у таких уникумов, как Тантаэ, отметины держатся не дольше пары часов. Откуда тогда у Максимилиана столько гематом? А это, жуткое… это что, рубец? А пятна… ожоги? От моей крови? Кажется, нет… Ой, мама… Бред. Так не бывает. – Вот и свиделись, малыш, – усмехнулся он. А глаза под опаленными ресницами – по-прежнему глубоко-синие, ясные. Как ночное небо. – И ты все еще не умеешь бить насмерть. Давай, попытайся еще раз. Сердце, которое гулко стучало где-то в висках, рухнуло вниз и замерло, пропуская удар. – Чего? – глупо переспросила я, опуская руки. В голове словно появилась эмоциональная блокада – чувства вспыхивали с опозданием и будто бы за мутным стеклом. Максимилиан ( – Убей меня. Пожалуйста. – Нет, – вырвалось у меня прежде, чем я окончательно осознала его слова. Костлявые плечи сгорбились. Князь глухо рассмеялся. – Понятно… все та же пацифистка Найта. Я надеялся… что ты хоть немного повзрослела… – его речь звучала все тише, неразборчивее. – Мне осталось… всего несколько часов… может, день…. Не знаю. Думал, если напасть неожиданно, рефлексы возьмут свое… Глаза защипало. – Придурок, – пробормотала я, опускаясь на колени рядом с ним. – Все будет хорошо. Я… мы нашли лекарство. Осталось только… – Ты не понимаешь! – яростно зашипел Максимилиан, на мгновение оживая. – Нельзя! Нельзя лечить… – он вздрогнул и закашлялся. – Шатт даккар, начинается… Давай же, идиотка… – Я не… С глухим кошачьим ворчанием Ксиль вдруг рванулся вперед, и уронил меня на землю, упираясь коленками в живот. Вокруг моего горла железной хваткой сомкнулись тонкие пальцы… Боги, какой же он легкий стал… как ребенок… – Не хотел доводить до этого, – жутковато улыбнулся Максимилиан. – Прости, ладно? Пальцы сдавили шею, перекрывая поток воздуха. Не верю! Удушье – страшная вещь. В морской глубине или на земле, оно вызывает такой острый и сильный приступ паники, что сопротивляться ему невозможно. Кто хоть раз в жизни ощутил это – тот поймет. Какую-то секунду в голове бестолковыми бабочками метались дурацкие мысли, вроде «За что?!» и «В своем ли он уме?!», но спустя четыре бешеных удара сердца ужас электрическим разрядом прошел по позвоночнику, в судороге выгибая непослушное тело. Глаза в глаза – зло суженные его и отчаянно распахнутые мои. Пусть это будет шуткой, пожалуйста… Когда легкие резануло, а лицо Максимилиана начало заволакивать темнотой, инстинкты одержали верх над разумом. Я ударила его. Магией. Максимилиан беззвучно завалился набок. Меня скрутил кашель. Щекам было мокро и холодно. Слезы? Наверное. Тоненько всхлипывая от шока, я кое-как встала на четвереньки и подползла к Северному князю. Кажется, пульс есть, пусть и слабый. Хорошо. Жить будет. Если только успею… «Так, Найта. Отставить панику. Соберись». Знакомый голос в подсознании заставил меня взвизгнуть от радости. «Рэм!» Странно, я у него просто «Найта». Без всяких «деток» и «крошек». Похоже, дело серьезное. «Еще бы не серьезное, – откликнулся некромант. – Еще пара таких нервных встрясок, и отключу связь. Мне еще хочется дотянуть хотя бы лет до трехсот». «Рэм, что мне делать? – в ужасе проскулила я. – У меня здесь нет противоядия! И энергетического зелья тоже нет! А готовить его как минимум двенадцать часов, а Ксиль сказал…» «Зови своего эльфа, – мгновенно среагировал Мэйсон. – У него наверняка есть образцы, на одного вампира хватит. И не дрейфь, – добавил мягко. – Я здесь, рядом, пусть и молча. Ты не одна». «Ох, Рэм…» «Хватит сопли развозить, подняла его и шагом марш в свою избушку. Парень голый почти, замерзнет же… Пожалей кровососа. И – к зеркалу, высвистывать целителя, или как вы там между собой общаетесь». «Есть, сэр!» – истерически хихикнула я. «То-то же», – удовлетворенно хмыкнул некромант. Размазав по лицу слезы, быстро застывающие на морозе, я с трудом взвалила Ксиля на спину, кое-как придерживая здоровой рукой, и, сгорбившись, поплелась к крыльцу. Даже отощавший до костей, Северный князь оказался далеко не такой легкой ношей, как мне померещилось с испуга. Лишь добравшись до двери и магическим пинком открыв дверь, я сообразила, что точно так же, волшебством, можно было бы и транспортировать бессознательное тело. Дальше пошло легче. Бережно уложить едва дышащего Максимилиана на кровать в гостевой спальне – раз. Подготовить нить для телепортации – два. Активировать старое, еще мамино плетение на большом зеркале в прихожей – три. – Нэй? – эльф, кутаясь в одеяло, тревожно глядел на меня. – Что случилось? Ты в порядке? Боги, что с твоей рукой?! – Он нашелся, Дэйр, – коротко ответила я, игнорируя последний вопрос. К счастью, целитель понял все с полуслова. – Сколько ему осталось времени? – Он сказал – от пары часов до суток. Мне показалось на взгляд, что чуть больше. Регенов в крови практически нет, восстановление тканей, очевидно, на нуле, скорость реакций – по-прежнему выше человеческой, – быстро выдала я все, что смогла заметить. – Психика относительно стабильна. Осознает себя как личность, но имеет навязчивые идеи. – Есть повреждения, кроме заражения ядом? Меня передернуло. – Есть. Ожоги, гематомы, рваные раны в очень плохом состоянии. И еще, – я запнулась, – мне пришлось огреть его магией. В целях самообороны. «Воздушная подушка», помнишь? Эльф кивнул. – Все ясно. Жди меня, буду через полчаса. Только оденусь и заберу результат наших с тобой трудов из лаборатории. Канал, который настраивала Элен, открыт? – Да. Уже активировала. – Умница, – похвалил меня Дэйр. – Пока не прибуду, подготовь место. Расчисти тот длинный стол на втором этаже, застели тканью с влагоотталкивающим слоем, подготовь теплую воду, дезинфицирующие растворы, завари себе успокоительное и займись уже рукой, – он улыбнулся. – Справишься, маленькая? Я опять захлюпала носом. – Справлюсь. – Вот и молодчина. Все будет хорошо, верь. Всю жизнь мне казалось, что я отношусь к тому типу людей, которые в стрессовых ситуациях могут сконцентрироваться и принять верное решение. Но как показали последующие сорок минут, это было весьма приятное заблуждение. Вещи валились из рук, успокоительный сбор только с третьей попытки попал в чашку, кипяток плеснул на ладонь, а специальная медицинская простыня никак не хотела поворачиваться нужной стороной. Ладно. Хотя бы с дезинфицирующими препаратами и промывкой раны на предплечье я справилась. Аплодисменты. Под влиянием стресса зрение никак не переходило на обычный уровень. Нити маячили перед глазами, размывая стены и перекрытия. И, куда бы я не поворачивалась, краем сознания ловила тусклое пятно ауры в гостевой спальне. Боги, только бы успеть. Только бы успеть. – Нэй, – раздалось негромкое в прихожей, и чашка с отваром выскользнула у меня из пальцев. – Ты пришел! – я кинулась к нему, забирая чемоданчик с инструментами. Взять второй, с противоядием и «энергетиком» не решилась. С моей-то трясучкой… – Тише, тише, солнышко, все в порядке, – целитель бережно обнял меня одной рукой и дунул в макушку. – Соберись. Так, ты обработала рану? Болит? Ну, не кисни, это просто царапина, видишь, уже затянулась… Вот… даже следа не осталось. А теперь – к делу. Где твой пациент? Я молча ткнула в сторону спальни. – Замечательно. Возьми приборы и зелья и аккуратно отнеси наверх, к столу, а потом спускайся. Осмотрю пока твоего князя. Вопреки опасениям, я все-таки донесла противоядие до второго этажа в целости и сохранности, и даже не полетела с лестницы, когда спускалась обратно. Дэйр обнаружился в гостевой. Он уже снял с Максимилиана плед и теперь осторожно сканировал ауру. – У нас есть часов тридцать восемь-сорок, – обнадежил меня с порога целитель. – А приложила ты его не слабо… Крепкий орешек. Беру назад все свои претензия к этой расе. Ну, или почти все, – невесело усмехнулся он. – Приготовила место? – Ага. – Прекрасно. Князь, конечно, грязен, и хорошо бы его помыть сначала, но лучше не терять время. Сроки поджимают. С этими словами Дариэль легко поднял Ксиля, будто тот ничего не весил, и направился к импровизированной «лаборатории». Я, нервно терзая рукава, засеменила за ним. – Нэй, помнишь, как мы работали у меня? – я кивнула. – Точно так же бери концентрат и сыворотку, разводи в пропорции один к трем… – Дэйр? – Да? – откликнулся целитель, закрепляя руки и ноги князя в воздушных путах. Все верно, магия на шакаи-ар не действует, но вот на окружающий мир… – Как ты собираешься напоить Ксиля противоядием? То, что внутривенно состав вводить нельзя, мы уже поняли… – Не переживай, маленькая, не в первый раз с бессознательными работаю, – тепло улыбнулся Дариэль. – Есть методики. Подготовила противоядие? – Ага… Голос сорвался. Дэйр обернулся, внимательно оглядел меня и вздохнул. – Найта, да тебя колотит. Знаешь, как мы сейчас поступим? Ты спустишься вниз, на кухню, и заваришь чай с корицей, себе и мне. Потом не спеша прогуляешься по холодку к подвалу, достанешь каких-нибудь сладостей и принесешь вместе с кружками сюда. Я и один справлюсь, тут работы на полчаса. Ну как, идет? – Идет, – хлюпнула носом я и пулей вылетела за дверь. Душу затопило облегчение. Наконец-то можно уйти. Атмосфера в комнате слишком давила. Не так я себе это представляла. Нет, конечно, радостно, со слезами на глазах благодарящего меня Северного князя не могло нарисовать даже самое богатое воображение. Но то, что случилось час назад, напоминало смесь из ночного кошмара и глупого фарса. «Убей меня», – это из какой такой заокеанской мелодрамы вылезло? Ни объяснил ничего толком, чуть не задушил… Я машинально потерла шею. Определенно, Максимилиан питает к этой части тела нездоровое пристрастие. И с противоядием получилось по-дурацки. В самый нужный момент его не оказалось под рукой, пришлось звать Дариэля, испытывающего к князю не самые теплые чувства. К чести эльфа, он ни словом, ни взглядом не прошелся по потрепанному виду Максимилиана. Целитель – он и есть целитель, такт у Дэйра в крови. Да и в целом процесс «излечения» оказался до отвращения банальным. Ритуал, который так и не довел до логического конца Ксиль, был жутким и мрачно-торжественным, а здесь… Больше похоже на стандартный визит к врачу. «Больной, откройте ротик, скажите «а-а-а»… Ну-ну, микстурка вовсе не горькая». Стоп. И о чем я думаю? Трагедий захотелось? Вот сейчас Дэйр «случайно» опрокинет пробирку с противоядием, или оно не сработает, или Максимилиана не удержат воздушные путы и он загрызет целителя – что тогда буду делать, плакать опять? Нет, надо взять себя в руки и хотя бы заварить этот проклятый чай. «Вот и правильно, детка, возьми с полки конфетку», – чуть язвительно отозвался Рэмерт. Я мысленно щелкнула его по носу, выслушала возмущенное «За что?!» и отправилась в подвал. Нет, не за конфеткой. За вареньем. Дариэль, древняя мудрая зараза, знал, что посоветовать. Ледяной острый воздух прочистил голову и унял нервную дрожь. Быстрыми перебежками (новая куртка сохла на печке, а старую испоганил сами-угадайте-кто) я пронеслась по саду до сарая, по дороге поразившись царившей вокруг разрухе. Единственная силовая волна превратила в ворох мерзлого хвороста изрядный кусок сада. Ой, чувствую, мама будет очень недовольна… Да и мне самой яблони жалко. Я осторожно погладила сломанную ветку. В магических битвах всегда так – страдают или свидетели-люди, или пробегающие мимо животные или растения, которым уж точно деваться некуда. А сами поединщики часто просто расходятся потом в разные стороны без единой царапины… Никогда не забуду вымазанные в крови, смятые ромашки на опушке Срединного леса после сражения Максимилиана со стражем второго испытания. Нашим яблоням повезло еще меньше, многие было уже никак не спасти. Надо будет после спросить у Лиссэ, она неплохо разбирается в садоводстве – вдруг подскажет, как подлечить хотя бы те деревья, которые задело краем. В подвале я цапнула с края первую попавшуюся банку варенья, кажется, вишневого, и, ежась от холода, поспешила вернуться в дом. Чай к этому времени как раз настоялся, а мои руки перестали трястись, так что можно было донести поднос с чашками наверх, не боясь опрокинуть его по дороге. Дэйр склонился над краем стола и по капле вливал в Максимилиана «энергетик». – Уже вернулась, Нэй? – весело окликнул он меня, не оборачиваясь. – Ставь кружки на тумбочку рядом с креслами, я к тебе попозже присоединюсь… Все прошло замечательно, – мягко добавил эльф, прекрасно понимая, что меня тревожит. – Противоядие работает, уровень регенов повышается, из спрогнозированных побочных эффектов наблюдается только полубессознательное состояние и, как ни странно, понижение температуры тела. Он будет жить, Найта, еще и нас с тобой переживет. – Вот в этом не сомневаюсь, – хмыкнула я, усаживаясь в кресло. От слов Дариэля словно камень с души свалился – почти эйфорическое состояние, но коленки опять взбунтовались и начали подгибаться. – У него характер – всем лежать, кто не спрятался, я не виноват… Кстати, о характере. Ксиль не доставил тебе неприятностей? – Напротив, – заверил меня Дэйр со странной усмешкой. – Идеальный пациент, все бы так себя вели. Только почуял кровь в противоядии, как послушно проглотил порцию. Повезло, конечно… Эх, знали бы, что он в таком состоянии заявится, могли бы и внутривенный вариант разработать… Ладно, я этот состав еще пошлифую. И теперь – видишь, пьет, хотя и медленно. Великолепные физические реакции и развитые инстинкты при полном отсутствии сознания. Весьма любопытное явление… – в голосе целителя проскользнули мечтательно-маньячные нотки. – Вот бы мне его в лабораторию на пару месяцев! – Что, уже готов поступиться принципами и начать сотрудничать с мерзкими, кровожадными шакаи-ар? – хмыкнула я. Дэйр поперхнулся и чуть не залил князю все лицо зельем. – Это только ради науки, – сориентировался целитель через секунду. – Иногда приходится поступаться личными, э-э, убеждениями. О, ты посмотри, какой эффект! Я послушно перевела взгляд и очень осторожно оставила чашку на тумбочку. От греха подальше. Синяки и ожоги исчезали прямо на глазах. Знаете, у Феникс была такая помада-игрушка: вроде бы белая, как воск, а намажешь губы – и через минуту проявляется ярко-красный цвет. Здесь получалось точно наоборот: жутковатые отметины испарялись с кожи, словно кто-то невидимый стирал их мокрой тряпкой. Естественно и пугающе одновременно. Даже Дариэль не умеет лечить настолько быстро. – Ну что ж, приятель, – рассеянно проговорил эльф, вертя сосуд из-под «энергетика» в пальцах. – Удачи тебе в новой жизни. Не каждому выпадает шанс попробовать еще раз… |
||
|